Неточные совпадения
Впереди летит — ясным соколом,
Позади летит — черным вороном,
Впереди летит — не укатится,
Позади летит — не останется…
Лишилась я родителей…
Слыхали ночи темные,
Слыхали ветры буйные
Сиротскую печаль,
А вам нет ну́жды сказывать…
На Демину могилочку
Поплакать я
пошла.
Левин знал тоже, что, возвращаясь домой, надо было прежде всего итти к жене, которая была нездорова; а мужикам, дожидавшимся его уже три часа, можно было еще подождать; и знал, что несмотря на всё удовольствие, испытываемое им при сажании роя, надо было
лишиться этого удовольствия и, предоставив старику без себя сажать рой,
пойти толковать с мужиками, нашедшими его на пчельнике.
— Как же вам на них не рассчитывать было-с; ведь убей они, то тогда всех прав дворянства
лишатся, чинов и имущества, и в ссылку пойдут-с. Так ведь тогда ихняя часть-с после родителя вам с братцем Алексеем Федоровичем останется, поровну-с, значит, уже не по сороку, а по шестидесяти тысяч вам пришлось бы каждому-с. Это вы на Дмитрия Федоровича беспременно тогда рассчитывали!
Мы
пошли было с Ермолаем вдоль пруда, но, во-первых, у самого берега утка, птица осторожная, не держится; во-вторых, если даже какой-нибудь отсталый и неопытный чирок и подвергался нашим выстрелам и
лишался жизни, то достать его из сплошного майера наши собаки не были в состоянии: несмотря на самое благородное самоотвержение, они не могли ни плавать, ни ступать по дну, а только даром резали свои драгоценные носы об острые края тростников.
Князь нашел сие весьма благоразумным,
пошел к своей невесте, сказал ей, что письмо очень его опечалило, но что он надеется со временем заслужить ее привязанность, что мысль ее
лишиться слишком для него тяжела и что он не в силах согласиться на свой смертный приговор.
В два года она
лишилась трех старших сыновей. Один умер блестяще, окруженный признанием врагов, середь успехов,
славы, хотя и не за свое дело сложил голову. Это был молодой генерал, убитый черкесами под Дарго. Лавры не лечат сердца матери… Другим даже не удалось хорошо погибнуть; тяжелая русская жизнь давила их, давила — пока продавила грудь.
Жизнь кузины
шла не по розам. Матери она
лишилась ребенком. Отец был отчаянный игрок и, как все игроки по крови, — десять раз был беден, десять раз был богат и кончил все-таки тем, что окончательно разорился. Les beaux restes [Остатки (фр.).] своего достояния он посвятил конскому заводу, на который обратил все свои помыслы и страсти. Сын его, уланский юнкер, единственный брат кузины, очень добрый юноша,
шел прямым путем к гибели: девятнадцати лет он уже был более страстный игрок, нежели отец.
Это сообщение меня поразило. Итак — я
лишился друга только потому, что он поляк, а я — русский, и что мне было жаль Афанасия и русских солдат, когда я думал, что их могут убить. Подозрение, будто я радуюсь тому, что теперь гибнут поляки, что Феликс Рыхлинский ранен, что Стасик сидит в тюрьме и
пойдет в Сибирь, — меня глубоко оскорбило… Я ожесточился и чуть не заплакал…
Только решитесь заранее, что вы на полуслове не остановитесь и
пойдете до конца, хотя бы от того угрожала вам действительная опасность — потерять место или
лишиться каких-нибудь милостей.
И на все это именно по этим статистическим данным я и могу вам отвечать, что помещики нисколько не разорились, а только состояния их ликвидировались и уяснились, и они
лишились возможности, посредством пинков и колотков, делать разные переборы; а если народ и выпил вина больше, чем прежде выпивал, так это
слава богу!
Значит, все равно, что свинья, бесчувственный, и то без слез не могу быть, когда оне играть изволят; слов моих
лишаюсь суфлировать по тому самому, что все это у них на чувствах
идет; а теперь, хоть бы в Калуге, на пробных спектаклях публика тоже была все офицеры, народ буйный, ветреный, но и те горести сердца своего ощутили и навзрыд плакали…
Ты, всякую минуту могущий умереть, подписываешь смертный приговор, объявляешь войну,
идешь на войну, судишь, мучаешь, обираешь рабочих, роскошествуешь среди нищих и научаешь слабых и верящих тебе людей тому, что это так и должно быть и что в этом обязанность людей, рискуя тем, что в тот самый момент, как ты сделал это, залетит в тебя бактерия или пуля, и ты захрипишь и умрешь и навеки
лишишься возможности исправить, изменить то зло, которое ты сделал другим и, главное, себе, погубив задаром один раз в целой вечности данную тебе жизнь, не сделав в ней то одно, что ты несомненно должен был сделать.
— Так оставь меня! Вот видишь ли, Елена, когда я сделался болен, я не тотчас
лишился сознания; я знал, что я на краю гибели; даже в жару, в бреду я понимал, я смутно чувствовал, что это смерть ко мне
идет, я прощался с жизнью, с тобой, со всем, я расставался с надеждой… И вдруг это возрождение, этот свет после тьмы, ты… ты… возле меня, у меня… твой голос, твое дыхание… Это свыше сил моих! Я чувствую, что я люблю тебя страстно, я слышу, что ты сама называешь себя моею, я ни за что не отвечаю… Уйди!
О, я
лишусь ума… постойте! он
идет,
Не слушает… о, я умру…
Не мало нас, наследников варяга,
Да трудно нам тягаться с Годуновым:
Народ отвык в нас видеть древню отрасль
Воинственных властителей своих.
Уже давно
лишились мы уделов,
Давно царям подручниками служим,
А он умел и страхом, и любовью,
И
славою народ очаровать.
Мутные и огромные волны хлестали через нас и окачивали с головой; по несчастью, Борисов,
идя впереди, сбился с того броду, по которому прошел два раза, и попал на более глубокое место; вдруг он нырнул в воду, лошадь моя поплыла, и Евсеич отстал от меня; тут-то я почувствовал такой страх близкой смерти, которого я не забыл до сих пор; каждую минуту я готов был
лишиться чувств и едва не захлебнулся; по счастью, глубина продолжалась не более двух или трех сажен.
Надобно было обходить полыньи, перебираться по сложенным вместе шестам через трещины; мать моя нигде не хотела сесть на чуман, и только тогда, когда дорога, подошед к противоположной стороне,
пошла возле самого берега по мелкому месту, когда вся опасность миновалась, она почувствовала слабость; сейчас постлали на чуман меховое одеяло, положили подушки, мать легла на него, как на постель, и почти
лишилась чувств: в таком положении дотащили ее до ямского двора в Шуране.
Дело
шло о службе где-то в палате в губернии, о прокурорах и председателях, о кое-каких канцелярских интригах, о разврате души одного из повытчиков, о ревизоре, о внезапной перемене начальства, о том, как господин Голядкин-второй пострадал совершенно безвинно; о престарелой тетушке его, Пелагее Семеновне; о том, как он, по разным интригам врагов своих, места
лишился и пешком пришел в Петербург; о том, как он маялся и горе мыкал здесь, в Петербурге, как бесплодно долгое время места искал, прожился, исхарчился, жил чуть не на улице, ел черствый хлеб и запивал его слезами своими, спал на голом полу и, наконец, как кто-то из добрых людей взялся хлопотать о нем, рекомендовал и великодушно к новому месту пристроил.
Иван (возмущён). Они? Они мне судьи? Дети, кровь моя? Чёрт знает, что ты говоришь! Как же они смеют упрекнуть отца, который ради них
пошёл служить в полицию? Ради них потерял… очень много и наконец едва не
лишился жизни…
Он мне стал плакаться, сколь этим несчастен и чего
лишается, если пегота на лицо
пойдет, потому что сам губернатор, видя Пимена, когда его к церкви присоединяли, будто много на его красоту радовался и сказал городскому голове, чтобы когда будут через город важные особы проезжать, то чтобы Пимена непременно вперед всех с серебряным блюдом выставлять. Ну, а пегого уж куда же выставить? Но, однако, что мне было эту его велиарскую суету и пустошество слушать, я завернулся, да и ушел.
«Вторая ширинга, впе-ред! Шай-клац!» — командовал капитан; ружья склонились и брякнули. У Анатоля потемнело в глазах, он покачнулся и дал шпоры лошади, но лошадь вдруг поднялась на дыбы и брякнулась наземь — осколок русской бомбы ранил лошадь и раздробил Анатолю плечо; новая толпа охотников
шла с песнями и гарцованьем мимо раненого. Анатоль
лишился сознания.
Пусть говорят они: мы
пошлем их головы к князю московскому!» — Отцы, которые
лишились детей в битве шелонской, тронутые великодушием Марфы, целовали одежду ее и говорили: «Прости нам! мы плакали!..» Слезы текли из глаз Марфы.
Окончилось вечернее моление. Феодор
пошел к игумну, не обратив на нее ни малейшего внимания, сказал ему о причине приезда и просил дозволения переночевать. Игумен был рад и повел Феодора к себе… Первое лицо, встретившее их, была женщина, стоявшая близ Феодора, дочь игумна, который удалился от света,
лишившись жены, и с которым был еще связан своею дочерью; она приехала гостить к отцу и собиралась вскоре возвратиться в небольшой городок близ Александрии, где жила у сестры своей матери.
Я и на это не посмотрел; имея каких-нибудь двести душ, устраивал два самых удобных, по местным средствам, завода: сначала
шло очень хорошо, а потом, при первых же двух-трех неудачах, не имея запасных капиталов, не выдержал — и со страшным убытком должен был бросить, тем более что постигло меня ничем не заменяемое несчастие:
лишился жены, заниматься сам ничем не мог.
— Это ты хорошо говоришь, дружок, по-Божьему, — ласково взяв Алексея за плечо, сказал Патап Максимыч. — Господь
пошлет; поминай чаще Иева на гноищи. Да… все имел, всего
лишился, а на Бога не возроптал; за то и подал ему Бог больше прежнего. Так и ваше дело — на Бога не ропщите, рук не жалейте да с Богом работайте, Господь не оставит вас —
пошлет больше прежнего.
Разумно любить добродетель, уважать подвиги, признавать добро, откуда бы мы его ни получали, и даже
лишаться своего удобства для
славы и выгоды того, кого любишь, и кто того заслуживает: таким образом, если жители страны нашли такое лицо, которое показало им большую мудрость, чтобы охранять их, большую храбрость, чтобы их защищать, и великую заботу, чтобы управлять ими, — и если вследствие этого они привыкли повиноваться ему так, чтобы предоставить ему некоторые выгоды, я не думаю, чтобы это было неразумно.
Отчаянное движение… и акула освободилась,
лишившись куска тела, и тихо-тихо, будто отдыхая,
пошла на глубину.
— Здоров как стена. Паинька сшила ему ватошничек из зеленого платья покойницы Веры, он взял и говорит: «Вот что меня погубило: это зеленое платье, а то бы я далеко
пошел». Он-таки совсем с ума сошел. Удивительно, право: чего не было — и того
лишился! Кой же леший его когда-то политикой обвинял? А? Я этому тоже удивляюсь.
— Нет, дело не в этом, — грубовато возразил он. — Дело, изволите видеть, в том, что куска хлеба
лишишься. А на другое место
пойдешь, будет не лучше. Вот — причина простая.
Она владела несметными, непрожитными богатствами и,
лишившись своих сыновей, видя темную одинокую будущность, не знала кому передать свои сокровища, а потому, всецело отдавшись честолюбию, решилась купить ими историческую
славу.
«Нет, она будет моей во что бы то ни стало, и будет моей добровольно, даже если бы мне пришлось для этого
пойти на преступление,
лишиться половины моего состояния!» — мысленно решил он и снова плотоядным взглядом окинул сидевшую в той же позе молодую девушку.
— Да, Семен Аникич, всю жизнь свою боязни не испытывал, а тут испытал, потому дело такое, от сердце
идет, жизни готов
лишиться, коли отнимут у меня ее…
Она владела несметными, непрожитными богатствами и,
лишившись своих сыновей, видя свою темную одинокую будущность, не знала, кому передать свои сокровища, а потому, всецело отдавшись честолюбию, решилась купить ими историческую
славу.
Тут он увидал разницу между неверными турками и своими единоверными нижегородцами и сразу понял, что ему от этих не отвертеться; сразу же, в удовлетворение его долгов кредиторам, был продан с торгов его дом, который был так ничтожен, что
пошел всего за 45 рублей. После этого Баранщиков был на время выпущен из тюрьмы, но теперь семья его
лишилась даже приюта, которого у нее не отнимали, пока отец странствовал, ел кашу, служил в янычарах и, опротивев одной жене, подумывал взять себе еще одну, новую.
"Уже не девочка, зрелая девица, а как свежа!"Та, кому он сейчас диктовал, давно уже красится на разные лады. Да он не помнит, чтобы она когда-нибудь была свежа и не подкрашена. И волосы у ней не свои. И душится она нестерпимо сильно. Войди она сейчас сюда — он совсем бы не обрадовался; сейчас между ними
пошли бы раздраженные разговоры, и он, наверное, провалялся бы больше,
лишившись своего теперешнего покоя.