Неточные совпадения
В сущности, пожар
был не весьма значителен и
мог бы
быть остановлен довольно легко, но граждане до того
были измучены и потрясены происшествиями вчерашней бессонной ночи, что
достаточно было слова:"пожар!", чтоб произвести между ними новую общую панику.
Pluck, то
есть энергии и смелости, Вронский не только чувствовал в себе
достаточно, но, что гораздо важнее, он
был твердо убежден, что ни у кого в мире не
могло быть этого pluck больше, чем у него.
— Ну, коротко сказать, я убедился, что никакой земской деятельности нет и
быть не
может, — заговорил он, как будто кто-то сейчас обидел его, — с одной стороны игрушка, играют в парламент, а я ни
достаточно молод, ни
достаточно стар, чтобы забавляться игрушками; а с другой (он заикнулся) стороны, это — средство для уездной coterie [партии] наживать деньжонки.
Раскольников молчал и не сопротивлялся, несмотря на то, что чувствовал в себе весьма
достаточно сил приподняться и усидеть на диване безо всякой посторонней помощи, и не только владеть руками настолько, чтобы удержать ложку или чашку, но даже,
может быть, и ходить.
И больше ничего не говорил, очевидно, полагая, что в трех его словах заключена
достаточно убийственная оценка человека. Он
был англоманом,
может быть, потому, что
пил только «английскую горькую», —
пил, крепко зажмурив глаза и запрокинув голову так, как будто хотел, чтобы водка проникла в затылок ему.
Но в конце концов он
был доволен тем, что встретился с этой женщиной и что она несколько отвлекает его от возни с самим собою, доволен
был, что устроился
достаточно удобно, независимо и
может отдохнуть от пережитого. И все чаще ему казалось, что в этой тихой полосе жизни он именно накануне какого-то важного открытия, которое должно вылечить его от внутренней неурядицы и поможет укрепиться на чем-то прочном.
Клим Иванович Самгин
был недостаточно реалистичен для того, чтоб ясно представить себя в будущем. Он и не пытался делать это. Но он уже не один раз ставил пред собой вопрос: не пора ли включиться в партию. Но среди существующих партий он не видел ни одной,
достаточно крепко организованной и способной обеспечить ему место, достойное его. Обеспечить — не
может, но способна компрометировать каким-нибудь актом, вроде поездки ка-де в Выборг.
У меня
было куплено
достаточно книг, чтобы учиться, учиться и учиться, несмотря ни на что. Я едва не ударил вас тогда же на улице, но вспомнил, что благодаря вашей издевательской щедрости
могу стать образованным человеком…
Нехлюдов попросил приказчика отпустить коров, а сам ушел опять в сад додумывать свою думу, но думать теперь уже нечего
было. Всё это
было ему теперь так ясно, что он не
мог достаточно удивляться тому, как люди не видят и он сам так долго не видел того, что так очевидно ясно.
Продовольствия мы имели
достаточно, а лошади
были перегружены настолько, что захватить с собой убитых оленей мы все равно не
могли бы.
— Если вы считаете меня порядочным человеком, вы позволите мне бывать у вас, чтобы тогда, когда вы
достаточно уверитесь во мне, я
мог опять спросить вас о Кирсановых. Или, лучше, вы сами заговорите о них, когда вам покажется, что вы
можете исполнить эту мою просьбу, которую я сделаю теперь, и не
буду возобновлять. Вы позволяете?
Через год после того, как пропал Рахметов, один из знакомых Кирсанова встретил в вагоне, по дороге из Вены в Мюнхен, молодого человека, русского, который говорил, что объехал славянские земли, везде сближался со всеми классами, в каждой земле оставался постольку, чтобы
достаточно узнать понятия, нравы, образ жизни, бытовые учреждения, степень благосостояния всех главных составных частей населения, жил для этого и в городах и в селах, ходил пешком из деревни в деревню, потом точно так же познакомился с румынами и венграми, объехал и обошел северную Германию, оттуда пробрался опять к югу, в немецкие провинции Австрии, теперь едет в Баварию, оттуда в Швейцарию, через Вюртемберг и Баден во Францию, которую объедет и обойдет точно так же, оттуда за тем же проедет в Англию и на это употребит еще год; если останется из этого года время, он посмотрит и на испанцев, и на итальянцев, если же не останется времени — так и
быть, потому что это не так «нужно», а те земли осмотреть «нужно» — зачем же? — «для соображений»; а что через год во всяком случае ему «нужно»
быть уже в Северо — Американских штатах, изучить которые более «нужно» ему, чем какую-нибудь другую землю, и там он останется долго,
может быть, более года, а
может быть, и навсегда, если он там найдет себе дело, но вероятнее, что года через три он возвратится в Россию, потому что, кажется, в России, не теперь, а тогда, года через три — четыре, «нужно»
будет ему
быть.
Разговора этого
было совершенно
достаточно для обоих. Выходя от него, я решился не сближаться с ним. Сколько я
мог заметить, впечатление, произведенное мною на губернатора,
было в том же роде, как то, которое он произвел на меня, то
есть мы настолько терпеть не
могли друг друга, насколько это возможно
было при таком недавнем и поверхностном знакомстве.
Сверх передней и девичьей,
было у меня еще одно рассеяние, и тут, по крайней мере, не
было мне помехи. Я любил чтение столько же, сколько не любил учиться. Страсть к бессистемному чтению
была вообще одним из главных препятствий серьезному учению. Я, например, прежде и после терпеть не
мог теоретического изучения языков, но очень скоро выучивался кой-как понимать и болтать с грехом пополам, и на этом останавливался, потому что этого
было достаточно для моего чтения.
Белинского имя
было достаточно, чтоб обогатить два прилавка и сосредоточить все лучшее в русской литературе в тех редакциях, в которых он принимал участие, — в то время как талант Киреевского и участие Хомякова не
могли дать ни ходу, ни читателей «Москвитянину».
У меня
было достаточно силы воли для осуществления своей задачи, и я
мог быть свиреп в борьбе за ее осуществление.
— Слыхали, — протянул писарь. — Много вас, таких-то божьих людей, кажное лето по Ключевой идет.
Достаточно известны. Ну, а дальше што
можешь объяснить? Паспорт
есть?
Втайне старик очень сочувствовал этой местной газете, хотя открыто этого и не высказывал. Для такой политики
было достаточно причин. За дочь Тарас Семеныч искренне радовался, потому что она, наконец, нашла себе занятие и больше не скучала. Теперь и он
мог с ней поговорить о разных делах.
Штофф только улыбнулся. Он никогда не оскорблялся и славился своим хладнокровием. Его еще никто не
мог вывести из себя, хотя случаев для этого
было достаточно. Михей Зотыч от всей души возненавидел этого увертливого немца и считал его главною причиной всех грядущих зол.
Для отысканья полного настоящего заряда я предлагаю следующий способ: сделать мерку, которой внутренняя ширина равнялась бы внутренней ширине ружейного ствола, а глубина
была бы в полтора раза против ширины; если ружье с кремнем, то надобно прибавить столько лишнего пороха, сколько
может поместиться на полке, для чего
достаточно насыпать мерку пороху верхом, а дроби в гребло; если же ружье с пистоном, то насыпать мерку в гребло поровну и пороха и дроби.
Я положил умереть в Павловске, на восходе солнца и сойдя в парк, чтобы не обеспокоить никого на даче. Мое «Объяснение»
достаточно объяснит всё дело полиции. Охотники до психологии и те, кому надо,
могут вывести из него всё, что им
будет угодно. Я бы не желал, однако ж, чтоб эта рукопись предана
была гласности. Прошу князя сохранить экземпляр у себя и сообщить другой экземпляр Аглае Ивановне Епанчиной. Такова моя воля. Завещаю мой скелет в Медицинскую академию для научной пользы.
Но если это
была только проба, из одного отчаяния пред страхом кощунства и оскорбления церковного, то тогда цифра шесть становится слишком понятною; ибо шесть проб, чтоб удовлетворить угрызениям совести, слишком
достаточно, так как пробы не
могли же
быть удачными.
— Ваши-то мочегане пошли свою землю в орде искать, — говорил Мосей убежденным тоном, — потому как народ пригонный, с расейской стороны… А наше дело особенное: наши деды на Самосадке еще до Устюжанинова жили. Нас неправильно к заводам приписали в казенное время… И бумага у нас
есть, штобы обернуть на старое. Который год теперь собираемся выправлять эту самую бумагу, да только согласиться не
можем промежду себя. Тоже у нас этих разговоров весьма
достаточно, а розним…
— Ничего нет почетного в том, что я
могу пить как лошадь и никогда не пьянею, но зато я ни с кем и не ссорюсь и никого не задираю. Очевидно, эти хорошие стороны моего характера здесь
достаточно известны, а потому мне оказывают доверие.
Должности этой Пиколов ожидал как манны небесной — и без восторга даже не
мог помыслить о том, как он, получив это звание, приедет к кому-нибудь с визитом и своим шепелявым языком велит доложить: «Председатель уголовной палаты Пиколов!» Захаревские тоже
были у Пиколовых, но только Виссарион с сестрой, а прокурор не приехал: у того с каждым днем неприятности с губернатором увеличивались, а потому они не любили встречаться друг с другом в обществе —
достаточно уже
было и служебных столкновений.
— Вот как! и завещание
есть! А по-моему, вашему сословию
достаточно бы пользоваться тем, что вам по закону предоставлено. В недвижимом имении — четырнадцатая, в движимом — осьмая часть. Ну, да ведь шесть лет около старичка сидели —
может быть, что-нибудь и высидели.
Я узнал, что он приехал на короткое время и остановился в гостинице. Не столько дела привлекли его, сколько любопытство. Какие
могли быть у него дела с бюрократией? — конечно, никаких! Но для любознательности поводов
было достаточно, и он не отрицал, что в обществе проснулось нечто вроде самочувствия. Не лишнее
было принять это явление в соображение, в виду «знамени», которое он держал, и,
быть может, даже воспользоваться им на вящее преуспеяние излюбленных интересов.
Нужды нет, что крупный землевладелец
мог совершенно игнорировать свой уезд;
достаточно было его имени, его ежегодных денежных взносов, чтобы напомнить о нем и о той роли, которая по праву ему принадлежала.
О первом распространяться не
буду, ибо оно
достаточно известно всем здесь присутствующим; что же касается до второго, то дар сей практически
может быть формулирован так: люби кататься, люби и саночки возить.
— Много, конечно, не нужно.
Достаточно выбрать лучшие экземпляры. Где же все! — отвечал князь. — Покойник генерал, — продолжал он почти на ухо Калиновичу и заслоняясь рукой, — управлял после польской кампании конфискованными имениями, и потому
можете судить, какой источник и что можно
было зачерпнуть.
— И правда, Вера, — подхватил князь. — Лучше уж в это дело никого посторонних не мешать. Пойдут слухи, сплетни… Мы все
достаточно хорошо знаем наш город. Все живут точно в стеклянных банках… Лучше уж я сам пойду к этому… юноше… хотя Бог его знает,
может быть, ему шестьдесят лет?.. Вручу ему браслет и прочитаю хорошую, строгую нотацию.
Очищенный на мгновение потупился.
Быть может, его осенила в эту минуту мысль,
достаточно ли он сам жизненную науку проник, чтобы с уверенностью надеяться на"собственную"смерть? Однако так как печальные мысли вообще не задерживались долго у него в голове, то немного погодя он встряхнулся и продолжал...
Как бывает
достаточно одного толчка для того, чтобы вся насыщенная солью жидкость мгновенно перешла бы в кристаллы, так,
может быть, теперь
достаточно самого малого усилия для того, чтобы открытая уже людям истина охватила бы сотни, тысячи, миллионы людей, — установилось бы соответствующее сознанию общественное мнение, и вследствие установления его изменился бы весь строй существующей жизни. И сделать это усилие зависит от нас.
За столом все разместились по старшинству без особенных затруднений; только оператор врачебной управы (несколько уже выпивший) заупрямился сесть на конец стола на том основании, что будто бы ему
будут доставаться плохие куски, но и это недоразумение
было улажено положительным удостоверением, что кушанья наготовлено слишком
достаточно, чтобы
могли иметь место подобного рода опасения.
Я
мог бы рассказать здесь множество других примеров подобной же загадочной страсти к усмирениям, но полагаю, что и этих двух вполне
достаточно, тем более что причина этой усмирительной болезни и доднесь остается для меня неразъясненною, а следовательно, сколько бы я ни плодил фактов, в основании их все-таки
будет лежать таинственное: mais comment ne comprenez-vous pas ça? — и ничего более.
Достаточно будет, если я на первый раз скажу вам, что политика
может быть разных родов:
может быть политика здравая и
может быть политика гибельная;
может быть политика, ведущая к наилучшему концу, и
может быть политика, которая ни к чему, кроме расстройства, не приводит.
Он не
мог вполне понимать и ценить ее, но одной наружности, одного живого и веселого ума ее
достаточно было, чтобы свести с ума человека, — и молодой человек сошел с ума.
— А, черт!.. Терпеть не
могу баб, которые прилипают, как пластырь. «Ах, ох, я навеки твоя»… Мне
достаточно подметить эту черту, чтобы такая женщина опротивела навеки. Разве таких женщин можно любить? Женщина должна
быть горда своей хорошей женской гордостью. У таких женщин каждую ласку нужно завоевывать и поэтому таких только женщин и стоит любить.
— Мне и двух недель
достаточно. О Ирина! ты как будто холодно принимаешь мое предложение,
быть может, оно кажется тебе мечтательным, но я не мальчик, я не привык тешиться мечтами, я знаю, какой это страшный шаг, знаю, какую я беру на себя ответственность; но я не вижу другого исхода. Подумай наконец, мне уже для того должно навсегда разорвать все связи с прошедшим, чтобы не прослыть презренным лгуном в глазах той девушки, которую я в жертву тебе принес!
Но как бы хорошо человек ни выбрал жизнь для себя — ее хватает лишь на несколько десятков лет, — когда просоленному морской водою Туба минуло восемьдесят — его руки, изувеченные ревматизмом, отказались работать —
достаточно! — искривленные ноги едва держали согнутый стан, и, овеянный всеми ветрами старик, он с грустью вышел на остров, поднялся на гору, в хижину брата, к детям его и внукам, — это
были люди слишком бедные для того, чтоб
быть добрыми, и теперь старый Туба не
мог — как делал раньше — приносить им много вкусных рыб.
Они решили уехать за океан, как только накопят
достаточно денег на дорогу, и,
может быть, им удалось бы найти в мире немножко счастья и тихий угол для себя, но вокруг них нашлись люди, которые думали так...
—
Может быть, мы обрушимся на него еще ночью, — говорил ее сын, — если ночь
будет достаточно темна! Неудобно убивать, когда солнце смотрит в глаза и блеск оружия ослепляет их — всегда при этом много неверных ударов, — говорил он, рассматривая свой меч.
Может быть, этого и
достаточно было бы для другой женщины, забитой, бессильной, и в другое время, когда самодурство Кабановых покоилось на общем безгласии и не имело столько поводов выказывать свое наглое презрение к здравому смыслу и всякому праву.
Если он вздумает придать разбираемому творению мысль более живую и широкую, нежели какая действительно положена в основание его автором, — то, очевидно, он не в состоянии
будет достаточно подтвердить свою мысль указаниями на самое сочинение, и таким образом критика, показавши, чем бы
могло быть разбираемое произведение, чрез то самое только яснее выкажет бедность его замысла и недостаточность исполнения.
Это оттого, что наша цель
была указать общий смысл пьесы, и, увлекаясь общим, мы не
могли достаточно входить в разбор всех подробностей.
Большая же или меньшая численность фактов одного и того же пошиба ничего не прибавляет к характеристике времени, ибо если характеристика эта
достаточно определилась, то само собой разумеется, что иных фактов в данное время не
может и
быть.
Вы понимаете, что на подобные ответы не
может быть возражений; да они с тем, конечно, и даются, что предполагают за собой силу окончательного решения."Довольно останется!"Что ни делай, всегда"довольно останется!" — таков единственный штандпункт, на котором стоит Сенечка, но, право, и одного такого штандпункта
достаточно, чтобы сделать человека неуязвимым.
— Ты думаешь — муж! — так этого
достаточно для женщины? Муж
может очень не нравиться, если даже любишь его. И потом — он ведь тоже никогда не стесняется изменить жене, только бы нашёлся подходящий сюжет… И женщине тоже скучно всю жизнь помнить одно — муж, муж, муж! Пошалить с другим мужчиной — забавно: узнаёшь, какие мужчины бывают и какая между ними разница. Ведь и квас разный: просто квас, баварский квас, можжевеловый, клюковный… И это даже глупо всегда
пить просто квас…
Трупы выволокли и разложили в ряд на месте от давнишнего костра. Пристав, наклонившись и придерживая здоровой рукой больную, близоруко осмотрел убитых и, хоть уже
достаточно светло
было, ничего не
мог понять.
Лучше других оттенков жизни удается живописи изображать судорожные искажения лица при разрушительно-сильных аффектах, напр., выражение гнева, ужаса, свирепости, буйного разгула, физической боли или нравственного страдания, переходящего в физическое страдание; потому что в этих случаях с чертами лица происходят резкие изменения, которые
достаточно могут быть изображены довольно грубыми взмахами кисти, и мелочная неверность или неудовлетворительность подробностей исчезает среди крупных штрихов: самый грубый намек здесь понятен для зрителя.