Неточные совпадения
Он и
заплакал. Его выпученные глаза омылились слезами, Самгину показалось, что слезы желтоватые и как
пена. Покусав губы, чтоб сдержать дрожь их, Митрофанов усмехнулся.
— Серафима-то Харитоновна все глаза проплакала, — рассказывала попадья тягучим речитативом. — Бьет он ее, Галактион-то. Известно, озверел человек. Слышь, Анфуса-то Гавриловна сколько разов наезжала к Галактиону, уговаривала и тоже
плакала. Молчит Галактион, как
пень, а как теща уехала — он опять за свое.
Если кто сие наше попечительное постановление презрит или против такового нашего указа подаст совет, помощь или благоприятство своим лицом или посторонним, — тем самым подвергает себя осуждению на проклятие, да сверх того лишен быть имеет тех книг и
заплатит сто золотых гульденов
пени в казну нашу. И сего решения никто без особого повеления да нарушить не дерзает. Дано в замке С. Мартына, во граде нашем Майнце, с приложением печати нашей. Месяца януария, в четвертый день 1486 года».
Старшему курсу уже был прислан отчет о том, какая сумма будет вычтена при производстве с каждого юнкера за порчу казенных вещей (Александрову насчитали ужасно много: тринадцать рублей сорок восемь копеек), второй курс
заплатит свою
пеню в будущем году.
Никто не прерывал его речи; всем она захватила дыханье. Царь слушал, наклонясь вперед, бледный, с пылающими очами, с
пеною у рта. Судорожно сжимал он ручки кресел и, казалось, боялся проронить единое слово Морозова и каждое врезывал в памяти, чтобы за каждое
заплатить ему особою мукой.
И всегда, чем терпеливее выносил он побои, тем более распалялся Яшка, порою он даже
плакал и,
пиная ногами тело брата, сам кричал...
— Всегда вот этак. Теперь я уже и не спрашиваю…
Плачет… Или ударится о землю…
Пена изо рта, как есть порченая! Так и сам не знаю, — откуда она родом…
— Он и игумну спуску не дает… Особенный человек. Так смотреть, так злее его нет и человека на свете. А он добрый. Чуть что и
заплачет. Когда меня провожал — прослезился… А что я ему? Простец, прямо человек от
пня…
Опечатали церкви, монастыри в городе и окрестностях, связали иноков и священников, взыскали с каждого из них по двадцать рублей, а кто не мог
заплатить сей
пени, того ставили на правеж: всенародно били, секли с утра до вечера.
Он невольно отшатнулся. Лида упала на диван и
заплакала. Белая
пена, окрашенная алою кровью, смочила ее пересохшие губы. Обморок повторился.
Свадьба его с Ахмедудою была совершена «по их обрядам в мечети» и положено условие: в случае жена будет не люба, «
заплатить 50 левков (30 р.)
пени и отпустить ее».