Неточные совпадения
— Напрасно ж она стыдится. Во-первых, тебе известен мой образ мыслей (Аркадию очень было приятно произнести эти слова), а во-вторых — захочу ли я хоть на волос стеснять твою
жизнь, твои привычки? Притом, я уверен, ты не мог сделать
дурной выбор; если ты позволил ей
жить с тобой под одною кровлей, стало быть она это заслуживает: во всяком случае, сын отцу не судья, и в особенности я, и в особенности такому отцу, который, как ты, никогда и ни в чем не стеснял моей свободы.
— Ловко сказано, — похвалил Поярков. — Хорошо у нас говорят, а
живут плохо. Недавно я прочитал у Татьяны Пассек: «Мир праху усопших, которые не сделали в
жизни ничего, ни хорошего, ни
дурного». Как это вам нравится?
С тех пор они оба развратились: он — военной службой,
дурной жизнью, она — замужеством с человеком, которого она полюбила чувственно, но который не только не любил всего того, что было когда-то для нее с Дмитрием самым святым и дорогим, но даже не понимал, что это такое, и приписывал все те стремления к нравственному совершенствованию и служению людям, которыми она
жила когда-то, одному, понятному ему, увлечению самолюбием, желанием выказаться перед людьми.
И как военные
живут всегда в атмосфере общественного мнения, которое не только скрывает от них преступность совершаемых ими поступков, но представляет эти поступки подвигами, — так точно и для политических существовала такая же, всегда сопутствующая им атмосфера общественного мнения их кружка, вследствие которой совершаемые ими, при опасности потери свободы,
жизни и всего, что дорого человеку, жестокие поступки представлялись им также не только не
дурными, но доблестными поступками.
— Послушайте, доктор, ведь я не умру?.. — шептала Зося, не открывая глаз. — Впрочем, все доктора говорят это своим пациентам… Доктор, я была
дурная девушка до сих пор… Я ничего не делала для других… Не дайте мне умереть, и я переменюсь к лучшему. Ах, как мне хочется
жить… доктор, доктор!.. Я раньше так легко смотрела на
жизнь и людей… Но
жизнь так коротка, — как
жизнь поденки.
Теперь, Верочка, эти мысли уж ясно видны в
жизни, и написаны другие книги, другими людьми, которые находят, что эти мысли хороши, но удивительного нет в них ничего, и теперь, Верочка, эти мысли носятся в воздухе, как аромат в полях, когда приходит пора цветов; они повсюду проникают, ты их слышала даже от твоей пьяной матери, говорившей тебе, что надобно
жить и почему надобно
жить обманом и обиранием; она хотела говорить против твоих мыслей, а сама развивала твои же мысли; ты их слышала от наглой, испорченной француженки, которая таскает за собою своего любовника, будто горничную, делает из него все, что хочет, и все-таки, лишь опомнится, находит, что она не имеет своей воли, должна угождать, принуждать себя, что это очень тяжело, — уж ей ли, кажется, не
жить с ее Сергеем, и добрым, и деликатным, и мягким, — а она говорит все-таки: «и даже мне, такой
дурной, такие отношения дурны».
Вот я так и
жила. Прошло месяца три, и много уже отдохнула я в это время, потому что
жизнь моя уже была спокойная, и хоть я совестилась по причине денег, но
дурной девушкою себя уж не считала.
И потому даже и в этом случае выгоднее рисковать тем, что меня сошлют, запрут в тюрьму и даже казнят, чем тем, что по моей же вине я
проживу всю
жизнь в рабстве у
дурных людей, могу быть разорен вторгнувшимся неприятелем, им по-дурацки искалечен и убит, отстаивая пушку, или никому не нужный клочок земли, или глупую тряпку, называемую знаменем.
Есть закон эволюции, и потому нет ничего ни
дурного, ни хорошего, а надо
жить для одной своей личной
жизни, предоставляя остальное делать закону эволюции.
Так мы и
жили, в постоянном тумане не видя того положения, в котором мы находились. И если бы не случилось того, что случилось, и я так же бы
прожил еще до старости, я так бы и думал, умирая, что я
прожил хорошую
жизнь, не особенно хорошую, но и не
дурную, такую, как все; я бы не понимал той бездны несчастья и той гнусной лжи, в которой я барахтался.
Вера (горячо). Ты, дядя, тоже злой! Ты всю
жизнь ничего не делал, только деньги
проживал, а папа — он командовал людьми, и это очень трудно и опасно: вот, в него даже стреляли за это! Я знаю — вы говорите о нём дурно, — что он развратник и пьяница и всё, но вы его не любите, и это неправда, неправда! Развратники и пьяницы не могут управлять людьми, не могут, а папа — мог! Он управлял и ещё будет, — значит, он умный и хороший человек! Никто не позволил бы управлять собою
дурному человеку…
Все люди только одного хотят и об одном хлопочут: о том, чтобы
жить хорошо. И потому с самых старинных времен всегда и везде святые и мудрые люди думали и поучали людей о том, как им надо
жить, чтобы
жизнь их была не
дурная, а хорошая. И все эти мудрые и святые люди в разных местах и в разное время учили людей одному и тому же учению.
Когда видишь людей, всегда всем недовольных, всех и всё осуждающих, хочется сказать им: «Ведь вы не затем
живете, чтобы понять нелепость
жизни, осудить ее, посердиться и умереть. Не может этого быть. Подумайте: не сердиться вам надо, не осуждать, а трудиться, чтобы исправить то
дурное, которое вы видите.
Истинный закон
жизни так прост, ясен и понятен, что людям нельзя оправдывать свою
дурную жизнь тем, что они не знают закона. Если люди
живут противно закону истинной
жизни, им остается одно: отрекаться от разума. Они это и делают.
Совесть — это сознание того духовного существа, которое
живет во всех людях. И только тогда, когда она такое сознание, она верный руководитель
жизни людей. А то часто люди считают за совесть не сознание этого духовного существа, а то, что считается хорошим или
дурным теми людьми, с которыми они
живут.
Наша
жизнь бывает хороша или дурна от того, каковы наши мысли. А мыслями можно управлять. И потому для того, чтобы
жить хорошо, человеку надо работать над мыслями, не поддаваться
дурным мыслям.
И тут-то являются разные науки: государственная, финансовая, церковная, уголовная, полицейская, является наука политическая экономия, история и самая модная — социология, о том, по каким законам
живут и должны
жить люди, и оказывается, что
дурная жизнь людей не от них, а оттого, что таковы законы, и что дело людей не в том, чтобы перестать
жить дурно и изменять свою
жизнь от худшего к лучшему, а только в том, чтобы,
живя попрежнему, по своим слабостям думать, что всё худое происходит не от них самих, а от тех законов, какие нашли и высказали ученые.
Это значит то, что для того, чтобы начать
жить лучше (а всё улучшать и улучшать свою
жизнь — в этом вся
жизнь человека), нельзя оставаться в прежних привычках, а надо заводить новые. Нельзя следовать тому, что по старине людьми считается хорошим, а надо устанавливать для себя новые привычки, не заботясь о том, что люди считают
дурным или хорошим.
Правители думают насилием заставить людей
жить доброй
жизнью. А они первые этим самым насилием показывают людям пример
дурной жизни. Люди в грязи, и, вместо того чтобы самим выбраться из нее, учат людей, как им не загрязниться.
Дьявол одурманивания сказал, что он научает людей тому, что вместо того, чтобы избавиться от страданий, производимых
дурною жизнью, стараясь
жить лучше, им лучше забыться под влиянием одурения вином, табаком, опиумом, морфином.
Степкой, несмотря на почтенный уже возраст, звал его до самой смерти и отец князя Сергея Сергеевича. Терентьич был предан всему роду князей Луговых, как верная собака. Он
жил жизнью их сиятельств, радовался их радостям и печалился их печалями. За князей Луговых он был готов пожертвовать
жизнью и перегрызть горло всякому, кто бы решился заочно отозваться о ком-нибудь из них с
дурной стороны.
Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было
жить иначе, чем как он
жил, и что он никогда в
жизни не сделал ничего
дурного.
— Я не хочу их укорять, но удивляюсь, отчего было все так, что те, которые очень заботились о
жизни, те все подавали мне
дурные советы — не постоять за мое целомудрие, а поддержали меня только два человека — и это как раз были те, которые сами более
жить не думали: один был отшельник в могиле, а другой — обреченный на смерть Анастас. За встречу с этими двумя, не дорожившими
жизнью, я благословляю милосердное небо и молю его дать им вечную
жизнь.
А вот что: учитель сказал им: ваша
жизнь в этом дворе
дурная,
живите лучше, и ваша
жизнь будет хорошая, а они вообразили, что учитель осудил всю
жизнь в этом дворе и обещал им другую, хорошую
жизнь не на этом дворе, а где-то в другом месте.
То, что по этому учению называется истинною
жизнью, есть
жизнь личная, блаженная, безгрешная и вечная, т. е. такая, какую никто никогда не знал и которой нет.
Жизнь же та, которая есть, которую мы одну знаем, которою мы
живем и которою
жило и
живет всё человечество, есть по этому учению
жизнь падшая,
дурная, есть только образчик той хорошей
жизни, которая нам следует.