Неточные совпадения
Тотчас же за селением
Шла Волга, а за Волгою
Был город
небольшой(Сказать точнее, города
В ту пору
тени не было,
А были головни:
Пожар все снес третьеводни).
Уже вечерело; солнце скрылось за
небольшую осиновую рощу, лежавшую в полверсте от сада:
тень от нее без конца тянулась через неподвижные поля.
Настал полдень. Солнце жгло из-за тонкой завесы сплошных беловатых облаков. Все молчало, одни петухи задорно перекликались на деревне, возбуждая в каждом, кто их слышал, странное ощущение дремоты и скуки; да где-то высоко в верхушке деревьев звенел плаксивым призывом немолчный писк молодого ястребка. Аркадий и Базаров лежали в
тени небольшого стога сена, подостлавши под себя охапки две шумливо-сухой, но еще зеленой и душистой травы.
Нехлюдов отворил дверь и вошел в
небольшую камеру, слабо освещенную маленькой металлической лампочкой, низко стоявшей на нарах. В камере было холодно и пахло неосевшей пылью, сыростью и табаком. Жестяная лампа ярко освещала находящихся около нее, но нары были в
тени, и по стенам ходили колеблющиеся
тени.
Они вошли в совсем пустую комнату с старинной мебелью, обитой красным выцветшим бархатом. Одна лампа с матовым шаром едва освещала ее, оставляя в
тени углы и открытую дверь в дальнем конце. Лоскутов усадил свою даму на
небольшой круглый диванчик и не знал, что ему делать дальше. Зося сидела с опущенными глазами и тяжело дышала.
Погода прекрасная; кротко синеет майское небо; гладкие молодые листья ракит блестят, словно вымытые; широкая, ровная дорога вся покрыта той мелкой травой с красноватым стебельком, которую так охотно щиплют овцы; направо и налево, по длинным скатам пологих холмов, тихо зыблется зеленая рожь; жидкими пятнами скользят по ней
тени небольших тучек.
— Скажите, — заговорила Ася после
небольшого молчания, в течение которого какие-то
тени пробежали у ней по лицу, уже успевшему побледнеть, — вам очень нравилась та дама… Вы помните, брат пил ее здоровье в развалине, на второй день нашего знакомства?
Несколько в сторону от хозяйки, и как бы в
тени, помещался
небольшого роста, пожилой, коренастый мужчина в чиновничьем фраке.
Г-н Клюбер, с своей стороны, сделал все, что полагал нужным для увеселения компании; попросил ее усесться в
тени развесистого дуба — и, достав из бокового кармана
небольшую книжечку, под заглавием: «Knallerbsen — oder Du sollst und wirst lachen!» (Петарды — или Ты должен и будешь смеяться!), принялся читать разбирательные анекдоты, которыми эта книжечка была наполнена.
Погода была прекрасная; солнце сияло и грело, но не пекло; свежий ветер бойко шумел а зеленых листьях; по земле,
небольшими пятнами, плавно и быстро скользили
тени высоких круглых облачков.
Заметя, что хозяйка внимательно прислушивается к его словам, он почувствовал себя так же просто и свободно, как в добрые часу наедине с Евгенией, когда забывал, что она женщина. Сидели в
тени двух огромных лип, их густые ветви покрывали зелёным навесом почти весь
небольшой сад, и закопчённое дымом небо было не видно сквозь полог листвы.
Её слова точно улыбались. Не решаясь посмотреть в лицо Ольги, Климков следил за её
тенью на стене и рисовал на
тени голубые глаза,
небольшой рот с бледными губами, лицо, немного усталое, мягкое и доброе.
Пройдя через две
небольшие комнаты, хозяйка отворила потихоньку дверь в светлый и даже с некоторой роскошью убранный покой. На высокой кровати, с ситцевым пологом, сидел, облокотясь одной рукой на столик, поставленный у самого изголовья, бледный и худой, как
тень, Рославлев. Подле него старик, с седою бородою, читал с большим вниманием толстую книгу в черном кожаном переплете. В ту самую минуту, как Зарецкой показался в дверях, старик произнес вполголоса: «Житие преподобного отца нашего…»
Рославлев должен был согнуться, чтоб взойти в
небольшую переднюю комнату, которая в то же время служила кухнею; подле очага, на котором курился догорающий торф, сидела старуха лет пятидесяти, довольно опрятно одетая, но худая и бледная как
тень.
Небольшая фигурка вынырнула вся в освещенном месте и опять ступила в
тень…
Пятна солнца и
теней мелькали на серой тужурке генерала и на
небольшой женской фигуре.
Я поспешил поскорее одеться и вышел на крыльцо. При слабом месячном освещении можно было рассмотреть только две повозки, около которых медленно шевелились человеческие
тени. Фонарь, с которым появился Федя около экипажей, освещал слишком
небольшое пространство, из которого выставлялись головы тяжело дышавших лошадей и спины двух кучеров.
«Сестры», подрядчик и лесообъездчики расположились в
тени навеса, где солнце не так жгло; лошади были привязаны в лесу, и для них был устроен
небольшой костер из гнилых пней и свежей травы, дававший густую струю белого едкого дыма.
В этих разговорах и самой беззаботной болтовне мы незаметно подъехали к Половинке, которая представляла из себя такую картину: на берегу
небольшой речки, наполовину в лесу, стояла довольно просторная русская изба, и только, никакого другого жилья, даже не было служб, которые были заменены просто широким навесом, устроенным между четырьмя массивными елями; под навесом издали виднелась рыжая лошадь, лежавшая корова и коза, которые спасались в
тени от наступавшего жара и овода.
Сад. Большие, старые липы. В глубине, под ними, белая солдатская палатка. Направо, под деревьями, широкий диван из дерна, перед ним стол. Налево, в
тени лип, длинный стол, накрытый к завтраку. Кипит
небольшой самовар. Вокруг стола плетеные стулья и кресла. Аграфена варит кофе. Под деревом стоит Конь, куря трубку, перед ним Пологий.
Отошли в кусты, и на маленькой полянке, среди молодых сосен, Николай устало бросился в
тень, под деревья, а она, бережно разостлав по траве верхнюю юбку, села рядом с ним, нахмурив густые тёмные брови и пытливо глядя в лицо его
небольшими карими глазами.
Длинные чистые сакли с плоскими земляными крышами и красивыми трубами были расположены по неровным каменистым буграм, между которыми текла
небольшая река. С одной стороны виднелись освещенные ярким солнечным светом зеленые сады с огромными грушевыми и лычевыми [Лыча — мелкая слива.] деревьями; с другой — торчали какие-то странные
тени, перпендикулярно стоящие высокие камни кладбища и длинные деревянные шесты с приделанными к концам шарами и разноцветными флагами. (Это были могилы джигитов.)
Ашанин долго искал гостиницы, сопутствуемый полуголым анамитом, который нес его чемодан, и не находил. Стояла палящая жара (40 градусов в
тени), и поиски пристанища начинали утомлять. Наконец, в одной из улиц он встретил пассажира-француза с «Анамита», который любезно проводил Ашанина до гостиницы, указав на
небольшой на столбах дом, крытый банановыми листьями и окруженный садом.
Я не знал, как мы переберемся через эту реку: моста нигде не было видно, и ни живой души нигде не шевелилось; но пока я размышлял об этом затруднении, наш извозчик сложил у рта трубкой свои ладоши и протрубил какой-то гулкий звук, в ответ на который на том берегу что-то щелкнуло, и из темени густых
теней пополоз на шестах
небольшой паром, сколоченный из двух плоскодонных лодок.
Катя встала, на голое тело надела легкое платье из чадры и босиком вышла в сад. Тихо было и сухо, мягкий воздух ласково приникал к голым рукам и плечам. Как тихо! Как тихо!.. Месяц закрылся
небольшим облачком, долина оделась сумраком, а горы кругом светились голубовато-серебристым светом. Вдали ярко забелела стена дачи, — одной, потом другой. Опять осветилась долина и засияла тем же сухим, серебристым светом, а
тень уходила через горы вдаль. В черных кустах сирени трещали сверчки.
Везде кругом пылали костры, освещая в
небольшом круге вокруг себя черные
тени солдат.
Палтусов загляделся на одну из боковых главок. Весело у него стало на сердце. Деньги, хоть и
небольшие, есть, лежат вон там, наверху, связи растут, охоты и выдержки немало… двадцать восемь лет, воображение играет и поможет ему найти теплое место в
тени громадных гор из хлопка и миткаля, промежду миллионного склада чая и невзрачной, но денежной лавчонкщ серебряника-менялы.
Один был старичок
небольшого роста, начинавший уже горбиться под ношею лет; темные волосы слабо
тенили серебряные кудри его; от маковки головы до конца век левого глаза врезался глубокий шрам… но вы уж, вероятно, узнали странника и сказочника, Афанасия Никитина.
Небольшой бульварчик был обсажен густыми липами, дававшими прохладную
тень, и Гиршфельд с наслаждением вдыхал распространяемую ими свежесть.
Наступило утро, в полном смысле великопостное, сырое, промозглое, туманное.
Небольшими и редкими кучками удалось расставить горожан, унылых, робких, загнанных, уцелевших от казней. Как живые
тени стояли эти остатки недавно еще густого и бодрого населения.
Целый день был жаркий, где-то собиралась гроза, но только
небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в
тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.