Неточные совпадения
— Да он славно бьется! — говорил Бульба, остановившись. — Ей-богу, хорошо! — продолжал он, немного оправляясь, — так, хоть бы даже и не пробовать. Добрый будет козак! Ну, здорово, сынку! почеломкаемся! — И отец с
сыном стали целоваться. — Добре, сынку! Вот так колоти всякого, как меня тузил; никому не спускай! А все-таки на тебе смешное убранство: что это за веревка висит? А ты, бейбас, что стоишь и руки опустил? — говорил он, обращаясь к
младшему, — что ж ты, собачий
сын, не колотишь меня?
Рындин — разорившийся помещик, бывший товарищ народовольцев, потом — толстовец, теперь — фантазер и анархист, большой, сутулый, лет шестидесяти, но очень моложавый; у него грубое, всегда нахмуренное лицо, резкий голос, длинные руки. Он пользуется репутацией человека безгранично доброго, человека «не от мира сего». Старший
сын его сослан, средний — сидит в тюрьме,
младший, отказавшись учиться в гимназии, ушел из шестого класса в столярную мастерскую. О старике Рындине Татьяна сказала...
На конюшне двадцать лошадей: одни в карету барыни, другие в коляску барину; то для парных дрожек, то в одиночку, то для большой коляски — детей катать, то воду возить; верховые для старшего
сына, клеппер для
младших и, наконец, лошачок для четырехлетнего.
И говорит, что в каждом доме живет у него по
сыну, что к старшему ездят адмиралы, ко второму — генералы, а к
младшему — всё англичане!
В старину Заболотье находилось в полном составе в одних руках у князя Г., но по смерти его оно распалось между троими
сыновьями. Старшие два взяли по равной части, а
младшему уделили половинную часть и вдобавок дали другое имение в дальней губернии.
Оказалось, что это три
сына Рыхлинских, студенты Киевского университета, приезжали прощаться и просить благословения перед отправлением в банду. Один был на последнем курсе медицинского факультета, другой, кажется, на третьем. Самый
младший — Стасик, лет восемнадцати, только в прошлом году окончил гимназию. Это был общий любимец, румяный, веселый мальчик с блестящими черными глазами.
Вернувшись домой, Галактион почувствовал себя чужим в стенах, которые сам строил. О себе и о жене он не беспокоился, а вот что будет с детишками? У него даже сердце защемило при мысли о детях. Он больше других любил первую дочь Милочку, а старший
сын был баловнем матери и дедушки.
Младшая Катя росла как-то сама по себе, и никто не обращал на нее внимания.
Старшему
сыну Серафимы было уже четыре года, его звали Сережей. За ним следовали еще две девочки-погодки, то есть родившиеся через год одна после другой. Старшую звали Милочкой,
младшую Катей. Как Серафима ни любила мужа, но трехлетняя, почти без перерыва, беременность возмутила и ее.
Младшая сестра ее, разевавшая рот, заснула в следующей комнате, на сундуке, но мальчик,
сын Лебедева, стоял подле Коли и Ипполита, и один вид его одушевленного лица показывал, что он готов простоять здесь на одном месте, наслаждаясь и слушая, хоть еще часов десять сряду.
В остальную часть дня Александра Григорьевна,
сын ее, старик Захаревский и Захаревский старший сели играть в вист. Полковник стал разговаривать с
младшим Захаревским; несмотря на то, что
сына не хотел отдать в военную, он, однако, кадетов очень любил.
У Марьи Петровны три
сына: Сенечка, Митенька и Феденька; были еще две замужние дочери, но обе умерли, оставив после себя Пашеньку (от старшей дочери) и Петеньку (от
младшей).
Дома — мать с пьяницей-отцом, с полуидиотом-сыном и с четырьмя малолетними девчонками; землю у них насильно и несправедливо отобрал мир; все ютятся где-то в выморочной избе из милости того же мира; старшие работают у чужих людей,
младшие ходят побираться.
Теперь у него шесть
сынов, из которых
младшему не менее пятидесяти лет, и у каждого из этих
сынов тоже свое многочисленное потомство.
Молодость уже миновала (Крутицыну было под шестьдесят), да кстати подрос и
сын, — у него их было двое, но
младший не особенно радовал, — которому он и передал из рук в руки дорогое знамя, в твердой уверенности, что молодой человек будет держать его так же высоко и крепко, как держали отец и дед.
Хорошо, что к сенокосу подоспели на каникулы
сыновья. Старший уж кончает семинарию и басом читает за обедней апостола;
младшие тоже, по крестьянскому выражению, гогочут. С их помощью батюшка успевает покончить с остальным сенокосом.
У А.И. Соколовой, или, как ее звали, у «Соколихи», были
сын Трифон, поразительно похожий на В.М. Дорошевича, только весь в миниатюре, и дочь Марья Сергеевна, очень красивая барышня, которую мать не отпускала от себя ни на шаг. Трифон Сергеевич,
младший, и Марья Сергеевна были Соколовы, а старший — Влас Михайлович — Дорошевич.
Старик представил меня жене, пожилой, но еще красивой южной донской красотой. Она очень обрадовалась поклону от дочери. За столом сидели четыре дочки лет от четырнадцати и ниже.
Сыновей не было — старший был на службе, а
младший, реалист, — в гостях. Выпили водочки — старик любил выпить, а после борща, «красненьких» и «синеньких», как хозяйка нежно называла по-донскому помидоры, фаршированные рисом, и баклажаны с мясом, появилась на стол и бутылочка цимлянского.
Ну, а от второй-то, от Марьи-то Степановны, два
сына были еще невзрослые, младшего-то, Васю, шестидесяти лет прижил, а Акулька-то, дочь из всех старшая, значит, восемнадцати лет была.
Ну, вот, судари вы мои, как заметил свёкор-то, что и
младший его
сын на неё метит, на Катерину эту, отправил он её в монастырь наш для сохранности.
Грас Паран развелся с женой, от которой у него не было детей, и усыновил племянника,
сына младшей сестры, Георга Герда.
«Улица моя тесна», — говорил он Денису Пьянову, пируя на свадьбе
младшего его
сына.
Он думал о
сыне — думал о
младшем возлюбленном детище.
И после этого сознания, старуха все-таки продолжает на целых двух страницах пилить
сына. Она не имеет на это никаких резонов, но у ней сердце неспокойно: сердце у нее вещун, оно дает ей чувствовать, что что-то неладно, что внутренняя, живая связь между ею и
младшими членами семьи давно рушилась и теперь они только механически связаны с нею и рады были бы всякому случаю развязаться.
Когда это случилось, старшему
сыну Антипы, Якову, было двадцать три года, а
младшему, Терентию, — восемнадцать лет.
Старший
сын ее обыкновенно оставался дома с мужниной сестрою, десятилетней девочкой Аделиной, а
младшего она всегда брала с собой, и ребенок или сладко спал, убаюкиваемый тихою тряскою тележки, или при всей красоте природы с аппетитом сосал материно молоко, хлопал ее полненькой ручонкой по смуглой груди и улыбался, зазирая из-под косынки на черные глаза своей кормилицы.
Чтоб удержать отцовское место, приходилось или одному из
сыновей оставить семинарию и заступить отца, или
младшей сестре выйти за неуча, который от некуда деться будет рад взять это бедное место в приданое за хорошенькою женой.
Из оставшихся старший
сын Митюшка работал на заводе, а
младший, которого отец называл «Кулкой», был моего возраста, и мы скоро подружились.
Все это делается не иначе, как от честности, от усиленной честности, до того, что и
младший проданный
сын верует, что его не иначе, как от честности продали, — а уж это идеал, когда сама жертва радуется, что ее на заклание ведут.
Младший, Степан, пошел по торговой части и помогал отцу, но настоящей помощи от него не ждали, так как он был слаб здоровьем и глух; его жена Аксинья, красивая, стройная женщина, ходившая в праздники в шляпке и с зонтиком, рано вставала, поздно ложилась и весь день бегала, подобрав свои юбки и гремя ключами, то в амбар, то в погреб, то в лавку, и старик Цыбукин глядел на нее весело, глаза у него загорались, и в это время он жалел, что на ней женат не старший
сын, а
младший, глухой, который, очевидно, мало смыслил в женской красоте.
— Я вас, Сергей Петрович, с первого раза полюбил, как
сына, а потому могу открыть вам душу. Катерина Архиповна моя… я про нее ничего не могу сказать… Семьянинка прекрасная, только неровна к дочерям: двух старших не любит, а
младшую боготворит.
Родители столкнулись на вопросе о судьбе
сына только при выборе заведения, где
младший Грегуар должен был получить образование. Отец, разумеется, желал видеть в
сыне современного реалиста, руководясь теориями, к которым мать питала отвращение. Но мать восстала решительно и победила.
Кастера в своей «Histoire de Catherine II» говорит, что детей было трое, из них
младшая — княжна Тараканова, родившаяся в 1755 году; старшие же были
сыновья, из которых один был жив еще в 1800 году, а другой еще в молодых летах, приготовляясь к горной службе, учился химии у профессора Лемана и вместе с своим учителем был удушен испарениями какого-то состава, пролившегося из разбитой по неосторожности бутылки.
Мать, дочери,
сыновья, свояченица и невестка — все это были на подбор лица и фигуры одной конструкции и как будто даже одного возраста: вся разница между ними виделась в том, что
младшие были поподкопченнее, а старшие позасаленнее.
Разослали телеграммы
сыновьям: один хозяйничал в своем рязанском именьице, другой служил акцизным в Ефремове,
младший, пехотный, офицер, стоял с полком в Польше.
Однако вся гордость своею ученостью и умственностью моментально выскакивала у меня из души, как только я вспоминал о Мерцалове. Он был мой одноклассник,
сын крупного тульского чиновника. В
младших двух классах я был первым учеником первого отделения, а он второго. В третьем классе оба отделения слились. Стал первым учеником я, — но только потому, что с этого времени Мерцалов стал выказывать глубочайшее презрение к гимназической науке и хорошим отметкам.
Одна из наследниц Семена Богачева, именно вдова Сергея
младшего, указала петербургской гражданской палате на существование записи, которой Марфа Гаврилова предоставляла свою часть Сергею
младшему, как своему
сыну, а местная В-ая палата в то же время обратилась к Климу Ивановичу с такого рода запросом: «В завещании Марфы Гавриловой упомянуто об оставленном вам расписании, в котором обозначено: «кого и чем из ее части следует наградить», но расписания этого вы не представили» и т. д.
Долго ли она жила на заводе по смерти старика Богачева, неизвестно; но в 1806 году она проживала уже в Петербурге, где ожидала решения сената о признании ее законной женой Семена Богачева и где она явила на могущую достаться ей по разделу часть дарственную запись на имя своего старшего
сына, Сергея
младшего; однако она не дождалась окончания дела и умерла в 1828 г., а через два года ее дети: Сергей
младший, Александр и Григорий, были признаны законными наследниками.
Но так как раздела не последовало, то все богачевские имения и поступили в заведование местной дворянской опеки, которая длилась 31 год и так успешно опекала громадное имущество Семена Родионовича, что сделала заводам убытка с лишком на 3 миллиона рублей, за каковые деяния опекуны в 1835 г. высочайшим повелением и были преданы уголовному суду, а частям главных наследников: законного
сына Петра, Луки, Григория
младшего, незаконного от Марфы Гавриловой
сына старика Богачева, был учинен сенатом раздел.
Семен Родионович был женат, и от этого брака имел
сына Сергея, которого мы будем называть «Сергей старший». Покойный Семен Родионович почему-то сильно недолюбливал его, а потому Сергей Семенович не только не жил с отцом, но никогда не бывал у него, а проживал на одном из его дальних заводов. Овдовев, Богачев жил с любовницей, какой-то Марфой Гавриловой, от которой также имел
сыновей: Сергея
младшего, Александра и Григория.
Во дворе около сарая стояли
сыновья Жмухина: один лет девятнадцати, другой — подросток, оба босые, без шапок; и как раз в то время, когда тарантас въезжал во двор,
младший высоко подбросил курицу, которая закудахтала и полетела, описывая в воздухе дугу; старший выстрелил из ружья, и курица, убитая, ударилась о землю.
Около сарая стояли
сыновья Жмухина: старший держал ружье, у
младшего был в руках серый петушок с ярким красивым гребнем.
Младший изо всей силы подбросил петушка, тот взлетел выше дома и перевернулся в воздухе, как голубь; старший выстрелил, и петушок упал, как камень.
Младший я у нее
сын был, любимый.
Прошло шесть лет. Яков и Григорий Иоаникиевы Строгановы сошли в могилу. Их великое дело на далекой по тогдашнему времени окраине России перешло в руки не принимавшего до тех пор участия в делах братьев их
младшего брата Семена Иоаникиева и двум
сыновьям покойного Максима Яковлевича и Никиты Григорьева Строгановых. Их и застаем мы в момент начала нашего рассказа в июле 1631 года в деревянном замке.
Младший, Николай, женился на графине Анастасии Федоровне Головиной и умер в 1775 году, оставив
сына и дочь. Старший, Федор, умер несколько позднее, одиноким холостяком. Оба они ни разу не видели свою замурованную мать.
Младший вкрался в доверенность к старшему до того, что тот поручил ему заведывание своим имением во время пребывания своего в Петербурге, где удерживало его несколько лет воспитание
сына.
У Инны Ивановны, кроме
младшего, Павлуши, есть еще
сын, семейный, у которого она, собственно, и живет, так как своих средств не имеет; но оттого ли, что Николай порядочно суховатый человек, или по самой природе вещей ее больше тянет к дочери, всякое свое горе и беспокойство она несет к нам.
Он имел жену, свояченицу, двух
сыновей и четыре дочери, из которых самой старшей было осьмнадцать лет, а самой
младшей четыре года.