Неточные совпадения
Извозчики все повеселели, скачут по улицам,
кричат друг другу: «Барин приехал, барин приехал…» Половые в трактирах тоже сияют, выбегают на улицу, из трактира в трактир перекликаются: «Барин приехал, барин приехал!» Цыгане с ума сошли, все вдруг галдят, машут руками.
Кричал, сидя в санях
извозчика, Туробоев, с забинтованной головой, в старой, уродливой шапке, съехавшей ему на затылок.
Из флигеля выходили, один за другим, темные люди с узлами, чемоданами в руках, писатель вел под руку дядю Якова. Клим хотел выбежать на двор, проститься, но остался у окна, вспомнив, что дядя давно уже не замечает его среди людей. Писатель подсадил дядю в экипаж черного
извозчика, дядя
крикнул...
Уговорились встретиться у нее, тогда она торопливо наняла
извозчика и уехала,
крикнув...
Парня осторожно положили поперек дороги Самгина, в минуту собралась толпа, заткнув улицу; высокий, рыжеватый человек в кожаной куртке вел мохнатенькую лошадь, на козлах саней сидел знакомый
извозчик, размахивая кнутом, и плачевно
кричал...
Проехал воз, огромный, хитро нагруженный венскими стульями, связанные соломой, они возвышались почти до вторых этажей, толстая рыжая лошадь и краснорожий ломовой
извозчик, в сравнении с величиной воза, были смешно маленькими, рядом с
извозчиком шагал студент в расстегнутом пальто, в фуражке на затылке, размахивая руками, он
кричит...
— Отчима задавили, —
крикнула она, толкая
извозчика в спину; Самгину послышалось, что она
крикнула это с гордостью.
По торцам мостовой, наполняя воздух тупым и дробным звуком шагов, нестройно двигалась небольшая, редкая толпа, она была похожа на метлу, ручкой которой служила цепь экипажей, медленно и скучно тянувшаяся за нею. Встречные экипажи прижимались к панелям, — впереди толпы быстро шагал студент, рослый, кудрявый, точно извозчик-лихач; размахивая черным кашне перед мордами лошадей, он зычно
кричал...
«Нет, Диомидов ошибся, — думал Клим, наняв
извозчика на выставку. — Этот царь едва ли решится
крикнуть, как горбатенькая девочка».
«Дурочка», — снисходительно думал Самгин. Через несколько дней он встретил ее на улице. Любаша сидела в санях захудалого
извозчика, — сани были нагружены связками газет, разноцветных брошюр; привстав, держась за плечо
извозчика, Сомова
закричала...
— Куда? Раздевайтесь! —
крикнула она. — На улицах — пьяные,
извозчиков — нет, я едва дошла; придираются, озорничают.
— Боже мой, Наташа! —
закричал он не своим голосом и побежал с лестницы, бросился на улицу и поскакал на
извозчике к Знаменью, в переулок, вбежал в дом, в третий этаж. — Две недели не был, две недели — это вечность! Что она?
— Аркадий! —
крикнул мне Версилов, — мигом беги к Татьяне Павловне. Она непременно должна быть дома. Проси немедленно. Возьми
извозчика. Скорей, умоляю тебя!
— Il s'en va, il s'en va! [Он уходит, уходит! (франц.)] — гналась за мною Альфонсина,
крича своим разорванным голосом, — mais il me tuera, monsieur, il me tuera! [Но ведь он убьет меня, сударь, убьет! (франц.)] — Но я уже выскочил на лестницу и, несмотря на то, что она даже и по лестнице гналась за мной, успел-таки отворить выходную дверь, выскочить на улицу и броситься на первого
извозчика. Я дал адрес мамы…
— Рубли-то вот как, пане: пятьсот рублей сию минуту тебе на
извозчика и в задаток, а две тысячи пятьсот завтра в городе — честью клянусь, будут, достану из-под земли! —
крикнул Митя.
Марья Алексевна и ругала его вдогонку и
кричала других
извозчиков, и бросалась в разные стороны на несколько шагов, и махала руками, и окончательно установилась опять под колоннадой, и топала, и бесилась; а вокруг нее уже стояло человек пять парней, продающих разную разность у колонн Гостиного двора; парни любовались на нее, обменивались между собою замечаниями более или менее неуважительного свойства, обращались к ней с похвалами остроумного и советами благонамеренного свойства: «Ай да барыня, в кою пору успела нализаться, хват, барыня!» — «барыня, а барыня, купи пяток лимонов-то у меня, ими хорошо закусывать, для тебя дешево отдам!» — «барыня, а барыня, не слушай его, лимон не поможет, а ты поди опохмелись!» — «барыня, а барыня, здорова ты ругаться; давай об заклад ругаться, кто кого переругает!» — Марья Алексевна, сама не помня, что делает, хватила по уху ближайшего из собеседников — парня лет 17, не без грации высовывавшего ей язык: шапка слетела, а волосы тут, как раз под рукой; Марья Алексевна вцепилась в них.
Хорошо одетый молодой человек, увидя его, подбежал к
извозчику, сел поспешно и
закричал: «Пошел!..» Смотритель за ним не погнался.
— Все идет чудесно, они при мне ускакали! —
кричал он нам со двора. — Ступай сейчас за Рогожскую заставу, там у мостика увидишь лошадей недалеко Перова трактира. С богом. Да перемени на полдороге
извозчика, чтоб последний не знал, откуда ты.
Боже мой! стук, гром, блеск; по обеим сторонам громоздятся четырехэтажные стены; стук копыт коня, звук колеса отзывались громом и отдавались с четырех сторон; домы росли и будто подымались из земли на каждом шагу; мосты дрожали; кареты летали;
извозчики, форейторы
кричали; снег свистел под тысячью летящих со всех сторон саней; пешеходы жались и теснились под домами, унизанными плошками, и огромные тени их мелькали по стенам, досягая головою труб и крыш.
У подъезда, от которого только что откатили тройки, генерал разглядел, что князь схватил первого
извозчика и
крикнул ему «в Екатерингоф, вслед за тройками». Затем подкатил генеральский серенький рысачок и увлек генерала домой, с новыми надеждами и расчетами, и с давешним жемчугом, который генерал все-таки не забыл взять с собой. Между расчетами мелькнул ему раза два и соблазнительный образ Настасьи Филипповны; генерал вздохнул...
— Живи! —
крикнул он ему из-за двери, взял первого
извозчика и поехал.
Человек, ехавший на дрожках, привстал, посмотрел вперед и, спрыгнув в грязь, пошел к тому, что на подобных улицах называется «тротуарами». Сделав несколько шагов по тротуару, он увидел, что передняя лошадь обоза лежала, барахтаясь в глубокой грязи. Около несчастного животного,
крича и ругаясь, суетились
извозчики, а в сторонке, немножко впереди этой сцены, прислонясь к заборчику, сидела на корточках старческая женская фигура в ватошнике и с двумя узелками в белых носовых платках.
— Да ты бери
извозчика! —
крикнула вдогонку старуха и захлопнула двери.
— Станция у Дорошенки! —
крикнул Лихонин вслед отъезжавшим
извозчикам. — У Дорошенки остановка, — повторил он, обернувшись назад.
— Дальше! —
крикнут он
извозчику.
Но волнение, которое было только что пережито всеми, сказалось в общей нервной, беспорядочной взвинченности. По дороге в собрание офицеры много безобразничали. Останавливали проходящего еврея, подзывали его и, сорвав с него шапку, гнали
извозчика вперед; потом бросали эту шапку куда-нибудь за забор, на дерево. Бобетинский избил
извозчика. Остальные громко пели и бестолково
кричали. Только Бек-Агамалов, сидевший рядом с Ромашовым, молчал всю дорогу, сердито и сдержанно посапывая.
Чудинов очутился на улице с маленьким саком в руках. Он был словно пьян. Озирался направо и налево, слышал шум экипажей, крик кучеров и
извозчиков, говор толпы. К счастию, последний его собеседник по вагону — добрый, должно быть, человек был, — проходя мимо,
крикнул ему...
— Убирайся! —
крикнул хожалый и с неистовством оттащил лошадь
извозчика в сторону.
— Ничего! Сидите только, не рассыплю! — возразил
извозчик и, опять
крикнув: «Ну, вислоухие!», понесся марш-марш. Купца, несмотря на его тяжеловесность, тоже притряхивало, но ему, кажется, это было ничего и даже несколько приятно.
— Постой, что это за мост? —
крикнул он, когда
извозчик затрусил по каменной мостовой около дома Белосельской-Белозерской.
—
Извозчик, к Полицейскому мосту! —
кричит дребезжащим голосом горбач. — Троих… двугривенный!
Выступили вперед и
извозчики, стали рядиться; брали до Устьева три рубля. Остальные
кричали, что не обидно будет, что это как есть цена и что отселева до Устьева всё лето за эту цену возили.
— И как бы ты думала! почти на глазах у папеньки мы всю эту механику выполнили! Спит, голубчик, у себя в спаленке, а мы рядышком орудуем! Да шепотком, да на цыпочках! Сама я, собственными руками, и рот-то ей зажимала, чтоб не
кричала, и белье-то собственными руками убирала, а сынок-то ее — прехорошенький, здоровенький такой родился! — и того, села на
извозчика, да в воспитательный спровадила! Так что братец, как через неделю узнал, только ахнул: ну, сестра!
Девица, заливаясь смехом, топала ногами, теряла калоши, а
извозчик угрюмо
кричал...
Извозчик все торопил ехать, девица спустилась с пролетки, приподняла Григория и, уложив его в ноги себе,
крикнула, взмахнув зонтом...
Однажды, в начале июля, к месту, где мы работали, стремглав подъехала развинченная пролетка; на козлах сидел, мрачно икая, пьяный
извозчик, бородатый, без шапки и с разбитой губой; в пролетке развалился пьяненький Григорий Шишлин, его держала под руку толстая, краснощекая девица в соломенной шляпке, с алым бантом и стеклянными вишнями, с зонтиком в руке и в резиновых калошах на босую ногу. Размахивая зонтиком, раскачиваясь, она хохотала и
кричала...
— Ну, вот и
извозчик.
Извозчик! —
крикнула Людмила.
—
Извозчик! —
крикнул и Саша.
Навеселе он всегда был очень беспокоен,
кричал, придирался к городовым и
извозчикам, пел, неистово хохотал.
— А помните, папенька, как вы рассказывали:"идешь, бывало, по улице, видишь:
извозчик спит; сейчас это лошадь ему разнуздаешь, отойдешь шагов на двадцать да и
крикнешь:
извозчик! Ну, он, разумеется, как угорелый. Лошадь стегает, летит… тпру! тпру!.. Что тут смеху-то было!"
— Берегись! —
крикнули ему. Чёрная морда лошади мелькнула у его лица и обдала его тёплым дыханием… Он прыгнул в сторону, прислушался к ругани
извозчика и пошёл прочь от трактира.
В городе всегда шумно и бестолково, даже ночь полна звуков. Поют песни,
кричат, стонут, ездят
извозчики, от стука их пролёток и телег вздрагивают стёкла в окнах. Озорничают мальчишки в школе, большие ругаются, дерутся, пьянствуют. Люди все какие-то взбалмошные — то жулики, как Петруха, то злые, как Савёл, или никчемные вроде Перфишки, дяди Терентия, Матицы… Сапожник всех больше поражал Илью своей жизнью.
Извозчики неожиданно остановились. Я открыл глаза и увидел, что мы стоим на Сергиевской, около большого дома, где жил Пекарский. Орлов вышел из саней и скрылся в подъезде. Минут через пять в дверях показался лакей Пекарского, без шапки, и
крикнул мне, сердясь на мороз...
—
Извозчик! — громко
закричал он, ускоряя шаги. Тень встрепенулась и пугливо поползла за ним, безмолвная и черная.
Извозчику велели ехать тихо, чтобы не трясло больную. Карета тронулась, девушки еще раз
крикнули: «Прощайте!»—а Даша, высунувшись из окна, еще раз перекрестила в воздухе девочек, и экипаж завернул за угол.
— Стало быть, у
извозчика лошадь была очень бойкая, если он так долго не мог остановить ее? —
крикнул он ей опять.
— Когда же с вами эта неприятность от
извозчика случилась? —
крикнул он своей пациентке, как бы для соображения при писании рецепта, а в сущности для объяснения обстоятельств по случаю шляпы.
Вспомнив про статью, я так обозлися, что не своим голосом
закричал на
извозчика: пошел!
— Ступай! —
закричал Рославлев.
Извозчик тронул лошадей. — Нет, нет! постой! Итак, она очень несчастлива? — продолжал он, обращаясь к лекарю, — Очень?.. Послушайте! скажите ей, что я здоров… что она… подайте назад мое письмо.
В тот же день сводчик и ходатай по разного рода делам Григорий Мартынович Грохов сидел за письменным столом в своем грязном и темноватом кабинете, перед окнами которого вплоть до самого неба вытягивалась нештукатуренная, грязная каменная стена; а внизу на улице
кричали, стучали и перебранивались беспрестанно едущие и везущие всевозможные товары ломовые
извозчики. Это было в одном из переулков между Варваркой и Ильинкой.