Неточные совпадения
«Если б я влюбился в нее, она вытеснила бы из меня все… Что — все? Она меня назвала неизлечимым умником, сказала, что такие, как я, болезнь
мира. Это неверно.
Неправда. Я — не книжник, не догматик, не моралист. Я знаю много, но не пытаюсь учить. Не выдумываю теории, которые всегда ограничивают свободный рост мысли и воображения».
Но мировой Город не может погибнуть, он нужен
миру, в нем нерв нового свободного человечества с его добром и его злом, с его правдой и его
неправдой, в нем пульсирует кровь Европы, и она обольется кровью, если Парижу будет нанесен удар.
Это должно было значить, что я пойму
неправду капиталистического
мира.
Бог есть правда,
мир же есть
неправда.
Мне не нужно было быть высланным в Западную Европу, чтобы понять
неправду капиталистического
мира.
Я всегда понимал эту
неправду, я всегда не любил буржуазный
мир.
Но
неправда, несправедливость
мира не есть отрицание Бога, ибо к Богу неприменимы наши категории силы, власти и даже справедливости.
У меня было раннее сознание того, что
мир, общество, цивилизация основаны на
неправде и зле.
Великие русские писатели XIX в. будут творить не от радостного творческого избытка, а от жажды спасения народа, человечества и всего
мира, от печалования и страдания о
неправде и рабстве человека.
Это — конец этого
мира,
мира неправды и уродства, и начало нового
мира,
мира правды и красоты.
В моем отношении к
неправде окружающего
мира,
неправде истории и цивилизации в очень ранней молодости большое значение для меня имел Л. Толстой, а потом — К. Маркс.
В действительности в русском аморализме, как уже было сказано, есть сильный моральный пафос, пафос негодования против царящего в
мире зла и
неправды, пафос, устремленный к лучшей жизни, в которой будет больше правды: в нигилизме сказался русский максимализм.
Слушавшая ее девушка с головой уходила в этот
мир разных жестокостей,
неправды, крови и слез, и ее сердце содрогалось от ужаса.
Чистота, полная преданность воле Бога и горячность этой девушки поразили старца. Он давно уже хотел отречься от
мира, но монастырь требовал от него его деятельности. Эта деятельность давала средства монастырю. И он соглашался, хотя смутно чувствовал всю
неправду своего положения. Его делали святым, чудотворцем, а он был слабый, увлеченный успехом человек. И открывшаяся ему душа этой девушки открыла ему и его душу. И он увидал, как он был далек от того, чем хотел быть и к чему влекло его его сердце.
—
Неправда, все били,
мир порешил убить. А я только прикончил. Что ж понапрасну мучить.
Это
неправда: рабочие и бедные были бы неправы, если бы они этого хотели в том
мире, в котором признаются от бога установленные рабы и господа, богатые и бедные; но они хотят этого в том
мире, в котором исповедуется учение евангельское, первое положение которого есть сыновность людей богу и потому братство и равенство всех людей.
Во мне вселенная и, следовательно, во мне же вся правда и вся
неправда целого
мира; а если это во мне, то я могу быть хозяином того и другого.
Маркушка был слишком реалист, чтобы усвоить себе отвлеченные богословские понятия; между тем он считал себя очень грешным человеком, значит, там, вверху, в надзвездном
мире ожидала его карающая беспощадная рука, которая воздает сторицей за все земные
неправды.
Дело было устроено так удобно, что тому, кто не хотел сам лично входить в какие-нибудь сделки, не было и никакой необходимости заниматься этим самолично. В известной части старший сам сделывался с поставщиками и приемщиками и делился со всеми своими сослуживцами, без объяснения путей и источников дохода. При таком порядке каждый «купался» без всякого насилия своей скромности и своей совести. Не доносить же на старших, — да и чем подкрепить донос? Все скажут: «это
неправда» и «
мир зинет — правда сгинет».
Но если б от него
И все ушли и если б целый
мирЕго винил — одна бы я сказала:
Неправда то! Одна бы я осталась
С моим отцом!
И молодой человек с горечью отворачивался от того, что называют жизнью, яркой, веселой, сверкающей, гремящей, живой и неудержимо катящей свои волны. Душа одного человека — это целый
мир, и вот этот
мир в душе бродяги отравлен тяжкой
неправдой. За что?
«Нет,
неправда! — закричат поклонники гамлетов Щигровского уезда [и всех им подобных:] — Отчего же, если высокие мечты этих героев так естественны и просты, — отчего же они не разделяются целым
миром?
— Молись же Богу, чтоб он скорей послал тебе человека, — сказала Аграфена Петровна. — С ним опять, как в детстве бывало, и светел и радошен вольный свет тебе покажется, а людская
неправда не станет мутить твою душу. В том одном человеке вместится весь
мир для тебя, и, если будет он жить по добру да по правде, успокоится сердце твое, и больше прежнего возлюбишь ты добро и правду. Молись и ищи человека. Пришла пора твоя.
Не верь, что жизнь эта только переход в другой
мир и что хорошо нам может быть только там. Это
неправда. Нам должно быть хорошо здесь, в этом
мире. И для того, чтобы нам было хорошо здесь, в этом
мире, нам нужно только жить так, как хочет тот, кто послал нас в него. И не говори, что для того, чтобы тебе хорошо было жить, надо, чтобы все хорошо жили, жили по-божьи. Это
неправда. Живи сам по-божьи, сам делай усилие, и самому тебе наверное будет хорошо и другим также от этого будет наверное не хуже, но лучше.
Это
неправда: рабочие и бедные были бы неправы, если бы они этого хотели в таком
мире, в котором исповедовалось бы и исполнялось учение Христа о любви к ближнему и равенстве всех людей; но они хотят этого в том
мире, в котором исповедуется и исполняется учение о том, что закон жизни есть закон борьбы всех против всех, так что, желая сесть на место богатых, бедные следуют только тому примеру, который подает им деятельность богатых.
А когда и его отуманила мирская слава, когда и он охладел к святоотеческой вере и поступил на
неправду в торговых делах, тогда хоть и с самыми великими людьми
мира сего водился, но исчез, яко дым, и богатства его, как песок, бурей вздымаемый, рассеялись…
Жизнь, как таковая,
мир сам по себе начинают представляться человеку отягченными какою-то великою виною. Анаксимандр Милетский в своей натур-философской системе учит, что видимый наш
мир, выделяясь из Беспредельного, совершает как бы прегрешение. «Из чего произошли все вещи, в это они, погибая, превращаются по требованию правды, ибо им приходится в определенном порядке времени претерпеть за
неправду кару и возмездие».
Напрасно принцесса продолжала настаивать, что все это
неправда, что это ложные известия, которые с умыслом распускаются ее врагами; наконец и она должна была увериться: во всех европейских газетах напечатаны были известия о
мире и совершенном подавлении пугачевского бунта.
Человеческим обществом управляет князь
мира сего, и управляет в
неправде.
Но очень скоро этими восстаниями против
неправды вновь овладевает князь
мира сего и творит новую
неправду.
То, что можно было бы назвать соборной церковной совестью, в которой восприятие правды и суждение о
неправде совершается какой-либо коллективной, а не индивидуальной совестью, совсем не означает, что человеческая совесть, прежде чем предстоять в чистоте перед Богом, сочетается с совестью других людей и
мира, но означает духовно-имманентное несение в своей совести общей судьбы со своими братьями по духу.
Поэтому смерть, смерть человека и
мира, есть не только торжество бессмыслицы, результат греха и возобладания темных сил, но и торжество смысла, напоминание о божественной правде, недопущение
неправды быть вечной.
Но человечество и
мир уже далеко зашли на путях зла и
неправды, и суд над ними уже совершается.
Мир этот был основан на господстве аристократии — сама демократия была аристократична; и этот античный аристократизм мешал величайшим философам Греции Платону и Аристотелю понять зло и
неправду рабства.
Но оба, и Толстой и Достоевский, восстают против
неправды закона, выражают русский дух антизаконничества, оба враги буржуазного
мира и его норм.
Неправду коммунистического духа,
неправду духовного рабства могут обличать лишь те христиане, которые не могут быть заподозрены в защите интересов буржуазно-капиталистического
мира.
Но чистое христианство отрицает не
мир, т. е. не
мир как космос, а
мир неправды, лжи, ненависти, рабства, греха, и требует его изменения, искания Царства Божьего.
Но когда литургическую и уединенную молитву признают единственной нужной помощью
мира и единственным спасением людей от
неправды и страдания, то происходит ритуалистическое извращение и сужение духовности.
Телеграммы шли все самые противоречивые: одна — за
мир, другая — за войну. Окончательное заседание постоянно отсрочивалось. Вдруг приносилась весть: «
Мир заключен!» Оказывалось,
неправда. Наконец, полетели черные, зловещие телеграммы: Витте не соглашается ни на какие уступки, ему уже взято место на пароходе, консультант профессор Мартенс упаковывает свои чемоданы… Прошел слух, что командующие армиями съехались к Линевичу на военный совет, что на днях готовится наступление.
Чтобы бороться воинственно со злом и
неправдой, чтобы революционизировать жизнь, создавать жизнь новую, для этого нужно признать самостоятельный источник зла и порабощения в
мире [В христианстве было разработано учение о грехе, его последствиях и избавлении от него, но совсем не было раскрыто учение о зле как начале самобытном.
Бога нельзя принять, потому что
мир так плох, потому что в
мире царит такая
неправда и несправедливость.
Характерно, что Булгаков в своей философии хозяйства, которая для него есть часть натурфилософии, совсем не ставит социального вопроса, религиозного социального вопроса, который всегда есть вопрос о существовании
неправды, несправедливости в
мире, а не только греха.].
В сущности, старохристианский, православный и католический, угол зрения на
мир исключает возможность борьбы со злом в
мире, с
неправдой и несправедливостью в миропорядке, ибо мирочувствие это признает лишь грех и его роковые последствия, но не признает противостоящего человека злу, несправедливости в земных положениях людей, в строе жизни.
Знаю я, наконец, что поэты никогда не говорят правды в лицо сильным
мира сего, и если их бьют, как и Сирано, по голове, то только за
неправду.
Обетам — вечность; чести — честь;
Покорность — правой власти;
Для дружбы — всё, что в
мире есть;
Любви — весь пламень страсти;
Утеха — скорби; просьбе — дань,
Погибели—спасенье;
Могущему пороку — брань;
Бессильному — презренье;
Неправде — грозный правды глас;
Заслуге — воздаянье;
Спокойствие — в последний час;
При гробе — упованье.
Источник зла,
неправды и страданий жизни лежит не в том, что существуют классы злодеев-эксплуататоров и насильнические правительства, а в том, что весь «
мир во зле лежит», что всякая воля человеческая заражена грехом, что существует круговая порука мирового зла и греха.
Но пришло время и свет истинного учения Христа, которое было в Евангелиях, несмотря на то, что церковь, чувствуя свою
неправду, старалась скрывать его (запрещая переводы Библии), — пришло время, и свет этот через так называемых сектантов, даже через вольнодумцев
мира проник в народ, и неверность учения церкви стала очевидна людям, и они стали изменять свою прежнюю, оправданную церковью жизнь на основании этого помимо церкви дошедшего до них учения Христа.
46. Кто из вас обличит меня в
неправде? Если же я говорю истину, почему вы не верите мне? Иоан. XVIII, 37. Он говорит: Я на то родился и на то пришел в
мир, чтобы свидетельствовать об истине. Всякий, кто от истины, слушает голоса моего.