Неточные совпадения
Явился толстенький человечек с голым черепом, с желтым лицом без усов и бровей, тоже как будто уродливо распухший
мальчик; он взмахнул руками, и все полосатые отчаянно
запели...
Лошадей меняют в маленьких расчищенных местах, домишко, потерянный за деревьями, лошади привязаны к столбу, бубенчики позванивают, два-три черемисских
мальчика в шитых рубашках выбегут, заспанные, ямщик-вотяк каким-то сиплым альтом поругается с товарищем, покричит «айда»,
запоет песню в две ноты… и опять сосны, снег — снег, сосны…
Максим с
мальчиком уселись на сене, а Иохим прилег на свою лавку (эта поза наиболее соответствовала его артистическому настроению) и, подумав с минуту,
запел. Случайно или по чуткому инстинкту выбор его оказался очень удачным. Он остановился на исторической картине...
Присел он и скорчился, а сам отдышаться не может от страху и вдруг, совсем вдруг, стало так ему хорошо: ручки и ножки вдруг перестали болеть и стало так тепло, так тепло, как на печке; вот он весь вздрогнул: ах, да ведь он было заснул! Как хорошо тут заснуть! «Посижу здесь и пойду опять посмотреть на куколок, — подумал,
мальчик и усмехнулся, вспомнив про них, — совсем как живые!..» И вдруг ему послышалось, что над ним
запела его мама песенку. «Мама, я сплю, ах, как тут спать хорошо!»
Сам же старый Пизонский, весь с лысой головы своей озаренный солнцем, стоял на лестнице у утвержденного на столбах рассадника и, имея в одной руке чашу с семенами, другою погружал зерна, кладя их щепотью крестообразно, и, глядя на небо, с опущением каждого зерна, взывал по одному слову: „Боже! устрой, и умножь, и возрасти на всякую долю человека голодного и сирого, хотящего, просящего и производящего, благословляющего и неблагодарного“, и едва он сие кончил, как вдруг все ходившие по пашне черные глянцевитые птицы вскричали, закудахтали куры и
запел, громко захлопав крылами, горластый петух, а с рогожи сдвинулся тот, принятый сим чудаком,
мальчик, сын дурочки Насти; он детски отрадно засмеялся, руками всплескал и, смеясь, пополз по мягкой земле.
Воспоминание о себе поднялось в груди тёплой волной, приласкало.
Мальчик встал, вытер руки о штаны, подтянул их и — снова
запел, ещё отчётливее разрубая слова...
— Откуда? М-мальчики! Милые, — эхма! — Перфишка затопал ногами по полу и
запел...
Жервеза взяла
мальчика за плечо и тихо повернула его лицо к Мадонне и тотчас же
запела: „Ты, который все видишь, всех любишь и со всеми живешь, приди и живи в нашем сердце“.
— Па-па приехал! —
запел мальчик. — Папа прие-хал! Па! па! па!
В зале очень свежо. Тася вернулась к себе, накинула на плечи короткое темное пальтецо и начала ходить около пианино. Из передней раздалось сопенье
мальчика. Мать спит после приема морфия. Не надо ей давать его, а как откажешь? Еще месяц, и это превратится в страсть вроде
запоя… Такие случаи бывают… И доктор ей намекал… Все равно умирать…
Недолго думая, четырнадцатилетний
мальчик во весь голос и очень правильно
запел...
— Я… не виноват, господин хороший… я вот сейчас тебе скажу. Кажется, как бы тебе не солгать… да, он поскакал прямо на Оверлак, ну, туда, где живет офицер, что уморил было барышню… тлли… — Тут
мальчик, играя шпагою стоявшего возле него офицера,
запел жалобно...
Маленьких певчих отец Фока пожалел, оставил у себя ночевать и уложил «всех покотом», а утром супруга отца Фоки накормила этих утомленных
мальчиков «горячими пирогами с говядиной», за что они, оправясь от усталости, в благодарность хозяйке «
запели несколько кантиков», а она им дала на орехи по «злотому» (то есть по пятнадцати копеек).