Неточные совпадения
— Всегда были — и будут — люди, которые, чувствуя себя неспособными сопротивляться насилию над их внутренним миром, — сами идут встречу
судьбе своей, сами отдают себя в жертву. Это
имеет свой термин — мазохизм, и это создает садистов, людей, которым страдание других — приятно. В грубой схеме садисты и мазохисты — два основных типа людей.
–…второстепенный, которому предназначено послужить лишь материалом для более благородного племени, а не
иметь своей самостоятельной роли в
судьбах человечества. Ввиду этого, может быть и справедливого,
своего вывода господин Крафт пришел к заключению, что всякая дальнейшая деятельность всякого русского человека должна быть этой идеей парализована, так сказать, у всех должны опуститься руки и…
Нагибин боялся прямо высказать Василию Назарычу
свои соображения насчет Сергея Александрыча и Надежды Васильевны, которых точно сама
судьба столкнула в Гарчиках, но в одном месте упомянул, что Надежда Васильевна «большую силу
имеет над Приваловым и, можно сказать, даже они спасли его от пьянства и картежной игры».
Христос пришел для всех народов, и все народы
имеют перед судом христианского сознания
свою судьбу и
свой удел.
Жили пермские крестьяне безбедно, долгов не
имели и были вполне довольны
своею судьбой.
«Я был с вами откровеннее, чем с другими; вы видите, что такие люди, как я, не
имеют права связывать чью-нибудь
судьбу с
своею».
Не знаю, завидовал ли я его
судьбе, — вероятно, немножко, — но я был горд тем, что она избрала меня
своим поверенным, и воображал (по Вертеру), что это одна из тех трагических страстей, которая будет
иметь великую развязку, сопровождаемую самоубийством, ядом и кинжалом; мне даже приходило в голову идти к нему и все рассказать.
Да, клянусь честью старого солдата, всякий человек
имеет право располагать
своей судьбой, а ты уже человек.
— Вы
имеете свою квартиру, в Павловске, у… У дочери вашей… — проговорил князь, не зная что сказать. Он вспомнил, что ведь генерал пришел за советом по чрезвычайному делу, от которого зависит
судьба его.
Коли хотите, я освоился с
своею скромною долей, то есть склонил голову перед
судьбой, но все-таки чувствовал, что место мое не здесь, не на этой маленькой тесной арене, где я
имел вид рыбы, выброшенной бурею из воды.
«Давно ли ты здесь?» Удивился, что мы до сих пор не встретились, слегка спросил, что я делаю, где служу, долгом счел уведомить, что он
имеет прекрасное место, доволен и службой, и начальниками, и товарищами, и… всеми людьми, и
своей судьбой… потом сказал, что ему некогда, что он торопится на званый обед — слышите, ma tante? при свидании, после долгой разлуки, с другом, он не мог отложить обеда…
«Человечество создано для того, чтобы жить и жить со свободой усовершенствования и улучшения
своей судьбы,
своего состояния путем мирного труда. Всеобщее согласие, которого добивается и которое проповедует всемирный конгресс мира, представляет из себя, быть может, только прекрасную мечту, но во всяком случае мечту, самую прекрасную из всех. Человек всегда
имеет перед глазами обетованную землю будущего, жатва будет поспевать, не опасаясь вреда от гранат и пушечных колес.
Она просто, ясно, без всякого преувеличения, описала постоянную и горячую любовь Алексея Степаныча, давно известную всему городу (конечно, и Софье Николавне); с родственным участием говорила о прекрасном характере, доброте и редкой скромности жениха; справедливо и точно рассказала про его настоящее и будущее состояние; рассказала правду про всё его семейство и не забыла прибавить, что вчера Алексей Степанович получил чрез письмо полное согласие и благословение родителей искать руки достойнейшей и всеми уважаемой Софьи Николавны; что сам он от волнения, ожидания ответа родителей и несказанной любви занемог лихорадкой, но, не
имея сил откладывать решение
своей судьбы, просил ее, как родственницу и знакомую с Софьей Николавной даму, узнать: угодно ли, не противно ли будет ей, чтобы Алексей Степаныч сделал формальное предложение Николаю Федоровичу.
Во втором случае, ежели вы, например,
имеете в банке вклад, то забудьте о
своих человеческих немощах и думайте об одном: что вам предназначено
судьбою ходить. Кажется, и расписка у вас есть, и все в порядке, что следует, там обозначено, но, клянусь, раньше двух-трех дней процентов не получите! И объявления писать вам придется, и расписываться, и с сторожем разговаривать, и любоваться, как чиновник спичку зажечь не может, как он папироску закуривает, и наконец стоять, стоять и стоять!
На самом краю сего оврага снова начинается едва приметная дорожка, будто выходящая из земли; она ведет между кустов вдоль по берегу рытвины и наконец, сделав еще несколько извилин, исчезает в глубокой яме, как уж в
своей норе; но тут открывается маленькая поляна, уставленная несколькими высокими дубами; посередине в возвышаются три кургана, образующие правильный треугольник; покрытые дерном и сухими листьями они похожи с первого взгляда на могилы каких-нибудь древних татарских князей или наездников, но, взойдя в середину между них, мнение наблюдателя переменяется при виде отверстий, ведущих под каждый курган, который служит как бы сводом для темной подземной галлереи; отверстия так малы, что едва на коленах может вползти человек, ко когда сделаешь так несколько шагов, то пещера начинает расширяться всё более и более, и наконец три человека могут идти рядом без труда, не задевая почти локтем до стены; все три хода ведут, по-видимому, в разные стороны, сначала довольно круто спускаясь вниз, потом по горизонтальной линии, но галлерея, обращенная к оврагу,
имеет особенное устройство: несколько сажен она идет отлогим скатом, потом вдруг поворачивает направо, и горе любопытному, который неосторожно пустится по этому новому направлению; она оканчивается обрывом или, лучше сказать, поворачивает вертикально вниз: должно надеяться на твердость ног
своих, чтоб спрыгнуть туда; как ни говори, две сажени не шутка; но тут оканчиваются все искусственные препятствия; она идет назад, параллельно верхней
своей части, и в одной с нею вертикальной плоскости, потом склоняется налево и впадает в широкую круглую залу, куда также примыкают две другие; эта зала устлана камнями,
имеет в стенах
своих четыре впадины в виде нишей (niches); посередине один четвероугольный столб поддерживает глиняный свод ее, довольно искусно образованный; возле столба заметна яма, быть может, служившая некогда вместо печи несчастным изгнанникам, которых
судьба заставляла скрываться в сих подземных переходах; среди глубокого безмолвия этой залы слышно иногда журчание воды: то светлый, холодный, но маленький ключ, который, выходя из отверстия, сделанного, вероятно, с намерением, в стене, пробирается вдоль по ней и наконец, скрываясь в другом отверстии, обложенном камнями, исчезает; немолчный ропот беспокойных струй оживляет это мрачное жилище ночи...
— Ольга не считала
свою любовь преступлением; она знала, хотя всячески старалась усыпить эту мысль, знала, что близок ужасный, кровавый день… и… небо должно было заплатить ей за будущее — в настоящем; она
имела сильную душу, которая не заботилась о неизбежном, и по крайней мере хотела жить — пока жизнь светла; как она благодарила
судьбу за то, что брат ее был далеко; один взор этого непонятного, грозного существа оледенил бы все ее блаженство; — где взял он эту власть?..
Зоя. Зачем вы трогаете моего мужа, оставьте нас в покое. Наше безмятежное счастье никому не мешает. Я не горжусь
своим мужем, хотя и
имела бы право. Я знаю, что не стою его и счастьем
своим обязана не себе, не
своим достоинствам, которых у меня мало, а только случаю. Я благодарю
судьбу и блаженствую скромно.
Крез, Помпеи, Юлий Цезарь
имели трагическую
судьбу; но Нума Помпилий, Марий, Сул-ла, Август окончили
свое поприще очень счастливо.
Случай уничтожает наши расчеты — значит,
судьба любит уничтожать наши расчеты, любит посмеяться над человеком и его расчетами; случай невозможно предусмотреть, невозможно сказать, почему случилось так, а не иначе, — следовательно,
судьба капризна, своенравна; случай часто пагубен для человека — следовательно,
судьба любит вредить человеку,
судьба зла; и в самом деле у греков
судьба — человеконенавистница; злой и сильный человек любит вредить именно самым лучшим, самым умным, самым счастливым людям — их преимущественно любит губить и
судьба; злобный, капризный и очень сильный человек любит выказывать
свое могущество, говоря наперед тому, кого хочет уничтожить: «я хочу сделать с тобою вот что; попробуй бороться со мною», — так и
судьба объявляет вперед
свои решения, чтобы
иметь злую радость доказать нам наше бессилие перед нею и посмеяться над нашими слабыми, безуспешными попытками бороться с нею, избежать ее.
— Конечно, Владимир Михайлович, — говорил он мне, — я могу
иметь рассуждения больше, чем дядя Житков, так как Питер оказал на меня
свое влияние. В Питере цивилизация, а у них в деревне одно незнание и дикость. Но, однако, как они человек пожилой и, можно сказать, виды видевший и перенесший различные превратности
судьбы, то я не могу на них орать, например. Ему сорок лет, а мне двадцать третий. Хотя я в роте и ефрейтор.
В тоске об отце и о матери, которых нежно любила, она вовсе не
имела и времени размышлять ни о
своей судьбе, ни о
своем похитителе.
— Мужики живут плохо. Что делать? Мужики, во-первых, грубы и необразованны; а вследствие того, во-вторых, они мало
имеют потребностей и неспособны к высшим, деликатным наслаждениям. Они привыкли к
своей судьбе и ею довольны; значит, об этом и толковать нечего. Следует только позаботиться об уничтожении злоупотреблений их положения.
Платон. Да что мне здесь делать! Я в последний раз вам удовольствие, а себе муку делаю; так
имейте сколько-нибудь снисхождения. Я и так
судьбой своей обижен.
Белинской. В
своем сердце. У тебя есть великий источник блаженства, умей только почерпать из него. Ты
имеешь скверную привычку рассматривать со всех сторон, анатомировать каждую крошку горя, которую
судьба тебе посылает; учись презирать неприятности, наслаждаться настоящим, не заботиться о будущем и не жалеть о минувшем. Всё привычка в людях, а в тебе больше, чем в других; зачем не отстать, если видишь, что цель не может быть достигнута. Нет! вынь да положь. А кто после терпит?
Брюзгливая, хворая, она никому не давала покоя
своими жалобами, слезами и беспрестанным хныканьем; старуха вечно представляла из себя какую-то несчастную, обиженную и не переставала плакаться на
судьбу свою, хотя не
имела к тому никакого повода.
Несомненным талантом владея,
Он прославился книгой
своей,
Он из Африки негра-лакея
Вывез (очень хороший лакей,
Впрочем, смысла в подобных затеях
Я не вижу: по воле
судебПетербург недостатка в лакеях
Никогда не
имел)…
Стократ счастли́в, кто разум
свойНе помрачил еще любовью,
Но век проводит холостой, —
Я выпью за его здоровье.
Поверьте мне, жена для нас
Есть вечное почти мученье.
Женись лишь только — и как раз
Родятся ревность, подозренье.
Ах, то ли дело одному:
Его не мучит неизвестность,
Душе покой, простор уму,
И вечная почти беспечность!
Нрав женщины
имеют злой,
Капризны, что не сладишь с ними.
Чтоб избежать
судьбы такой,
Останемся мы холостыми!
Меньше всех проникала в таинственную суть карт Евпраксия Васильевна; старичок Яков Иванович давно выработал строго философский взгляд и не удивлялся и не огорчался,
имея верное оружие против
судьбы в
своих четырех.
У наших ног расстилалась графская усадьба с ее домом, церковью и садом, а вдали, по ту сторону озера, серела деревенька, в которой волею
судеб я
имел свою резиденцию.
В евангельской притче о Страшном суде изображается некое разделение человечества на овец и козлищ [См.: Мф. 25:31–46.]; оно
имеет в
своей основе относительный перевес добра или зла в человеке, оказывающий влияние на его
судьбу.
С одной стороны, мир, созданный силой божественной любви, премудрости и всемогущества,
имеет в них незыблемую
свою основу, и в этом смысле мир не может не удаться, божественная премудрость не способна допустить ошибки, божественная любовь не восхощет ада как окончательной
судьбы творения.
Каждый в отдельности есть полу-человек, однако является самостоятельной личностью, ипостасью,
имеет свою духовную
судьбу.
Человек не только принимает тяготу истории, не только ведет с ней борьбу и осуществляет
свою судьбу, но он
имеет тенденцию обоготворять историю, сакрализировать происходящие в ней процессы.
Без чванства и гордости почувствовал Теркин, как хорошо
иметь средства помогать горюнам вроде Аршаулова. Без денег нельзя ничего такого провести в жизнь. Одной охоты мало. Вот и мудреца лесовода он пригрел и дает полный ход всему, что в нем кроется ценного на потребу родным угодьям и тому же трудовому, обездоленному люду. И
судьбу капитана он обеспечил — взял его на
свою службу, видя что на того начали коситься другие пайщики из-за истории с Перновским, хотя она и кончилась ничем.
По улице взад и вперед сновали кареты и сани с медвежьими полостями. По тротуару вместе с простым народом шли купцы, барыни, офицеры… Но Федор уж не завидовал и не роптал на
свою судьбу. Теперь ему казалось, что богатым и бедным одинаково дурно. Одни
имеют возможность ездить в карете, а другие — петь во всё горло песни и играть на гармонике, а в общем всех ждет одно и то же, одна могила, и в жизни нет ничего такого, за что бы можно было отдать нечистому хотя бы малую часть
своей души.
Настасья Филипповна и Грушенька — лишь стихии, в которые погружены
судьбы мужчин, они не
имеют своей собственной
судьбы.
Ласковые слова императрицы довершили остальное. Не стараясь узнать, какое горе терзает его, она с присущими ей мягкостью и тактом обошла этот вопрос в разговоре с Григорием Александровичем. Она указала ему на тот высокий жребий, который выпадает на его долю велением
судьбы, и сказала, что человек, призванный утешать горе многих, должен, если не забыть о
своем, то
иметь столько силы духа, чтобы не предаваться ему чрезмерно.
Церковь в
своих видимых воплощениях
имеет культурную природу и разделяет
судьбу культуры и все ее трагические неудачи.
Виталина. Прежде всего и я должна, однако ж, сказать: не
имею нужды, чтоб напоминали мне об исполнении моего слова. Когда для этого нужно было бы жертвовать
своим имуществом,
своим спокойствием, одним словом — собою, я не задумалась бы ни на минуту. Но в деле нашем есть третье лицо… дочь моя, не по рождению, — все равно! — любовь сильнее кровных прав. Так помните, сударь, дело идет о
судьбе дочери моей; вы говорите с ее матерью.
— Каких лучше доказательств нужно тебе, неверующий, как не признание самого отца? Князь Вадбольский, по дружбе
своей ко мне, давал мне читать завещание. Видя, что оно
имело к тебе несомнительные отношения, я сделал из него выписку. Вот она, — присовокупил Паткуль, вынув из камзола бумагу и подав ее Владимиру, — прочти ее и удостоверься, что
судьба, лишив тебя отечества и отца, возвращает тебе первое, благородное имя и мать, которой ты можешь быть еще подпорою и утешителем.
— Человек я одинокий и в здешнем городе никого не знаю. Куда я пойду и к кому обращусь, если для меня все люди в неизвестности? Вот почему Семен Иванович посоветовал мне обратиться к такой особе, которая специалистка по этой части и в рассуждении счастья людей
имеет свою профессию. А потому я убедительнейше прошу вас, Любовь Григорьевна, устроить мою
судьбу при вашем содействии. Вы в городе знаете всех невест, и вам легко меня приспособить.
Здесь колыбель нашей воинской славы, нашей торговли и силы; здесь русский воин положил на грудь
свою первое крестное знамение за первую победу, дарованную ему Богом над образованным европейским солдатом; отсюда дивная
своею судьбою и достойная этой
судьбы жена, неразлучная подруга образователя нашего отечества и спасительница нашего величия на берегах Прута [Автор
имеет в виду вторую жену Петра I — будущую императрицу Екатерину I (1684–1727), принимавшую участие в Прутском походе 1711 г.
(Примеч. автора.)] измученный пытками за веру в истину, которую любит, с которою свыкся еще от детства, оканчивает жизнь в смрадной темнице; иноки, вытащенные из келий и привезенные сюда, чтоб отречься от святого обета, данного богу, и солгать пред ним из угождения немецкому властолюбию; система доносов и шпионства, утонченная до того, что взгляд и движения
имеют своих ученых толмачей, сделавшая из каждого дома Тайную канцелярию, из каждого человека — движущийся гроб, где заколочены его чувства, его помыслы; расторгнутые узы приязни, родства, до того, что брат видит в брате подслушника, отец боится встретить в сыне оговорителя; народность, каждый день поруганная; Россия Петрова, широкая, державная, могучая — Россия, о боже мой! угнетенная ныне выходцем, — этого ли мало, чтоб стать ходатаем за нее пред престолом ее государыни и хотя бы самой
судьбы?
Идеи живут у него органической жизнью,
имеют свою неотвратимую, жизненную
судьбу.
На сына
своего Герасима Сергеевича и его жену знатная и богатая старуха, уважаемая всей родовитой и чиновной Москвой,
имела большое влияние, и так как к тому же она очень любила
своего внука Колю, то решение его
судьбы по приезде в Москву семейства Савиных было предоставлено на ее одобрение.
Муха. Просто, как на пожаре. Там была у него мать твоя, Поддевкина, отец Аграфены Силаевны. Крик, брань, плач, не поймешь ничего. Не сладит с ними и сам начальник: говорит, лучше
иметь дело с чертом, чем с сердитыми бабами. (Тихо Груне, мигая ей.) Не пугайтесь, Аграфена Силаевна; поверьте, наш брат из воды сух вынырнет. (Резинкину тихо.) Лососинину и Гривенничкину велено подать в отставку; наша
судьба с тобой висит на волоске; лакей, что был в трактире, все рассказал
своему барину.
Старшая его дочь, Екатерина, о которой мы уже
имели случай упоминать, была не из таковских, чтобы нападки отца оставлять без надлежащего отпора. Она была в полном смысле «его дочь». Похожая на Малюту и саженным ростом, за который он получил
свое насмешливое прозвище, и лицом, и характером, она носила во внутреннем существе
своем те же качества бессердечного, злобного эгоиста, злодея и палача, как бы насмешкой
судьбы облеченные в женское тело. Екатерине шел двадцать третий год.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он
имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был
иметь женатый человек к невесте
своего друга. И какая-то
судьба постоянно сводила его с нею.
Русский народ
имеет свою единую, неделимую
судьбу,
свой удел в мире,
свою идею, которую он призван осуществлять, но которой может изменить, которую может предать в силу присущей ему человеческой свободы.
Точно так же как и вы спрашиваете
судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу — Лизе, которая не только не сделала какого-нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не
имела в
своей душе.