Неточные совпадения
Я оставил
генерала и поспешил на свою
квартиру. Савельич встретил меня с обыкновенным своим увещанием. «Охота тебе, сударь, переведываться с пьяными разбойниками! Боярское ли это дело? Не ровен час: ни за что пропадешь. И добро бы уж ходил ты на турку или на шведа, а то грех и сказать на кого».
Я пошел на
квартиру, мне отведенную, где Савельич уже хозяйничал, и с нетерпением стал ожидать назначенного времени. Читатель легко себе представит, что я не преминул явиться на совет, долженствовавший иметь такое влияние на судьбу мою. В назначенный час я уже был у
генерала.
— Кавардак и катавасия. Ко мне в
квартиру влезли, с винтовками, спрашивают: «Это вы
генерал Голомбиевский?» — такого, наверно, и в природе нет.
Старый
генерал в то время, как Нехлюдов подъехал к подъезду его
квартиры, сидел в темной гостиной зa инкрустованным столиком и вертел вместе с молодым человеком, художником, братом одного из своих подчиненных, блюдцем по листу бумаги.
Через час времени жандарм воротился и сказал, что граф Апраксин велел отвести комнату. Подождал я часа два, никто не приходил, и опять отправил жандарма. Он пришел с ответом, что полковник Поль, которому
генерал приказал отвести мне
квартиру, в дворянском клубе играет в карты и что
квартиры до завтра отвести нельзя.
Когда нужно было хлопотать о членах Союза писателей, освобождать их из тюрьмы или охранять от грозящего выселения из
квартир, то обыкновенно меня просили ездить для этого к Каменеву, в помещение московского Совета рабочих депутатов, бывший дом московского генерал-губернатора.
Я оставался жить в нашей
квартире с фамильной мебелью, с портретами на стенах моих предков,
генералов в лентах, в звездах, с георгиевскими крестами.
Дом
генерала Хитрова приобрел Воспитательный дом для
квартир своих чиновников и перепродал его уже во второй половине прошлого столетия инженеру Ромейко, а пустырь, все еще населенный бродягами, был куплен городом для рынка. Дом требовал дорогого ремонта. Его окружение не вызывало охотников снимать
квартиры в таком опасном месте, и Ромейко пустил его под ночлежки: и выгодно, и без всяких расходов.
В екатерининские времена на этом месте стоял дом, в котором помещалась типография Н. И. Новикова, где он печатал свои издания. Дом этот был сломан тогда же, а потом, в первой половине прошлого столетия, был выстроен новый, который принадлежал
генералу Шилову, известному богачу, имевшему в столице силу, человеку, весьма оригинальному: он не брал со своих жильцов плату за
квартиру, разрешал селиться по сколько угодно человек в
квартире, и никакой не только прописки, но и записей жильцов не велось…
В
квартире номер сорок пять во дворе жил хранитель дома с незапамятных времен. Это был квартальный Карасев, из бывших городовых, любимец генерал-губернатора князя В. А. Долгорукова, при котором он состоял неотлучным не то вестовым, не то исполнителем разных личных поручений. Полиция боялась Карасева больше, чем самого князя, и потому в дом Олсуфьева, что бы там ни делалось, не совала своего носа.
До приезда генерал-губернатора я жил в Александровске, в
квартире доктора.
Мимо открытых окон по улице, не спеша, с мерным звоном проходили кандальные; против нашей
квартиры в военной казарме солдаты-музыканты разучивали к встрече генерал-губернатора свои марши, и при этом флейта играла из одной пьесы, тромбон из другой, фагот из третьей, и получался невообразимый хаос.
— Послушайте, как вы намерены жить здесь? Я скоро достану себе занятий и буду кое-что добывать, давайте жить, я, вы и Ипполит, все трое вместе, наймемте
квартиру; а
генерала будем принимать к себе.
— Вы имеете свою
квартиру, в Павловске, у… У дочери вашей… — проговорил князь, не зная что сказать. Он вспомнил, что ведь
генерал пришел за советом по чрезвычайному делу, от которого зависит судьба его.
По одной стороне коридора находились те три комнаты, которые назначались внаем, для «особенно рекомендованных» жильцов; кроме того, по той же стороне коридора, в самом конце его, у кухни, находилась четвертая комнатка, потеснее всех прочих, в которой помещался сам отставной
генерал Иволгин, отец семейства, и спал на широком диване, а ходить и выходить из
квартиры обязан был чрез кухню и по черной лестнице.
Генерал же Иволгин находился у Лебедева на
квартире почти бессменно, даже, кажется, вместе с ним переехал.
Генерал, возьмите и вы ваш жемчуг, подарите супруге, вот он; а с завтрашнего дня я совсем и с
квартиры съезжаю.
— Видите ли вы эти освещенные бельэтажи, — говорил
генерал, — здесь всё живут мои товарищи, а я, я из них наиболее отслуживший и наиболее пострадавший, я бреду пешком к Большому театру, в
квартиру подозрительной женщины!
— Как истинный друг отца вашего, желаю предупредить, — сказал
генерал, — я, вы видите сами, я пострадал, по трагической катастрофе; но без суда! Без суда! Нина Александровна — женщина редкая. Варвара Ардалионовна, дочь моя, — редкая дочь! По обстоятельствам содержим
квартиры — падение неслыханное! Мне, которому оставалось быть генерал-губернатором!.. Но вам мы рады всегда. А между тем у меня в доме трагедия!
Наконец, когда, уже взойдя в бельэтаж, остановились направо против двери одной богатой
квартиры, и
генерал взялся за ручку колокольчика, князь решился окончательно убежать; но одно странное обстоятельство остановило его на минуту...
— Это очень интересный опыт. Он у нас будет производиться на одной частной
квартире над кроликами. Ни одного ученого
генерала не будет. Хотите видеть?
В карете
генерал, когда они поехали, тоже все как-то поеживался, откашливался; хотел, как видно, что-то такое сказать и не находился; впрочем, и пространство, которое им надобно было проехать до
квартиры Плавина, было слишком небольшое, а лошади несли их быстро, так что через какие-нибудь минуты они очутились уже у подъезда знакомого нам казенного дома.
Когда они сели в карету, он велел кучеру ехать не на Литейную, где жил
генерал, а к себе на
квартиру.
Заметив издали начальника училища, выходящего из своей
квартиры, он командует: «Смирно, глаза направо!» Начальник училища,
генерал Анчутин, приближается к строю.
Ладно брякают ружья. Знамя, в сопровождении знаменщика и адъютанта, уносится на
квартиру начальника училища.
Генерал Анчутин выходит перед батальоном.
— Его превосходительство, господин начальник училища, просит зайти к нему на
квартиру ровно в час. Он имеет нечто сказать господам офицерам, но, повторяю со слов
генерала, что это не приказание, а предложение. Счастливого пути-с. Благодарю покорно.
Помню, в 1882 году я дал четверостишие для «Будильника» по поводу памятника Пушкину: на Тверском бульваре, по одну сторону памятника жил обер-полицмейстер
генерал Козлов, а по другую, тоже почти рядом, помещались «Московские ведомости» и
квартира М.Н. Каткова...
Словом, немного прошло времени, как к пышно убранной
квартире цуг вороных лошадей привез в четвероместной карете мордоре-фонсе
генерала Негрова, одетого в мундир с ментиком, и супругу его Глафиру Львовну Негрову, в венчальном платье из воздуха с лентами.
Да и не трудно было расплескать миллионы. Два сына Губонина были люди некоммерческие. Отцовское дело было с убытком ликвидировано. Гурзуф продан, из своего дома пришлось выехать на
квартиру, и братьев разорили ростовщики. Первое время, пока еще были средства, братья жили широко. Благотворительные
генералы и дамы-благотворительницы обирали их вовсю, да вообще у них никому отказу не было в деньгах.
После венчания в генеральской
квартире приличный кузен сказал несколько слов, которые очень понравились
генералу...
Когда они подъехали к
квартире Траховых и вошли, то
генерал стоял уже на лестнице. С самого утра Татьяна Васильевна брюзжала на него за то, что будто бы он не постарался и не хотел устроить ей литературный вечер, и что, вероятно, никто к ним не приедет. Тщетно
генерал уверял ее, что все будут; но вот, однако, наступил уже десятый час, а прибыли пока только Бегушев и граф Хвостиков.
— Да, — протянул
генерал, — теперь я приехал
квартиру для жены нанять, но не знаю где: в отелях грязно и беспокойно…
Получивши надлежащую бумагу к коменданту
генералу Пенхержевскому, я отправился в Киев и остановился уже не на
квартире зятя Матвеева, а на Владимирской улице в собственном его доме.
Грунт улиц был песчаный, но довольно твердый; зато во всем городе не было признака мостовой, как во всех малороссийских городах того времени. «Вот этот серый дом с решеткою под окнами, стоящий против рядов,
квартира полкового командира
генерала Энгельгардта, — сказал Борисов, — ты видишь, сейчас солдатик прошел и фуражку снял перед окнами».
Я спешил к
генералу, как вдруг, невдалеке от их
квартиры, отворилась дверь, и меня кто-то кликнул. Это была madame veuve Cominges и кликнула меня по приказанию m-lle Blanche. Я вошел в
квартиру m-lle Blanche.
Об этом я, конечно, знал только по слухам, так как очень редко видывал нашего
генерала; большею частью он обгонял нас на середине перехода, в своей коляске, запряженной хорошею тройкою, приезжал на место ночлега, занимал
квартиру и оставался там до позднего утра, а днем снова обгонял нас, причем солдаты всегда обращали внимание на степень багровости его лица и большую или меньшую хриплость, с какою он оглушительно кричал нам...
В этой избушке было «полное отсутствие всякого присутствия», — точно кто переехал с
квартиры, да так все и осталось: в одном углу позабыли трехногий стул, в другом скелет дивана, на стене несколько разорванных картин — правая половина какого-то
генерала, половина архирея и т. д.
Вся эта сцена происходила в большой передней «генеральского дома», как в Загорье называли казенную
квартиру главного горного начальника,
генерала Голубко.
Общество сделалось еще многолюднее и занимательнее, когда переведена была сюда
квартира бригадного
генерала.
Упразднили регистратуру за ненадобностью и выпустили
генералов на волю. Оставшись за штатом, поселились они в Петербурге, в Подьяческой улице, на разных
квартирах; имели каждый свою кухарку и получали пенсию. Только вдруг очутились на необитаемом острове, проснулись и видят: оба под одним одеялом лежат. Разумеется, сначала ничего не поняли и стали разговаривать, как будто ничего с ними и не случилось.
Александра Ивановна давно решила оставить свою городскую
квартиру в доме Висленева, как потому, что натянутые отношения с Ларисой делали жизнь на одном с нею дворе крайне неприятною, так и потому, что, за получением
генералом отставки,
квартира в городе, при их ограниченном состоянии, делалась совершенный излишеством. Они решили совсем поселиться у себя на хуторе, где к двум небольшим знакомым нам комнаткам была пригорожена третья, имевшая назначение быть кабинетом
генерала.
Мебель и вещи Синтяниных почти уже все были перевезены, и
генерал с женой оставались на биваках. В дом уже готовились перебраться новые жильцы, которым Подозеров сдал синтянинскую
квартиру на условии — заплатить за шесть лет вперед, чтобы таким оборотом сделаться с залогодателем.
— У него уже был отставной
генерал. Место покойное…
квартира, пятьдесят рублей, и лошадок можно держать.
Палтусов умолчал о том, что он дал им поддержку, назначил род пенсиона старухам, отыскал
генералу место акцизного надзирателя на табачной фабрике и уже позаботился приискать Тасе дешевую
квартиру в одном немецком семействе.
Словом сказать, столовый барак весь в ельнике, лампы-молнии горят, передние скамьи коврами крыты, со всех офицерских
квартир понашарпали. Впереди полковые барыни да господа офицеры. Бригадный
генерал с полковым командиром в малиновых креслах темляки покусывают. А за скамьями — солдатское море, голова к голове, как арбузы на ярмарке. Глаза блестят, носами посапывают — интересно.
Только через три дня по отступлении Шерера
генерал Меллас перевел войска за Минчио и перенес главную
квартиру в Валеджио. Это произошло в тот самый день, когда Суворов прибыл в Верону.
Видишь, ты, например, миловидную девочку, некогда бегавшую с корзинкой из магазина, а теперь разъезжающую по Невскому на рысаках, — знай, что эта девочка получает субсидию; видишь франта в бриллиантовых перстнях, сорящего деньги по французским ресторанам, тогда как прежде он бегал в пальтишке, подбитом ветром, в греческую кухмистерскую, — знай, что франт этот получает субсидию; видишь мелкую чиновную птаху, манкирующую службою и появляющуюся во всех увеселительных местах, тогда как жена его сбежала от него на
квартиру, нанятую ей его начальником, — знай, что чиновная птаха эта получает субсидию; видишь журналиста при пятистах подписчиках, уже два года защищающего идеи заштатных
генералов, — знай, что журналист этот получает субсидию; видишь…
Его привезли к
генералу Куроки, главная
квартира которого была в Фынхуанчене.
Швейцар уже позвонил в
квартиру"
генерала", как он называл Виктора Павловича. Днем дверь стояла отворенной. К ней вел снизу ковер, покрытый белым половиком.
— Но я не пришел мстить вам за вашу насмешку; я пришел только выполнить слово русского
генерала, назначившего в вашем доме свою
квартиру на нынешний и завтрашний день, и еще, — прибавил он с усмешкою, — выполнить обещание доктора Зибенбюргера: доставить к вам Паткуля живьем.