Неточные совпадения
Многие из
гостей. Скажите пожалуйста!
В Левинском, давно пустынном доме теперь было так
много народа, что почти все комнаты были заняты, и почти каждый день старой княгине приходилось, садясь зa стол, пересчитывать всех и отсаживать тринадцатого внука или внучку за особенный столик. И для Кити, старательно занимавшейся хозяйством, было не мало хлопот о приобретении кур, индюшек, уток, которых при летних аппетитах
гостей и детей выходило очень
много.
Анна без
гостей всё так же занималась собою и очень
много занималась чтением — и романов и серьезных книг, какие были в моде.
Васенька Весловский, ее муж и даже Свияжский и
много людей, которых она знала, никогда не думали об этом и верили на слово тому, что всякий порядочный хозяин желает дать почувствовать своим
гостям, именно, что всё, что так хорошо у него устроено, не стоило ему, хозяину, никакого труда, а сделалось само собой.
Пили чай;
гостей было
много; разговор был общий.
Ноздрев повел своих
гостей полем, которое во
многих местах состояло из кочек.
Впрочем, ради дочери прощалось
многое отцу, и мир у них держался до тех пор, покуда не приехали
гостить к генералу родственницы, графиня Болдырева и княжна Юзякина: одна — вдова, другая — старая девка, обе фрейлины прежних времен, обе болтуньи, обе сплетницы, не весьма обворожительные любезностью своей, но, однако же, имевшие значительные связи в Петербурге, и перед которыми генерал немножко даже подличал.
Заговорил о превратностях судьбы; уподобил жизнь свою судну посреди морей, гонимому отовсюду ветрами; упомянул о том, что должен был переменить
много мест и должностей, что
много потерпел за правду, что даже самая жизнь его была не раз в опасности со стороны врагов, и
много еще рассказал он такого, из чего Тентетников мог видеть, что
гость его был скорее практический человек.
Но
гость уже так ему понравился, так они сошлись во
многом насчет успехов просвещенья и наук, — как отказать?
«Не влюблена ль она?» — «В кого же?
Буянов сватался: отказ.
Ивану Петушкову — тоже.
Гусар Пыхтин
гостил у нас;
Уж как он Танею прельщался,
Как мелким бесом рассыпался!
Я думала: пойдет авось;
Куда! и снова дело врозь». —
«Что ж, матушка? за чем же стало?
В Москву, на ярманку невест!
Там, слышно,
много праздных мест» —
«Ох, мой отец! доходу мало». —
«Довольно для одной зимы,
Не то уж дам хоть я взаймы».
Гостей с поздравлениями приезжало так
много в этот день, что на дворе, около подъезда, целое утро не переставало стоять по нескольку экипажей.
И
много говорила Анисья, так что Илья Ильич замахал рукой. Захар попробовал было на другой день попроситься в старый дом, в Гороховую, в
гости сходить, так Обломов таких
гостей задал ему, что он насилу ноги унес.
— Что? — повторила она, — молод ты, чтоб знать бабушкины проступки. Уж так и быть, изволь, скажу: тогда откупа пошли, а я вздумала велеть пиво варить для людей, водку гнали дома, не
много, для
гостей и для дворни, а все же запрещено было; мостов не чинила… От меня взятки-то гладки, он и озлобился, видишь! Уж коли кто несчастлив, так, значит, поделом. Проси скорее прощения, а то пропадешь, пойдет все хуже… и…
Чай он пил с ромом, за ужином опять пил мадеру, и когда все
гости ушли домой, а Вера с Марфенькой по своим комнатам, Опенкин все еще томил Бережкову рассказами о прежнем житье-бытье в городе, о
многих стариках, которых все забыли, кроме его, о разных событиях доброго старого времени, наконец, о своих домашних несчастиях, и все прихлебывал холодный чай с ромом или просил рюмочку мадеры.
Тушин
многое скрадывал, совестясь «докучать»
гостю своими делами, и спешил показать ему, как артисту, лес, гордясь им, как любимым делом.
Полины Карповны не было. Она сказалась больною, прислала Марфеньке цветы и деревья с зеленью. Райский заходил к ней утром сам, чтобы как-нибудь объяснить вчерашнюю свою сцену с ней и узнать, не заметила ли она чего-нибудь. Но она встретила его с худо скрываемым, под видом обидчивости, восторгом, хотя он прямо сказал ей, что обедал накануне не дома, в
гостях — там
много пили — и он выпил лишнюю рюмку — и вот «до чего дошел»!
Она принимала
гостей, ходила между ними, потчевала, но Райский видел, что она, после визита к Вере, была уже не в себе. Она почти не владела собой, отказывалась от
многих блюд, не обернулась, когда Петрушка уронил и разбил тарелки; останавливалась среди разговора на полуслове, пораженная задумчивостью.
На другой день, 5-го января, рано утром, приехали переводчики спросить о числе
гостей, и когда сказали, что будет немного, они просили пригласить побольше, по крайней мере хоть всех старших офицеров. Они сказали, что настоящий, торжественный прием назначен именно в этот день и что будет большой обед. Как нейти на большой обед?
Многие, кто не хотел ехать, поехали.
Прежде, когда мы военными были, к нам
много приходило таких
гостей.
Алеша припомнил потом, как в числе теснившихся к старцу и около кельи его иноков мелькала
много раз пред ним шныряющая везде по всем кучкам фигурка любопытного обдорского
гостя, ко всему прислушивающегося и всех вопрошающего.
— Веселимся, — продолжает сухенький старичок, — пьем вино новое, вино радости новой, великой; видишь, сколько
гостей? Вот и жених и невеста, вот и премудрый архитриклин, вино новое пробует. Чего дивишься на меня? Я луковку подал, вот и я здесь. И
многие здесь только по луковке подали, по одной только маленькой луковке… Что наши дела? И ты, тихий, и ты, кроткий мой мальчик, и ты сегодня луковку сумел подать алчущей. Начинай, милый, начинай, кроткий, дело свое!.. А видишь ли солнце наше, видишь ли ты его?
— Чесо ради пришел еси? Чесо просиши? Како веруеши? — прокричал отец Ферапонт, юродствуя. — Притек здешних ваших
гостей изгонять, чертей поганых. Смотрю,
много ль их без меня накопили. Веником их березовым выметать хочу.
— Простите, — сказал вдруг игумен. — Было сказано издревле: «И начат глаголати на мя
многая некая, даже и до скверных некиих вещей. Аз же вся слышав, глаголах в себе: се врачество Иисусово есть и послал исцелити тщеславную душу мою». А потому и мы благодарим вас с покорностью,
гость драгоценный!
Дичи у него в поместье водится
много, дом построен по плану французского архитектора, люди одеты по-английски, обеды задает он отличные, принимает
гостей ласково, а все-таки неохотно к нему едешь.
Хотя их компании были дружны, хотя часто одна компания принимала у себя в
гостях другую, хотя часто они соединялись для поездок за город, но все-таки мысль о солидарности счетов двух разных предприятий была мысль новая, которую надобно было долго и
много разъяснять.
— «Да везде, где тепло и хорошо, — говорит старшая сестра: — на лето, когда здесь
много работы и хорошо, приезжает сюда множество всяких
гостей с юга; мы были в доме, где вся компания из одних вас; но множество домов построено для
гостей, в других и разноплеменные
гости и хозяева поселяются вместе, кому как нравится, такую компанию и выбирает.
На улице, перед низкой оградой сада, собралось довольно
много народа: добрые граждане городка Л. не хотели пропустить случая поглазеть на заезжих
гостей.
— Это еще что! погодите, что в Раисин день будет! Стол-то тогда в большой зале накроют, да и там не все господа разместятся, в гостиную
многие перейдут. Двух поваров из города позовем, да кухарка наша будет помогать. Барыня-то и не садятся за стол, а все ходят,
гостей угощают. Так разве чего-нибудь промеж разговоров покушают.
Наехало
много людей к есаулу в
гости.
Стали
гости расходиться, но мало побрело восвояси:
много осталось ночевать у есаула на широком дворе; а еще больше козачества заснуло само, непрошеное, под лавками, на полу, возле коня, близ хлева; где пошатнулась с хмеля козацкая голова, там и лежит и храпит на весь Киев.
С ранним утром приехал какой-то
гость, статный собою, в красном жупане, и осведомляется о пане Даниле; слышит все, утирает рукавом заплаканные очи и пожимает плечами. Он-де воевал вместе с покойным Бурульбашем; вместе рубились они с крымцами и турками; ждал ли он, чтобы такой конец был пана Данила. Рассказывает еще
гость о
многом другом и хочет видеть пани Катерину.
— Что же, нам не жаль… — уклончиво отвечал отец Макар, отнесшийся к
гостю довольно подозрительно. — Чем бог послал, тем и рады. У бога всего
много.
Я вскочил с постели, вышиб ногами и плечами обе рамы окна и выкинулся на двор, в сугроб снега. В тот вечер у матери были
гости, никто не слыхал, как я бил стекла и ломал рамы, мне пришлось пролежать в снегу довольно долго. Я ничего не сломал себе, только вывихнул руку из плеча да сильно изрезался стеклами, но у меня отнялись ноги, и месяца три я лежал, совершенно не владея ими; лежал и слушал, как всё более шумно живет дом, как часто там, внизу, хлопают двери, как
много ходит людей.
Большинство
гостей состояло даже, несмотря на внушающую наружность, из довольно пустых людей, которые, впрочем, и сами не знали, в самодовольстве своем, что
многое в них хорошее — одна выделка, в которой притом они не виноваты, ибо она досталась им бессознательно и по наследству.
Князь, между прочим, слишком интересовался новым своим
гостем, сопровождавшим генерала; он ясно угадал в нем Евгения Павловича Радомского, о котором уже
много слышал и не раз думал.
Марья Дмитриевна, в сущности, не
много больше мужа занималась Лизой, хотя она и хвасталась перед Лаврецким, что одна воспитала детей своих: она одевала ее, как куколку, при
гостях гладила ее по головке и называла в глаза умницей и душкой — и только: ленивую барыню утомляла всякая постоянная забота.
Вот и Кержацкий конец.
Много изб стояло еще заколоченными. Груздев прошел мимо двора брательников Гущиных, миновал избу Никитича и не без волнения подошел к избушке мастерицы Таисьи. Он постучал в оконце и помолитвовался: «Господи Исусе Христе, помилуй нас!» — «Аминь!» — ответил женский голос из избушки. Груздев больше всего боялся, что не застанет мастерицы дома, и теперь облегченно вздохнул. Выглянув в окошко, Таисья узнала
гостя и бросилась навстречу.
Пора благодарить тебя, любезный друг Николай, за твое письмо от 28 июня. Оно дошло до меня 18 августа. От души спасибо тебе, что мне откликнулся. В награду посылаю тебе листок от моей старой знакомки, бывшей Михайловой. Она
погостила несколько дней у своей старой приятельницы, жены здешнего исправника. Я с ней раза два виделся и
много говорил о тебе. Она всех вас вспоминает с особенным чувством. Если вздумаешь ей отвечать, пиши прямо в Петропавловск, где отец ее управляющий таможней.
Дорогой я имел утешение обнять
многих товарищей, которые все с прежнею дружбой встретили приезжего, минутного
гостя.
Как жаль мне, добрый Иван Дмитриевич, что не удалось с вами повидаться;
много бы надобно поговорить о том, чего не скажешь на бумаге, особенно когда голова как-то не в порядке, как у меня теперь. Петр Николаевич мог некоторым образом сообщать вам все, что от меня слышал в Тобольске. У Михайлы Александровича
погостил с особенным удовольствием: добрая Наталья Дмитриевна приняла меня, как будто мы не разлучались; они оба с участием меня слушали — и время летело мигом.
Такая навязчивость входила в круг их негласных обязанностей. Между девушками существовало даже какое-то вздорное, детское, странное соревнование в умении «высадить
гостя из денег», — странное потому, что они не получали от этого никакого барыша, кроме разве некоторого благоволения экономки или одобрительного слова хозяйки. Но в их мелочной, однообразной, привычно-праздной жизни было вообще
много полуребяческой, полуистерической игры.
А таких постоянных
гостей у Паши пропасть;
многие совершенно искренно, хотя и по-скотски, влюблены в нее, и даже не так давно двое почти одновременно звали ее на содержание: грузин — приказчик из магазина кахетинских вин — и какой-то железнодорожный агент, очень гордый и очень бедный дворянин высокого роста, с махровыми манжетами, с глазом, замененным черным кружком на резинке.
Но хозяйка дома и обе экономки всячески балуют Пашу и поощряют ее безумную слабость, потому что благодаря ей Паша идет нарасхват и зарабатывает вчетверо, впятеро больше любой из остальных девушек, — зарабатывает так
много, что в бойкие праздничные дни ее вовсе не выводят к
гостям «посерее» или отказывают им под предлогом Пашиной болезни, потому что постоянные хорошие
гости обижаются, если им говорят, что их знакомая девушка занята с другим.
Гостей на этот раз никого не было, но скоро ожидали
многих.
Когда уехали
гости,
много было шуток и смеху, и тетушка объявила, что ни за что на свете не пойдет за такого урода и увальня, чему я был рад.
В дверях залы встретил
гостей мой отец; после
многих взаимных поклонов, рекомендаций и обниманий он повел их в гостиную.
Итак, все мое детское общество, кроме приезжавших иногда маленьких
гостей Княжевичей и Мансуровых, с которыми мы очень
много играли и резвились, ограничивалось обществом моей милой сестрицы, которая, становясь умнее с каждым днем, могла уже более разделять все мои наклонности, впечатления и забавы.
И от всего этого надобно было уехать, чтоб жить целую зиму в неприятном мне Чурасове, где не нравились мне
многие из постоянных
гостей, где должно избегать встречи с тамошней противной прислугой и где все-таки надо будет сидеть по большей части в известных наших, уже опостылевших мне, комнатах; да и с матерью придется гораздо реже быть вместе.
Гости еще не вставали, да и
многие из тех, которые уже встали, не приходили к утреннему чаю, а пили его в своих комнатах.
Чтение всех этих новых книг и слушанье разговоров
гостей, в числе которых было
много людей, тоже совершенно для меня новых, часто заставляло меня задумываться: для думанья же я имел довольно свободного времени.