Неточные совпадения
Как быть! кисейный рукав слабая
защита, и электрическая искра пробежала из моей руки в ее руку; все почти страсти начинаются так, и мы часто себя очень обманываем, думая, что нас
женщина любит за наши физические или нравственные достоинства; конечно, они приготовляют, располагают ее сердце к принятию священного огня, а все-таки первое прикосновение решает дело.
«Это — опасное уменье, но — в какой-то степени — оно необходимо для
защиты против насилия враждебных идей, — думал он. — Трудно понять, что он признает, что отрицает. И — почему, признавая одно, отрицает другое? Какие люди собираются у него? И как ведет себя с ними эта странная
женщина?»
«
Женщины! вами вдохновлен этот труд, — проворно писал он, — вам и посвящается! Примите благосклонно. Если его встретит вражда, лукавые толки, недоразумения — вы поймете и оцените, что водило моими чувствами, моей фантазией и пером! Отдаю и свое создание, и себя самого под вашу могущественную
защиту и покровительство! От вас только и ожидаю… „наград“, — написал он и, зачеркнув, поставил: „Снисхождения“.
Но пока это ходило в предположениях, к которым к тому же никто, кроме Рогнеды Романовны, не изъявлял горячего сочувствия, маркиза столкнулась у Богатыревой с Ольгою Сергеевной Бахаревой, наслушалась от той, как несчастная
женщина бегала просить о
защите, додумала три короба собственных слов сильного значения, и над Розановым грянул суд, ошельмовавший его заочно до степеней самых невозможных. Даже самый его либерализм ставился ему в вину. Маркиза сопела, говоря...
Он отказался от небезопасного намерения похитить генеральскую дочь и даже перестал отвечать ей на полученные после этого три письма; но задумал сделаться в самом деле наставником и руководителем русских
женщин, видящих в нем, по словам незнакомки, свой оплот и
защиту.
Насколько мне понравились твои произведения, я скажу только одно, что у меня голова мутилась, сердце леденело, когда читала их: боже мой, сколько тут правды и истины сказано в
защиту нас, бедных
женщин, обыкновенно обреченных жить, что как будто бы у нас ни ума, ни сердца не было!»
— Так это же значение имеет и моя повесть; она написана в
защиту нрав
женщины; другая моя повесть написана против крепостного права.
— Вот видите: и сейчас оне это слово «так» сказали, — хихикнул он, словно у него брюшко пощекотали, — что же-с! в даме это даже очень приятно, потому дама редко когда в определенном круге мыслей находится. Дама — женщина-с, и им это простительно, и даже в них это нравится-с. Даме мужчина
защиту и вспомоществование оказывать должен, а дама с своей стороны… хоть бы по части общества: гостей занять, удовольствие доставить, потанцевать, спеть, время приятно провести — вот ихнее дело.
Маленькие
женщины сначала боятся таких идолов, а потом льнут к ним:
защиту себе видят.
Скажите, какой вред может произойти от того, что в Петербурге, а быть может, и в Москве, явится довольно компактная масса
женщин, скромных, почтительных, усердных и блюдущих казенный интерес,
женщин, которые, встречаясь друг с другом, вместо того чтоб восклицать:"Bonjour, chere mignonne! [Здравствуйте, милочка! (франц.)] какое вчера на princesse N. [на княгине N. (франц.)] платье было!" — будут говорить: «А что, mesdames, не составить ли нам компанию для
защиты Мясниковского дела?»
Хоробиткина (исполняясь возвышенными чувствами). Князь, я пришла просить вашей
защиты! Если вы не защитите меня, то я погибшая
женщина!
Метта Ивановна пресильная была, даром что
женщина, но я, бывало, если им дам хорошенько подножку, так оне все-таки сейчас и слетят, но только я, впрочем, всегда Метте Ивановне больше поддавался, потому что мне их жаль было по их женскому полу, да и генеральша сейчас, бывало, в их
защиту собачку болонку кличут, а та меня за голеняшки, а Марфа Андревна сердятся…
— Как тебе сказать, Олеся? — начал я с запинкой. — Ну да, пожалуй, мне это было бы приятно. Я ведь много раз говорил тебе, что мужчина может не верить, сомневаться, даже смеяться, наконец. Но
женщина…
женщина должна быть набожна без рассуждений. В той простой и нежной доверчивости, с которой она отдает себя под
защиту Бога, я всегда чувствую что-то трогательное, женственное и прекрасное.
О княгине во все звоны звонили как о
женщине тяжелой, злой и даже вольнодумке: положение ее дочери представлялось страдальческим и взывающим к
защите…
Метта Ивановна пресильная были, даром что
женщина, но я, бывало, если им хорошенько подножку дам, оне сейчас и слетят, но только я, впрочем, это редко делал; я всегда Метте Ивановне больше поддавался, потому что мне их жаль было по их женскому полу, да и генеральша сейчас, бывало, в их
защиту, собачку болонку кличут, а та меня за голеняшки, а Марфа Андревна этого не снесут и сердятся…
Охотно, много и скверно говорили о
женщинах, но в
защиту их всегда выступал учитель, сердившийся, если очень уж пересаливали.
И Дуня инстинктивно прижалась к ласковой горбунье, как бы ища у нее
защиты от высокой
женщины. Тетя Леля словно угадала настроение девочки и молча крепко пожала ее дрогнувшую ручонку.
— Не горюй, Матрена, — утешает бородатый мужик шагающую с ним об руку
женщину в платочке, к подолу которой прицепился пятилетний мальчонка с замусоленным бубликом в руке. — До рева ли тут, когда, слышь, вся Русь по призыву царя-батюшки поднимается на
защиту славян, да нашей чести! Слышь, нам немцы грозятся… Так надоть их чин-чином встретить, при всей нашей боевой, значит, готовности, времени попусту зря не тратя… Вот и раздумай, голубушка, стоит ли таперича горевать?..
В нем сильна была идея служения, верность святыне,
защита слабых и униженных, уважение к
женщине, и все эти свойства имеют непреходящее нравственное значение.
Кроме обычных посетителей и просителей, нынче еще особенные: первый — это бездетный, доживающий в большой бедности свой век, старик крестьянин; второй — это очень бедная
женщина с кучей детей; третий — это крестьянин, сколько я знаю, достаточный. Все трое из нашей деревни, и все трое по одному и тому же делу. Собирают перед Новым годом подати, и у старика описали самовар, у бабы овцу и у достаточного крестьянина корову. Все они просят
защиты или помощи, а то и того и другого.
— Я ей сделала тоже этот вопрос и по намекам ее догадалась, что виселица — дипломатическая ловушка; что по ней увидят только глупую месть
женщины, а по
защите Гельмета — дух геройский в теле женском; но что всю ее, лифляндку Зегевольд, узнают по следствиям. «Хитрость за хитрость. Время покажет, кто кого победит» — вот слова госпожи баронессы, как я их слышала; а что они значат…
«Быть невежливым с
женщиной — это в итальянских нравах, — писали в „Petit Nièois“, — во Франции
женщина пользуется уважением и
защитой, так что поведение русского офицера господина Савина очень похвально и вполне в рыцарском французском духе».
Под такою
защитой он увидел, при свете восходящего месяца, что под вязом, где назначено ему было дожидаться Фрица, сидели две
женщины, спинами к нему, на большом диком камне, вросшем в землю и огороженном тремя молодыми соснами.
Пьер отвечал, что он защищал
женщину, что
защита оскорбляемой
женщины есть обязанность каждого человека, что…
Про эпизод свой с ребенком и
женщиной, за
защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом...