Неточные совпадения
Деревянный, потемневший трактир принял Чичикова под свой узенький гостеприимный навес на деревянных выточенных столбиках, похожих на старинные
церковные подсвечники. Трактир был что-то вроде русской избы, несколько в большем размере. Резные узорочные карнизы
из свежего дерева вокруг окон и под крышей резко и живо пестрили темные его стены; на ставнях были нарисованы кувшины с цветами.
Магазин Марины был наполнен блеском еще более ослепительным, как будто всю
церковную утварь усердно вычистили мелом. Особенно резал глаза Христос, щедро и весело освещенный солнцем, позолоченный, кокетливо распятый на кресте черного мрамора. Марина продавала старику в полушубке золотые нательные крестики, он задумчиво пересыпал их
из горсти в горсть, а она говорила ему ласково и внушительно...
Когда ему стало холодно, он как бы выскользнул
из пустоты самозабвения. Ему показалось, что прошло несколько часов, но, лениво раздеваясь, чтобы лечь в постель, он услышал отдаленный звон
церковного колокола и сосчитал только одиннадцать ударов.
Клима подавляло обилие противоречий и упорство, с которым каждый
из людей защищал свою истину. Человек, одетый мужиком, строго и апостольски уверенно говорил о Толстом и двух ликах Христа —
церковном и народном, о Европе, которая погибает от избытка чувственности и нищеты духа, о заблуждениях науки, — науку он особенно презирал.
Диомидов выпрямился и, потрясая руками, начал говорить о «жалких соблазнах мира сего», о «высокомерии разума», о «суемудрии науки», о позорном и смертельном торжестве плоти над духом. Речь его обильно украшалась словами молитв, стихами псалмов, цитатами
из церковной литературы, но нередко и чуждо в ней звучали фразы светских проповедников
церковной философии...
Но спрашивал он мало, а больше слушал Марину, глядя на нее как-то подчеркнуто почтительно. Шагал по улицам мерным, легким шагом солдата, сунув руки в карманы черного, мохнатого пальто, носил бобровую шапку с козырьком, и глаза его смотрели из-под козырька прямо, неподвижно, не мигая. Часто посещал
церковные службы и, восхищаясь пением, говорил глубоким баритоном...
В гимназии она считалась одной
из первых озорниц, а училась небрежно. Как брат ее, она вносила в игры много оживления и, как это знал Клим по жалобам на нее, много чего-то капризного, испытующего и даже злого. Стала еще более богомольна, усердно посещала
церковные службы, а в минуты задумчивости ее черные глаза смотрели на все таким пронзающим взглядом, что Клим робел пред нею.
Сначала в ее тоне Клим слышал нечто
церковное, она даже произнесла несколько стихов
из песнопений заупокойной литургии, но эти мрачные стихи прозвучали тускло.
Яков с Кузьмой провели утро в слободе, под гостеприимным кровом кабака. Когда они выходили
из кабака, то Кузьма принимал чрезвычайно деловое выражение лица, и чем ближе подходил к дому, тем строже и внимательнее смотрел вокруг, нет ли беспорядка какого-нибудь, не валяется ли что-нибудь лишнее, зря, около дома, трогал замок у ворот, цел ли он. А Яков все искал по сторонам глазами, не покажется ли
церковный крест вдалеке, чтоб помолиться на него.
Большое дело, совершенное Владимиром Соловьевым для русского сознания, нужно видеть прежде всего в его беспощадной критике
церковного национализма, в его вечном призыве к вселенскому духу Христову, к освобождению Христова духа
из плена у национальной стихии, стихии натуралистической.
И хозяева Ильи, и сам Илья, и даже многие
из городских сострадательных людей,
из купцов и купчих преимущественно, пробовали не раз одевать Лизавету приличнее, чем в одной рубашке, а к зиме всегда надевали на нее тулуп, а ноги обували в сапоги; но она обыкновенно, давая все надеть на себя беспрекословно, уходила и где-нибудь, преимущественно на соборной
церковной паперти, непременно снимала с себя все, ей пожертвованное, — платок ли, юбку ли, тулуп, сапоги, — все оставляла на месте и уходила босая и в одной рубашке по-прежнему.
Таким образом, все происходит без малейшего сожаления
церковного, ибо во многих случаях там церквей уже и нет вовсе, а остались лишь церковники и великолепные здания церквей, сами же церкви давно уже стремятся там к переходу
из низшего вида, как церковь, в высший вид, как государство, чтобы в нем совершенно исчезнуть.
Мы могли бы не ссориться из-за их детского поклонения детскому периоду нашей истории; но принимая за серьезное их православие, но видя их
церковную нетерпимость в обе стороны, в сторону науки и в сторону раскола, — мы должны были враждебно стать против них.
Желая везде и во всем убить всякий дух независимости, личности, фантазии, воли, Николай издал целый том
церковных фасад, высочайше утвержденных. Кто бы ни хотел строить церковь, он должен непременно выбрать один
из казенных планов. Говорят, что он же запретил писать русские оперы, находя, что даже писанные в III Отделении собственной канцелярии флигель-адъютантом Львовым никуда не годятся. Но это еще мало — ему бы издать собрание высочайше утвержденных мотивов.
Между тем сосчитали
церковные деньги; оказалось, что на колокол собрано больше тысячи рублей,
из которых добрых две трети внесены были усердием Сатира.
«Повинуйтесь! повинуйтесь! повинуйтесь! причастницами света небесного будете!» — твердила она беспрестанно и приводила примеры
из Евангелия и житий святых (как на грех, она
церковные книги читать могла).
Отец Василий был доволен своим приходом: он получал с него до пятисот рублей в год и, кроме того, обработывал свою часть
церковной земли. На эти средства в то время можно было прожить хорошо, тем больше, что у него было всего двое детей-сыновей,
из которых старший уже кончал курс в семинарии. Но были в уезде и лучшие приходы, и он не без зависти указывал мне на них.
Ровно в шесть часов, по знаку
из дома, ударяет наш жалкий колокол; у
церковной ограды появляется толпа народа; раздается трезвон, и вслед за ним в дверях церкви показывается процессия с образами, предшествуемая священником в облачении.
Из нее делали преимущественно украшения для местных
церковных свечей, венчики для образов, а иногда и целые оклады.] в которых они слыли большими мастерицами.
В 1865 году мне пришлось побывать в нашем захолустье. В один
из небольших
церковных праздников отправился я к обедне в тот самый приход, к которому принадлежали и Пустотеловы. Церковь была совершенно пуста; кроме
церковного причта да старосты, я заметил только двух богомольцев, стоявших на небольшом возвышении, обтянутом потемневшим и продырявленным красным сукном. То были старики Пустотеловы.
Результаты таких экономических усилий почти всегда сопровождались блестящим успехом: отцу удавалось возвратить оставленный капитал неприкосновенным, ибо ежели и случался неотложный расход, то он скорее решался занять малость
из церковных сумм, нежели разменять сторублевую.
Обыкновенно в таких случаях отцу оставлялась сторублевая ассигнация на все про все, а затем призывался
церковный староста, которому наказывалось, чтобы в случае ежели оставленных барину денег будет недостаточно, то давать ему заимообразно
из церковных сумм.
Но торжеством его искусства была одна картина, намалеванная на стене
церковной в правом притворе, в которой изобразил он святого Петра в день Страшного суда, с ключами в руках, изгонявшего
из ада злого духа; испуганный черт метался во все стороны, предчувствуя свою погибель, а заключенные прежде грешники били и гоняли его кнутами, поленами и всем чем ни попало.
Помню, что в начале революции я с большим трудом убедил священника нашего прихода в Большом Власьевском переулке выбросить
из церковной службы слово о самодержавном государе императоре.
А представляло оно собой местное
церковное управление
из крупных духовных чинов — совет, и мелких чиновников, которыми верховодил секретарь — главная сила, которая влияла и на совет.
Трудно было этой бедноте выбиваться в люди. Большинство дети неимущих родителей — крестьяне, мещане, попавшие в Училище живописи только благодаря страстному влечению к искусству. Многие, окончив курс впроголодь, люди талантливые, должны были приискивать какое-нибудь другое занятие. Многие
из них стали
церковными художниками, работавшими по стенной живописи в церквах. Таков был С. И. Грибков, таков был Баженов, оба премированные при окончании, надежда училища. Много их было таких.
Лучший табак, бывший в моде, назывался «Розовый». Его делал пономарь, живший во дворе церкви Троицы-Листы, умерший столетним стариком. Табак этот продавался через окошечко в одной
из крохотных лавочек, осевших глубоко в землю под
церковным строением на Сретенке. После его смерти осталось несколько бутылок табаку и рецепт, который настолько своеобразен, что нельзя его не привести целиком.
Выпущенный
из тюрьмы Полуянов теперь занимался у Замараева в кассе. С ним опять что-то делалось — скучный такой, строгий и ни с кем ни слова. Единственным удовольствием для Полуянова было хождение по церквам. Он и с собой приносил какую-то
церковную книгу в старинном кожаном переплете, которую и читал потихоньку от свободности. О судах и законах больше не было и помину, несмотря на отчаянное приставанье Харитона Артемьича, приходившего в кассу почти каждый день, чтобы поругаться с зятем.
А как минуло мне девять лет, зазорно стало матушке по миру водить меня, застыдилась она и осела на Балахне; кувыркается по улицам
из дома в дом, а на праздниках — по
церковным папертям собирает.
Вопрос об этом влиянии не надо оспаривать; оно возникает
из того примера, который показывает Русская Церковь,
из ее доктрины, прочно основанной на
церковной науке, от которой так далек римский католицизм, с заложенным в нем принципом разрушения и со своей наукой, враждебной вере…
Он делает страшное предсказание: «Русское общество, и без того довольно эгалитарное по привычкам, помчится еще быстрее всего другого по смертному пути всесмешения… и мы неожиданно
из наших государственных недр, сперва бессословных, а потом бесцерковных или уже слабо
церковных, — родим антихриста».
По сущности
церковного самосознания церковь состоит
из сынов,
из свободных и любящих, к ее жизни не приобщаются рабы, изнасилованные и тяготящиеся.
Мистическое и религиозное познание не менее общеобязательно и твердо, чем познание научное и рациональное, потому что растет
из недр
церковного сознания и
церковного разума.
Но торговцы
из храма могут быть изгнаны не радикальной политикой, как думают
церковные реформаторы, а лишь радикальной мистикой, мистическим возрождением
церковной жизни.
Свободу совести защищает безрелигиозный, холодный к вере мир как формальное право, как одно
из прав человека и гражданина; мир же
церковный, охраняющий веру, слишком часто и легко свободу совести отрицает и религиозной свободы боится.
Как раньше уже было установлено, мы исходим
из того положения, что познание совершается в
церковном, соборном, вселенском, божественном сознании и разуме.
Оккультически-сектантский тип потому с таким трудом принимает вселенски-церковное сознание, что чувствует себя генералом в искусственно приподнятой атмосфере и не может совершить тот подвиг самоотречения, после которого
из генерала превращается в солдата или простого офицера в реальной жизни церкви.
Свободная активность человеческой воли органически входит в тело церкви, является одной
из сторон
церковной жизни.
О болезненности ссыльного населения я могу судить только по отчету за 1889 г., но, к сожалению, он составлен по данным больничных «Правдивых книг», которые ведутся здесь крайне неряшливо, так что мне пришлось еще взять на помощь
церковные метрические книги и выписать
из них причины смерти за последние десять лет.
Но если это была только проба,
из одного отчаяния пред страхом кощунства и оскорбления
церковного, то тогда цифра шесть становится слишком понятною; ибо шесть проб, чтоб удовлетворить угрызениям совести, слишком достаточно, так как пробы не могли же быть удачными.
Навстречу заводской власти
из церковной ограды показались зеленые хоругви, ярко блеснули иконы, а за ними мерным шагом двигался
церковный причт в полном праздничном облачении.
Маленький кержачонок Петька Жигаль, как прозвали его школяры по отцу, оказался одним
из первых, потому что уже выучился
церковной печати еще в Самосадке у своих старух мастериц.
На полатях лежал Заболотский инок Кирилл, который частенько завертывал в Таисьину избушку. Он наизусть знал всю
церковную службу и наводил на ребят своею подавляющею ученостью панический страх. Сама Таисья возилась около печки с своим бабьим делом и только для острастки появлялась из-за занавески с лестовкой в руках.
— Что вы, что вы, красавчик! Самые лучшие господа одобряют…
Из сладких — кагор,
церковное, тенериф, а
из французских — лафит… Портвейн тоже можно. Лафит с лимонадом девочки очень обожают
Возвратившись домой с
церковной службы, Павел почувствовал уже потребность готовиться не
из чего иного, как
из закона божия, и стал учить наизусть притчи.
—
Из Бортнянского [Бортнянский Дмитрий Степанович (1751—1825) — известный русский композитор
церковной музыки.], — сказал Петр Петрович хору.
Когда Лаптев, в сопровождении Блинова и Прейна, поднимался на
церковную паперть, к церкви успели подъехать три следующих экипажа,
из которых торопливо повыскакивали Горемыкин, Майзель, Вершинин и двое еще не известных лиц.
Так они шептались, наклоняясь друг к другу, охваченные мрачной шутливостью пьяного безумия. А
из столовой в это время доносились смягченные, заглушенные стенами и оттого гармонично-печальные звуки
церковного напева, похожего на отдаленное погребальное пение.
Другое подспорье — поминальные пироги и блины. И от них уделяется часть священнику и
церковному причту. Недаром сложилась пословица: поповское брюхо, что бёрдо, всё мнет. Горькая эта пословица, обидная, а делать нечего:
из песни слова не выкинешь.
По вечерам открылись занятия, собиралось до пяти-шести учеников. Ценою непрошеных кульков, напоминавших о подкупе, Анна Петровна совсем лишилась свободного времени. Ни почитать, ни готовиться к занятиям следующего дня — некогда. К довершению ученики оказались тупы, требовали усиленного труда. Зато доносов на нее не было, и Дрозд, имевший частые сношения с городом, каждый месяц исправно привозил ей
из управы жалованье. Сам староста, по окончании
церковной службы, поздравлял ее с праздником и хвалил.