Неточные совпадения
Толпа медленно и в
молчании разошлась.
Всколебалась вся
толпа. Сначала пронеслось по всему берегу
молчание, подобное тому, как бывает перед свирепою бурею, а потом вдруг поднялись речи, и весь заговорил берег.
«Здесь все это было бы лишним, даже — фальшивым, — решил он. — Никакая иная
толпа ни при каких иных условиях не могла бы создать вот этого
молчания и вместе с ним такого звука, который все зачеркивает, стирает, шлифует все шероховатости».
Толпа сострадательно глядит на падшего и казнит
молчанием, как бабушка — ее! Нельзя жить тому, в чьей душе когда-нибудь жила законная человеческая гордость, сознание своих прав на уважение, кто носил прямо голову, — нельзя жить!
И вот, такова его сила и до того уже приучен, покорен и трепетно послушен ему народ, что
толпа немедленно раздвигается пред стражами, и те, среди гробового
молчания, вдруг наступившего, налагают на него руки и уводят его.
Хотя некоторый ковшик несколько раз переходил из рук в руки, странное
молчание царствовало в сей
толпе; разбойники отобедали, один после другого вставал и молился богу, некоторые разошлись по шалашам, а другие разбрелись по лесу или прилегли соснуть, по русскому обыкновению.
Слово, кинутое так звонко, прямо в лицо грозному учителю, сразу поглощает все остальные звуки. Секунда
молчания, потом неистовый визг, хохот, толкотня. Исступление охватывает весь коридор. К Самаревичу проталкиваются малыши, опережают его, становятся впереди, кричат: «бирка, бирка!» — и опять ныряют в
толпу. Изумленный, испуганный бедный маниак стоит среди этого живого водоворота, поворачивая голову и сверкая сухими, воспаленными глазами.
Казалось, будто удар разразился над
толпою, и каждое сердце дрожало, как будто он касался его своими быстро бегающими руками. Он давно уже смолк, но
толпа хранила гробовое
молчание.
В приемных комнатах господского дома в выжидательном
молчании сидели старшие служащие. В громадной зале был сервирован стол для обеда, а на хорах гудела разноязычная
толпа приезжих музыкантов, приготовившихся встретить гостей торжественным тушем.
Шалимов. Я смотрю на вас, как вы молча ходите в этой шумной
толпе и глаза ваши безмолвно спрашивают… И ваше
молчание — для меня красноречивее слов… Я ведь тоже испытал холод и тяжесть одиночества…
Глубокое
молчание распространилось по всей
толпе, которая беспрестанно увеличивалась от прибегающего со всех сторон народа.
Алексей при помощи других посадил Юрия на лошадь, и вся
толпа вслед за земским, который ехал впереди между двух казаков, переправясь в глубоком
молчании через плотину, пустилась рысью вдоль просеки, ведущей к болоту.
Но едва он отошел пять шагов от лошадей, как убедился, что то, что он принимал за черную стену, была большая, тесная
толпа рабочих, запружавшая дорогу и медленно, в
молчании подвигавшаяся вперед.
То же самое продолжалось и перед Конверсационсгаузом, за столиком, около которого они уселись все четверо, с тою только разницей, что при суетливом шуме
толпы, при громе и треске музыки
молчание Литвинова казалось более понятным.
Несмотря на то что
толпа была довольно компактная, говор стоял до такой степени умеренный, что мы, войдя в сад, после шума и стука съезда, были как бы охвачены
молчанием.
Вавила приступил немедленно к исполнению приказания. В
толпе воцарилось глубокое
молчание, так что с одного конца улицы в другой можно было ясно расслышать удары молотка, которым кузнец набивал колодки.
В
толпе водворилось
молчание, и через минуту один из станочников, еще недавно много споривший и горячившийся из-за какой-то неочередной «выти», — первый сказал с спокойным сочувствием...
(Общее смущение. Николай что-то быстро шепчет Бобоедову, тот растерянно улыбается. В
толпе арестованных
молчание; все стоят неподвижно. В дверях Надя смотрит на Акимова и плачет. Полина и Захар шепчутся. В тишине ясно слышен негромкий голос Татьяны.)
Гробовое
молчание камеры, казалось, стало еще глубже. Освещенная сальным огарком, она вся замерла, хотя не спал в ней никто, и отрывистые жалобы и проклятия бродяги с какою-то тяжелою отчетливостью падали в испуганную, взволнованную и сочувственную
толпу. Даже пьяная арестантка прекратила свои причитания и уставилась на Бесприютного мутным застывшим взглядом.
Они столпились кучкой у задней стены. Серая
толпа с угрюмыми лицами стояла, переминаясь, в тяжелом
молчании. Впереди всех был Евсеич. Лицо его было красно, губы сжаты, лоб наморщен. Он кидал исподлобья довольно мрачные взгляды, останавливая их то на Безрылове, то на следователе. По всему было видно, что в этой
толпе и в Евсеиче, ее представителе, созрело какое-то решение.
Еще продолжается
молчание. Чиновники и граждане в изумлении. Вдруг колеблются
толпы народные, и громко раздаются восклицания: «Марфа! Марфа!» Она всходит на железные ступени, тихо и величаво; взирает на бесчисленное собрание граждан и безмолвствует… Важность и скорбь видны на бледном лице ее… Но скоро осененный горестию взор блеснул огнем вдохновения, бледное лицо покрылось румянцем, и Марфа вещала...
Из
толпы, топтавшейся в
молчании, вышел тот лысый старик с надвинутыми бровями, которого Палтусов отыскивал в церкви во время отпевания.
В
толпе, и наверху в Швейцергофе, и внизу на бульваре, слышался часто одобрительный шепот и царствовало почтительное
молчание.
Наконец
толпы бойцов стали редеть, голоса утомляться. Но еще трудно было решить, чья сторона взяла. Вдруг с берегов пруда поднялись единодушные крики: «Мамон! Симской-Хабар!» И
толпы, как бы обвороженные, опустили руки и раздвинулись. Воцарилось глубокое, мертвое
молчание.
— Люблю Антонио за обычай! — воскликнул один из
толпы, средних лет, до сих пор хранивший насмешливое
молчание. — Люблю Антонио! Настоящий рыцарь, защитник правды и прекрасного!.. Товарищ, дай мне руку, — присовокупил он с чувством, протягивая руку Эренштейну, — ты сказал доброе слово за моего соотечественника и великого художника.
По мере приближения сходки к магазину, у которого сидел в своей широкополой шляпе священник, гомон все помаленьку стихал; а к священнику
толпа приблизилась уже в совершенном
молчании.
После концерта проходит минута в
молчании. Алексей Алексеич, вспотевший, красный, изнеможенный, садится на подоконник и окидывает присутствующих мутным, отяжелевшим, но победным взглядом. В
толпе слушателей он, к великому своему неудовольствию, усматривает диакона Авдиесова. Диакон, высокий, плотный мужчина, с красным рябым лицом и с соломой в волосах, стоит, облокотившись о печь, и презрительно ухмыляется.
И снова свинцовое
молчание придавило
толпу и каждого приковало к его месту, отделило от людей и отдало в добычу мучительному ожиданию.
Так, подобно гонимому пророку, бестрепетно совершал я мой путь среди беснующейся
толпы, на удары и проклятия отвечая только гордым
молчанием.
— «Je leur ai montré le chemin de la gloire» — сказал он после недолгого
молчания, опять повторяя слова Наполеона: — «ils n’en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont précipités en foule»… Je ne sais pas à quel point il a eu le droit de le dire. [«Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились
толпой…» Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]