Неточные совпадения
Проводя этот вечер с невестой у Долли, Левин был особенно весел и, объясняя Степану Аркадьичу то возбужденное состояние,
в котором он
находился, сказал, что ему весело, как собаке, которую учили скакать через обруч и которая, поняв наконец и совершив то, что от нее требуется, взвизгивает и, махая хвостом, прыгает от восторга на
столы и окна.
— Послушайте, любезные, — сказал он, — я очень хорошо знаю, что все дела по крепостям,
в какую бы ни было цену,
находятся в одном месте, а потому прошу вас показать нам
стол, а если вы не знаете, что у вас делается, так мы спросим у других.
Она рассказала,
в котором часу государыня обыкновенно просыпалась, кушала кофей, прогуливалась; какие вельможи
находились в то время при ней; что изволила она вчерашний день говорить у себя за
столом, кого принимала вечером, — словом, разговор Анны Власьевны стоил нескольких страниц исторических записок и был бы драгоценен для потомства.
Он ничего русского не читает, но на письменном
столе у него
находится серебряная пепельница
в виде мужицкого лаптя.
— Гроб поставили
в сарай… Завтра его отнесут куда следует.
Нашлись люди. Сто целковых. Н-да! Алина как будто приходит
в себя. У нее — никогда никаких истерик! Макаров… — Он подскочил на кушетке, сел, изумленно поднял брови. — Дерется как! Замечательно дерется, черт возьми! Ну, и этот… Нет, — каков Игнат, а? — вскричал он, подбегая к
столу. — Ты заметил, понял?
Затем, направо,
находилась комната Версилова, тесная и узкая,
в одно окно;
в ней стоял жалкий письменный
стол, на котором валялось несколько неупотребляемых книг и забытых бумаг, а перед
столом не менее жалкое мягкое кресло, со сломанной и поднявшейся вверх углом пружиной, от которой часто стонал Версилов и бранился.
Стол же был, по всегдашнему обыкновению, накрыт
в зале, хотя
в доме
находилась и настоящая столовая.
В передней части избы, предоставленной посетителям,
находятся лавки, две-три пустые бочки, угловой
стол.
Внутри избы были 2 комнаты.
В одной из них
находились большая русская печь и около нее разные полки с посудой, закрытые занавесками, и начищенный медный рукомойник. Вдоль стен стояли 2 длинные скамьи;
в углу деревянный
стол, покрытый белой скатертью, а над
столом божница со старинными образами, изображающими святых с большими головами, темными лицами и тонкими длинными руками.
Вернуться домой было некогда, я не хотел бродить по улицам. За городской стеною
находился маленький сад с навесом для кеглей и
столами для любителей пива. Я вошел туда. Несколько уже пожилых немцев играли
в кегли; со стуком катились деревянные шары, изредка раздавались одобрительные восклицания. Хорошенькая служанка с заплаканными глазами принесла мне кружку пива; я взглянул
в ее лицо. Она быстро отворотилась и отошла прочь.
Я отворил окно — день уж начался, утренний ветер подымался; я попросил у унтера воды и выпил целую кружку. О сне не было и
в помышлении. Впрочем, и лечь было некуда: кроме грязных кожаных стульев и одного кресла,
в канцелярии
находился только большой
стол, заваленный бумагами, и
в углу маленький
стол, еще более заваленный бумагами. Скудный ночник не мог освещать комнату, а делал колеблющееся пятно света на потолке, бледневшее больше и больше от рассвета.
Отец встает из-за
стола и старческими шагами направляется
в свою комнату. Комната эта неудобна; она
находится возле лакейской и довольно холодна, так что старик постоянно зябнет. Он медленно раздевается и, удостоверившись, что выданные ему на заутреню два медных пятака лежат
в целости около настольного зеркала, ложится спать.
Тем не менее, как женщина изобретательная, она
нашлась и тут. Вспомнила, что от старших детей остались книжки, тетрадки, а
в том числе и прописи, и немедленно перебрала весь учебный хлам. Отыскав прописи, она сама разлиновала тетрадку и, усадив меня за
стол в смежной комнате с своей спальней, указала, насколько могла, как следует держать
в руках перо.
В углу столовой на четыреугольном
столе, покрытом чистой скатертью, уже
находились прислоненные к стене небольшие образа
в золотых окладах, с маленькими тусклыми алмазами на венчиках.
Когда-то заветной мечтой Кишкина было попасть
в это обетованное место, но так и не удалось: «золотой
стол»
находился в ведении одной горной фамилии вот уже пятьдесят лет и чужому человеку здесь делать было нечего.
Рядом с этой комнатой был кабинет смотрителя, из которого можно было обозревать весь двор и окна классных комнат, а далее, между кабинетом и передней,
находился очень просторный покой со множеством книг, уставленных
в высоких шкафах, четыреугольным
столом, застланным зеленым сукном и двумя сафьянными оттоманками.
— Подумайте сами, мадам Шойбес, — говорит он, глядя на
стол, разводя руками и щурясь, — подумайте, какому риску я здесь подвергаюсь! Девушка была обманным образом вовлечена
в это…
в как его… ну, словом,
в дом терпимости, выражаясь высоким слогом. Теперь родители разыскивают ее через полицию. Хорошо-с. Она попадает из одного места
в другое, из пятого
в десятое… Наконец след
находится у вас, и главное, — подумайте! —
в моем околотке! Что я могу поделать?
На
столе, между тысячью разнообразных вещей, стоял около перилец шитый портфель с висячим замочком, и мне захотелось попробовать, придется ли к нему маленький ключик. Испытание увенчалось полным успехом, портфель открылся, и я нашел
в нем целую кучу бумаг. Чувство любопытства с таким убеждением советовало мне узнать, какие были эти бумаги, что я не успел прислушаться к голосу совести и принялся рассматривать то, что
находилось в портфеле…
Нужное слово не
находилось, это было неприятно ей, и снова она не могла сдержать тихого рыдания. Угрюмая, ожидающая тишина наполнила избу. Петр, наклонив голову на плечо, стоял, точно прислушиваясь к чему-то. Степан, облокотясь на
стол, все время задумчиво постукивал пальцем по доске. Жена его прислонилась у печи
в сумраке, мать чувствовала ее неотрывный взгляд и порою сама смотрела
в лицо ей — овальное, смуглое, с прямым носом и круто обрезанным подбородком. Внимательно и зорко светились зеленоватые глаза.
Мальчуган смотрит на меня и тихонько посмеивается. Я
нахожусь в замешательстве, но внутренно негодую на Гришу, который совсем уж
в опеку меня взял. Я хочу идти
в его комнату и строгостью достичь того, чего не мог достичь ласкою, но
в это время он сам входит
в гостиную с тарелкой
в руках и с самым дерзким движением — не кладет, а как-то неприлично сует эту тарелку на
стол. На ней оказывается большой кусок черного хлеба, посыпанный густым слоем соли.
— Да завтрашнего дня. Все думается: что-то завтра будет! Не то боязнь, не то раздраженье чувствуешь… смутное что-то. Стараюсь вникнуть, но до сих пор еще не разобрался. Точно
находишься в обществе,
в котором собравшиеся все разбрелись по углам и шушукаются, а ты сидишь один у
стола и пересматриваешь лежащие на нем и давно надоевшие альбомы… Вот это какое ощущение!
Направо от двери, около кривого сального
стола, на котором стояло два самовара с позеленелой кое-где медью, и разложен был сахар
в разных бумагах, сидела главная группа: молодой безусый офицер
в новом стеганом архалуке, наверное сделанном из женского капота, доливал чайник; человека 4 таких же молоденьких офицеров
находились в разных углах комнаты: один из них, подложив под голову какую-то шубу, спал на диване; другой, стоя у
стола, резал жареную баранину безрукому офицеру, сидевшему у
стола.
Комната Марьи Тимофеевны была вдвое более той, которую занимал капитан, и меблирована такою же топорною мебелью; но
стол пред диваном был накрыт цветною нарядною скатертью; на нем горела лампа; по всему полу был разостлан прекрасный ковер; кровать была отделена длинною, во всю комнату, зеленою занавесью, и, кроме того, у
стола находилось одно большое мягкое кресло,
в которое, однако, Марья Тимофеевна не садилась.
Он вдруг встал, повернулся к своему липовому письменному
столу и начал на нем что-то шарить. У нас ходил неясный, но достоверный слух, что жена его некоторое время
находилась в связи с Николаем Ставрогиным
в Париже и именно года два тому назад, значит, когда Шатов был
в Америке, — правда, уже давно после того, как оставила его
в Женеве. «Если так, то зачем же его дернуло теперь с именем вызваться и размазывать?» — подумалось мне.
Губернатор исполнил свое обещание и, при бытности того же частного пристава, стряпчего и прежних понятых, распечатал ящики
в письменном
столе и конторке, где хранились деньги и бумаги Петра Григорьича, и при этом
нашлось три тысячи золотом, тысяча рублей серебряными деньгами, рублей на пятьсот бумажек, да, сверх того,
в особом пакете из сахарной бумаги триста тысяч именными билетами опекунского совета и затем целый портфель с разными документами.
К сожалению, этот карась был, по недоразумению, изжарен
в сметане,
в каковом виде и
находится ныне на
столе вещественных доказательств (секретарь подходит к
столу, поднимает сковороду с загаженным мухами карасем и говорит: вот он!); но если б он был жив, то, несомненно,
в видах смягчения собственной вины, пролил бы свет на это, впрочем, и без того уже ясное обстоятельство.
Дверь, очень скромная на вид, обитая железом, вела со двора
в комнату с побуревшими от сырости, исписанными углем стенами и освещенную узким окном с железною решеткой, затем налево была другая комната, побольше и почище, с чугунною печью и двумя
столами, но тоже с острожным окном: это — контора, и уж отсюда узкая каменная лестница вела во второй этаж, где
находилось главное помещение.
Первый раз
в жизни
находясь среди таких парадных людей, он видел, что они и едят и говорят — всё делают лучше его, и чувствовал, что от Медынской, сидевшей как раз против него, его отделяет не
стол, а высокая гора.
В шкафу
нашлось немного водки,
в графинчике, который ставили на
стол при Долинском.
— По обыску
в лодке
нашлись съестные припасы; гребцы объявили, что везли их
в Данциг для
стола французского коменданта, генерала Раппа…
Шкапы с книгами, ландкарты, глобусы, бюсты древних мудрецов, большой письменный
стол, заваленный бумагами — все доказывало, что я
нахожусь в кабинете ученого человека.
Пόд-вечер приехали гости к Палицыну; Наталья Сергевна разрядилась
в фижмы и парчевое платье, распудрилась и разрумянилась;
стол в гостиной уставили вареньями, ягодами сушеными и свежими; Генадий Василич Горинкин, богатый сосед, сидел на почетном месте, и хозяйка поминутно подносила ему тарелки с сластями; он брал из каждой понемножку и важно обтирал себе губы; он был высокого росту, белокур, и вообще довольно ловок для деревенского жителя того века; и это потому быть может, что он служил
в лейб-кампанцах; 25<-и> лет вышед
в отставку, он женился и нажил себе двух дочерей и одного сына; — Борис Петрович занимал его разговорами о хозяйстве, о Москве и проч., бранил новое, хвалил старое, как все старики, ибо вообще, если человек сам стал хуже, то всё ему хуже кажется; — поздно вечером, истощив разговор, они не знали, что начать; зевали
в руку, вертелись на местах, смотрели по сторонам; но заботливый хозяин тотчас
нашелся...
В той половине, где присутствие,
находятся две комнаты чистые, выбеленные: одна — передняя для просителей;
в другой
стол, убранный чернильными пятнами; на нем зерцало.
Из нее, не подвергая себя резкой перемене воздуха, можно было прямо пройти
в уборную, выстланную также ковром, но обшитую
в нижней ее части клеенкой: с одной стороны
находился большой умывальный мраморный
стол, уставленный крупным английским фаянсом; дальше блистали белизною две ванны с медными кранами, изображавшими лебединые головки; подле возвышалась голландская печь с изразцовым шкапом, постоянно наполненным согревающимися полотенцами.
В радостный тот день, когда пан полковник и гости сели за обеденный
стол, как мы, дети, не могли
находиться вместе с высокопочтенными особами за одним
столом, то и я, поев прежде порядочно, скрывался с дьяченком под нашим высоким крыльцом, а пан Киышевский присел
в кустах бузины
в саду, ожидая благоприятного случая.
Стол был приготовлен
в противной комнате, то есть, расположенной через сени, насупротив той, где
находились до обеда.
Кухарь, при помощи десятка баб, взятых с работы, управляется с птицею, поросятами, кореньями, зеленью; булочница дрожит телом и духом, чтобы опара на булки была хороша и чтобы тесто выходилось и булки выпеклись бы на славу; кухарка
в другой кухне, с помощницами, также управляется с птицею, выданною ей, но уже не кормленою, а из числа гуляющих на свободе, и приготовляет
в больших горшках обед особо для конюхов гостиных, для казаков, препровождающих пана полковника и прочих панов; особо и повкуснее для мелкой шляхты, которые приедут за панами: им не дозволено
находиться за общим
столом с важными особами.
Перед окнами стоял опрятный
стол, покрытый разными вещицами;
в углу
находилась полочка для книг с бюстами Шиллера и Гёте; на стенах висели ландкарты, четыре греведоновские головки и охотничье ружье; возле
стола стройно возвышался ряд трубок с исправными мундштуками;
в сенях на полу лежал коврик; все двери запирались на замок; окна завешивались гардинами.
Гаврила Романыч сидел на огромном диване,
в котором
находилось множество ящиков; перед ним на
столе лежали бумаги,
в руках у него была аспидная доска и грифель, привязанный ниткой к рамке доски; он быстро отбросил ее на диван, встал с живостью, протянул мне руку и сказал: «Добро пожаловать, я давно вас жду.
— Где
найдется? — возразила Манефа. — Ведь его надо
в хорошую обитель пристроить, не там, где гульба да пьянство, а на ужине, опричь хлеба куска, и на
стол ничего не кладут…
Патап Максимыч своими руками отпер железный сундук. На
столе, поставленном возле, стал он раскладывать найденные бумаги —
в одну сторону откладывать тучные пачки серий, ломбардные билеты, наличные деньги; по другую векселя — и сохранные расписки,
в третью сторону клал купчие крепости и закладные разных людей. Особо клал Патап Максимыч счета и торговые книги, особо контракты и условия. Завещания не
нашлось.
Тут же,
в земской избе, по случайности,
находился и труп, труп земского страхового агента Лесницкого, который три дня назад приехал
в Сырню и, расположившись
в земской избе и потребовав себе самовар, застрелился совершенно неожиданно для всех; и то обстоятельство, что он покончил с жизнью как-то странно, за самоваром, разложив на
столе закуски, дало многим повод заподозрить тут убийство; понадобилось вскрытие.
По стенам светлицы были лавки, а
в переднем углу стоял вымытый и выскобленный
стол,
в заднем, на двух столбах, стояло корыто, над которым
находились полки с разной посудой.
Княгиня, только что спустившаяся сверху, где да антресолях
находились ее апартаменты, пила, по обыкновению, чай
в угловой голубой гостиной. Чай был сервирован роскошно: серебряный самовар, такие же поднос, чайник, сухарница, полоскательная чашка и японский сервиз красиво выделялись на белоснежной скатерти. Сама княгиня
в белом, шитом утреннем платье полулежала на кушетке с папиросой
в руке. Недопитая чашка стояла на
столе.
Банкомет сидит посередине
стола на высоком стуле и выкладывает перед собою заложенные
в банк деньги. Напротив него сидит крупье, обязанность которого состоит прежде всего
в получении с банкомета контрибуции клуба с каждого закладываемого банка и опускании ее
в «Caniotte», отверстие которой
находится перед ним, а затем
в собирании со
стола после каждого удара проигранных понтами денег и уплате выигранных.
Вошедшие окинули взором убогую комнату. Действительно,
в ней не было ничего ценного. Поломанные стулья, кривой
стол без ножки, полуразвалившийся шкаф — вот и все, что там
находилось. Вдруг оба они обратили внимание на одеяло, которым была покрыта девочка.
Ермак Тимофеевич с молодой женой, осыпанные при входе
в хоромы после венчания, как потом и Яков с Домашей, рожью, сидели за первым
столом, а вторая пара за другим, где
находились все слуги Строгановых и сенные девушки Ксении Яковлевны.
Громадное помещение «общества», находившееся на одной из бесчисленных набережных Петербурга, было уже переполнено массой публики, прослышавшей, что заседание будет бурное.
В одной из зал, предназначенной
в обыкновенные дня для танцев, стоял громадный
стол, или, лучше сказать, несколько приставленных друг к другу
столов, покрытых зеленым сукном; кругом были расставлены стулья, а
в середине
находилось председательское кресло.
Письмо выпало из рук Николая Герасимовича, он откинулся на спинку кресла, стоявшего у письменного
стола, за которым он сидел, и несколько минут
находился в состоянии беспамятства, как бы ошеломленный ударом грома.
Высшее общество Петербурга,
в описываемое нами время, отличалось широким гостеприимством, и каждый небогатый дворянин мог весь год не иметь своего
стола, каждый день меняя дома знакомых и незнакомых. Таких открытых домов, не считая
в гвардейских полках,
находилось множество.