Неточные совпадения
Когда он был тут, ни Вронский, ни Анна не только не позволяли себе говорить о чем-нибудь таком, чего бы они не могли
повторить при всех, но они не позволяли себе даже и намеками говорить то, чего бы
мальчик не понял.
— Через несколько минут ваша комната будет готова принять вас, — воскликнул он с торжественностию, — Аркадий… Николаич? так, кажется, вы изволите величаться? А вот вам и прислуга, — прибавил он, указывая на вошедшего с ним коротко остриженного
мальчика в синем, на локтях прорванном, кафтане и в чужих сапогах. — Зовут его Федькой. Опять-таки
повторяю, хоть сын и запрещает, не взыщите. Впрочем, трубку набивать он умеет. Ведь вы курите?
—
Мальчика? —
повторил Самгин. — А может быть…
Мальчик рассеянно
повторял их, глядя в окно, откуда лилась в комнату прохлада и запах сирени.
Мальчик вяло
повторял их, но мать влагала в них всю свою душу.
— Отчего вы такой? —
повторил он в раздумье, останавливаясь перед Марком, — я думаю, вот отчего: от природы вы были пылкий, живой
мальчик. Дома мать, няньки избаловали вас.
— Вы не
мальчик, —
повторила она, — а воруете чужие яблоки и верите, что это не воровство, потому что господин Прудон сказал…
— Будет? —
повторил и он, подступив к ней широкими шагами, и чувствовал, что волосы у него поднимаются на голове и дрожь бежит по телу. — Татьяна Марковна! Не маните меня напрасной надеждой, я не
мальчик! Что я говорю — то верно, но хочу, чтоб и то, что сказано мне — было верно, чтобы не отняли у меня потом! Кто мне поручится, что это будет, что Вера Васильевна… когда-нибудь…
— Да,
мальчик,
повторю тебе, что я не могу не уважать моего дворянства.
— Вы еще не знаете, Карамазов, какой он подлый, его убить мало, —
повторил мальчик в курточке, с горящими глазенками, старше всех по-видимому.
— Я, кажется, теперь все понял, — тихо и грустно ответил Алеша, продолжая сидеть. — Значит, ваш
мальчик — добрый
мальчик, любит отца и бросился на меня как на брата вашего обидчика… Это я теперь понимаю, —
повторил он раздумывая. — Но брат мой Дмитрий Федорович раскаивается в своем поступке, я знаю это, и если только ему возможно будет прийти к вам или, всего лучше, свидеться с вами опять в том самом месте, то он попросит у вас при всех прощения… если вы пожелаете.
Повторяю, этот
мальчик был вовсе не столь простодушным, каким все считали его.
— Да, да, — восторженно
повторили мальчики.
Однажды, сидя еще на берегу, он стал дразнить моего старшего брата и младшего Рыхлинского, выводивших последними из воды. Скамеек на берегу не было, и, чтобы надеть сапоги, приходилось скакать на одной ноге, обмыв другую в реке. Мосье Гюгенет в этот день расшалился, и, едва они выходили из воды, он кидал в них песком.
Мальчикам приходилось опять лезть в воду и обмываться. Он
повторил это много раз, хохоча и дурачась, пока они не догадались разойтись далеко в стороны, захватив сапоги и белье.
Последний сидел в своей комнате, не показываясь на крики сердитой бабы, а на следующее утро опять появился на подоконнике с таинственным предметом под полой. Нам он объяснил во время одевания, что Петрик — скверный, скверный, скверный мальчишка. И мать у него подлая баба… И что она дура, а он, Уляницкий, «достанет себе другого
мальчика, еще лучше». Он сердился,
повторял слова, и его козлиная бородка вздрагивала очень выразительно.
— Слепо-ой? — протянула она нараспев, и голос ее дрогнул, как будто это грустное слово, тихо произнесенное
мальчиком, нанесло неизгладимый удар в ее маленькое женственное сердце. — Слепо-ой? —
повторила она еще более дрогнувшим голосом, и, как будто ища защиты от охватившего всю ее неодолимого чувства жалости, она вдруг обвила шею
мальчика руками и прислонилась к нему лицом.
Вызываемые
мальчики подходили к доске и должны были писать мелом требуемые цифры и считать их как-то от правой руки к левой,
повторяя: «Единицы, десятки, сотни».
— Отпустите
мальчика, —
повторил Тыбурций, и его широкая ладонь любовно погладила мою опущенную голову. — Вы ничего не добьетесь от него угрозами, а между тем я охотно расскажу вам все, что вы желаете знать… Выйдем, пан судья, в другую комнату.
Правду ты сказал: есть у вас и культура, и наука, и искусство, и свободные учреждения, [Со стороны русского
мальчика этот способ выражаться еще неестественнее, но, опять
повторяю, в сновидении нет ничего невозможного.
Мальчик в штанах. Однако, ежели даже пословица… ах, как это жаль! И как бесчеловечно, что такие пословицы вслух
повторяют при
мальчиках! (Плачет.)
Конечно, «
мальчик в штанах» был отчасти прав, говоря: «вам, русским, все надоело: и сквернословие, и Колупаев, и тумаки, да ведь до этого никому дела нет?», но сдается мне, что и «
мальчик без штанов» не был далек от истины, настойчиво
повторяя: надоело, надоело, надоело…
— Не хочу, не пойду! —
повторял мальчик, упираясь ногами.
— Ворует! —
повторил мальчик.
— Ну, иди, иди! —
повторил мальчик, шагнув навстречу ему. Пред глазами его всё вздрагивало и кружилось, а в груди он ощущал большую силу, смело толкавшую его вперёд.
— Не молись! — настойчиво
повторил мальчик.
И скоро
мальчик с утра садился за стол и, водя пальцем по славянской азбуке,
повторял за теткой...
При жизни мать рассказала Евсею несколько сказок. Рассказывала она их зимними ночами, когда метель, толкая избу в стены, бегала по крыше и всё ощупывала, как будто искала чего-то, залезала в трубу и плачевно выла там на разные голоса. Мать говорила сказки тихим сонным голосом, он у неё рвался, путался, часто она
повторяла много раз одно и то же слово —
мальчику казалось, что всё, о чём она говорит, она видит во тьме, только — неясно видит.
— Нет! —
повторил мальчик, качнув головой. Она подняла брови и немножко пододвинулась к нему, спрашивая...
— Славный
мальчик, чудесный, —
повторил он и тут еще раз.
— Хозяина? —
повторил мальчик, взглянув с робостию на Зарецкого. — Да у нас, сударь, ничего нет…
— Хороший
мальчик! —
повторил Телепнев и в ужасе поднял обе руки. — Нет, подумать только, подумать только! Хороший
мальчик — и вдруг разбой, гр-р-рабительство, неповинная кровь! Ну пойди там с бомбой или этим… браунингом, ну это делается, и как ни мерзко, но!.. Ничего не понимаю, ничего не понимаю, уважаемая, стою, как последний дурак, и!..
— Чего ты? Экой, право, глупенькой! Чего испугался?.. Разденься, батюшка, разденься… Ничего… Смотри ты, глупый какой! —
повторяла прачка, стараясь раскрыть пальцы
мальчика и в то же время спешно расстегивая пуговицы на его панталонах.
Петя до сих пор стоял неподвижно, робко поглядывая на Беккера; с последним словом он откинулся назад и крепко ухватился за юбку прачки. Но когда Беккер
повторил свое требование и Варвара, повернув
мальчика к себе лицом, принялась раздевать его, Петя судорожно ухватился за нее руками, начал кричать и биться, как цыпленок под ножом повара.
Мальчик ушел. Арбузов долго сидел на кровати, спустив на пол ноги, и прислушивался, глядя в темные углы, к своему сердцу, все еще бившемуся тревожно и суетливо. А губы его тихо шевелились,
повторяя раздельно все одно и то же, поразившее его, звучное, упругое слово...
— Мишей, —
повторил мальчик.
В доме дядюшки никакого Трифона не было, и потому никто не мог понять, чего
мальчику нужна; a он никак не мог объясниться,
повторяя только одну брань и жалобы на Трифона.
Оленька поговорила с ним, напоила его чаем, и сердце у нее в груди стало вдруг теплым и сладко сжалось, точно этот
мальчик был ее родной сын. И когда вечером он, сидя в столовой,
повторял уроки, она смотрела на него с умилением и с жалостью и шептала...
— Лучше, —
повторил мальчик своим прежним, покорным голосом, и чтение продолжалось.
— Жаль-с, —
повторил хозяин, —
мальчик скромненький, тихонький…
Мальчик стал водить по снегу хворостиною и, заминаясь,
повторил...
И так как мальчик-француз не понимал, чего от него хотят, то Ковшиков прибегнул к наглядному объяснению. Взяв в одну руку кусок солонины и указывая другой на крошево Бастрюкова, он сунул свой кусок в рот и
повторял...
— Нельзя медлить ни минуты! — еще раз
повторила Тася и, бросив прощальный взгляд на мертвое тельце обезьянки, которая так часто потешала ее своими ужимками и огорчала проказами, быстро проскользнула к выходу, как была, в своем легком костюмчике
мальчика, позабыв даже надеть свой старенький картуз.
— Страсть как гремит! —
повторяет мальчик, почесывая руку. — А отчего это гремит, Терентий?
Раза два-три выходили"осечки". Вскочит мальчуган, начнет и напутает; класс тихо засмеется. Учитель сейчас остановит. Одна девочка и два
мальчика отличались памятью:
повторяли отрывки из басен Крылова в три-четыре стиха. Тасю это очень заняло. Она тихо спросила у Рубцова, когда он пододвинулся к их окну...
На вид,
повторяем, он был смазливый, хорошенький
мальчик — ему шел в то время двадцать четвертый год — но этим он лишь подтверждал правило, что наружность обманчива.
Юрка отвернулся, закусил губу и хлестнул вожжою лошадь.
Мальчик не отставал. Вязнул ногами в талом снеге, останавливался в раздумьи и опять бежал следом, и
повторял, плача...
— Мари, — сказал он тихо, подойдя к ней, — этого больше не будет никогда; даю тебе слово. Никогда, —
повторил он дрогнувшим голосом, как
мальчик, который просит прощения.
— Да, ваша правда, — продолжала графиня. — До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, — говорила графиня,
повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. — Я знаю, что я всегда буду первою confidente [советницей] моих дочерей, и что Николинька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (
мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
Славный, славный
мальчик! —
повторил Николай, которому по душе не нравился Николинька, но которого ему всегда бы хотелось признавать славным.