Как нарочно, в нашем дворе раздается вдруг собачий вой, сначала тихий и нерешительный, потом громкий, в два голоса. Я никогда не придавал значения таким приметам, как вой собак или
крик сов, но теперь сердце мое мучительно сжимается, и я спешу объяснить себе этот вой.
— Выдача клевретам Карла Двенадцатого личности врага есть, конечно, приобретение благодарности его величества и громкого имени. Благодарность, громкое имя… опять скажу, пустые имена, кимвальный звон! Нам с тобою надобны деньги, деньги и деньги, мне чрез них наслаждения вещественные. Чем долее наслаждаться, тем лучше; а там мир хоть травой зарасти. Что ж пасторы говорят о душе… ха-ха-ха! (В это время послышался
крик совы в замке.) Что это захохотало в другой комнате?
Итак, они плыли молча. Челнок приближался уже к кустам ивняка и находился недалеко от высокой ветлы, висевшей над омутом, как внезапно посреди тишины снова раздался
крик совы, но на этот раз так близко, что оба рыбака подняли голову.
Собственно говоря, княгине ничего подобного не показалось, но она ухватилась за это предположение князя Сергея Сергеевича с целью успокоить не только свою дочь, но и себя. Хотя и
крик совы, совпавший с первым признанием в любви жениха, мог навести на размышление суеверных — а княгиня была суеверна, — но все-таки он лучше хохота, ни с того ни с сего раздавшегося из роковой беседки. Из двух зол приходилось выбирать меньшее. Княгиня и выбрала.
Этот вопрос дочери нарушил душевное равновесие княгини Вассы Семеновны, которое она умела восстанавливать внутри себя путем самоубеждения. Остановившись на
крике совы, княгиня несколько успокоилась, а тут вдруг совершенно неуместный, но вместе с тем и довольно основательный вопрос дочери. Княгиня начала снова задумываться и раздражаться. К счастью, карета въехала на двор княжеской усадьбы и остановилась. Княгиня и княжна молча разошлись по своим комнатам.
Неточные совпадения
Вдруг… слабый
крик… невнятный стон
Как бы из замка слышит он.
То был ли сон воображенья,
Иль плач
совы, иль зверя вой,
Иль пытки стон, иль звук иной —
Но только своего волненья
Преодолеть не мог старик
И на протяжный слабый
крикДругим ответствовал — тем
криком,
Которым он в веселье диком
Поля сраженья оглашал,
Когда с Забелой, с Гамалеем,
И — с ним… и с этим Кочубеем
Он в бранном пламени скакал.
В густой тени лесных трущоб таятся и плодятся
совы, сычи и длинноухие филины, плачевный, странный, дикий
крик которых в ночное время испугает и непугливого человека, запоздавшего в лесу.
Где-то встал и замер какой-то дикий
крик; может быть, это последний вопль какой-нибудь жертвы человеческого насилия или предсмертная агония зайца в когтях
совы.
Крик филина и маленьких
сов особенной породы, которых он слыхал, может быть, и прежде, но который не походил на слышимые им теперь звуки в лесу, не мог ли показаться ему и хохотом, и стоном, и воем, и чем угодно?
3)
Крик ворона, филина и
совы, если охотник услышит его, идя на охоту, не предвещает успеха.
Сова ли это закричала в роще, другое ли какое существо издало этот стон, я не дал себе тогда отчета, но, как Мазепа Кочубею, отвечал
криком на зловещий звук.
Чу! вот
сова кричит — ужасный
крик!
Я не люблю его! — во мне все жилы
Кровь оставляет при подобном
крике!..
Где-то очень близко — мне показалось, что над самой моей головой, — робко чирикнула птичка, ей ответила другая, третья… В лесу пронзительно захохотала
сова, и ее
крик звучно и резко пронесся между деревьев. Утка пролетела стороной, и долго не смолкало ее кряканье, все тише и тише доносясь до меня. Высоко на деревьях томно застонали дикие голуби.
Пробираясь через заросли, Чжан-Бао спугнул
сову; она вылетела из-под самых его ног, села на фигурное дерево и издала резкий
крик. Чжан-Бао остановился и посмотрел на меня с таким видом, как будто говорил: вот так неприятный сюрприз!
Сова имеет такую же голову, как кошка, так же хорошо видит ночью, летает бесшумно, как бесшумно ходит кошка, ловит мышей, и
крик ее похож на кошачье мяуканье.
Лаев подпирает голову кулаками и закрывает глаза. Куриный
крик становится всё громче. Обитательницы пустой дачи вылетают из окна и, кажется ему, как
совы кружатся во тьме над его головой. От их
крика в ушах его стоит звон, душой овладевает ужас.
Раздались хлопки,
крики «ура!». Судоплатов, подняв бороду, все время пристально смотрел на меня, но тут тоже захлопал. Тогда в разных концах захлопали еще настойчивее.
Совы, шныряющие только в темноте, приветствовали
сову, смело вылетевшую на солнце.
«Близ Наревы дом мой тесный.
Только месяц поднебесный
Над долиною взойдет,
Лишь полночный час пробьет —
Мы коней своих седлаем,
Темны кельи покидаем.
Поздно я пустился в путь.
Ты моя; моею будь…
Чу!
совы пустынной
крики.
Слышишь? Пенье, брачны лики.
Слышишь? Борзый конь заржал.
Едем, едем, час настал».