Неточные совпадения
Так я, вот изволите видеть,
забежал к Коробкину.
Бобчинский. Ничего, ничего-с, без всякого-с помешательства, только сверх носа небольшая нашлепка! Я
забегу к Христиану Ивановичу: у него-с есть пластырь такой, так вот оно и пройдет.
Толк вызнали, разбойники,
Небось не
к Кривоногову,
К французу
забежит.
Забегали наследники
И жены их —
к Агапушке,
И
к Климу, и ко мне!
Левин
забежал опять
к жене спросить у нее еще раз, простила ли она его за вчерашнюю глупость, и еще затем, чтобы попросить ее, чтобы она была ради Христа осторожнее.
— О, вы еще не знаете его, — отвечал Манилов, — у него чрезвычайно много остроумия. Вот меньшой, Алкид, тот не так быстр, а этот сейчас, если что-нибудь встретит, букашку, козявку, так уж у него вдруг глазенки и
забегают; побежит за ней следом и тотчас обратит внимание. Я его прочу по дипломатической части. Фемистоклюс, — продолжал он, снова обратясь
к нему, — хочешь быть посланником?
Другая неприятность тоже отчасти способствовала раздражению Катерины Ивановны: на похоронах из жильцов, званных на похороны, кроме полячка, который успел-таки
забежать и на кладбище, никто почти не был;
к поминкам же, то есть
к закуске, явились из них всё самые незначительные и бедные, многие из них не в своем даже виде, так, дрянь какая-то.
…Он бежит подле лошадки, он
забегает вперед, он видит, как ее секут по глазам, по самым глазам! Он плачет. Сердце в нем поднимается, слезы текут. Один из секущих задевает его по лицу; он не чувствует, он ломает свои руки, кричит, бросается
к седому старику с седою бородой, который качает головой и осуждает все это. Одна баба берет его за руку и хочет увесть; но он вырывается и опять бежит
к лошадке. Та уже при последних усилиях, но еще раз начинает лягаться.
То и дело, бывало,
к Антипьевне
забежит: „Мадам, же ву при, водкю“.
(Николай Петрович не послушался брата, да и сам Базаров этого желал; он целый день сидел у себя в комнате, весь желтый и злой, и только на самое короткое время
забегал к больному; раза два ему случилось встретиться с Фенечкой, но она с ужасом от него отскакивала.)
После полудня
к Варваре стали
забегать незнакомые Самгину разносчики потрясающих новостей. Они именно вбегали и не садились на стулья, а бросались, падали на них, не щадя ни себя, ни мебели.
Захлестывая панели, толпа сметала с них людей, но сама как будто не росла, а, становясь только плотнее, тяжелее, двигалась более медленно. Она не успевала поглотить и увлечь всех людей, многие прижимались
к стенам,
забегали в ворота, прятались в подъезды и магазины.
Поярков работал в каком-то частном архиве, и по тому, как бедно одевался он, по истощенному лицу его можно было заключить, что работа оплачивается плохо. Он часто и ненадолго
забегал к Любаше, говорил с нею командующим тоном, почти всегда куда-то посылал ее, Любаша покорно исполняла его поручения и за глаза называла его...
За чаем выпили коньяку, потом дьякон и Макаров сели играть в шашки, а Лютов
забегал по комнате, передергивая плечами, не находя себе места; подбегал
к окнам, осторожно выглядывал на улицу и бормотал...
Было обидно узнать, что Дронов и в отношении
к женщине успел
забежать вперед его.
Горничная внесла самовар, заварила чай. Клим послушал успокаивающее пение самовара, встал, налил стакан чая. Две чаинки
забегали в стакане, как живые, он попытался выловить их ложкой. Не давались. Бросив ложку, он взглянул на окно,
к стеклам уже прильнула голубоватая муть вечера.
Последнее словечко и важнейшее: знал ли что-нибудь
к тому дню Версилов и участвовал ли уже тогда в каких-нибудь хоть отдаленных планах с Ламбертом? Нет, нет и нет, тогда еще нет, хотя, может быть, уже было закинуто роковое словцо… Но довольно, довольно, я слишком
забегаю вперед.
Я
забежал и
к маме, но не вошел, а вызвал Лукерью в сени; от нее узнал, что он не был и что Лизы тоже нет дома.
Но ведь это я все узнал не дорогой
к трактиру, а после: зачем же
забегать?
Один из наших катеров приставал
к берегу: жители
забегали, засуетились, как на Гамильтоне, и сделали такой же прием, то есть собрались толпой на берег с дубьем, чтоб не пускать, и расступились, когда увидели у некоторых из наших ружья.
— Я, дура,
к нему тоже
забежала, всего только на минутку, когда
к Мите шла, потому разболелся тоже и он, пан-то мой прежний, — начала опять Грушенька, суетливо и торопясь, — смеюсь я это и рассказываю Мите-то: представь, говорю, поляк-то мой на гитаре прежние песни мне вздумал петь, думает, что я расчувствуюсь и за него пойду.
—
Забежала куда-нибудь и пропала. Как не пропасть после такой закуски, — безжалостно резал Коля, а между тем сам как будто стал от чего-то задыхаться. — У меня зато Перезвон… Славянское имя… Я
к тебе привел…
На двор
к Марье Кондратьевне он не
забежал: «Туда не надо, отнюдь не надо… чтобы ни малейшей тревоги… тотчас передадут и предадут…
— А то раз, — начала опять Лукерья, — вот смеху-то было! Заяц
забежал, право! Собаки, что ли, за ним гнались, только он прямо в дверь как прикатит!.. Сел близехонько и долго-таки сидел, все носом водил и усами дергал — настоящий офицер! И на меня смотрел. Понял, значит, что я ему не страшна. Наконец, встал, прыг-прыг
к двери, на пороге оглянулся — да и был таков! Смешной такой!
— Как ты заспался, батюшка, Адриан Прохорович, — сказала Аксинья, подавая ему халат. —
К тебе заходил сосед портной и здешний будочник
забегал с объявлением, что сегодня частный [Частный — частный пристав, полицейский чин, начальник «части».] именинник, да ты изволил почивать, и мы не хотели тебя разбудить.
Невежа ты! Глазеешь, рот разиня,
По сторонам, а батюшка, великий
Премудрый царь, дивится, что за дура
В высокие хоромы
забежалаНезваная. Деревня ты, деревня!
Поди
к нему, не бойся, не укусит,
Да кланяйся пониже!
Я не любил тараканов, как вообще всяких незваных гостей; соседи мои показались мне страшно гадки, но делать было нечего, — не начать же было жаловаться на тараканов, — и нервы покорились. Впрочем, дня через три все пруссаки перебрались за загородку
к солдату, у которого было теплее; иногда только
забежит, бывало, один, другой таракан, поводит усами и тотчас назад греться.
Летом, до поступления в казенное заведение, я совсем в Москве не бывал, но, чтобы не возвращаться
к этому предмету,
забегу несколько вперед и расскажу мою первую поездку в «сердце России», для определения в шестиклассный дворянский институт, только что переименованный из университетского пансиона.
— Хорошие-то французы, впрочем, не одобряют. Я от Егорова
к Сихлерше [Известный в то время магазин мод.]
забежал, так она так-таки прямо и говорит: «Поверите ли, мне даже француженкой называться стыдно! Я бы, говорит, и веру свою давно переменила, да жду, что дальше будет».
— Слушай, Омелько! коням дай прежде отдохнуть хорошенько, а не веди тотчас, распрягши,
к водопою! они лошади горячие. Ну, Иван Федорович, — продолжала, вылезая, тетушка, — я советую тебе хорошенько подумать об этом. Мне еще нужно
забежать в кухню, я позабыла Солохе заказать ужин, а она негодная, я думаю, сама и не подумала об этом.
Между тем черт крался потихоньку
к месяцу и уже протянул было руку схватить его, но вдруг отдернул ее назад, как бы обжегшись, пососал пальцы, заболтал ногою и
забежал с другой стороны, и снова отскочил и отдернул руку.
А через час выбежал оттуда, охваченный новым чувством облегчения, свободы, счастья! Как случилось, что я выдержал и притом выдержал «отлично» по предмету, о котором, в сущности, не имел понятия, — теперь уже не помню. Знаю только, что, выдержав, как сумасшедший,
забежал домой,
к матери, радостно обнял ее и, швырнув ненужные книги, побежал за город.
Так он вошел в дом, где остановился генерал — губернатор. Минуты через три он вышел оттуда в сопровождении помощника исправника, который почтительно
забегал перед ним сбоку, держа в руке свою фуражку, и оба пошли
к каталажке. Помощник исправника открыл дверь, и директор вошел
к ученику. Вслед за тем прибежал гимназический врач в сопровождении Дитяткевича, и другой надзиратель провел заплаканную и испуганную сестру Савицкого…
— Свое-то маленькое бросил, Галактион Михеич, а за большим чужим погнался. С бритоусыми и табашниками начал знаться, с жидами и немцами смесился… Они-то, как волки, пришли
к нам, а ты в ихнюю стаю
забежал… Ох, нехорошо, Галактион Михеич! Ох, велики наши грехи, и конца им нет!.. Зачем подружию милую обидел? Чадо милое, не лютуй, не злобься, не впадайся в ненужную ярость, ибо великий ответ дадим на великом судилище христове…
Когда я обращался
к нему с каким-нибудь вопросом, то лоб у него мгновенно покрывался потом и он отвечал: «Не могу знать, ваше высокоблагородие!» Обыкновенно спутник мой, босой и без шапки, с моею чернильницей в руках,
забегал вперед, шумно отворял дверь и в сенях успевал что-то шепнуть хозяину — вероятно, свои предположения насчет моей переписи.
Наконец, когда охотник внезапно явится слишком близко
к вынырнувшему нырку,
забежав вперед за излучину или колено реки, — нырок поднимается; сначала отделяется от воды довольно трудно, летит, шлепая крыльями по водяной поверхности, но скоро разлетится, полетит очень быстро и поднимется высоко.
Вероятно, вследствие таких неловких движений назвали его косым, и даже человека, пробежавшего второпях мимо того предмета, которого он ищет, или забежавшего не туда, куда следует, приветствуют шуточным восклицанием: «Эх ты, косой заяц», или: «Куда
забежал скосу?»
К тому же заяц, сидя на логове, закатывает под лоб иногда один глаз, иногда и оба; вероятно, это дремота, но при первом взгляде заяц покажется косым.
— Совершенно знаю-с; Черносвитов, изобретя свою ногу, первым делом тогда
забежал ко мне показать. Но черносвитовская нога изобретена несравненно позже… И
к тому же уверяет, что даже покойница жена его, в продолжение всего их брака, не знала, что у него, у мужа ее, деревянная нога. «Если ты, — говорит, когда я заметил ему все нелепости, — если ты в двенадцатом году был у Наполеона в камер-пажах, то и мне позволь похоронить ногу на Ваганьковском».
Два дня ухаживали за ней одни дети,
забегая по очереди, но потом, когда в деревне прослышали, что Мари уже в самом деле умирает, то
к ней стали ходить из деревни старухи сидеть и дежурить.
Даже ночью не спится Луке Назарычу: все он слышит грохот телег и конский топот. А встанет утром и сейчас
к окну: может быть, сегодня остановятся. Не все же уедут… Раза два из господского дома
забегал к Луке Назарычу верный раб Аристашка, который тоже мучился переселением.
Дня через три Розанов, перед вечерком, мимоездом,
забежал к Арапову и застал у него молодого толстоносого еврейчика в довольно оборванном сюртучке.
Женни подошла
к нему и с участием протянула свою руку. Доктор неловко схватил и крепко пожал ее руку, еще неловче поклонился ей перед самым носом, и красные пятна еще сильнее
забегали по его лицу.
— Не забудьте, Лазер, накормить девушек обедом и сведите их куда-нибудь в кинематограф. Часов в одиннадцать вечера ждите меня. Я приеду поговорить. А если кто-нибудь будет вызывать меня экстренно, то вы знаете мой адрес: «Эрмитаж». Позвоните. Если же там меня почему-нибудь не будет, то
забегите в кафе
к Рейману или напротив, в еврейскую столовую. Я там буду кушать рыбу-фиш. Ну, счастливого пути!
Сладенького еще чего-нибудь бы надо —
забеги в Охотный ряд
к Егорову в лавку и спроси, чтоб фруктов тебе каких-нибудь самолучших дал — десяток.
— Он, батюшка!.. Кому же, окромя его — варвара!.. Я, батюшка, Михайло Поликарпыч, виновата уж, — обратилась она
к полковнику, — больно злоба-то меня на него взяла:
забежала в Петрушино
к егерю Якову Сафонычу. «Не подсидишь ли, говорю, батюшка, на лабазе [Лабаз — здесь полати в лесу, полок или помост на деревьях, откуда бьют медведей.]; не подстрелишь ли злодея-то нашего?» Обещался прийти.
Достойный друг сей, с тех пор, как Вихров получил наследство, заметно стал внимательней
к нему: весьма часто
забегал, почти не спорил с ним и никогда не продергивал его, как делал это он обыкновенно с другими.
— Там увидим, — отвечал я с дороги. — Я, может, только
к тебе
забегу и спрошу: что и как? Если только сам жив буду.
— Нет, я на этот счет с оглядкой живу. Ласкать ласкаю, а баловать — боже храни! Не видевши-то денег, она все лишний раз
к отцу с матерью
забежит, а дай ей деньги в руки — только ты ее и видел. Э, эх! все мы, сударь, люди, все человеки! все денежку любим! Вот помирать стану — всем распределю, ничего с собой не унесу. Да ты что об семье-то заговорил? или сам обзавестись хочешь?
—
К мировому… да… конечно… Это верно,
к мировому… — с бессмысленной, горькой улыбкой повторял Лодыжкин. Но глаза его неловко и конфузливо
забегали. —
К мировому… да… Только вот что, Сереженька… не выходит это дело… чтобы
к мировому…
Бывало, с самого раннего утра убегу или на пруд, или в рощу, или на сенокос, или
к жнецам — и нужды нет, что солнце печет, что
забежишь сама не знаешь куда от селенья, исцарапаешься об кусты, разорвешь свое платье, — дома после бранят, а мне и ничего.