Герои своей книги

Андрей Сиротенко, 2022

Хотели бы вы попасть в какую-нибудь книгу и прожить жизнь за одного из героев? Да еще и если книга написана вами или вашим лучшим другом? Не спешите отвечать утвердительно. Сперва представьте, что вы совершенно не знаете сюжета, но сразу же оказываетесь в роли мага, попавшего в плен к фанатикам, пытающимся разгадать секрет смерти и возвращающих к жизни ничего не смыслящих зомби. Вокруг мир, наполненный древнегреческой мифологией. Правда, у вас имеется один дефект: заклинания без магического песка путаются между собой, и результат даже вам трудно предугадать. Согласились бы на такую авантюру? Или, допустим, вы знаете сюжет книги. Понимаете, что оказались в мире мифологии кельтов, но при этом не имеете никаких способностей, кроме юмора, а на вас охотится бессмертный бог-воитель. Что лучше? Стоит поведать и о главном подвохе. Время идет, но вы никак не можете вернуться в реальный мир, а у книги нет финала… Хотели бы написать свой? Смогли бы? Вот теперь отвечайте…

Часть 1. Жизнь как сказка

Глава 1

— Вот такие у нас пироги!

Сальери — упавшему Моцарту

— Андрюха, эй! — раздался громкий голос.

— Да здесь я, здесь, — ответил названный.

Он был среднего роста, с глазами цвета виски и русыми волосами. Лицо его не жаловалось на полноту щёк, подбородок круглый, но не двойной, как у некоторых его ровесников, сильно налегающих на фастфуд. Тело далеко не атлетического сложения, но постоять за себя он мог.

— Что на этот раз стряслось, Лёш? — добавил Андрей к первой своей фразе.

— На этот? — парень беззаботно улыбнулся.

Волосы его оказались светлыми, глаза — голубыми. По телосложению два парня походили друг на друга. Разница была только в форме лица. У Андрея она больше походила на круг.

— Ты когда-нибудь видел дуэли? — вставил еще один вопрос Алексей.

— Читать — читал, а видеть…

— Давай скорее, там Романычи повздорили не на шутку.

Андрей, сидевший до этого на зелёной полянке, быстро встал и последовал за Алексеем. Пейзаж вокруг разворачивался довольно живописный, несмотря на то что парни пребывали на заброшенном аэродроме. Взлётную полосу уже на половину разобрали: большая часть бетонных плит пошла, конечно же, на постройку частных гаражей, остальную, как и положено, успели свезти на переработку. Слева и справа стояли разрушенные здания. Между оставшимися плитами кое-где пробивались частые стрелки травы. Неподалёку от аэродрома находился до сих пор работавший авиационный ремзавод. Только ни самолётов, ни вертолётов там давно не наблюдалось. Парни миновали ржавые ворота, где иногда, по случаю приезда важных лиц, стояла охрана в количестве двух человек. Они обязательно спрашивают пропуска, а те, у кого таковых не имеется, знают о дырке в заборе в десяти метрах вправо.

На скудной растительности тут и там пастухи трудолюбиво выгуливали коров и овец. Три взлётные полосы проворно разбегались в разные стороны. Боковые стоянки самолётов замыкали высокие капониры. На одной из них красовался почти развалившийся железный кран. Алексей перешёл на бег. Андрей не отставал. Вскоре их взору открылось небольшое озеро, которому больше подходило название пруда. Его окружали молодые деревья и усталые рыбаки. Алексей вёл дальше. За следующим капониром стоял полосатый шлагбаум. Вдалеке показалось старое здание, некогда являвшееся штабом, о чём гласила вывеска на нём. В этом месте асфальтированная дорожка не успела до конца превратиться в камни и щебёнку, поэтому именно тут автолюбители зачастую мыли свои машины. Около деревянных лавочек в боевых стойках стояли Романычи, как назвал их Алексей. В руках они держали небольшие мечи — железные, но явно незаточенные. До драки, видимо, пока не дошло, дуэлянты всего лишь обменивались «любезностями». Но было видно, что парни успели вовремя.

— Из-за чего драка-то? — на бегу спросил Андрей у Алексея.

— Тут Ромка написал книгу и отдал её в издательство, а там оп — и напечатали оную.

— Ну и?

— Так вот, ты её читал?

— Нет.

— Я тоже. А Романыч взял и ляпнул, что она и гроша медного не стоит, хотя в глаза её никогда не видел. Якобы пошутил так.

— Так себе шуточка.

Тем временем дуэлянты стали сближаться. Один из них был куда ниже другого, со светлыми волосами, зелеными глазами, в выцветших джинсах и тёмно-синей футболке. Второй носил солнцезащитные очки, на вид он был куда атлетичнее даже троих парней вместе взятых. Волосы он аккуратно завязывал в хвост.

— Ну, Волосатый, ты доигрался, — прорычал тот, который пониже.

— Стоп! — в один голос зычно крикнули Алексей и Андрей.

Романычи, наверное, только этого и ждали, тут же опустив занесённые для удара мечи.

— Жмите друг другу руки, — продолжил Алексей.

— Ладно, извини меня, Мистер Дракон!

— Да ничего, Волосатый. Я сразу понял, что ты шутишь, но захотел немного повздорить. Шутка за шутку, так сказать. Кстати, пора и тебе какое-нибудь второе имя дать, а то ходишь второй год уже Волосатым.

Друзья весело рассмеялись и расселись в теньке под ближайшим деревом. Солнце припекало достаточно сильно, пока на небе не было ни одного облачка. По взлётной полосе на велосипеде проехал человек с косой. Скорее всего, кто-то из здешних сторожей, но против них у парней всегда была пара отговорок, мол, шли мимо, заблудились или вообще не отсюда. Конечно, друзья примелькались. Сторожа знали их в лицо. Но в хорошем настроении подыгрывали парням и оставляли в покое. А в плохом… Тогда приходилось убегать. В том случае нужно было смотреть под ноги, иначе был реальный шанс попасть в ловкую сеть оставленной здесь колючей проволоки. И все же парни ничего плохого об аэродроме сказать не могли, ведь именно здесь они избавлялись от скуки повседневной жизни закрытого военного городка. А посёлок этот был настолько маленьким, что быстрым шагом его можно было пройти минут за пятнадцать. В небе, совсем низко, прогудел вертолёт. Неужели сюда? Действительно! Зависнув в паре метров от земли, он совершил круг, затем второй, мягко коснулся колёсами бетонных плит и заехал за ближайший капонир. Лишь только разноцветный пропеллер по-прежнему крутился над горкой, постепенно останавливаясь.

Отдых оказался недолгим. Алексей посмотрел на часы и жестом заставил парней подняться и направиться в сторону дома. Он часто уходил на дачу или в гараж. Его никто не упрекал в этом. Просьбы родителей — прежде всего. Чаще всего предлагали помочь, но Алексей отказывался, предпочитая сделать всё самому.

— Я тут для вас специальные подарочные экземпляры заказал. Сейчас зайдёте и возьмёте, — произнёс Роман, поправляя мечи за спиной. Оба принадлежали ему.

— Кстати, надо на стоянку съездить — вертолёты я до этого момента видел только на картинках, — взбудоражено проговорил Андрей.

— А сторожА? — серьёзно спросил другой Роман.

— Да ладно. Вспомни, как мы в прошлый раз фотографировались с ними на фоне суперсекретной базы! А ведь сперва тоже не хотели, — усмехнулся Алексей.

— Кто? сторожА или мы? — ехидно переспросил Андрей.

— СторожА… Ром, а о чём книга-то? — задумчиво сказал Алексей.

— Вот этого я вам нипочём не расскажу. Могу лишь намекнуть. Четыре друга. Хотя нет, четыре человека с совершенно разными судьбами идут навстречу друг другу. Причём встреча эта станет очень и очень неожиданной и интересной. В общем, вам понравится. Тем более главные герои наши тёзки.

— Смысл? — сухо осведомился Роман.

— Порой дружба, целеустремлённость и то, какой ты человек, способны полностью преобразить жизнь, не обращая внимания на всякие козни и повороты судьбы, — на одном дыхании продекламировал автор. — У кого какие планы на вечер?

— Дача, — немного тоскливо ответил Алексей.

— Огород, — добавил Роман.

— Никаких, — пожал плечами Андрей.

— Не желаешь составить мне компанию в поисках дамы сердца? — подмигнул Роман.

— Один я явно оставаться не собираюсь!

— На том и порешили.

— Завтра тренировка как обычно? В шесть? — вновь заговорил Алексей.

— Да. Не забудьте: три звонка по телефону и идём без кого-то, будить всех в семье мне неохота, — в голосе высокого Романа чувствовался немалый опыт в этом деле. Скорее всего, на утреннюю разминку зачастую он ходил один.

— Хорошо, хорошо, — пробормотал Алексей.

Парни свернули с асфальтированной дороги и пошли едва заметной кустистой тропой. По бокам высокой стеной поднимались крапива и орешник. Алексей присмотрел себе несколько ровных палок и выломал их, объяснив свои действия давнишним желанием сделать себе боевые нунчаки. Слева показалась новая церквушка, от которой ещё не убрали все леса. Вслед за ней парни перешли старую дорогу, ведущую к единственной школе. В стороне остались горы плит, на которых они часто устраивали концерты друг для друга, когда не хотели играть для кого-то еще. Конечно, некоторые их произведения были далеки от идеала, но поделиться новыми мыслями и идеями никто не запрещал. И они всегда охотно слушали друг друга, подпевая и подыгрывая.

Дорога их по-прежнему тянулась бесконечным серым полотном. На пути они преодолели старые разрушенные рельсы. Когда аэродром был действующим, по ним четыре раза в день поезд доставлял необходимую ерунду для военных. А теперь… Теперь рельсы проржавели, а шпалы вообще превратились в деревянную труху. В военном общежитии ныне находилось домоуправление, только яблони были прежними. Справа красовалась новенькая пожарная часть с тремя машинами в депо. Дежурный нервно курил, сидя на свежевыкрашенной лавке. Дорога круто поворачивала влево. Неподалёку стояла больница. Мимо плавно промелькнуло ещё несколько заброшенных зданий. На этом краю городка находился Дом офицеров — место дискотек, книг и всяких кружков. От него тропинки вели в большой гаражный кооператив и на новое футбольное поле. Говорили, что траву для него привозили из самих Нидерландов! Прошлым летом на зелёном газоне игры проходили каждый день, пока другие поля ремонтировались, сейчас же…

Именно отсюда начинался сам посёлок городского типа, или, если сокращенно, п. г. т. Домов насчитывалось не больше тридцати, несмотря на то, что последний из них заканчивался номером 410. Около поля построили пивной бар «Сытый папа», который разгромили недовольные болельщики после первого же матча на новеньком стадионе с нидерландской травой. Реконструировать заведение еще не успели, хотя прошло уже много времени. За ним обшарпанными стенками поднималось вверх семиэтажное невоенное общежитие. Чуть поодаль располагался магазин. Всего их в поселке было пять. Если не брать в расчет рынок, который сейчас виднелся по левую руку. Напротив него и жил Роман.

Жёлтая облезшая краска, огромные засохшие подтеки на углах дома. Квартира начинающего писателя находилась в самом последнем подъезде. Первый этаж. Номер двадцать семь. Обыкновенная хлипкая дверь, которую можно было вынести не очень сильным нажатием даже женского плеча. Роман, не долго возясь с ключами, пригласил друзей внутрь.

— Извиняюсь за беспорядок — у меня ремонт вчера начался, — виновато произнёс писатель.

— Ром, мы всё понимаем, — подбодрил его Алексей.

— Проходите в мою тесную каморку, — показал жестом Роман.

Парни всей гурьбой завалились в небольшую комнату. Около окна стоял деревянный стол, с которого уже давно сошёл весь лак. На тумбочках Роман расклеил различные мотивирующие цитаты, главное место среди которых занимал символ карате (картинка): свет проникает во тьму, тьма проникает в свет. Или, как говорили древние славяне, явь проникает в навь, навь проникает в явь. У парней на этот счёт была совершенно отличная точка зрения: для них этот символ говорил лишь то, что в добре всегда есть капелька тёмного, а в зле — светлого. Около стола располагался старый деревянный стул, начинавший опасно раскачиваться из стороны в сторону, как только сядешь на него. Роман давно собирался его починить, но всё никак не доходили руки. А когда навещало вдохновение, такая неустойчивость даже несколько успокаивала разбушевавшееся воображение и нервы, заставляя мысли в голове складываться в правильные логические цепочки. Над столом висела книжная полка. Писатель, судя по количеству томов, явно отдавал предпочтение Алексею Пехову и Толкиену, хотя в уголке притаились редкие книги Ника Перумова и Сергея Лукьяненко. Парни уселись на узкую кровать около стены. Роман одним движением задёрнул шторы, прерывая доступ в комнату обильным солнечным лучам.

— Кстати, как я понял, самое сложное — это писать правду. Вот, например, ваши характеры и до боли знакомые места я описывал целыми неделями, в то время как некоторые вымышленные сражения мог вылить на бумагу всего лишь за несколько часов. И это при том, что первое у меня занимало страницы две-три, а второе — целые главы.

Роман открыл свой шкаф и извлёк на свет четыре книги. Красочная обложка. Такая всегда бросается в глаза. Такую книгу хочется купить. На заднем фоне были нарисованы горящие дома и плачущие женщины с детьми, а на переднем — четыре человека в боевых стойках, которые весьма походили на самих парней.

— «Истоки», — вслух огласил название книги второй Роман.

— Роман Янковский, — дочитал фамилию и имя писателя Андрей.

— Ром, а ты почему не взял себе никакого псевдонима? — поинтересовался Роман.

— Я не привык обманывать или врать.

— Это, по-моему, одно и то же, — перебил Андрей.

— Нет. Обманывать — это значит говорить полуправду, а врать — тоже самое что лгать. В общем, читайте и делитесь своими впечатлениями. А пока не желаете ли сыграть в нашу фирменную?

Роман, не дожидаясь ответа, разложил на столе огромную карту, раскрашенную карандашами, достал шесть кубиков и чистые листки бумаги. В правом углу карты была надпись: «Мир фэнтези». Правила простые: ты задумываешь себе любое событие и кидаешь кубик. Совпадает — продолжаешь фантазировать дальше, записывая придуманные части истории на листок, нет — что ж, придётся подумать заново. Очень часто игра захватывала на долгие часы, тем более что парни практически никогда не упускали случая пошутить, поэтому скучного вечера точно ожидать не стоило.

— Нет, — с грустью в голосе произнёс Алексей. — Я на дачу.

Роман вздохнул и выпроводил двух друзей из квартиры. Книги они забрали без напоминания. Вскоре начинающий писатель вернулся обратно в комнату. Андрей рассматривал пейзаж за окном. Кто-то снова рылся в мусорных баках в поисках пустых бутылок, иные готовились к вечерним массовым гуляниям, на которых ожидалась бесплатная дискотека. Счастливые пары мило прохаживались под ручку взад и вперёд вдоль центральной дороги поселка. На остановку подъехал жёлтый «икарус». Вечером автобусы — это редкое явление. Следующего стоило ожидать никак не раньше чем через час. Роман вставил аудиокассету в магнитофон «Романтик». Компьютер в его доме был, но он предпочитал отдавать дань старине. В комнате зазвучало нечто похожее на рок. Хотя многие жанры так искажались в последнее время, что их трудно измерить привычными лекалами. Смысла в песне не было совсем, зато музыка вышла на пятёрочку.

— Ты готов? — осведомился Роман.

— Я? — переспросил Андрей, но тут же добавил: — Да, а куда пойдём?

— Ну куда мы можем направиться в нашем маленьком городке в день массового гуляния?! — усмехнулся Роман, и Андрей поддержал его доброй улыбкой. — Конечно, на поиски девушек, как я и говорил.

— Да уж, не нарваться бы не на тех… — сбивчиво пробормотал Андрей.

— Забудь ты, в конце концов, тот злосчастный случай с письмом! Ну, подумаешь, хотели тебя убить на день Ивана Купалы… Но жив же. Правильно Лёха говорил: «Кент твой трус ещё тот». И сегодня не попадёмся. К тому же мы будем вдвоём, а там, глядишь, и ещё кого встретим.

Роман сильным движением поднял друга с дивана, и через мгновение они уже стояли на улице. Тёплый ветерок слегка покачивал зелёные листья деревьев и подталкивал друзей в спины, побуждая к каким-то действиям. Магазин закрылся, следовательно, часовая стрелка перевалила восемь. Из хлебного цеха валил белый дым — свежую буханку в их посёлке можно было купить уже в семь часов утра. Роман сощурил глаза, словно пытаясь кого-то найти. Андрей лениво прислонился спиной к стене. Мимо проходили парни и девушки, поочерёдно здороваясь с друзьями, вот только половину из них они видели если не в первый раз, то во второй как максимум. Подобное можно было встретить лишь в таких маленьких поселках, где тебя за глаза знают абсолютно все. Солнце не спеша заваливалось за горизонт, обещая красным закатом новый жаркий день. Со стороны Дома офицеров доносились гулкие удары барабанов — сегодня должна была состояться очередная дискотека, которую летом называли массовым гулянием, так как именно в эту пору года за проход туда не надо было платить. Друзей танцы не очень интересовали. Куда приятнее просто пошататься по городку и поискать красивых девушек. Пусть они и видели почти всех, но не со всеми были знакомы лично.

— Чувствуешь? — Роман глубоко вдохнул и, просмаковав вечернюю пыль, гулко выдохнул. — В воздухе пахнет дракой.

— Да-а-а, — протянул Андрей. — У тебя прямо нюх на это дело.

— А то!

Роман уверенно двинулся в сторону широкой дороги, так называемой «автобусной». Напротив дома, из которого вышли друзья, располагалась старая заброшенная «Кулинария».

— Ну, я думаю, стоит сделать один разогревочный кружок? — поинтересовался Роман.

— Пожалуй…

— Кстати, — начал было парень, но тут же осёкся, заметив, как побледнел Андрей. — Что-то не так?

— Аня…

— Ах, вот оно что.

Впереди к друзьям величаво приближались шестеро. Две девушки и четыре парня. Даже на расстоянии от них разило алкоголем. Андрей быстро опустил голову. Роман сделал едва различимый шаг вперёд, но компания вовсе не замечала их.

— Если эта именно та драка, которую ты имел в виду, то уж слишком рановато мы её нашли, — пробормотал Андрей.

Роман ничего не ответил, а лишь пожал плечами. Для друзей секунды тянулись очень медленно: всё-таки не хотелось драться с четырьмя твердолобыми качками, коими ни Андрей, ни его друг — начинающий писатель, увы, не являлись. Шестёрка приближалась. Тренировки тренировками, но вот когда дела доходило до поединка, из-за страха и азарта все приёмы забывались, будто и не было их никогда. Тогда и вступало в действие одно из самых основных правил карате: битвы выигрывают не самые сильные, а самые быстрые и умные. Да и к месту будет сказано, что большинство приёмов нельзя применять на обыкновенных людях, так как половина из них даже и не догадывается, что слабым ударом можно сделать противника инвалидом, а то и вовсе отправить на тот свет. Правда, до таких драк пока, к счастью, дело не доходило.

Роман демонстративно сложил руки на груди. Народ на улице продолжал идти в сторону дискотеки. Им было совершенно наплевать на разборки, которые могли здесь произойти.

— Какая из них двоих? — едва слышно прошептал Роман.

— Увидишь. Она не упустит такого случая.

— Какого случая?

Андрей промолчал. Компания не обращала внимания на парней. Двое из них обнимали девушек, остальные, похоже, являлись охраной. Шаг, ещё один… Роман глубоко вздохнул и повернулся к Андрею.

— Ну, вот видишь. Ей до тебя нет никакого дела.

— С трудом верю.

— Андрей, — послышался женский голос.

— Что мы не мужики, что мы не убежим, что ли? — шутливо произнёс Роман и повернулся на зов. — Я за него, подходи-налетай, в тыкву резко получай.

— Да уж. По этим словам точно не скажешь, что ты уважаемый нами писатель, — попытался улыбнуться Андрей.

— Ты где пропадаешь? — задала риторический вопрос Аня, едва ворочая языком.

— Со мной он, — подмигнул глазом Роман, на что его друг отреагировал лёгким тычком в область почки.

— Ты у меня с-с-ейчас-с-с договор-р-ришься. Не в-в-в-идишь, д-д-дама в-в-вопросы з-з-ад-д-дает, — выплюнул из себя один из возможных противников.

— Не вижу, слепой с детства.

Вся шестёрка подозрительно смерила взглядом парней.

— Нравлюсь? — съехидничал Роман.

— Нет! — рявкнул, наверное, самый огромный из этой группировки.

— Вообще никому?! — продолжал гнуть свою линию издевок Роман.

— Ладно, Вов, пойдём, — прощебетала Аня, беря громилу за руку.

— Ну, я с радостью, милая, — замялся великан и послушно последовал за своей спутницей.

— Ой, Вовка, не трогай этих двух, а то они тебе наваляют по первое число, а до дома я тебя не донесу. Пойдём лучше со мной, я достану тебе с неба звезду… — передразнил Роман девушку.

Он часто любил общаться в таком язвительно-шутливом тоне. Можно сказать, иная манера поведения вообще была для него в диковинку. Не всегда шутки были смешными, не всегда необидными, но друзья давно привыкли к выходкам Романа. Подвыпившая компания очередную дерзость предпочла не заметить.

— Мы куда-то собирались? — переводя тему, спросил у друга Роман.

— Да, — Андрей глубоко вздохнул, на душе у него явно полегчало. — По-моему, сегодня отличная погода.

— Кстати, ты прав. Нам придётся идти непосредственно на дискотеку, чтобы кого-то найти. Пропустили мы с тобой то время, когда все тоже круги наворачивают по поселку. Ни одной живой души, кроме бабушек, на лавочках, на улице не осталось. В ручеек с ними я всегда поиграть успею.

Площадка, на которой всегда устраивались летние дискотеки, была хорошо видна с того места, где стояли парни. Без приключений миновав короткое расстояние, друзья подошли к танцплощадке. Роман придирчиво осмотрел танцующий контингент. Обычно в начале дискотеки собирались те, кто помладше. Для них и песни крутили специфические.

— Может, сходим на турничок, пока народу по колено? — лениво предложил Роман, описывая возраст собравшихся своей излюбленной фразочкой.

Андрей скептически осмотрелся по сторонам.

— Темно, конечно, — поспешил прокомментировать действия друга Роман. — Но мы что, турник не найдем наощупь? Не беспокойся.

Два раза в неделю занятия карате состояли чисто из подтягиваний, подъёмов и переворотов, так что с этим гимнастическим снарядом парни дружили хорошо. Иногда даже до такой степени, что их приходилось буквально отрывать от недвижимой железяки, дабы уйти домой. Роман сделал несколько шагов по направлению к тому месту, где, по его расчетам, должен был быть турник. Остановился, поцокал языком и решил дальше не продвигаться.

— Наверное, ты прав. Не будем искать его в темноте.

Музыка меняться не спешила, продолжая радовать тех, кто помладше. Причем сегодня ставили какие-то чересчур писклявые голоса, обладатели которых лишь понаслышке знали о существовании нот. Люди на танцполе прибавлялись не особенно быстро. Около динамиков почему-то зачастую тусовались девушки, где-то в стороне — парни. Те пары, которые не умели танцевать или просто устали, сидели неподалёку на лавках, часто обнимаясь и целуясь. Роман затёрся в толпу и застыл на месте.

— Что случилось? — прошептал Андрей.

— Да так, — отмахнулся парень, продолжая осматриваться. — Внимание, вижу девушек без ухажёров.

— А если парни просто отошли перекурить?

— Это их проблемы?

— А по-моему… — но Роман уже ринулся в гущу, не дослушав скепсис друга.

Андрей поспешил следом, с трудом уворачиваясь от извивающихся в нелепом танце людей. Извиняться не приходилось: большинство даже не замечало чьё-то прикосновение. Роман подскочил к девушкам и совершил глубокий реверанс. Те сразу же заинтересованно посмотрели в его сторону.

— Мон пардон, сударыни, — ещё один не менее почтительный кивок головой. — Мы тут с другом, — Роман повёл рукой в бок, в то время как Андрей ещё пытался протиснуться к месту знакомства, но девушки смогли его увидеть, — хотели бы узнать ваши имена.

— Это очень легко устроить, — открыто улыбнулась одна из них, поправив рукой светлые — а главное свои — волосы. — Я, — она мастерски стрельнула в Романа зелёными глазами, — Ульяна…

— Очень красивое и редкое имя! — тут же вставил своё слово парень.

— Здрасти! — брякнул Андрей, добравшись, в конце концов, до своего приятеля.

— Ты где был? — не отрывая взгляда от новоиспечённой знакомой, вымолвил Роман.

— Пытался угнаться за тобой, — недовольно произнёс Андрей и повернулся к девушкам.

— Это Андрей, — продолжал свою пафосную тираду Роман.

— Аня, — вторая девушка протянула руку вперёд.

— Да что такое! Везде одно и то же, — едва слышно пробубнил Андрей.

— А вы случайно не из рыцарского клуба? — и снова зелёная пуля из глаз едва разминулась с грудью Романа.

— Да, мадмуазель, — менее куртуазно, но всё тем же элегантным тоном ответил парень.

— Вы что это тут делаете? — раздался сзади грозный возглас.

— Это ваши? — удивился Роман.

— Нет, — испуганно ответили девушки.

— Тогда с какого… — парень резко повернулся на голос.

Андрей нехотя последовал примеру своего друга. Уж сколько раз твердили миру: не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Перед ними образовалась группа из пяти широкоплечих человек. Рукава братвы были недружелюбно задраны.

Кулак одного из громил без предупреждений, ловко лавируя между крохотными молекулами воздуха, разминулся в паре миллиметров с лицом Андрея. Одно лёгкое, едва различимое движение, и Роман отправил в нокаут первого из соперников. Следующий верзила с диким воплем схватился за сломанный нос — удар фалангами пальцев Андрея достиг цели достаточно быстро. Обычно после такой атаки соперники приходили в себя не менее чем за сутки. Запаха алкоголя от пятёрки не доносилось, следовательно, полезли они на двух друзей в абсолютно в здравом уме. Тогда в чем логика? Девушки ведь даже не знают их… Тем временем поединок стал выравниваться — широкоплечие парни собрались с силами, а Андрей и Роман немного выдохлись после первых стремительных действий. Никто не пытался заговорить. Даже Роман оставил все свои ехидные замечания по поводу происходящего: главное — не сбиться с ритма. Собьёшься — и ты, считай, проиграл. Блок — выпад, блок — выпад… Эти будут куда помощнее и посообразительнее двух первых громил.

Вокруг собрались зрители. Никого не интересовало, кто победит. Сам поединок — вот, что всегда приводило в неконтролируемое буйство разгорячённую толпу. Роман резким выпадом четырёх пальцев заставил задуматься о предназначении солнечного сплетения ещё одного противника, но тут же пропустил таранный удар в область печени. В животе маленькими иголками взорвалась острая боль. Парень схватился ладонями за ушибленное место и тихо застонал. Почувствовав вкус победы, качки накинулись на вторую жертву. От первого удара Андрей уклонился. Второй принял на предплечье, под третий подставил грудную клетку. Но вот от ноги уйти было не так уж и просто. Черный ботинок ловко врезался в лицо парня. В глазах забегали разноцветные искры, а затем и без того скудное освещение сменилось кромешной тьмой. Но в мозгу спасительным кругом зазвенели бешеные крики подоспевших Алексея и второго Романа.

Глава 2

Это какие-то неправильные пчёлы и у них

неправильный мёд!

Винни-Пух

Солнечный свет настырно пытался проникнуть в глаза через закрытые веки. Конечно, ощущение пренадоедливейшее, но когда в мире грёз показывают весьма занимательные истории, то как-то, знаете ли, терпится. А в особенности если лёг относительно недавно. Дома никого не было. Будильник давно уже отзвенел. Тренировку Роман пропустил и, хотя это являлось его обыкновенным занятием, но было всё-таки обидно, что кто-то встаёт рано и, через силу открывая и закрывая глаза, пыжится на турнике. Прерывая сложившуюся идиллию, в коридоре подал робкий голосок телефон. Однако после такого бесцеремонного вторжения в мир своих грез Роман беспощадно отругал себя за такое несоответствующее прилагательное. Представьте, что вертелось в голове парня после шестого такого звонка!

— А вот всё равно не пойду, — пробурчал Роман. — Звонить с раннего утра и беспокоить человека!

Кукушка в часах отсчитала два удара. Но ведь разве утро начинается не тогда, когда глаза открываются?! Отсюда можно провести параллель, что обед наступает где-то после завтрака, а вечер после десяти, не говоря уже про ужин, который часто вообще остаётся неразогретым…

— Ой, старый я больной человек… — проскрипел Роман, поднимаясь с нагретого места. — И кто ж это такой добрый и заботливый?

Печень по-прежнему слегка покалывала, подсказывая, что она ещё не раз напомнит парню о вчерашнем происшествии. Радовало одно — голова не была тяжелой, а трезво оценивала все и анализировала. Огорчало другое — вместе с ней задал непривычно быстрый ритм и желудок. Около телефона лежала записка: «Рома, будем под вечер. Мы в гостях. Еда в холодильнике. Мама».

— Ну да, пылесос в коробке, тряпка на батарее в ванной, — буднично добавил парень, вспоминая свои обязанности по дому.

Телефонная трубка, от которой, того и гляди, повалит густой дым, послушно легла в руку.

— Алло, — молчание, — алло?

— Ой! Что, уже?! — раздался весёлый голос Алексея. — Я хотел…

— Знаю-знаю: положить трубку рядом с аппаратом и идти пить чай, а услышав частые гудки, перезвонить ещё раз, — съязвил Роман.

Но в каждой шутке, как говорится…

— Не совсем, — не замечая колкости, ответил парень.

— Тогда… Ах, неужто?!! — делано удивился Роман.

— Да нет же, дай договорить, — опережая новый выпад юмора, произнёс Алексей. — Ты на тренировку сегодня ходил?

— С утра вроде нет, — задумавшись на мгновение, ответил парень.

— Значит, Романыч снова один разминался, — с грустью произнес Алексей.

— А Андрюха?

— У него ещё до сих пор в глазах звёзды летают.

— Да, кстати, как вчера всё было? А то я, видите ли, тоже рано из борьбы выключился.

— В общем, ничего интересного. Один из ваших противников признал в Романыче своего детсадовского друга…

— Интересно, по каким критериям? Романыч очень серьезно изменился с тех лет, если смотреть фотографии. Длинные волосы и очки явно в садиках не в моде были в ту пору, — перебил Роман.

— Короче, он сейчас весьма крупная шишка в отдельных блатных кругах. На радостях этот верзила даже подарил нашему Романычу некий перстень…

— А-а-а-а, вот он что за друг детсадовский. Это ж обручальное кольцо! Хотя нет… Это кольцо всевластья!

— Затем они помогли разнести вас по домам. Правда, о Романыче и том странном товарище можно на несколько дней благополучно забыть. Мафиози пригласил его на некую встречу, которая, по его словам, вполне себе заинтересует парня.

— Боюсь представить, чем и как…

— Итого нас осталось трое.

— Ну, это не так уж и печально.

— На тебе Андрюха.

— Где? — Роман даже придирчиво осмотрел свои плечи и грудь.

— Ты всё отлично понял. Пока.

— Эй!

В ответ раздались частые гудки. Который раз Алексей вот так прерывает разговор, оставляя его одного с ухающим телефоном в трусах и цепочке на шее? Чёткость изображения периодически шалила, роняя то правый угол изображения, то левый. Вторила ей и координация. При воспоминаниях об утренней разминке Роман болезненно морщился, а при мысли о полуторачасовой тренировке его кидало в крупную дрожь. О, вот и джинсы. Странно… Очень-очень странно… Висят! Но на кухне. Большего найти здесь не удалось. Рука сама потянулась к дверце холодильника, где таилась, ожидая его появления, еда. После характерного поскрипывания и ледяного выдоха в чреве этого достижения цивилизации загорелась яркая лампочка, открывая взору парня удивительную галерею картин имени «Натюрморта». Вернее, в большей степени, имени «Голого Васи». Справа, в узком отделении, возлежали белые яйца в количестве одного десятка, на верхней полке стояли две кастрюли. В одной из них Роман обнаружил гордое «Ничего», в другой не менее поэтическое «Ни фига». На следующей полке валялся едва начатый кочан капусты, пара яблок, грязная морковка и дощечка с открытыми кубиками «Галина Бланка». Под яйцами в нижнем отделе стоял «Суп», точнее, бумажный пакетик с таким названием. Ещё в холодильнике обнаружился хлеб. В морозилке, по сложившейся традиции, лежал и висел лёд.

— И что же из этого всего является едой? — недоумённо произнёс Роман, закрывая дверцу.

Но с утра есть хочется не сильно. По крайней мере, до ужина, учитывая время, в которое проснулся парень, дотерпеть можно. Спичка из коробка ловко легла в ладонь — а вот кофе не помешает. Газ вспыхнул весёлыми огоньками, подпирая днище чайника, и вода в нём сразу же грозно зашипела. Роман, поднатужившись, вспомнил о законе, заставляющем жидкий лёд производить подобные звуки, и усмехнулся: чем больше знаешь, тем меньше времени на пустые отвлеченные размышления. Пока грелся чайник, парень успел умыться и найти носки. Рубашки по-прежнему нигде не было. Солнце уже успело хорошо прогреть воздух — градусник в тени показывал +23. Первая кружка бодрящего напитка закончилась намного быстрее, чем вторая, за ней и третья. Роман не спеша вернулся к себе в комнату и лениво убрал постель. Под простыней обнаружилась смятая рубашка. Ещё пять минут ушло на то, чтобы при помощи утюга привести эту неотъемлемую часть гардероба в приличное состояние. Телефон снова зазвонил. Парень мельком взглянул на часы — пятнадцать ноль-ноль.

— Алло, — повторил заученную веками фразу Роман.

— Привет, — донеслось с другого конца.

— Смольный на проводе, — тут же перешёл на шутливый тон парень.

— Мы выезжаем, — коротко ответил женский голос.

— Я за вас очень рад, — добавил Роман, и телефон в ту же секунду гневно запищал. — Что за манеры. Двадцать первый век на дворе, буквально за окном, а я всё должен догадываться по голосу, кто звонит и откуда!

На домашнем телефоне определителя никогда не стояло. Парень раздосадованно покачал головой и проследовал в прихожую. Хорошо хоть кроссовки стояли на своем месте. Ключи висели сбоку у двери на стене. Замок один. Прятать нечего. Улица, не дав Роману опомниться, прочно схватила его в объятия духоты.

Квартира Андрея располагалась в доме, находившемся на дальнем конце поселка, если отмерять от места проведения дискотеки. Слева по пути к жилищу друга стоял памятник в виде настоящего самолёта. Сзади эту махину подпирала железная балка, создавая ощущение того, что самолёт вот-вот взлетит. Половина стёкол в нём была выбита, штурманскую рубку вообще сделали из пластмассы, а крылья поглотил толстый слой граффити. Рядом стояла мемориальная плита, у которой часто лежали цветы. «Лётчикам ВВС посвящается» — гласила надпись. Вокруг вечерами собирался народ, занимая узкие лавочки. Ничего особенного: лузгают семечки, целуются, дебоширят… Причём все эти три действия совершенно незаметно для постороннего взгляда плавно объединяются в одно.

Вот и дом Андрея. Старчески покряхтывая, Роман поднялся на четвёртый этаж и наиграл на звонке мелодию песни Beatles «Yesterday». Дверь после некоторого раздумья неторопливо отворилась. Из-за неё высунулось лицо Андрея со слегка ошарашенным видом. По первым впечатлениям, он уже успел и привести себя в порядок, и одеться, и поесть, и сейчас пытался яснее вспомнить, что было вчера.

— Деньги, еда есть? — пошутил Роман.

— Проходи, — махнул рукой парень и скрылся внутрь квартиры.

— Нет, ну какие-то не такие жертвы пошли. Пистолет с собой не возьмёшь, вообще признавать не хотят, — не унимался Роман, пытаясь до конца сыграть роль грабителя. — Где деньги, я повторяю?

— Отстань, и так голова зудит, — поморщился Андрей.

— Ладно, понял. Возьму сам.

— Проходи в комнату, — прокричал парень, заняв место на диване.

Дома у Андрея тоже никого не было. Роман разулся и проследовал в комнату, которая располагалась справа от входа. Возраст дивана, на котором обосновался Андрей, упрямо соперничал с возрастом тёмной стенки, стоящей напротив него. В углу красовался телевизор года этак 1981. Шторы всё ещё закрывали окно, не позволяя свету проникать в комнату. Роман одним резким движением раздвинул их в разные стороны, собирая ровной гармошкой по углам карниза.

— Свет озарил мою больную душу, — мрачно пропел Андрей.

— Пациент скорее жив, чем мёртв, — произнёс Роман, пощупав лоб друга, а также приподняв поочерёдно его руки и ноги.

— Ты по какому поводу?

— Я твоя новая сиделка. Буду постоянно носить тебе стаканы с водой, подтыкать одело, одевать тёплые носки и…

— Понял.

— Опять перебивают. Совсем жизни не дают. Я сам недавно проснулся в абсолютно разбитом состоянии, да ещё и едет кто-то куда-то. Меня, если честно, — начал Роман заговорщическим тоном, — это очень волнует. Мало ли, мне сообщили тайну государственной важности, а я тут с тобой лясы точу!

— Хорошо-хорошо, — Андрей успокаивающе помахал руками. — Я не прошу тебя открывать никаких секретов.

— Правда? — делано поинтересовался Роман. — Как самочувствие?

— В целом ничего, а так в глазах еще звёздочки летают. Слушай, что вчера случилось после того, как я выбыл из рядов сопротивляющихся хамству?

— В общем, дело было так. На подмогу к нам подоспели Лёха с Волосатым. Ловко организовав народный тотализатор, они быстро начали принимать ставки на победу. Сначала нам не везло. Лишь каждый третий ставил на нас. В драку пришлось вступать Романычу. Мастерски скинув кожаную куртку, он с диким улюлюканьем ворвался на импровизированное татами. Всего-то один удар заставил ставочников заколебаться и уравновесить коэффициенты на наши победы, — Андрей слушал вполуха. — Ну, вот видишь, тебе совершенно не интересно!

— Почему?

— Ну как?! — возмутился Роман, разводя руками. — Твоя челюсть уже давно должна находиться в районе живота. Да и глаза должны были ярче заблестеть. А ты, не смотря на все неоспоримые факты, позволяешь себе зевать!

— Хорошо, — Андрей примиряюще поднял ладони. — Я непременно последую твоим советам.

— Значит, так… На чём я остановился? А! Впоследствии не прогадали лишь те, кто ставил на ничью. По наколке на правой руке наш Романыч обнаружил в одном из тех великанов своего детсадовского кореша. Дальше все стандартно: и дамы в воздух чепчики бросали, и было места мало на земле. Стычка закончилась массовым братанием и разнесением нас, несчастных, по домам. Мы не так уж и много пропустили. Жалко только, что Романыча теперь как минимум дня два не увидим: тот мафиози вручением всяких противоречивых бумажек и вещичек заманил Волосатого на таинственную встречу. Боюсь предположить, чем там они занимаются. Самый безобидный вариант в виде секты, кажется не таким уж и плохим, если не озвучивать другие, — закончил пылкую тираду Роман, глубоко вздохнув напоследок.

— Очень интересно, — Андрей взглянул на потолок, мучительно вычленяя из речи друга правду и ложь, а затем перестраивая их в нужную последовательность.

Постепенно полнейший бред сложился, подобно детскому пазлу, в весьма последовательный рассказ.

— Это всё? — решил уточнить Андрей.

— Ну-у-у…

— Ну?

— Да, — с трудом произнёс Роман, явно собираясь добавить ещё парочку немаловажных деталей, но не успевая придумать законченных историй для них.

— Значит, нам в какой-то мере повезло.

— Да разве ж нам?

Телефон буднично разорвался громкими гудками, заставляя Андрея поморщиться: в голове и так было как в кузнице без обеденного перерыва. Парень медленно встал с дивана и прошёл в прихожую. Роман последовал за ним. Трубка послушно прыгнула в ладонь.

— Алло, — послышался из неё женский голос, — узнал?

— Да что за напасть-то такая сегодня! То мне надоедают непонятные люди, то… — пробурчал Роман.

— Да, — мрачно ответил Андрей.

— Кто? — едва слышно прошептал Роман.

— Кто? — повторили вопрос из трубки.

— Аня.

— Правильно, — девушка замолчала. Андрей упорно не хотел прерывать её.

— И балл уходит в копилку Гриффиндора, — прокричал шёпотом Роман.

— Мне давно надо было с тобой серьёзно поговорить! — треск в трубке нарушил решительный голос Ани.

Роман осторожно прислонился ухом к телефону. Слышно, конечно же, плоховато, но отдельные слова разобрать можно, а уж домыслить остальное — дело не хитрое, тем более обладая таким мешком шуток да прибауток, какой имелся за пазухой у Романа.

— Нашим отношениям давно пора закончиться, — видимо, молчание Аня приняла за сигнал к началу того самого «серьёзного разговора». — Я вижу, что ты переживаешь наш разлад. Наверное, даже любишь меня еще. Но то, что я испытываю к тебе, больше подходит под описание слова «дружба». И еще… У меня появился другой. Вчера он мне подарил розу, чего никогда не делал ты!

— Спроси, на какой клумбе он ее сорвал! — не унимался Роман.

— Почему ты молчишь?! Скажи хоть что-нибудь! — продолжала девушка.

— Андрюха, давай говори! Любую белиберду — клиент уходит! Мы её теряем! Мы её теряем!!! — надрывался парень, повышая голос. — Такой «серьезный разговор пропадает»!

— Ты ошибаешься. Я тоже тебя не люблю, — медленно проговорил Андрей.

Аня замолчала, переваривая, по всей видимости, эту информацию.

— Ты… Ты… — Роман буквально выпучил глаза, наблюдая за тем, как его друг нарочито быстро кладет трубку. — Ну всё, мы её потеряли!.. Клиент ушёл…

— Надоело мне все, Ром, хуже горькой редьки. Сегодня с этим, завтра с другим, а потом через недельку приходит ко мне и говорит, что ошибалась. Что любит меня. И лучше никого на всем белом свете нет. Пусть с кем хочет встречается. Это больше не мое дело, — вспылил Андрей.

— Хорошо, как скажешь, — не стал обрамлять фразу шутками Роман.

В квартире Андрея на мгновение повисла тишина. Но через секунду ее без разрешения снова разорвал телефонный звонок.

— Да? — Роман снял трубку.

— Можно Андрея? — спросила Аня.

— Можно меня, — гоготнул Роман.

— Позовите, пожалуйста, Андрея! — более настойчиво повторила девушка.

— Он уснул. Хотя нет, он вышел или онемел, а лучше умер. Выбирай, что больше нравится. Все варианты хороши.

— Тогда передайте ему… — девушка взяла паузу. Слышно было лишь шипение старой линии. — Что… Что…

Теперь трубку повесила она. Роман помахал невидимому собеседнику и похлопал друга по плечу.

— Мы куда-нибудь собирались? — перевёл тему Андрей, не позволяя тишине снова повиснуть в квартире.

— Всё нормально? — осторожно осведомился Роман на всякий случай.

— Конечно, забудь об этом. Она сама прекрасно понимает, что обойдётся без меня. Просто хочется поломать драму, посмотреть на мои переживания. Показать свои. Но я больше не собираюсь участвовать в этой дешевой постановке.

— Мы можем сами организовать для нее дорогую, — подхватил последнюю фразу Роман. — Придумаем декорации, напишем диалоги. Пробьемся на лучшие сцены мира. А потом…

— Я понял! — коротко сказал Андрей, отсекая дальнейший поток неудержимой фантазии друга: задерживаться дома ещё как минимум на полчаса не очень-то и хотелось. — А где же наш Алексей? Только без колкостей, — вовремя напомнил немаловажную деталь Андрей.

— Ну-у-у-у… — замялся Роман.

— Ладно-ладно, можешь вставить парочку…

— В паре слов, бесспорно, и не описать…

— А ты попробуй.

— Не знаю.

— Понятно, — протянул Андрей. — Итого, что мы имеем? Лёшки нету, да и кто-то едет неизвестно куда.

— Кстати, как это я об этом мог позабыть! — хлопнул себя по лбу Роман.

— Судя по всему, номером звонившие не ошиблись…

— Ого, у тебя моя книга? — искренне удивился Роман, обнаружив своё творение в кресле в коридоре.

— Ты мне сам её вчера давал!

— Да, но ты её не забирал! — теперь удивлённое лицо состроил Андрей.

— Значит, занёс кто-то из наших.

— Опять же непонятно, — Роман постучал пальцами по деревянному косяку. — Ты её читаешь?

— Ну как тебе сказать, чтобы не вышло так, как с Романычем?

— Итак, сударь, я… — идиллию прервал звонок в дверь. — Ты кого-то ждёшь?

— Нет.

— И я.

Андрей в два шага оказался у двери и протянул руку к верхнему замку. Два оборота вправо, и деревянная преграда, отделявшая квартиру от лестничной клетки, открылась. Вход был устроен настолько неудобно, что сразу двоих парней увидеть не мог никто. В более выгодном положении оказался Роман. Андрей было двинулся вперёд, но рука друга, подобно железнодорожному шлагбауму, быстро загородила проход.

— А… — послышался из-за двери женский голос.

Андрей, несомненно, знал, кто сейчас там стоит. Девушка жила в соседнем подъезде, потому так быстро прилетела к его квартире.

— Ваше имя, — грозным голосом осведомился Роман.

— Аня, — бойко ответила девушка.

— Та-а-ак, — протянул парень, пытаясь что-то припомнить. — Если придёт Таня, Лена, Катя, Лёша или Дима, то он дома, а если Настя, ещё одна Настя, Серёжа или Аня, то его нету, — с расстановкой произнёс Роман и смерил презрительным взглядом пришедшую девушку. — А вы, насколько я всё правильно понимаю, persona non gratа, не так ли?!

— Да, да… — задыхаясь от гнева, выдавила из себя Анна.

— Несомненно, несомненно, — кивнул ей в ответ парень.

Резким движением Роман закрыл дверь, показывая тем самым, что их беседа закончена.

— Да кто ты вообще такой! — кричала за дверью девушка. Удивительно, что Аня не знала Романа? Андрей не мог объяснить этого совпадения, но они действительно никогда пересекались. Чаще всего девушке попадался на глаза Алексей. — Ты хоть знаешь, сколько у меня друзей?! Надо было еще вчера тебя проучить! Жаль, я увела Вовку!

— Романыч, а ведь она, наверное, впервые не врёт, — прошептал Андрей.

— Это те подвыпившие качки, что ли? — отмахнулся парень.

— Не только.

— Андрюха, не беспокойся.

— За себя-то я не беспокоюсь, — возразил Андрей, собираясь на прогулку.

— Ты куда-то идёшь? — спросил Роман, с поддельным удивлением посмотрев на друга.

— А ты нет?

— По большому счёту, нет.

Однако через несколько бесконечных минут, наполненных шутками и подколками, Андрею удалось убедить притворяющегося друга, что они всё-таки должны выйти на улицу. Прихватив с собой нунчаки, парни вышли из квартиры. Во дворе, как и обычно, толпились малыши, выгоняя друг друга из большой песочницы, бабульки что-то завороженно обсуждали на лавках. В общем, текла размеренная летняя жизнь. И все это было знатно приправлено настоящим пеклом.

Однако высокая температура не помешала парням отправиться к школе на тренировку. Двойное рэй недвусмысленно намекнуло на ее начало. Теперь настала очередь Романа отговаривать Андрея от привычных двух километров, мотивируя свой поступок старческим ревматизмом и все той же жарой. После пробежки последовали тридцатиминутная растяжка, турник, отжимания и махи. Нунчаки завершали разминочную программу. Летом занятия проходили лучше всего: не было никаких зевак рядом со школой, если не брать в расчет тех, кто охранял приусадебные яблони, располагавшиеся на территории учебного заведения. Хотя точнее будет сказать, тех, кто не позволял собирать урожай с веток плодоносящих деревьев, предоставляя всю эту работу себе. На следующий день яблоки в корзинах отправлялись на базар. Но не смотря на запреты охранников и ружей с солью, зачастую фрукты собирали школьники, каратисты и алкаши. Последние, правда, норовили спустить яблоки туда же, куда и охранники. Парни перешнуровали кеды, снова совершили двойное рэй и отправились домой, попутно сорвав пару фруктов с веток.

— Андрюх, а ты слышал, что наш Лёшка придумал насчёт одежды Бога? — ни с того ни с сего спросил Роман, вкусно чавкая яблоком.

— Нет.

— Вот ты мне скажи, она какого цвета.

— Одежда-то?

— Угу.

— Ну, белая. Ее так в большинстве фильмов изображают. Считай, что уже и свыклись с таким видением.

— Во-о-от, — промолвил Роман, выкидывая огрызок. — Теперь давай вспомним с тобой законы физики. Нет, слишком рано забежал вперед. Сперва я должен задать тебе ещё один немаловажный вопрос для того, чтобы прояснить главную деталь: итак, Бог — он какой?

— Нормальный. Обыкновенный.

— Да нет же! Злой или добрый?

— Добрый, — не особо понимая, к чему клонит друг, осторожно ответил Андрей.

— Значит, все обращённые к нему молитвы и просьбы он как минимум должен просто рассматривать, то есть впитывать в себя. Так?

— Вроде того.

— Здесь-то и начинается самое интересное. Тебе известны законы отражения?

— Угол падения равен углу отражения.

— Хорошо. А знаешь, что чёрное притягивает солнечные лучи, а белое отталкивает?

— Да, — морща лицо и хмуря брови, произнес Андрей.

— Стало быть, Бог, если его представлять таким, каким его обыкновенно рисуют те самые фильмы, о которых ты упомянул, совершенно нем к нам, людям. Во как, — закончил свою речь Роман, поднимая вверх указательный палец.

— Но ведь белый цвет — это цвет, символизирующий добро?! — изумился Андрей.

— Кто тебе сказал такую чушь? Откуда ты вообще знаешь, какой цвет имеет добро, а какой зло?

— Ночью всегда намного опаснее, чем днём.

— А я возражу. Ночь — это пора романтиков, фантазий и любви, а это, уж поверь мне, самое что ни на есть добро в любом понятии, у любого народа.

Незаметно для себя парни достигли городка и даже вплотную подошли к дому Романа. Солнце быстро сваливалось за горизонт, устав за продолжительный день.

— Пора бы и подкрепиться, — Роман потер живот.

— Когда поем — позвоню, — сказал Андрей, ускоряя шаг и направляясь в сторону своего дома.

Роман ещё несколько секунд посмотрел ему вслед, а затем словно ужаленный сорвался с места и помчался домой. Там его ждал маленький сюрприз. Хотя, если присмотреться, не такой уж и маленький.

Глава 3

Не было напасти — на тебе, здрасти.

Почти любой парень перед призывом

Света в подъезде не было: заботливые соседи всегда экономили электричество в дневное время суток. Кое-как попав в замочную скважину, Роман провернул потеплевший ключ два раза влево. Дома вроде бы ничего нового. Мама пришла на обеденный перерыв: вот её обувь — красные туфли. Но рядом ещё две пары практически таких же туфель. Разговоров не слышно. Может все вместе пьют чай?

Роман, не решившись проверять свои догадки, незаметной мышью прошмыгнул к себе в комнату.

— А-а-а-а, привет!!! — на парне кто-то повис, источая сильный запах сладких духов, выпрыгнув прямо из-за двери.

Роман попытался сбросить с себя груз, но ещё один человек с тем же криком уцепился в другую половину его тела. Едва сдержав себя от желания двинуть по незнакомым целям, он попробовал разглядеть охамевших посетителей. Хорошо хоть, ему удалось обуздать свои рефлексы, выработанные на тренировках: нежданными гостями оказались две девушки.

— Оля, Таня! — попытался обрадоваться Роман и едва не заплакал, представив себе будущий испорченный вечер.

— А кто же ещё?! — притворно возмутилась Оля.

Оля предстала перед парнем в джинсовых бриджах и в синем топике. На голове у неё сверкали солнечные очки с синеватым оттенком. Светлые волосы, голубые глаза, небольшой рот и довольно симпатичная внешность завершали столь красочный портрет. Таня была несколько ниже подруги и, наверное, слегка похудее. Из одежды на ней имелись белая кофточка, чёрная юбка, заканчивающаяся в районе колен и коричневые очки на тёмных волосах. Глаза девушки были карими.

— Мы только что приехали с Орши, — затарахтела Таня. — Мы тебе звонили.

— Да, недавно, — поддержала подругу Оля.

— Весьма рад, — откланялся Роман.

— Что у вас нового? — спросила Оля, поудобнее усаживаясь с Таней на диван и подпирая свой подбородок руками.

— Ничего, — с грустью в голосе ответил Роман. — Вчера вот подрались.

— Ой, жалко, что без меня! Уж я бы им показала, где раки зимуют, — буквально прыснула быстрыми словосочетаниями Оля, размахивая в такт руками. — И кто кого?

— Ничья, — с неохотой ответил Роман.

— Ну-у-у-у, — прогудела Оля.

— Ты не против, если мы составим тебе компанию на сегодняшний вечер? — ласково осведомилась Таня.

— Я… — начал Роман.

— Конечно, нет, — ответила за парня Оля. — Звони нашим, и идём.

Роман с явным неудовольствием поплёлся к телефону. Почему его настроение упало? С девушками они общались давно. Но представительницы прекрасного пола явно не знали меры. Всегда приезжали без спросу, ломая все планы. Да и просьба провести вместе вечер всегда выглядела как приказ, от которого трудно отвертеться.

Романычу звонить было бесполезно. По крайней мере, ещё один день. Роман решил начать с Алексея. Гудок. Второй. Трубку подняла мама. На вопрос «а где же сын?» ответила, что не знает, но, по всей видимости, куда-то уехал. Странно. Очень странно. Неужели теперь модно вот так поступать?! Ничего не сказав, человек берет и уезжает! Когда приедет — неизвестно, куда уехал — тоже непонятно. Дальше по списку следовал Андрей. Роман небрежным движением, похожим на смахивание пыли со стола, нажал клавишу сброса. Новые цифры быстро сложились в правильную последовательность. Гудок. Второй. Третий.

— Да они что, сговорились что ли?! — искренне и громко возмутился Роман.

— Алло, — трубку поднял Виталик.

Именно в его квартире обитал Андрей летом. Почему — история отдельная, связанная с воинской частью. И Роман не хотел ее сейчас вспоминать. Виталик был младше как Алексея с Андреем, так и двух Романычей, но, как говорится, в боевых искусствах все равны. Поэтому, записавшись в кружок по карате, он стал частью этого общества. Может быть, не такой неотъемлемой, как четверо друзей, но всё же.

— Здорово, Андрюха дома?

— А где ему ещё быть?

— Ух, зови… Ну, хоть он дома, — пробормотал чуть тише Роман.

— Морг на проводе, — раздался на канале голодный голос Андрея.

— Так, мы сейчас заходим к тебе и…

— Не могу.

— Что?!! — вскричал Роман, изменившись в лице. — Повтори в другое ухо, а то это понимает не так.

— Я ухожу батрачить на огород.

— А-а-а, мерзкие растения, — убито произнёс Роман.

— А ты с кем?

— Гм… — прокашлялся Роман.

— Понял, с девушками.

— Андрюха, привет!!! — завизжали в один голос Оля и Таня.

— Здрасти, — оттенки голоса Романа со скоростью света передались Андрею.

— Неужели ты уходишь? — снова синхронно спросили девушки.

— К сожалению, да, — Роман готов был поклясться, что Андрей улыбается.

— А никак… — одновременно выпалили Оля и Таня.

— Не-а. Никак.

— Счастливчик, — шёпотом промолвил сам себе Роман, кладя трубку.

— А я тебе тут кое-какую записочку привезла, — сладко пропела Оля, протягивая парню клочок бумажки.

Роман, никак не выказывая своего интереса, взял послание из руки девушки. Оля и Таня тут же спешно удалились в соседнюю комнату, где был устроен небольшой склад, предоставляя тем самым парню несколько секунд на ознакомление с написанным. Роман дождался, пока подруги скроются за дверью, и раскрыл записку. В верхнем правом углу красовался чёрно-белый дракон. Даже, скорее всего, дракончик, если судить по еще не совсем большим крылышкам. Существо пыталось скалить пасть, нагоняя на себя как можно более страшный вид. Да, рисовала Оля великолепно, по этому поводу претензий к ней не было. Особенно превосходно у неё получились когти дракона и его хвост. В целом существо выглядело очень правдоподобно. Взгляд переместился в верхний левый угол. Здесь стояла подпись самой Оли — «Miss Dee». Откуда она ее взяла, доподлинно неизвестно, но то, что она подозрительно похожа на ник Романа — «Mister Dragon», это мог сказать каждый. Красотой почерка Оля также могла похвалиться. За стройный ряд букв её без раздумий взяли бы в любую школу каллиграфии. На этом моменте Роман прекратил бесполезное рассматривание символов и рисунков и перешёл непосредственно к тексту:

«Уважаемый Mister Dragon («Ага, я к вам пишу, чего же боле?» — примечал про себя Роман)! Рома, мы знакомы с тобой всего лишь три месяца, или, может быть, уже три месяца? («Ишь, какой точный подсчёт», — снова подколол автора письма парень, проверяя названный срок при помощи загнутых пальцев на свободной левой руке). Мы много пережили вместе. И пускай кто-то скажет, что это всего лишь парочка походов и несколько мимолётных встреч, но, знаешь, я кое-что поняла. Я поняла, что, даже если люди не очень сходятся между собой, например характерами или увлечениями, то это не столь важно. Тебе прекрасно известно, что я тоже начала читать Перумова, Лукьяненко и Пехова («Конечно-конечно, я же сам эти четыре книги ей и дал», — мысленно вспомнил Роман). А ты… Ты и до встречи со мной писал и писал восхитительные вещи. Я практически все твои стихотворения перенесла в отдельную тетрадку. Так вот, Рома, мы с тобой уже довольно взрослые люди, чтобы решать наши проблемы самостоятельно. Я догадываюсь, что ты испытываешь некоторые чувства по отношению ко мне («А-а-а… Ммм… Да я, — парень буквально задыхался от такой наглости. — Даже я не знаю о себе такого. Я, видите ли, «догадываюсь». Тьфу, — парень мысленно плюнул на записку. — И откуда только девчонкам приходят в голову такие мысли?!»), но, к сожалению, я пока не могу ответить тебе тем же. Может быть, вскоре, но не сейчас. Я стою на перепутье и не знаю, что мне выбрать. В общем, всего и не изложить на крохотном листке бумаги. Обещаю, что расскажу тебе всё подробнее, но не сейчас».

Роман дочитал послание до конца. Такая наглость его… нет, не разозлила, просто взбесила. Но, несмотря на вспыльчивый характер, он очень быстро отходил от любого потрясения. Порвав клочок бумаги на несколько частей и засунув их в карман, он снова влез в своё привычное шутливое настроение. Оля и Таня, наверное, уже заждались того момента, когда их друг дочитает до конца, поэтому Роман громко позвал их, предложив вернуться в свое общество. Девушки дважды себя просить не заставили. Быстро войдя в комнату, они тут же устроились на диване. В руках девушки держали карты. И где только нашли? По раскладу и по количеству задействуемых карт, Роман сделал вывод, что Оля и Таня играли в «Марьяж», или «Тысячу», или, кто уж очень привередлив, «Сочинского дурака». Ни та, ни другая еще не успели взять прикуп. Таня посмотрела на подругу и громко озвучила свою ставку: «135».

— Вы не хотите прогуляться? — поинтересовался Роман, стараясь потушить игровой азарт девушек.

— Прочитал? — вопросом на вопрос ответила Оля.

— Да.

Парень заглянул девушке в глаза, желая отыскать там хоть какое-нибудь чувство или причину, побудившую её к такому откровению, но в зеркалах души оказалось пусто. Нет, не так пусто, как бывает в вакууме, но всё же. Да, в глазах Оли читались разнообразные женские проблемы: у Тани сегодня одежда намного моднее, чем у неё самой; сможет ли кто-нибудь рассказать ей что-нибудь новенькое, желательно шокирующее; не растрепались ли волосы; ой, тушь течёт, что ли? А вот чувств никаких.

— В таком случае я полагаю, что пора, — подытожила Оля.

Девушки с поразительной быстротой встали, бросая карты на диван, и проследовали в прихожую.

— Гитару возьми! — раздался голос Оли и стук закрываемой двери.

Так было всегда. Эта парочка никогда не любила ждать в квартире. Роман снял с гвоздя свой музыкальный инструмент и повесил на плечо. Гитара при помощи приделанного к ней ремня заняла позицию точно сзади, подобно школьному ранцу. Впервые такую конструкцию придумал другой Романыч, но теперь ею охотно пользовались все без исключения из этого квартета. Мама на кухне готовила курицу, по крайней мере, об этом во всю трезвонил приятный запах. Сказав, что вернётся ближе к ночи, он ухватил со стола яблоко и прошел в прихожую. Потратив ещё какое-то время на то, чтобы выбрать чистые кроссовки, Роман выбежал на улицу. Девушек около подъезда не было. Куда они запропастились? Парень сел на лавку и за несколько укусов съел яблоко. День окончательно отступал, вручая свои полномочия вечеру. В окнах дома напротив он увидел девушку лет четырнадцати, одной рукой обнимавшую парня лет пятнадцати. Другой она показывала ему свой фотоальбом. Девушка с улыбкой смотрела на реакцию парня по поводу той или иной картинки и изредка прижималась к нему щекой. Тот отвечал ей взаимностью. Роман посмотрел вправо — там одна из его соседок развешивала постиранное бельё на длинных верёвках. Интересно, догадывается ли она, что после такой просушки на улице блузки и платья не только не становятся чище, но и могут даже ненароком порваться? Роман, конечно, в забавах такого рода не участвовал, но неоднократно видел, как толпа бритых молодцев с богатырским гигиканьем нарочно запутывалась в свежевыстиранном белье. На третьем этаже дома в Ромином подъезде из окна показалось недовольное лицо пожилой женщины, начавшей тут же орать на соседа сверху, дабы тот ну, хоть чуть-чуть убавил звук своего «патефона». Роман совсем не слышал никакого постороннего звука, якобы исходившего из указанного женщиной окна. Именно этим аргументом и не преминул воспользоваться пронырливый сосед, затеяв огромный скандал.

Роман, покачав головой, встал с лавки, не желая больше выслушивать бурного потока бранных фраз и словечек, и направился в сторону магазина. Завернув за угол дома, он увидел, как две подруги рассматривают доску объявлений около ларька. В руках они уже держали по вафельному стаканчику мороженого. Да, прыть у них неописуемая: стоит чуть зазеваться, и найти их будет намного сложнее, чем иголку в стоге сена. Парень тихо подошёл к ним сзади.

— Что читаем? — нарочито громко спросил Роман и добился желаемого эффекта — две девушки слегка вздрогнули от испуга.

— Да так, — отнекнулась Оля, — тебя ждём.

— Ну и как успехи? — поинтересовался Роман.

— Опять ты за своё? — надула губки Таня.

— Ой, а давайте с кем-нибудь подерёмся?! — Оля, уподобляясь маленькому ребёнку, даже захлопала в ладоши, добиваясь необходимого ей результата.

— Оля, тебе уже семнадцать лет. Давно пора прекратить все это ребячество. Уже даже не смешно.

— Кто бы говорил, — недовольно ответила Оля. — Я же просто пошутила. Мы идем или нет?

— Конечно, — промолвил Роман, показывая рукой направление предстоящей прогулки. — Мы сможем неплохо посидеть и поболтать около Дома офицеров.

— Я тоже так думаю, — одобрила предложение парня Таня.

Трио неторопливым шагом двинулось к озвученной цели. Девушки, доев мороженое, достали из своих сумочек небольшие пирожки. Роман поразился их необыкновенному аппетиту, но тактично смолчал. Струны на его гитаре иногда издавали различные звуки, живя своей жизнью. По дороге Таня вспомнила, что она только что проявила их походные фотографии, и они как раз находятся у неё в сумочке. Роман аккуратно, но без видимого интереса, взял альбом из рук подруги. Каждая фотография сопровождалась обильными комментариями обеих девушек. Зачастую парень по несколько минут не мог перевернуть ту или иную страницу, дожидаясь окончания бурных эмоций по поводу этой поездки на небольшое озеро. Все страницы дополнялись вопросами «Ну как? Понравилась?» или фразой «Посмотри, как я тут хорошо вышла!». Но любые вещи обладают одним неоспоримым свойством — они заканчиваются. Иногда это к лучшему, иногда к худшему. Когда закончились фотографии и девушки глубоко вздохнули, сожалея о том, что их оказалось очень мало, Роман мысленно поблагодарил тех, кто выделил плёнке максимум 32 кадра в обойме. По крайней мере, для той модели фотоаппарата, которой пользовалась девушка.

Наконец они дошли до лавки, прибитой к двум соседним стволам деревьев. Рядом с ней находилась вкопанная в землю покрышка от колеса самолёта. Роман занял место на лавке и снял с плеч гитару. Таня уселась рядом, Оля обосновалась на покрышке, чтобы иметь возможность смотреть парню в глаза. Роман дёрнул несколько струн, повращал колки то в одну, то в другую сторону и, добившись, видимо, наилучшего звучания, посмотрел на своих подруг, ожидая заказа. Гитара парня была не совсем новой, даже, к месту будет сказано, очень старой. Гриф её оказался несколько короче, чем у любого другого такого же музыкального инструмента. Да и деки были намного миниатюрнее, чем положено. Однако эти нюансы нисколько не мешали ни идеально настроить гитару, ни играть на ней в своё удовольствие. Струны Роман поставил железные, объясняя это тем, что на нейлоновых он уже неплохо воспроизводит различные мелодии. Да и вообще они учебные!

— Рома, сыграй свою, — попросила Таня.

— Это какую? — честно спросил Роман, так как насчитывал в своём личном репертуаре не одну песню.

— «Дождь», — с придыханием произнесла Оля, выпустив из глаз целую обойму разрывных пуль в Романа. Но, по всей видимости, ни одна из них парня не зацепила.

Роман ещё раз провёл большим пальцем правой руки по струнам, зажав аккорд C, проиграл довольно красивое вступление и запел:

Стук за окном нарастает,

Вечерняя мгла сгущает цвета.

Стук за окном напоминает,

Как далека она-а-а.

Дождь. Я слышу.

Дождь. Твой голос.

Дождь. Как будто.

Дождь. Мы вместе снова.

Музыка на какое-то непродолжительное мгновение стихла, заглушённая резким ударом ладони по струнам. Его голос продолжал звенеть в предвечернем тумане, заныривая под шелестящие кроны деревьев. Затем Роман снова заиграл вступление, плавно перебирая четыре аккорда. Девушки слушали молча, лишь иногда открывая рот и неслышно произнося слова песни. Оля так и вообще опустила глаза и смотрела куда-то себе под ноги. Обнимающиеся парочки в едином порыве останавливались неподалеку, чтобы дослушать песню до конца. На этой лавке часто собирались гитаристы посёлка. Их было не так уж и много: человек десять. В том числе они играли здесь и для публики. Среди гитаристов девушки постоянно пытались найти себе парня или же просто хорошего знакомого. Никакой агрессии и неприязни. Был лишь один случай, когда какая-то пьяная компания едва не отобрала музыкальные инструменты у Алексея, Андрея и вот этого Романыча, но за них очень быстро вступились другие обитатели маленького городка. С тех пор никто к музыкантам не приставал. Вообще ни к каким.

Тем временем Роман, доиграв проигрыш до конца, затянул второй куплет:

Стук за окном не стихает,

В сердце стук — боль.

И эта мгла не скоро растает,

Со мною будет до утра мой

Дождь. Я слышу.

Дождь. Твой голос.

Дождь. Как будто.

Дождь. Мы вместе снова.

Голос Романа вознёсся до совсем, казалось бы, недостижимых высот, а затем обрушился вниз, словно Ниагарский водопад. Парень хорошо знал и чувствовал свое творение. Потому прекрасно понимал, когда нужно потянуть определенную ноту, а когда сразу же оборвать. Кто-то захлопал, кто-то, тряхнув головой и пробуя избавиться от последних аккордов песни, прочно засевших в мозгу, заторопился уйти отсюда, неожиданно припомнив свои очень важные дела. Осталось лишь трое парней, стоящих немного поодаль. Роман отложил гитару, переводя взгляд со струн и ладов на своих преданных слушательниц.

— Ой, — Оля дёрнулась на обжитой ею покрышке, как будто от болезненного удара. — Я забыла кое-что важное, — её взор мельком скользнул по подозрительной группе людей, но тут же снова прыгнул на Романа. — Таня, нам пора. Я, наверное, останусь у нее сегодня на ночь. А завтра мы обязательно встретимся. Надеюсь, Андрей, Ромка и Лёша будут с нами, — Оля как-то странно подмигнула парню и, подхватив Таню под руку, шустро двинулась к дому своей подруги.

— Вот тебе и содержательный концерт, — пробурчал Роман, поднимаясь с лавки и возвращая гитару на привычное для неё место за спиной. — Думаю, и мне пора поспать. Желательно до завтрашнего обеда.

Троица выскользнула из темноты и стала медленно нагонять Романа. Парень не обращал на них никакого внимания, даже не старался ускорить шаг. Роман почему-то решил напоследок пройтись по большому кругу, несмотря на тяжёлую голову и закрывающиеся глаза. Вразвалочку он вышел на главную дорогу, по которой вчера с друзьями возвращался с аэродрома. Звук шагов позади не стихал.

— Эй! — голос оказался несколько высоковат, хотя на вид каждому из группы Роман дал бы не менее двадцати лет. — Стой, кому говорю! — крикнул ещё громче незнакомец, ожидая незамедлительного повиновения.

— Я не откликаюсь на «эй», — огрызнулся Роман, не поворачиваясь к троице и продолжая идти вперед.

В то же мгновение ему на плечо легла тяжелая рука. Против воли Роману пришлось остановиться. Группа обошла его и показалась в поле зрения.

— У тебя закурить не найдётся? — нахально спросил один из троицы.

Парень дерзко окинул его взглядом. Наверное, он являлся вожаком «стаи». Нахалёныш был немного выше, чем его группа сопровождения. Впрочем, в остальном они походили на друг на друга, как три капли воды. У всех светлые волосы, зелёные глаза, слегка горбатые носы, заострённые подбородки и схожая одежда в виде выцветших джинсовок и спортивных штанов с лампасами.

— В одном прекрасном городе, имя которому Минск, меня учили на такой вопрос, не задумываясь, давать… — ехидно начал Роман и сделал паузу.

Троица тут же заржала, подхватывая какую-то свою шутку в головах.

— Давать в морду, — закончил фразу парень.

Гогот тут же стих. Группа мрачно завращала глазами. Роман как ни в чём не бывало сложил руки на груди. Наступило молчание, иногда прерываемое неловкими покашливаниями незнакомцев, старавшихся, по-видимому, собраться с мыслями и ответить наглецу.

— За твой язык тебя стоит проучить. Ты только что общался с одной девушкой…

— Ты, наверное, плохо считаешь. Не с одной, а с целыми двумя, — опять перебил говорившего Роман. Качок слева дёрнулся к парню, но был остановлен вожаком.

— Ты знаешь, что значит «поставить на счётчик»?

— Безусловно, — Роман поёжился: он не боится троицу, но в такие истории лучше не попадать никогда.

— Так вот, считай, мы тебя на него поставили. Если ты ещё хоть раз будешь замечен с Олей — пеняй на себя. Срок даём неделю. Разрули всё так, чтобы никогда больше с ней не пересекаться, — и, не дожидаясь, что ответит их жертва, они быстро удалились.

«Вот тебе и записка о взаимных чувствах, — зло подумал Роман. — Впрочем, сейчас такое время. Рядом с каждой более-менее симпатичной девушкой вьется подобный контингент. И сквозь него трудно прорваться. Особенно если ты какой-нибудь"ботаник"или скромняга. Тебя проглотят и не заметят. Еще и отоварить могут. Да, всегда можно сказать, что девушка должна сама решать, с кем ей общаться. Но попробуй донести свое решение до таких парней. Они тебе проходу не дадут. Не сидеть же постоянно взаперти?».

Незаметно для себя Роман дошёл до дома. Около подъезда он встретил одного из круга каратистов. Договорившись о завтрашней тренировке и узнав несколько новостей, парень без происшествий попал в свою любимую квартиру. Мама куда-то ушла. Из записки парень узнал, что она в гостях у тёти Люды и что ждать её нужно начинать только в одиннадцать вечера. Еще мама написала, что папа уехал в командировку в Москву на неделю. Ну что ж, весь вечер Роман мог быть предоставлен самому себе. На кухне в большой тарелке его ждали блины с творогом. Пожелав себе вслух хорошего аппетита, Роман уничтожил треть ужина, запил всё холодной водой из-под крана и направился в свою комнату. В коридоре зазвонил телефон. Роман даже мысленно обрадовался: ему непременно надо было кому-нибудь поведать о приключившемся. И лучше если это будет близкий друг. Например, Алексей, который куда-то запропастился…

— Алло, — заученным движением парень сдёрнул трубку с маленького рычажка.

— Романыч?

— Андрюха! — вскричал парень, едва сдерживая бурный поток эмоций. — Неужто ты уже убрал весь навоз и собрал всех колорадских жуков?!

— Представь себе, — парень нисколько не обиделся: он, несомненно, тоже был рад слышать своего друга. — Я вот только вернулся. Как у тебя дела?

— Да вот, меня тут на счётчик поставили.

— Да ну?! — изумился Андрей, подозревая Романа в очередном приколе.

— Честно, — убито проговорил в ответ парень.

— Из-за чего же?

— Из-за Оли.

— Ничего не понимаю…

— Она написала что-то вроде письма Онегина Татьяне, вернее наоборот…

— И? — торопил друга Андрей.

— Значит, в этом послании она сообщает, что у нас может что-нибудь получиться в области любви. Представляешь, Оля думает, что я по ней сохну?

— Но это же ведь не так? — с небольшой неуверенностью спросил Андрей.

— Не так, конечно. Но дальше она пишет, что пока у нас ничего не выйдет по неким странным причинам. И причины не заставили себя долго ждать, появившись во всей, так сказать, красе. У меня неделя сроку. Если не расстанусь с её компанией навсегда, то мне, как бы так помягче выразиться, отвернут голову. Вот, — выдохнул Роман впервые за время своего рассказа.

— Да-а-а, — поддержал друга Андрей не менее продолжительным испусканием углекислого газа из лёгких.

— Постой-ка, ты ведь мне зачем-то звонил? — Роман даже несильно ударил себя по лбу, выражая таким образом недовольство слегка дырявой памятью.

— Ах да. Я тут взялся за чтение твоей книги. Слушай, это же просто замечательно!

— Что замечательно? Ты открыл в себе способность к чтению?

— Вот всё тебе надо обязательно запоганить! — отмахнулся Андрей. — Твоя книга — это что-то. Читается на одном дыхании.

— Я рад.

— Вроде бы всё. Завтра увидимся.

Трубка часто загудела. Роман посмотрел на телефон и, соображая, звонить кому-нибудь ещё или нет, остановился на том, что ему стоит тоже полистать свою книгу. Ведь парень так больше и не притронулся к своему произведению, с тех пор как отдал его в редакцию на корректировку. Романа просили еще раз перечитать книгу и утвердить правки, но он согласился на все практически не глядя. Сюжет остался прежним, тогда что толку смотреть? Подумаешь, часть выражений заменили и сделали более читабельными. Ну или даже некоторые абзацы целиком убрали, с лишними запятыми и точками. Главное — суть и ключевые рассуждения героев были на своих местах.

Роман снял книгу с полки и лёг на диван. Картинку на обложке он рассматривать не стал, потому что много часов провел вместе с художником за прорисовкой изначального эскиза. Вряд ли в изображении допустили много вольностей. Перевернув две страницы с названием издательства, краткой аннотацией и количеством книг в тираже, парень остановился на третьей. Там красовался огромный дракон. Черно-белое чудовище довольно эффектно извергало из пасти струю огня. Под драконом стояла подпись «Mister Dragon». Ещё немного ниже объяснялось, что «Mister Dragon» — это такой псевдоним. А настоящее имя писателя — Роман Янковский. Да, парень сам нарисовал этот рисунок на полях своей рукописи. Не ожидал, что изображение попадет в книгу. На следующей странице автор выражал огромную благодарность своим родителям, друзьям и самой лучшей девушке в мире — Ульяне, с которой он знаком и которая давно поселилась в его сердце. Дальше, по словам редакции, Роман надеется, что часы, проведенные читателями с его произведением, доставят им неподдельное удовольствие.

Парень, дочитав витиеватую фразу, глубоко зевнул, а глаза его начали постепенно закрываться. Роман через силу взглянул на часы. Всего лишь одиннадцать вечера… Но спать хочется о-го-го как! Парень снова вернулся к своей книге. Что он тут читал? Роман «Истоки»… Изображение неожиданно заволокла мутная пелена, сковывающая напрочь все мысли и движения. Сон неизбежно побеждал явь. В прихожей опять зазвонил телефон. Роман попытался встать с дивана, но не смог. Что ж это такое? Непослушные пальцы перевернули ещё одну страницу… «Первая глава» — мученическим усилием воли прочёл парень. После этого руки окончательно перестали его слушаться и выпустили книгу, которая с грохотом ударилась о деревянный пол. Глаза Романа закрылись, и мир потух, сменяясь сонным маревом…