Неточные совпадения
Между тем псы заливались всеми возможными голосами: один, забросивши вверх голову, выводил так протяжно и с таким старанием, как будто за это получал бог знает какое жалованье; другой отхватывал наскоро, как пономарь; промеж них звенел, как почтовый звонок, неугомонный дискант, вероятно молодого щенка, и все это, наконец, повершал бас, может быть,
старик, наделенный дюжею собачьей натурой, потому что хрипел, как хрипит певческий контрабас, когда концерт в полном разливе: тенора поднимаются на цыпочки от сильного
желания вывести высокую ноту, и все, что ни есть, порывается кверху, закидывая голову, а он один, засунувши небритый подбородок в галстук, присев и опустившись почти до земли, пропускает оттуда свою ноту, от которой трясутся и дребезжат стекла.
Тут Самгин увидел, что
старик одет празднично или как именинник в новый, темно-синий костюм, а его тощее тело воинственно выпрямлено. Он даже приобрел нечто напомнившее дядю Якова, полусгоревшего, полумертвого человека, который явился воскрешать мертвецов. Ласково простясь, Суслов ушел, поскрипывая новыми ботинками и оставив у Самгина смутное
желание найти в
старике что-нибудь комическое. Комического — не находилось, но Клим все-таки с некоторой натугой подумал...
Старик объяснил ему, что поезд в Ригу только один, утром. Этим он как бы оглушил Самгина, уничтожил его
желание поучать, вызвал ряд существенно важных вопросов...
— Вот вы пишете: «Двух станов не боец» — я не имею
желания быть даже и «случайным гостем» ни одного из них», — позиция совершенно невозможная в наше время! Запись эта противоречит другой, где вы рисуете симпатичнейший образ
старика Козлова, восхищаясь его знанием России, любовью к ней. Любовь, как вера, без дел — мертва!
Они все сидели наверху, в моем «гробе». В гостиной же нашей, внизу, лежал на столе Макар Иванович, а над ним какой-то
старик мерно читал Псалтирь. Я теперь ничего уже не буду описывать из не прямо касающегося к делу, но замечу лишь, что гроб, который уже успели сделать, стоявший тут же в комнате, был не простой, хотя и черный, но обитый бархатом, а покров на покойнике был из дорогих — пышность не по старцу и не по убеждениям его; но таково было настоятельное
желание мамы и Татьяны Павловны вкупе.
И вот довольно скоро после обретения могилы матери Алеша вдруг объявил ему, что хочет поступить в монастырь и что монахи готовы допустить его послушником. Он объяснил при этом, что это чрезвычайное
желание его и что испрашивает он у него торжественное позволение как у отца.
Старик уже знал, что старец Зосима, спасавшийся в монастырском ските, произвел на его «тихого мальчика» особенное впечатление.
Полежаев хотел лишить себя жизни перед наказанием. Долго отыскивая в тюрьме какое-нибудь острое орудие, он доверился старому солдату, который его любил. Солдат понял его и оценил его
желание. Когда
старик узнал, что ответ пришел, он принес ему штык и, отдавая, сказал сквозь слезы...
В начале рожественского мясоеда сыграли свадьбу. Валентин заявлял
желание, чтобы посаженым отцом у него был староста Влас, а посаженой матерью ключница Ненила; но тут уж и
старики Бурмакины взбунтовались, а Милочка даже расплакалась.
Старик Захаревский в мыслях своих совершенно одобрил такое
желание дочери.
Но наконец с Нелли сделалось дурно, и ее отнесли назад.
Старик очень испугался и досадовал, что ей дали так много говорить. С ней был какой-то припадок, вроде обмирания. Этот припадок повторялся с ней уже несколько раз. Когда он кончился, Нелли настоятельно потребовала меня видеть. Ей надо было что-то сказать мне одному. Она так упрашивала об этом, что в этот раз доктор сам настоял, чтоб исполнили ее
желание, и все вышли из комнаты.
Ругали и били детей тяжело, но пьянство и драки молодежи казались
старикам вполне законным явлением, — когда отцы были молоды, они тоже пили и дрались, их тоже били матери и отцы. Жизнь всегда была такова, — она ровно и медленно текла куда-то мутным потоком годы и годы и вся была связана крепкими, давними привычками думать и делать одно и то же, изо дня в день. И никто не имел
желания попытаться изменить ее.
Старик тронул. Сама пришедшая пристяжная обнаружила сильное
желание завернуть к своему двору, в предупреждение чего мальчишка взял ее за уздцы и, колотя в бок кулаком, повел. Стоявшие посредине улицы мужики стали подсмеивать.
Сусанна Николаевна, как мы видели, простое
желание назвала мольбою; а надежду
старика, что Егор Егорыч уведомит его о Пьере, она переменила на убедительную просьбу написать Сусанне Николаевне о том, как Пьер себя чувствует, и она уже от себя хотела известить беспокоящегося отца.
Аггей Никитич понял суть дела, и поступок гуманного масона так поразил его, что у него слезы выступили на глазах, что повторилось еще в большей степени, когда гуманный масон в двенадцать часов приехал к нему. Аггею Никитичу было стыдно и совестно против
старика, но вместе с тем в нем возродилось сильное
желание снова приступить к масонскому образованию себя.
Очищенный поник головой и умолк. Мысль, что он в 1830 году остался сиротой, видимо, подавляла его. Слез, правда, не было видно, но в губах замечалось нервное подергивание, как у человека, которому инстинкт подсказывает, что в таких обстоятельствах только рюмка горькой английской может принести облегчение. И действительно, как только
желание его было удовлетворено, так тотчас же почтенный
старик успокоился и продолжал...
Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что
желание истребления их, как
желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения.
Марта набивала папиросы для Вершиной. Она нетерпеливо хотела, чтобы Передонов посмотрел на нее и пришел в восхищение. Это
желание выдавало себя на ее простодушном лице выражением беспокойной приветливости. Впрочем, оно вытекало не из того, чтобы Марта была влюблена в Передонова: Вершина желала пристроить ее, семья была большая, — и Марте хотелось угодить Вершиной, у которой она жила несколько месяцев, со дня похорон старика-мужа Вершиной, — угодить за себя и за брата-гимназиста, который тоже гостил здесь.
— Все не то, — сказал
старик, который, казалось, седел, пушился и уменьшался с каждой минутой, так он был дряхл. — Нет
желания даже выехать посмотреть. В тысяча восемьсот… ну, все равно, я дрался на дуэли с Осборном. Он был в костюме «Кот в сапогах». Из меня вынули три пули. Из него — семь. Он помер.
— О, нет, Семен Иванович, — сказал молодой человек, несколько смешавшись от слов
старика, — я понимаю, что из любви ко мне, из
желания добра вы высказываете свое мнение; мне жаль только, что оно несколько излишне, даже поздно.
— Что же вы, с вашей сытостью и
желанием высказаться, много наделали? — спросил совсем уже рассерженный
старик.
Страшная скука, испытанная им в эти последние пять дней, пробуждала в нем лихорадочное
желание погулять, размахнуться, забыть хоть на время сумрачного
старика, ворчавшего с утра до вечера и не перестававшего браниться.
По прошествии некоторого времени духовник уехал, объявив наперед, что
старик исполнил их
желание и велел им передать Петру и Василию родительское свое благословение.
Не зная Глеба и отношений его к домашним, можно было в самом деле подумать, взглянув в эту минуту на Гришку, что он в грош не ставил
старика и на волос его не боялся; молодецкая выходка приемыша показывала в нем
желание занять выгодное место в мнении нового товарища. Даже щеки его разгорелись: так усердно добивался он этой цели.
Грозно изгибавшиеся брови
старика и невольно сжимавшиеся кулаки его, каждый раз как он встречался с Гришкой, достаточно уже показывали, как сильно было в нем такое
желание.
На другой стороне он встретил несколько подвод, которые направлялись к Сосновке; мужики охотно согласились посадить
старика. На заре он прибыл в Сосновку. Все устроилось согласно его
желанию. Добродушный Яша вызвался стеречь стадо, отец его ссудил Кондратия деньгами и даже подвез его к тому месту Оки, против которого располагалось Болотово.
Старик Джиованни Туба еще в ранней молодости изменил земле ради моря — эта синяя гладь, то ласковая и тихая, точно взгляд девушки, то бурная, как сердце женщины, охваченное страстью, эта пустыня, поглощающая солнце, ненужное рыбам, ничего не родя от совокупления с живым золотом лучей, кроме красоты и ослепительного блеска, — коварное море, вечно поющее о чем-то, возбуждая необоримое
желание плыть в его даль, — многих оно отнимает у каменистой и немой земли, которая требует так много влаги у небес, так жадно хочет плодотворного труда людей и мало дает радости — мало!
Илье показалось, что, когда он взглянул на дверь лавки, — за стеклом её стоял
старик и, насмешливо улыбаясь, кивал ему лысой головкой. Лунёв чувствовал непобедимое
желание войти в магазин, посмотреть на
старика вблизи. Предлог у него тотчас же нашёлся, — как все мелочные торговцы, он копил попадавшуюся ему в руки старую монету, а накопив, продавал её менялам по рублю двадцать копеек за рубль. В кошельке у него и теперь лежало несколько таких монет.
Люди схватят его, будут судить и сошлют в Сибирь, как сослали его отца… Это возмущало его, и он суживал свою жажду мести до
желания рассказать Кирику о своей связи с его женой или пойти к
старику Хренову и избить его за то, что он мучает Машу…
Девушке стало до боли жалко
старика; ее охватило страшное
желание помочь ему; ей хотелось быть нужной для него.
— Папаша! — вдруг спросила она
старика, повинуясь внезапно вспыхнувшей мысли и
желанию. — Папаша! А кто, по-вашему, Тарас?
Из темных уст
старика забила трепетной, блестящей струей знакомая Фоме уверенная, бойкая речь. Он не слушал, охваченный думой о свободе, которая казалась ему так просто возможной. Эта дума впилась ему в мозг, и в груди его все крепло
желание порвать связь свою с мутной и скучной жизнью, с крестным, пароходами, кутежами — со всем, среди чего ему было душно жить.
Евсей стоял у двери, прикладывая к щели в ней то глаз, то ухо, почти до слёз удивлялся терпению Раисы, в груди его неудержимо разрасталась жалость к ней, острое
желание смерти
старику.
Учился он плохо, потому что в школу приходил насыщенный опасениями побоев, уходил из неё полный обид. Его страх быть обиженным был ясен и вызывал у всех неодолимое
желание надавать
Старику тумаков.
Слова его, серые и тягучие, туго опутывали Евсея, вызывая в нём пугливое
желание скорее угодить
старику, понравиться ему.
Жизнь его пошла ровно и гладко. Он хотел нравиться хозяину, чувствовал, понимал, что это выгодно для него, но относился к
старику с подстерегающей осторожностью, без тепла в груди. Страх перед людьми рождал в нём
желание угодить им, готовность на все услуги ради самозащиты от возможного нападения. Постоянное ожидание опасности развивало острую наблюдательность, а это свойство ещё более углубляло недоверие к людям.
Каждый раз, проходя мимо
старика, я испытывал
желание заговорить с ним, расспрашивая о Петре Великом, которого он называл «царем батюшкой Петром Алексеевичем», прибавляя: «В ту пору был я еще парень молодой».
Намерение отложить свадьбу на год, которого
старик Болдухин не одобрял, вероятно, должно было встретить сильное сопротивление со стороны жениха; если и Наташа, с которой мать об этом не говорила, не выразит особенного
желания на такую длинную отсрочку, то одной Варваре Михайловне нельзя будет поставить на своем.
Егорушка морщил лоб и усиленно моргал своим единственным глазом, — другой глаз вытек и был прикрыт распухшим веком. Ему было за шестьдесят, но
старик удивительно сохранился и даже не утратил николаевской солдатской выправки. Он точно застыл в вечном
желании отдать честь или сделать на караул какому-то невидимому грозному начальству.
Когда же хотели меня выслать, я попросил позволение также послушать, и
старик Рубановский изъявил
желание, чтобы я остался.
По моим соображениям и по некоторым словам Анны Ивановны я догадывался, что
старик Рубановский так много наговорил обо мне Лабзину дурного в смысле моей безнадежности для их братства, что великий брат и начальник охладел в своем
желании сделать меня своим прозелитом.
Севши в санки,
старик снимает шапку и долго крестится в ту сторону, где в тумане темнеет монастырская стена. Яша садится рядом с ним на краешек сиденья и свешивает ногу в сторону. Его лицо по-прежнему бесстрастно и не выражает ни скуки, ни
желаний. Он не радуется, что едет домой, и не жалеет, что не успел поглядеть на столицу.
Все имела большое
желание выдать ее в дом к одному экономическому мужичку, не тем, чтобы нашу вотчину обегала или порочила, а только то, что сам
старик с покойником моим был большой благоприятель и ко мне тоже наезжал.
Там она приняла христианскую веру, против
желания разгневанного
старика Магомета, и вышла замуж за русского офицера.
Следом за Батьяновым шли другие. Начальник тыла, генерал Надаров, в своих речах к солдатам тоже старался выставить виновниками всех их бед революционеров и стачечные комитеты, говорил о понятности и законности
желания залить кровью творящиеся безобразия. «Недалек, быть может, тот день, когда я всех вас позову за собою, — заявлял генерал. — И тогда никого не пощадим! Я пойду во главе вас и первый буду резать
стариков, женщин и детей».
Таково было
желание князя Василия и жениха. Тотчас же после венца молодые уехали заграницу. Василий Васильевич успел занять у
старика Путилова довольно круглую сумму.
Старик, угадав
желание Сурмина поспорить во что бы ни стало, лукаво улыбнулся и одобрительно кивнул ему, как будто подстрекая его на состязание с дочерью.
Ко мне придет — милости просим, значит, по доброй воле с отцом-стариком побеседовать
желание возымел, — говаривал отец Алексей, когда заходил разговор о его сыне.
Умный
старик не препятствовал
желанию сына идти по ученой части, хотя сам обучался на медные деньги, и Сергей Николаевич кончил одним из первых кандидатов математический факультет петербургского университета.
Федор Осипович знал о предполагаемом сватовстве со стороны графа Вельского и о настойчивом
желании этого брака
стариком Алфимовым, знал он также и о клятве, данной Надеждой Корнильевной у постели умирающей матери — повиноваться во всем отцу.
— Тьфу ты!.. — даже сплюнул
старик Строганов. — Не сговориться с тобой, с шалой… Пойду пошлю за Ермаком, пусть он тебя сам усовестит. Кажись, уж на все согласен, судьбу твою устроить хочу по твоему
желанию, а ты, на поди, ревешь, как белуга… Вылечил от хвори, пусть вылечит тебя и от дурости.