Неточные совпадения
Но впоследствии я с удивлением узнал от специалистов-медиков, что тут никакого нет притворства, что это страшная женская болезнь, и кажется, по преимуществу у нас на Руси, свидетельствующая о тяжелой судьбе нашей сельской женщины, болезнь, происходящая от изнурительных
работ слишком вскоре после тяжелых, неправильных, безо всякой
медицинской помощи родов; кроме того, от безвыходного горя, от побоев и проч., чего иные женские натуры выносить по общему примеру все-таки не могут.
Врач Добротворский, 25 лет назад служивший на Южном Сахалине, [После него остались две серьезные
работы: «Южная часть острова Сахалина» (извлечено из военно-медицинского отчета).
На деньги эти он нанял щегольскую квартиру, отлично меблировал ее; потом съездил за границу, добился там, чтобы в газетах было напечатано «О
работах молодого русского врача Перехватова»; сделал затем в некоторых
медицинских обществах рефераты; затем, возвратившись в Москву, завел себе карету, стал являться во всех почти клубах, где заметно старался заводить знакомства, и злые языки (из медиков, разумеется) к этому еще прибавляли, что Перехватов нарочно заезжал в московский трактир ужинать, дружился там с половыми и, оделив их карточками своими, поручал им, что если кто из публики спросит о докторе, так они на него бы указывали желающим и подавали бы эти вот именно карточки, на которых подробно было обозначено время, когда он у себя принимает и когда делает визиты.
В связи со всем этим во мне шла и внутренняя
работа, та борьба, в которой писательство окончательно победило, под прямым влиянием обновления нашей литературы, журналов, театра, прессы. Жизнь все сильнее тянула к
работе бытописателя. Опыты были проделаны в Дерпте в те последние два года, когда я еще продолжал слушать лекции по
медицинскому факультету. Найдена была и та форма, в какой сложилось первое произведение, с которым я дерзнул выступить уже как настоящий драматург, еще нося голубой воротник.
К быту крепостных крестьян я в оба приезда на вакации и впоследствии, в наезды из Дерпта, достаточно присматривался, ходил по избам, ездил на
работы, много расспрашивал и старых дворовых, и старост, и баб. Когда дошел в Дерпте до пятого курса
медицинского факультета, то лечил и мужиков и дворовых.
Хотя, конечно, как я теперь вижу, навряд ли вам это возможно в настоящее время: на старших курсах
медицинского факультета
работы, кажется, не мало.
Земский врач Григорий Иванович Овчинников, человек лет тридцати пяти, худосочный и нервный, известный своим товарищам небольшими
работами по
медицинской статистике и горячею привязанностью к так называемым бытовым вопросам, как-то утром делал у себя в больнице обход палат. За ним, по обыкновению, следовал его фельдшер Михаил Захарович, пожилой человек, с жирным лицом, плоскими сальными волосами и с серьгой в ухе.
Федор Дмитриевич между тем работал усиленно за границей и следы этой
работы, появляясь и в специальной
медицинской, и в общей прессе, делали его имя все популярнее и популярнее в России.