Неточные совпадения
К нам
на ночь попросилася
Одна старушка Божия:
Вся жизнь убогой старицы —
Убийство плоти,
пост...
Шелеп, которым он бичевал себя, был бархатный (он и доселе хранится в глуповском архиве);
пост же состоял в том, что он к прежним кушаньям прибавил рыбу тюрбо, [Палтус (франц. turbot).] которую выписывал из Парижа
на счет обывателей.
Бога забыли, в
посты скоромное едят, нищих не оделяют; смотри, мол, скоро и
на солнышко прямо смотреть станут!
Левин помнил, как в то время, когда Николай был в периоде набожности,
постов, монахов, служб церковных, когда он искал в религии помощи, узды
на свою страстную натуру, никто не только не поддержал его, но все, и он сам, смеялись над ним. Его дразнили, звали его Ноем, монахом; а когда его прорвало, никто не помог ему, а все с ужасом и омерзением отвернулись.
И потому, решив разделить приданое
на две части, большое и малое приданое, княгиня согласилась сделать свадьбу до
поста.
Кити настояла
на своем и переехала к сестре и всю скарлатину, которая действительно пришла, ухаживала за детьми. Обе сестры благополучно выходили всех шестерых детей, но здоровье Кити не поправилось, и великим
постом Щербацкие уехали за границу.
Ласка подскочила к нему, поприветствовала его, попрыгав, спросила у него по-своему, скоро ли выйдут те, но, не получив от него ответа, вернулась
на свой
пост ожидания и опять замерла, повернув
на бок голову и насторожив одно ухо.
— Трудиться для Бога, трудами,
постом спасать душу, — с гадливым презрением сказала графиня Лидия Ивановна, — это дикие понятия наших монахов… Тогда как это нигде не сказано. Это гораздо проще и легче, — прибавила она, глядя
на Облонского с тою самою ободряющею улыбкой, с которою она при Дворе ободряла молодых, смущенных новою обстановкой фрейлин.
Вспоминал он, как брат в университете и год после университета, несмотря
на насмешки товарищей, жил как монах, в строгости исполняя все обряды религии, службы,
посты и избегая всяких удовольствий, в особенности женщин; и потом как вдруг его прорвало, он сблизился с самыми гадкими людьми и пустился в самый беспутный разгул.
Полковник воскипел благородным негодованьем. Тут же, схвативши бумагу и перо, написал восемь строжайших запросов:
на каком основании комиссия построений самоуправно распорядилась с неподведомственными ей чиновниками? Как мог допустить главноуправляющий, чтобы председатель, не сдавши своего
поста, отправился
на следствие? и как мог видеть равнодушно комитет сельских дел, что даже не существует комиссии прошений?
Ни
поста, ни другого христианского воздержанья не было: как же может статься, чтобы
на безделье не напился человек?
На второй неделе великого
поста пришла ему очередь говеть вместе с своей казармой. Он ходил в церковь молиться вместе с другими. Из-за чего, он и сам не знал того, — произошла однажды ссора; все разом напали
на него с остервенением.
Как обходительна! добра! мила! проста!
Балы дает нельзя богаче,
От рождества и до
поста,
И летом праздники
на даче.
Ну, право, что́ бы вам в Москве у нас служить?
И награжденья брать и весело пожить?
— Ты знаешь, — в
посте я принуждена была съездить в Саратов, по делу дяди Якова; очень тяжелая поездка! Я там никого не знаю и попала в плен местным… радикалам, они много напортили мне. Мне ничего не удалось сделать, даже свидания не дали с Яковом Акимовичем. Сознаюсь, что я не очень настаивала
на этом. Что могла бы я сказать ему?
— Они ничего не должны. Были должны
постом мяснику двенадцать с полтиной, так еще
на третьей неделе отдали; за сливки молочнице тоже заплатили — они ничего не должны.
В доме
пост теперь: «On est en penitence — бульон и цыпленка готовят
на всех — et ma pauvre Sophie n’ose pas descendre me tenir compagnie, [
На всех наложено покаяние… и моя бедная Софи не смеет спуститься, чтобы составить мне компанию (фр.).] — жалуется он горько и жует в недоумении губами, — et nous sommes enfermes tous les deux [и мы оба заперты (фр.).]…
Другой мечтал добиться высокого
поста в службе,
на котором можно свободно действовать
на широкой арене, и добился места члена в клубе, которому и посвятил свои досуги.
— Я
пост на себя наложила бы; мяса всю жизнь в рот не стану брать, так и умру.
Этот вопрос об еде я обдумывал долго и обстоятельно; я положил, например, иногда по два дня сряду есть один хлеб с солью, но с тем чтобы
на третий день истратить сбережения, сделанные в два дня; мне казалось, что это будет выгоднее для здоровья, чем вечный ровный
пост на минимуме в пятнадцать копеек.
Впрочем, расскажу один недавний анекдот (а их много): к Великому
посту он уже выздоровел и
на шестой неделе объявил, что будет говеть.
Наконец, сам адмирал
на самодельной шкуне «Хеда», с остальною партиею около сорока человек, прибыл тоже, едва избежав погони английского военного судна, в устья Амура и по этой реке поднялся вверх до русского
поста Усть-Стрелки,
на слиянии Шилки и Аргуни, и достиг Петербурга.
Так «Паллада» и кончила свое существование в этой бухте: от нее оставалось одно днище, которое, вероятно, пригодилось
на что-нибудь нашим людям, содержавшим там
пост.
За два дня до прибытия
на Усть-Стрелку, где был наш
пост, начальник последнего, узнав от посланного вперед орочанина о крайней нужде плавателей, выслал им навстречу все необходимое в изобилии и, между прочим, теленка. Вот только где, пройдя тысячи три верст, эти не блудные, а блуждающие сыны добрались до упитанного тельца!
Из остающихся в живых — старшие занимают высокие
посты в морской и в других службах, осыпаны отличиями, — младшие
на пути к отличиям.
Думы же его состояли в припоминании того, что он вчера написал в своих мемуарах по случаю назначения Вилянова, а не его,
на тот важный
пост, который он уже давно желал получить.
Нынешний
пост четверги Агриппины Филипьевны заставляли говорить о себе положительно весь город, потому что
на них фигурировал Привалов. Многие нарочно приезжали затем только, чтобы взглянуть
на этот феномен и порадоваться счастью Агриппины Филипьевны, которая так удивительно удачно пристраивала свою младшую дочь. Что Алла выходит за Привалова — в этом могли сомневаться только завзятые дураки.
Половодов должен был подать первый отчет по конкурсному управлению Шатровскими заводами осенью, когда кончится заводский год. Привалов и Веревкин ожидали этого срока с особенным нетерпением, потому что отчет должен был дать им в руки предлог устранить Половодова с его
поста. Теперь налицо было два наследника, и это обстоятельство давало некоторую надежду
на полный успех дела.
Затем стремится
на наблюдательный
пост „
на задах“ и там — и там узнает, что Смердяков в падучей, что другой слуга болен, — поле чисто, а „знаки“ в руках его — какой соблазн!
И вот
на шестой неделе
поста стало вдруг брату хуже, а был он и всегда нездоровый, грудной, сложения слабого и наклонный к чахотке; роста же немалого, но тонкий и хилый, лицом же весьма благообразен.
Около
поста есть старинное кладбище, совершенно запущенное. Через несколько лет оно будет совсем утеряно.
На нем похоронили в 1860 году матросов, умерших от цинги.
История залива. — Тихая пристань. —
Пост Ольги. — Крестовая гора. — Манза-золотоискатель. — Птицы. — Тигр
на вершине хребта. — Лишаи и мхи. — Гольцы. — Поиски. — Лед подземный. — Истоки реки Сандагоу. — Пятнистые олени
Я велел подбросить дров в костер и согреть чай, а сам принялся его расспрашивать, где он был и что делал за эти 3 года. Дерсу мне рассказал, что, расставшись со мной около озера Ханка, он пробрался
на реку Ното, где ловил соболей всю зиму, весной перешел в верховья Улахе, где охотился за пантами, а летом отправился
на Фудзин, к горам Сяень-Лаза. Пришедшие сюда из
поста Ольги китайцы сообщили ему, что наш отряд направляется к северу по побережью моря. Тогда он пошел
на Тадушу.
При входе в залив Владимира с левой стороны ниже мыса Орехова можно видеть какую-то торчащую из воды бесформенную массу. Это крейсер «Изумруд», выскочивший
на мель и взорвавший себя в 1905 году. Грустно смотреть
на эту развалину. Что можно было, то с «Изумруда» сняли, перевезли в
пост Ольги и отправили во Владивосток, остальное разграбили хунхузы.
На половине пути между селом Пермским и
постом Ольги с левой стороны высится скала, называемая местными жителями Чертовым утесом. Еще 15 минут ходу, и вы подходите к морю. Читатель поймет то радостное настроение, которое нас охватило. Мы сели
на камни и с наслаждением стали смотреть, как бьются волны о берег.
В
пост Ольги мы прибыли 21 июня и разместились по квартирам. Все наши грузы шли
на пароходе морем. В ожидании их я решил заняться обследованием окрестностей.
Далее он говорил о битве
на реке Даубихе и
на горе Коуче-дын-цза (около
поста Ольги).
Другой достопримечательностью
поста была маленькая чугунная пушка
на неподвижном деревянном лафете. Я видел ее в полном пренебрежении
на площади около дома лесничего. По рассказам старожилов, она привезена была в
пост Ольги для того, чтобы во время тумана подавать сигналы кораблям, находящимся в открытом море.
На следующий день мы расстались с золотоискателем. Он пошел назад к перевалу, а мы направились к реке Сыдагоу и оттуда обратно в
пост Ольги.
Через Вай-Фудзин мы переправились верхом
на лошадях и затем пошли по почтовому тракту, соединяющему
пост Ольги с селом Владимиро-Александровским
на реке Сучане.
Никто не занимался ни огородничеством, ни хлебопашеством, никто не сеял, не жал и не собирал в житницы, но все строили дома, хотя бы и в долг; все надеялись
на то, что
пост Ольги в конце концов будет городом и захваченная земля перейдет в собственность, после чего ее можно будет выгодно продать.
— А-га! — говорил Гагин, —
пост и покаяние
на себя наложила.
Раз
на литературной вечеринке у романиста, наблюдавшего для своих людей
посты, магистр проповедовал какую-то чушь honnête et modérée. [благопристойную и умеренную (фр.).]
Дом, в котором соблюдались
посты, ходили к заутрене, ставили накануне крещенья крест
на дверях, делали удивительные блины
на масленице, ели буженину с хреном, обедали ровно в два и ужинали в девятом часу.
— Не стоило бы, кажется, Анна Якимовна,
на несколько последних лет менять обычай предков. Я грешу, ем скоромное по множеству болезней; ну, а ты, по твоим летам, слава богу, всю жизнь соблюдала
посты, и вдруг… что за пример для них.
А между тем слова старика открывали перед молодым существом иной мир, иначе симпатичный, нежели тот, в котором сама религия делалась чем-то кухонным, сводилась
на соблюдение
постов да
на хождение ночью в церковь, где изуверство, развитое страхом, шло рядом с обманом, где все было ограничено, поддельно, условно и жало душу своей узкостью.
…В Москву я из деревни приехал в Великий
пост; снег почти сошел, полозья режут по камням, фонари тускло отсвечиваются в темных лужах, и пристяжная бросает прямо в лицо мороженую грязь огромными кусками. А ведь престранное дело: в Москве только что весна установится, дней пять пройдут сухих, и вместо грязи какие-то облака пыли летят в глаза, першит, и полицмейстер, стоя озабоченно
на дрожках, показывает с неудовольствием
на пыль — а полицейские суетятся и посыпают каким-то толченым кирпичом от пыли!»
Добрые люди поняли, что очистительное крещение плоти есть отходная христианства; религия жизни шла
на смену религии смерти, религия красоты —
на смену религии бичевания и худобы от
поста и молитвы.
В три часа Арсений Потапыч опять
на своем
посту. Рабочие и
на этот раз упередили его, так что ему остается только признать, что заведенная им дисциплина принесла надлежащий плод. Он ходит взад и вперед по разбросанному сену и удостоверяется, что оно уже достаточно провяло и завтра, пожалуй, можно будет приступить к уборке. Подходит к косцам, с удовольствием видит, что к концу вечера и луг будет совсем выкошен.
Нечто вроде подобных собеседований, но в более скромных размерах, возобновлялось и
на Страстной неделе Великого
поста.
В чистый понедельник великий
пост сразу вступал в свои права.
На всех перекрестках раздавался звон колоколов, которые как-то особенно уныло перекликались между собой; улицы к часу ночи почти мгновенно затихали, даже разносчики появлялись редко, да и то особенные, свойственные
посту; в домах слышался запах конопляного масла. Словом сказать, все как бы говорило: нечего заживаться в Москве! все, что она могла дать, уже взято!