Неточные совпадения
— Ox, Николай Петрович! Да пока
до пруда
дойдешь — умрешь, и назад пойдешь — умрешь. Ведь тени-то в
саду нету.
Николай Петрович объяснил ему в коротких словах свое душевное состояние и удалился. Павел Петрович
дошел до конца
сада, и тоже задумался, и тоже поднял глаза к небу. Но в его прекрасных темных глазах не отразилось ничего, кроме света звезд. Он не был рожден романтиком, и не умела мечтать его щегольски-сухая и страстная, на французский лад мизантропическая [Мизантропический — нелюдимый, человеконенавистнический.] душа…
Коровы и козы тоже немного взяли после нового падения плетня в
саду: они съели только смородинные кусты да принялись обдирать десятую липу, а
до яблонь и не
дошли, как последовало распоряжение врыть плетень как надо и даже окопать канавкой.
Она глядела на него долго, как будто читала в складках на лбу, как в писаных строках, и сама вспоминала каждое его слово, взгляд, мысленно пробегала всю историю своей любви,
дошла до темного вечера в
саду и вдруг покраснела.
Дошли до катастрофы: любящих застали в
саду.
Проходя мимо часовни, она на минуту остановилась перед ней. Там было темно. Она, с медленным, затаенным вздохом, пошла дальше, к
саду, и шла все тише и тише.
Дойдя до старого дома, она остановилась и знаком головы подозвала к себе Райского.
Возделанные поля, чистота хижин,
сады, груды плодов и овощей, глубокий мир между людьми — все свидетельствовало, что жизнь доведена трудом
до крайней степени материального благосостояния; что самые заботы, страсти, интересы не выходят из круга немногих житейских потребностей; что область ума и духа цепенеет еще в сладком, младенческом сне, как в первобытных языческих пастушеских царствах; что жизнь эта
дошла до того рубежа, где начинается царство духа, и не пошла далее…
Обошедши все дорожки, осмотрев каждый кустик и цветок, мы вышли опять в аллею и потом в улицу, которая вела в поле и в
сады. Мы пошли по тропинке и потерялись в
садах, ничем не огороженных, и рощах. Дорога поднималась заметно в гору. Наконец забрались в чащу одного
сада и
дошли до какой-то виллы. Мы вошли на террасу и, усталые, сели на каменные лавки. Из дома вышла мулатка, объявила, что господ ее нет дома, и по просьбе нашей принесла нам воды.
Ляховский
дошел до того, что даже прятался от Веревкина и, как был, в своем ваточном пальто и в туфлях, в таком костюме и улепетывал куда-нибудь в
сад или в конюшню.
Слава Богу, мы
дошли до точки: „коли был в
саду, значит, он и убил“.
Они насилу
дошли до конца
сада.
Так они
дошли молча
до самого
сада. Пройдя так же молча несколько шагов по
саду, у поворота к тополевой аллее Лиза остановилась, высвободила свою руку из руки Гловацкой и, кусая ноготок, с теми же, однако, насупленными бровками, сказала...
В
саду, видневшемся из окон кабинета, снег
доходил до половины деревьев, и на всем этом белом и чистом пространстве не видно было не только следа человека, но даже следа каких-нибудь животных — собаки, зайца.
Ромашов, который теперь уже не шел, а бежал, оживленно размахивая руками, вдруг остановился и с трудом пришел в себя. По его спине, по рукам и ногам, под одеждой, по голому телу, казалось, бегали чьи-то холодные пальцы, волосы на голове шевелились, глаза резало от восторженных слез. Он и сам не заметил, как
дошел до своего дома, и теперь, очнувшись от пылких грез, с удивлением глядел на хорошо знакомые ему ворота, на жидкий фруктовый
сад за ними и на белый крошечный флигелек в глубине
сада.
Послезавтра Александр приехал пораньше. Еще в
саду до него из комнаты доносились незнакомые звуки… виолончель не виолончель… Он ближе… поет мужской голос, и какой голос! звучный, свежий, который так, кажется, и просится в сердце женщины. Он
дошел до сердца и Адуева, но иначе: оно замерло, заныло от тоски, зависти, ненависти, от неясного и тяжелого предчувствия. Александр вошел в переднюю со двора.
Обойдя извилистыми дорожками весь
сад, который оба знали наизусть, они
дошли до каменной садовой ограды и тут, в самом углу стены, отыскали маленькую дверцу, выводившую в тесный и глухой переулок, почти всегда запертую, но ключ от которой оказался теперь в руках Алексея Егоровича.
Иванов. Мне
до этого порога лень
дойти, а вы в Америку… (Идут к выходу в
сад.) B самом деле, Шура, вам здесь трудно живется! Как погляжу я на людей, которые вас окружают, мне становится страшно: за кого вы тут замуж пойдете? Одна только надежда, что какой-нибудь проезжий поручик или студент украдет вас и увезет…
Сад у Дарьи Михайловны
доходил до самой реки. В нем было много старых липовых аллей, золотисто-темных и душистых, с изумрудными просветами по концам, много беседок из акаций и сирени.
Самое лучшее уженье находилось у нас в
саду, почти под окнами, потому что пониже Аксакова, в мордовской деревне Кивацкое, была мельница и огромный пруд, так что подпруда воды
доходила почти
до сада; тут Бугуруслан мог назваться верховьем Кивацкого пруда, а всем охотникам известно, что для уженья рыбы это очень выгодно.
— Это — Барские горят. У них, на дворе, бочек двадцать дёгтя.
До соседей огонь не
дойдёт,
сады помешают.
Вальдшнепы попадались довольно часто; но я не обращал на них особенного внимания; я знал, что роща
доходила почти
до самой усадьбы Харлова,
до самого плетня его
сада, и пробирался в ту сторону, хоть и не мог себе представить, как я в самую усадьбу проникну, и даже сомневался в том, следовало ли мне стараться проникнуть туда, так как матушка моя гневалась на новых владельцев.
Через четверть часа вошел к нему Савелий, который спас Анну Павловну от свидания с мужем тем, что выскочил с нею в окно в
сад, провел по захолустной аллее в ржаное поле, где оба они, наклонившись, чтобы не было видно голов,
дошли до лугов; Савелий посадил Анну Павловну в стог сена, обложил ее так, что ей только что можно было дышать, а сам опять подполз ржаным полем к усадьбе и стал наблюдать, что там делается. Видя, что Мановский уехал совсем, он сбегал за Анной Павловной и привел ее в усадьбу.
Садом боярыня прошла тихо, по направлению к пустой бане. Во всю дорогу Марфа Андревна не говорила ни с сыном, ни со священником и,
дойдя до цели своего несколько таинственного путешествия, села на завалинку под одним из банных окон. Около нее с одной стороны присел отец Алексей, с другой — опустился было гвардейский поручик.
За
садом находился у них большой лес, который был совершенно пощажен предприимчивым приказчиком, — может быть, оттого, что стук топора
доходил бы
до самых ушей Пульхерии Ивановны.
Не замечая роскошных цветов, он погулял по
саду, посидел на скамье, потом прошелся по парку;
дойдя до реки, он спустился вниз и тут постоял в раздумье, глядя на воду.
Но когда мы
дошли почти
до того места, где я поднял письмо и где кончалась дорожка, m-me M* вдруг остановилась и слабым, замиравшим от тоски голосом сказала, что ей хуже, что она пойдет домой. Но,
дойдя до решетки
сада, она остановилась опять, подумала с минуту; улыбка отчаяния показалась на губах ее, и, вся обессиленная, измученная, решившись на все, покорившись всему, она молча воротилась на первый путь, в этот раз позабыв даже предупредить меня…
Уже
доходило до слуха ее послеобеденное храпенье двух кучеров и одного форейтора, спавших в конюшне, находившейся за
садом.
Через фельдшера, через кухарку, отовсюду
до меня
доходят странные слухи: меня будто видели ночью у молчановского колодца, видели, что я сыпал в него какой-то порошок; молотобойцы из кузницы погнались за мною, но я перепрыгнул через забор в баташовский
сад и скрылся.
Они
дошли до конца
сада и остановились у изгороди. За канавой, заросшей крапивою, тянулось сжатое поле. Над ним неподвижно висели низкие тучи. Из черной дали дул теплый, сухой ветер и тихо шуршал в волосах. Токарев нагнулся и провел рукою по траве.
Писемский квартировал в те годы
до самого своего переселения в Москву в том длинном трехэтажном доме (тогда Куканова), что стоит на Садовой против Юсупова
сада, не
доходя до Екатерингофского проспекта.
Когда гости толпой пошли по главной аллее
сада смотреть освещение и
дошли до находившейся в конце аллеи каменной беседки, то вдруг на крыльце последней появился огромный черный человек с оскаленными зубами.
И страхи Фридриха Адольфовича оправдались. Едва только он
дошел в своей сказке
до того места, когда принц Солнце поссорился с принцессою Луною, неожиданно раздались отчаянные крики в
саду.
Это был роскошный старый
сад с вековыми деревьями, громадными дубами и кленами и белоснежными березками, покрытыми сплошною шапкой зеленой листвы. Лидочка, под руку с отцом, шла так же медленно и осторожно по длинной и прямой, как стрела, аллее. Солнце золотило ее белокурую головку и ласкало бледное личико своими прощальными лучами. Когда они
дошли до конца аллеи, отец подвел девочку к скамейке и сказал...
Они
дошли до ворот
сада. Он почтительно откланялся.
Благополучно
дошел Иосиф Янович
до сада княжны Полторацкой, нащупал калитку и вложил ключ в отверстие замка. Не без волнения — надо быть правдивыми — повернул ключ в замке. Замок щелкнул. Калитка отворилась.