Неточные совпадения
Компания дружно
рассмеялась, а Самгин под этот смех зазвенел ложкой о блюдечко, торопясь уйти, не желая встречи с Дроновым. Но Дронов сказал...
Остановившись на пороге, оглядел
компанию и
засмеялся длинным, наглым, злым смешком, всем отважно глядя в глаза.
— Э, полно, скверно все это, не хочу слушать, я думала, что веселое будет, — оборвала вдруг Грушенька. Митя всполохнулся и тотчас же перестал
смеяться. Высокий пан поднялся с места и с высокомерным видом скучающего не в своей
компании человека начал шагать по комнате из угла в угол, заложив за спину руки.
— Я согласен, что историческая мысль, но к чему вы ведете? — продолжал спрашивать князь. (Он говорил с такою серьезностию и с таким отсутствием всякой шутки и насмешки над Лебедевым, над которым все
смеялись, что тон его, среди общего тона всей
компании, невольно становился комическим; еще немного, и стали бы подсмеиваться и над ним, но он не замечал этого.)
Вы узнаете меня, если вам скажу, что попрежнему хлопочу о журналах, — по моему настоянию мы составили
компанию и получаем теперь кой-какие и политические и литературные листки. Вы
смеетесь моей страсти к газетам и, верно, думаете, что мне все равно, как, бывало, прежде говаривали… Книгами мы не богаты — перечитываю старые; вообще мало занимаюсь, голова пуста. Нужно сильное потрясение, душа жаждет ощущений, все окружающее не пополняет ее, раздаются в ней элегические аккорды…
Но Борис, подобно многим студентам (а также и офицерам, юнкерам и гимназистам), привык к тому, что посторонние «штатские» люди, попадавшие случайно в кутящую студенческую
компанию, всегда держали себя в ней несколько зависимо и подобострастно, льстили учащейся молодежи, удивлялись ее смелости,
смеялись ее шуткам, любовались ее самолюбованием, вспоминали со вздохом подавленной зависти свои студенческие годы.
Затем мы сели ужинать, и он спросил шампанского. Тут же подсела целая
компания подручных устроителей ополчения. Все было уже сформировано и находилось, так сказать, начеку. Все
смеялось, пило и с доверием глядело в глаза будущему. Но у меня не выходило из головы:"Придут нецыи и на вратах жилищ своих начертают:"Здесь стригут, бреют и кровь отворяют"".
Пробовали мы его в свою
компанию залучить, однако пользы не оказалось никакой; первое дело, что отец отпускал ему самую малую сумму, всего тысяч десять на серебро в год, и, следовательно, денег у него в наличности не бывало; второе дело, что хотя он заемные письма и с охотою давал, но уплаты по ним приходилось ждать до смерти отца, а это в нашем быту не расчет; третье дело, чести в нем совсем не было никакой: другой, если ткнуть ему кулаком в рожу или назвать при всех подлецом, так из кожи вылезет, чтобы достать деньги и заплатить, а этот ничего, только
смеется.
Г-н Клюбер, с своей стороны, сделал все, что полагал нужным для увеселения
компании; попросил ее усесться в тени развесистого дуба — и, достав из бокового кармана небольшую книжечку, под заглавием: «Knallerbsen — oder Du sollst und wirst lachen!» (Петарды — или Ты должен и будешь
смеяться!), принялся читать разбирательные анекдоты, которыми эта книжечка была наполнена.
— Что ж, милостивые государи,
смеетесь ли вы или не
смеетесь, а вправду интересуетесь об этом слышать, но если вся
компания желает, то уже я ослушаться не смею, расскажу.
— Долговязый похлопал его по плечу, и вся
компания, весело кивая и
смеясь, проводила взглядами поезд, который понес Матвея по туннелям, по улицам, по насыпям и кое-где, кажется, по крышам, все время звоня мерно и печально.
Некоторые из них бегали по платформе к кадке с водой, чтобы напиться, и, встречая офицеров, умеряя шаг, делали свои глупые жесты прикладывания руки ко лбу и с серьезными лицами, как будто делали что-то не только разумное, но и очень важное, проходили мимо них, провожая их глазами, и потом еще веселее пускались рысью, топая по доскам платформы,
смеясь и болтая, как это свойственно здоровым, добрым молодым ребятам, переезжающим в веселой
компании из одного места в другое.
Публику это очень забавляло,
смеялось и купечество, но Алексей отнёсся иначе — он обиделся и уговорил
компанию приятелей выкрасть свинью.
Городничий даже бился об заклад с кривым Иваном Ивановичем, что не придет, но разошелся только потому, что кривой Иван Иванович требовал, чтобы тот поставил в заклад подстреленную свою ногу, а он кривое око, — чем городничий очень обиделся, а
компания потихоньку
смеялась.
— Что ж, милостивые государи,
смеетесь ли вы или не
смеетесь, а вправду интересуетесь об этом слышать, но если вся
компания желает, я ослушаться не смею, расскажу.
— Гм… А я только что проводил туда целую
компанию. Там все собираются у цветочной беседки провожать Н-го. Он едет, вы знаете… у него какая-то беда случилась там, в Одессе… Ваша кузина (он говорил о блондинке) и
смеется, и чуть не плачет, все разом, не разберешь ее. Она мне, впрочем, сказала, что вы за что-то сердиты на Н-го и потому не пошли его провожать. Конечно, вздор?
Очень редко удавалось ему таким образом обмануть карты; обыкновенно они догадывались, и, когда он раскрывал прикуп, оттуда
смеялись три шестерки и хмуро улыбался пиковый король, которого они затащили для
компании.
— Ведь этак одурачить целую
компанию может только артист, талант, — весело говорил Жестяков, подсаживая его. — Я буквально поражен, Егор Нилыч! До сих пор хохочу… Ха-ха… А мы-то кипятимся, хлопочем! Ха-ха! Верите? и в театрах никогда так не
смеялся… Бездна комизма! Всю жизнь буду помнить этот незапамятный вечер!
Когда эту розу увидали в кают-компании, Ашанина подняли на зубок, и мичман Лопатин,
смеясь, спрашивал, не мечтает ли Владимир Николаевич свергнуть с престола Камеамеа IV и царствовать на Сандвичевых островах под именем Вольдемара I.
Когда кто-то из офицеров купил на улице за 5 центов карикатуру и привез в кают-компанию, все весело
смеялись над рекламой, ловко придуманной по случаю прихода русского корвета Джефри Уильстоком и К°, о магазине которого никто не имел ни малейшего понятия. Тем не менее по этому поводу приезжали представители двух влиятельных в С.-Франциско газет и просили не сердиться на эту глупую карикатуру-рекламу.
— Да как же им напечатать? «Не штыком, а просвещением». Когда они именно проповедуют, что штыком. — Катя
засмеялась. — И очутились вы, Николай Елпидифорович, в их
компании!
Только Юрка не совсем подходил к общей
компании. Что с ним такое сталось? Работал вместе со всеми с полною добросовестностью, но никто уже больше не видел сверкающей его улыбки. По вечерам, после работы, когда ребята пили чай,
смеялись и бузили, Юрка долго сидел задумавшись, ничего не слыша. Иногда пробовал возражать Ведерникову. Раз Ведерников послал ребят в соседнюю деревню раскулачить крестьянина, сына кулака. Юрка поехал, увидел его хозяйство и не стал раскулачивать. Сказал Ведерникову...