Неточные совпадения
Анна Андреевна. Где ж, где ж они? Ах, боже мой!.. (Отворяя
дверь.)Муж! Антоша! Антон! (Говорит скоро.)А все ты, а всё
за тобой. И пошла копаться: «Я булавочку, я косынку». (Подбегает к окну и
кричит.)Антон, куда, куда? Что, приехал? ревизор? с усами! с какими усами?
Он знак подаст — и все хлопочут;
Он пьет — все пьют и все
кричат;
Он засмеется — все хохочут;
Нахмурит брови — все молчат;
Так, он хозяин, это ясно:
И Тане уж не так ужасно,
И любопытная теперь
Немного растворила
дверь…
Вдруг ветер дунул, загашая
Огонь светильников ночных;
Смутилась шайка домовых;
Онегин, взорами сверкая,
Из-за стола гремя встает;
Все встали: он к
дверям идет.
— Не надо! Прочь! подождать!.. Зачем он сюда залез! Что
за беспорядок! —
закричал Порфирий, бросаясь к
дверям.
Неподвижное и серьезное лицо Раскольникова преобразилось в одно мгновение, и вдруг он залился опять тем же нервным хохотом, как давеча, как будто сам совершенно не в силах был сдержать себя. И в один миг припомнилось ему до чрезвычайной ясности ощущения одно недавнее мгновение, когда он стоял
за дверью, с топором, запор прыгал, они
за дверью ругались и ломились, а ему вдруг захотелось
закричать им, ругаться с ними, высунуть им язык, дразнить их, смеяться, хохотать, хохотать, хохотать!
Раскольников стоял и сжимал топор. Он был точно в бреду. Он готовился даже драться с ними, когда они войдут. Когда они стучались и сговаривались, ему несколько раз вдруг приходила мысль кончить все разом и
крикнуть им из-за
дверей. Порой хотелось ему начать ругаться с ними, дразнить их, покамест не отперли. «Поскорей бы уж!» — мелькнуло в его голове.
— Эй, барин, ходи веселей! —
крикнули за его спиной. Не оглядываясь, Самгин почти побежал. На разъезде было очень шумно, однако казалось, что железный шум торопится исчезнуть в холодной, всепоглощающей тишине. В коридоре вагона стояли обер-кондуктор и жандарм,
дверь в купе заткнул собою поручик Трифонов.
Пред ним, одна
за другой, мелькали, точно падая куда-то, полузабытые картины: полиция загоняет московских студентов в манеж, мужики и бабы срывают замок с
двери хлебного «магазина», вот поднимают колокол на колокольню; криками ура встречают голубовато-серого царя тысячи обывателей Москвы, так же встречают его в Нижнем Новгороде, тысяча людей всех сословий стоит на коленях пред Зимним дворцом, поет «Боже, царя храни»,
кричит ура.
— Не
кричите, Безбедов, — сказал Тагильский, подходя к нему. Безбедов, прихрамывая, бросился к
двери, толкнул ее плечом,
дверь отворилась, на пороге встал помощник начальника,
за плечом его возвышалось седоусое лицо надзирателя.
Не заходя в свою комнату, он сердито и вызывающе постучал в
дверь Дмитрия, из-за
двери весело
крикнули...
— Что вы, Михей Андреич,
кричите так? — сказали хозяйка и Анисья, выглянув из-за
дверей. — Двое прохожих остановились, слушают, что
за крик…
— Ah, le petit vilain! [Ах, гадкий мальчишка! (франц.)] —
крикнула она младшему, — ne m'approchez pas, ne me salissez pas, et vous, le grand dadais, je vous flanqua porte tous les deux, savez-vous cela! [Не подходите ко мне, вы меня запачкаете, и вы тоже, верзила; а то, знаете, я вас обоих тут же выставлю
за дверь! (франц.)]
— Il s'en va, il s'en va! [Он уходит, уходит! (франц.)] — гналась
за мною Альфонсина,
крича своим разорванным голосом, — mais il me tuera, monsieur, il me tuera! [Но ведь он убьет меня, сударь, убьет! (франц.)] — Но я уже выскочил на лестницу и, несмотря на то, что она даже и по лестнице гналась
за мной, успел-таки отворить выходную
дверь, выскочить на улицу и броситься на первого извозчика. Я дал адрес мамы…
Не останавливаясь, рабочие пошли, торопясь и наступая друг другу на ноги, дальше к соседнему вагону и стали уже, цепляясь мешками
за углы и
дверь вагона, входить в него, как другой кондуктор от
двери станции увидал их намерение и строго
закричал на них.
В третьей камере слышались крики и возня. Смотритель застучал и
закричал: «смирно»! Когда
дверь отворили, опять все вытянулись у нар, кроме нескольких больных и двоих дерущихся, которые с изуродованными злобой лицами вцепились друг в друга, один
за волосы, другой
за бороду. Они только тогда пустили друг друга, когда надзиратель подбежал к ним. У одного был в кровь разбит нос, и текли сопли, слюни и кровь, которые он утирал рукавом кафтана; другой обирал вырванные из бороды волосы.
— Если хотите, так
за то и другое вместе! —
крикнул Привалов, едва удерживаясь от желания вышвырнуть ее
за дверь.
Очевидно, этот самый господин и
крикнул из-за
двери: «кто таков», так как другого мужчины в комнате не было.
Староста обратился к толпе, спрашивая, кто говорил? но все молчали; вскоре в задних рядах поднялся ропот, стал усиливаться и в одну минуту превратился в ужаснейшие вопли. Исправник понизил голос и хотел было их уговаривать. «Да что на него смотреть, —
закричали дворовые, — ребята! долой их!» — и вся толпа двинулась. Шабашкин и другие члены поспешно бросились в сени и заперли
за собою
дверь.
Свояченица в ужасе
кричала, слыша
за дверью грозное определение.
— Стой! —
закричал диким голосом голова и захлопнул
за нею
дверь. — Господа! это сатана! — продолжал он. — Огня! живее огня! Не пожалею казенной хаты! Зажигай ее, зажигай, чтобы и костей чертовых не осталось на земле.
В дом Шереметева клуб переехал после пожара, который случился в доме Спиридонова поздней ночью, когда уж публика из нижних зал разошлась и только вверху, в тайной комнате, играли в «железку» человек десять крупных игроков. Сюда не доносился шум из нижнего этажа, не слышно было пожарного рожка сквозь глухие ставни. Прислуга клуба с первым появлением дыма ушла из дому. К верхним игрокам вбежал мальчуган-карточник и
за ним лакей, оба с испуганными лицами, приотворили
дверь,
крикнули: «Пожар!» — и скрылись.
Однажды, когда он весь погрузился в процесс бритья и, взяв себя
за кончик носа, выпятил языком подбриваемую щеку, старший брат отодвинул через форточку задвижку окна, осторожно спустился в комнату и открыл выходную
дверь. Обеспечив себе таким образом отступление, он стал исполнять среди комнаты какой-то дикий танец: прыгал, кривлялся, вскидывал ноги выше головы и
кричал диким голосом: «Гол, шлеп, тана — на»…
Прочухавшийся приказчик еще раз смерил странного человека с ног до головы, что-то сообразил и
крикнул подрушного. Откуда-то из-за мешков с мукой выскочил молодец, выслушал приказ и полетел с докладом к хозяину. Через минуту он вернулся и объявил, что сам придет сейчас. Действительно, послышались тяжелые шаги, и в лавку заднею
дверью вошел высокий седой старик в котиковом картузе. Он посмотрел на странного человека через старинные серебряные очки и проговорил не торопясь...
— Живи! —
крикнул он ему из-за
двери, взял первого извозчика и поехал.
— Что вам нужно здесь? — сердито
крикнула из-за
двери Варвара Ивановна.
— Приехали
за вами! —
крикнула баба, отворив
дверь в небольшой чуланчик, оклеенный засаленными бумажками.
— Иду, — послышался
за дверью недовольный голос Александры. — Иду я. Чего
кричишь? На сколько?
— Что?! Под поезд?! А ты знаешь, что
за такие слова бывает?! Угроза действием! Вот я сейчас пойду и
крикну «караул!» и поверну сигнальную ручку, — и он с таким решительным видом схватился
за рукоятку
двери, что кондуктор только махнул рукой и плюнул.
— Не пущу, ни
за что не пущу без закуски, а не то сама лягу у
дверей на пороге!.. —
закричала становая — и в самом деле сделала движение, что как будто бы намерена была лечь на пол.
— Как это возможно, что у нас готовилось!.. Щи какие-нибудь пустые, — возразил Макар Григорьев, вслед
за тем встал и, приотворив немного
дверь в сени,
крикнул: — Эй, Огурцов!
Дедушка
закричал и вытолкал меня на лестницу и запер
за мной
дверь на крючок.
— К ней, к дочери, к Наташе! —
закричала она и потащила Нелли
за собой к
дверям.
И скажи ему еще, что мне тяжело умирать…» Я и пошла, постучалась к дедушке, он отворил и, как увидел меня, тотчас хотел было передо мной
дверь затворить, но я ухватилась
за дверь обеими руками и
закричала ему: «Мамаша умирает, вас зовет, идите!..» Но он оттолкнул меня и захлопнул
дверь.
— Вонифатий! —
закричал из-за
двери дребезжащий женский голос.
Вдруг на площадь галопом прискакал урядник, осадил рыжую лошадь у крыльца волости и, размахивая в воздухе нагайкой,
закричал на мужика — крики толкались в стекла окна, но слов не было слышно. Мужик встал, протянул руку, указывая вдаль, урядник прыгнул на землю, зашатался на ногах, бросил мужику повод, хватаясь руками
за перила, тяжело поднялся на крыльцо и исчез в
дверях волости…
Несколько мгновений спустя Санин уже бежал по улице к себе на квартиру. Он и не заметил того, что вслед
за ним из
двери кондитерской, весь растрепанный, выскочил Панталеоне — и что-то
кричал ему, и потрясал, и как будто грозил высоко поднятой рукою.
— Ах, какие вы несносные! Так приходите, по крайней мере, скорей в гостиную, Мими так хочет вас видеть, —
кричала из-за
двери Любочка.
Фаэтон между тем быстро подкатил к бульвару Чистые Пруды, и Егор Егорыч
крикнул кучеру: «Поезжай по левой стороне!», а велев свернуть близ почтамта в переулок и остановиться у небольшой церкви Феодора Стратилата, он предложил Сусанне выйти из экипажа, причем самым почтительнейшим образом высадил ее и попросил следовать
за собой внутрь двора, где и находился храм Архангела Гавриила, который действительно своими колоннами, выступами, вазами, стоявшими у подножия верхнего яруса, напоминал скорее башню, чем православную церковь, — на куполе его, впрочем, высился крест; наружные стены храма были покрыты лепными изображениями с таковыми же лепными надписями на славянском языке: с западной стороны, например, под щитом, изображающим благовещение, значилось: «Дом мой — дом молитвы»; над
дверями храма вокруг спасителева венца виднелось: «Аз есмь путь и истина и живот»; около
дверей, ведущих в храм, шли надписи: «Господи, возлюблю благолепие дому твоего и место селения славы твоея».
Подбежал Максим, тоже пьяный, и вдвоем они потащили меня по палубе к своей каюте, мимо спящих пассажиров. Но у
дверей каюты стоял Смурый, в
двери, держась
за косяки, — Яков Иваныч, а девица колотила его по спине кулаками и пьяным голосом
кричала...
Этими словами кончалась песня, и к этим последним словам, пропетым заунывным напевом, присоединился бодрый голос веселого Хан-Магомы, который при самом конце песни громко
закричал: «Ля илляха иль алла» — и пронзительно завизжал. Потом все затихло, и опять слышалось только соловьиное чмоканье и свист из сада и равномерное шипение и изредка свистение быстро скользящего по камням железа из-за
двери.
Мальчик неторопливо пошел из горницы. Отец смотрел
за ним с горделивою и радостною улыбкою. Но уже когда мальчик был в
дверях, Авиновицкий вдруг свирепо нахмурился и
закричал страшным голосом так, что Передонов вздрогнул...
Клавдия выглядывала из-за
двери. Володин
крикнул ей, хохоча и ломаясь...
— Нет, нет! — испуганно
крикнула женщина и выросла, стала выше, вырвала руку, схватилась
за скобу
двери.
С нею было боязно, она казалась безумной, а уйти от неё — некуда было, и он всё прижимался спиною к чему-то, что качалось и скрипело. Вдруг косенькая укусила его в плечо и свалилась на пол, стала биться, точно рыба. Савка схватил её
за ноги и потащил к
двери,
крича...
— Ой, господи, кто это? — тихонько
крикнула она, схватясь
за косяк, и тотчас над её плечом поднялась встрёпанная голова Никона, сердито сверкнули побелевшие глаза, он рванул женщину назад, плотно прикрыл
дверь и — тоже босой, без пояса, с расстёгнутым воротом пошёл на Кожемякина, точно крадучись, а подойдя вплоть, грозно спросил...
Казаки сидели
за ужином в мазаных сенях кордона, на земляном полу, вокруг низкого татарского столика, когда речь зашла о череде в секрет. — Кому ж нынче итти? —
крикнул один из казаков, обращаясь к уряднику в отворенную
дверь хаты.
Генерал опять затопал,
закричал и
кричал долго что-то такое, в чем было немало добрых и жалких слов насчет спокойствия моих родителей и моего собственного будущего, и затем вдруг, — представьте вы себе мое вящее удивление, — вслед
за сими словами непостижимый генерал вдруг перекрестил меня крестом со лба на грудь, быстро повернулся на каблуках и направился к
двери.
Актер(останавливается, не затворяя
двери, на пороге и, придерживаясь руками
за косяки,
кричит). Старик, эй! Ты где? Я — вспомнил… слушай. (Шатаясь, делает два шага вперед и, принимая позу, читает.)
— Чик! чик! чик! — проговорил Автономов, целуя жену. А она смеялась. Заперев
дверь за мужем, она тотчас же вскочила в комнату Ильи и прыгнула к нему на кровать, весело
крикнув...
Лунёв встал в открытой
двери; сквозь тучу пыли и табачного дыма он видел Якова
за буфетом. Гладко причёсанный, в куцем сюртуке с короткими рукавами, Яков суетился, насыпая в чайники чай, отсчитывал куски сахару, наливал водку, шумно двигал ящиком конторки. Половые подбегали к нему и
кричали, бросая на буфет марки...
Но вчера, во время ссоры, когда он
закричал плачущим голосом: «Когда же все это кончится, боже мой?» — и ушел к себе в кабинет, она погналась
за ним, как кошка
за мышью, и, мешая ему затворить
за собою
дверь,
крикнула, что ненавидит его всею душой.