Неточные совпадения
— Вспомните-ко вчерашний день, хотя бы с Двенадцатого года, а после того — Севастополь, а затем — Сан-Стефано и в конце концов гордое слово императора Александра Третьего: «Один у меня друг, князь Николай черногорский». Его, черногорского-то, и не видно на земле, мошка он в Европе, комаришка, да-с! Она, Европа-то, если вспомните все ее грехи против нас, именно —
Лихо. Туркам — мирволит, а величайшему
народу нашему ножку подставляет.
Здесь мы собрались
народ всё старый да пуганый; мужчин никого нет — ну, и думается, что
лихой человек старух сирых изобидеть хочет…
— Боярин, — сказал он, — хорошо ли мы сделали, что взяли с собой этих молодцов? Они что-то больно увертливы, никак от них толку не добьешься. Да и народ-то плечистый, не хуже Хомяка. Уж не
лихие ли люди?
— Ох, Опанас, Опанас! Вот какой на свете
народ злой да хитрый! А я же ничего того, живучи в лесу, и не знал. Эге, пане, пане,
лихо ты на свою голову затеял!..
— Конечно! — сказал хозяин. — Если понадобятся ратники, так я и музыкантов моих не пожалею… А народ-то, братцы, какой!.. Наметанный,
лихой — пострелы! Любой на пушку полезет!
Барин у них был не
лихой человек, и над ним даже не смеялись, потому что он был из духовных, знал
народ и умел с ним сделываться.
В семье Гудала плач и стоны,
Толпится на дворе
народ:
Чей конь примчался запаленный
И пал на камни у ворот?
Кто этот всадник бездыханный?
Хранили след тревоги бранной
Морщины смуглого чела.
В крови оружие и платье;
В последнем бешеном пожатье
Рука на гриве замерла.
Недолго жениха младого,
Невеста, взор твой ожидал:
Сдержал он княжеское слово,
На брачный пир он прискакал…
Увы! но никогда уж снова
Не сядет на коня
лихого!..
Ничто не совершается так внезапно и быстро, как переходы внутренних движений в простом
народе: добро ряд об ряд с
лихом, и часто одно венчается другим почти мгновенно. Почти все присутствующие, принявшие было горе Антона со смехом, теперь вдруг как бы сообща приняли в нем живейшее участие; нашлись даже такие, которые кинулись к хозяину с зардевшими, как кумач, щеками, со сверкающими глазами и сжатыми кулаками. Толстоватый ярославец горячился пуще всех.
— Послушай, добрый человек, — произнес Антон, оглядывая с беспокойством постоялый двор и навесы, — послушай, мотри, не было бы
лиха… не обидели бы меня… не увели бы лошаденки; я слышал,
народ у вас в городах на это дело добре податлив…
Сколько было на поминах
народу, а был ли хоть един человек, кто бы
лихом ее помянул?..
Не Гарибальди вдохновляет его, — этот удивительный человек, не знающий, что такое невозможность, — не подвиги его
лихих волонтеров, не радостно-грозная стихия поднявшегося за свободу
народа, нет!
Тихон. Какие борзые? Всё больше мошка да комары…
Народ мякенький… Борзые теперича, чай, на перинах дрыхнут… (Громко.) Православные, стерегите карманы да одежонку, коли жалко!
Лихой человек! Скрадет!
— Офицеры —
народ лихой, на все руки… — заметил кто-то. — Взять хоть, например, ваша светлость, вашего адъютанта Спечинского.
Как на площади
народ собирается,
Заунывный гудит-воет колокол,
Разглашает всюду весть недобрую.
По высокому месту лобному,
Во рубахе красной с яркой запонкой,
С большим топором навостреныим,
Руки голые потираючи,
Палач весело похаживает,
Удалова бойца дожидается,
А
лихой боец, молодой купец,
Со родными братьями прощается...