Поужинав позднее обыкновенного и выпросив разрешение у Екатерины Ивановны, жившей тут же при даче, в особом флигельке, пойти на берег посмотреть, как будут гореть костры, зажженные местными дачниками и коренными
жителями местечка — финнами, старшеотделенки под начальством Антонины Николаевны отправились на пляж.
Вздрогнули сердца у
жителей местечка; гарнизон приготовился к обороне. Ночь проведена в ужасном беспокойстве. На следующей заре весь Мариенбург тронулся с места. Почетные жители начали перебираться в замок; надежда на милость коменданта заставила и средний класс туда ж обратиться; многие из жителей разбежались по горам, а другие, которым нечего было терять, кроме неверной свободы, остались в своих лачугах.
Ужас объял всех. Новобрачные спешили в другую комнату, а навстречу им — штык-юнкер Готтлиг, особенно преданный цейгмейстеру, с известием, что комендант с несколькими офицерами перебрался уже на ту сторону и прислал сказать, что у него идут переговоры о сдаче замка на выгоднейших условиях: гарнизону и
жителям местечка предоставлен свободный выход; имущество и честь их обезопасены; только солдаты должны сдать оружие победителям и выходить из замка с пулями во рту.
История не позволяет мне скрыть, что месть русского военачальника за погубление баталиона пала на бедных
жителей местечка и на шведов, находившихся по договору в стане русском, не как пленных, но как гостей. Все они задержаны и сосланы в Россию. Не избегли плена Глик и его воспитанница, может статься, к удовольствию первого. Шереметев отправил их в Москву в собственный свой дом. Местечко Мариенбург разорено так, что следов его не осталось.
Неточные совпадения
Невдалеке от этого
местечка, над извилистой речушкой, стоял, а может быть, и теперь еще стоит, небольшой поселок. Речка от лозы, обильно растущей на ее берегах, получила название Лозовой; от речки поселок назван Лозищами, а уже от поселка
жители все сплошь носят фамилии Лозинских. А чтобы точнее различить друг друга, то Лозинские к общей фамилии прибавляли прозвища: были Лозинские птицы и звери, одного звали Мазницей, другого Колесом, третьего даже Голенищем…
Мы только что прошли какой-то город и вышли на луг, где уже расположился шедший впереди нас первый полк.
Местечко было хорошее: с одной стороны река, с другой — старая чистая дубовая роща, вероятно место гулянья для
жителей городка. Был хороший теплый вечер; солнце садилось. Полк стал; составили ружья. Мы с Житковым начали натягивать палатку; поставили столбики; я держал один край полы, а Житков палкой забивал колышек.
Но хлеба не хватало даже на больших станциях. Пекарни, распродав товар, закрывались одна за другою. Солдаты рыскали по
местечку и Христа-ради просили
жителей продать им хлеба.
— Граф умер, спасая от землетрясения
жителей какого-то итальянского
местечка, — пояснила Ольга.
Жители вооружились кто чем попало, кругом
местечка расставили караулы; но население не успокоилось и тревожно ожидало утра.
Госпиталь находился в маленьком прусском
местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо,
местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными
жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.