Неточные совпадения
«Откуда взял я это? Разумом, что ли,
дошел я
до того, что надо любить ближнего и не
душить его? Мне сказали это в детстве, и я радостно поверил, потому что мне сказали то, что было у меня в
душе. А кто открыл это? Не разум. Разум открыл борьбу за существование и закон, требующий того, чтобы
душить всех, мешающих удовлетворению моих желаний. Это вывод разума. А любить другого не мог открыть разум, потому что это неразумно».
— Ах, как я рада вас видеть! — сказала она, подходя к ней. — Я вчера на скачках только что хотела
дойти до вас, а вы уехали. Мне так хотелось видеть вас именно вчера. Не правда ли, это было ужасно? — сказала она, глядя на Анну своим взглядом, открывавшим, казалось, всю
душу.
Душевное расстройство Алексея Александровича всё усиливалось и
дошло теперь
до такой степени, что он уже перестал бороться с ним; он вдруг почувствовал, что то, что он считал душевным расстройством, было, напротив, блаженное состояние
души, давшее ему вдруг новое, никогда неиспытанное им счастье.
Степан Аркадьич точно ту же разницу чувствовал, как и Петр Облонский. В Москве он так опускался, что, в самом деле, если бы пожить там долго,
дошел бы, чего доброго, и
до спасения
души; в Петербурге же он чувствовал себя опять порядочным человеком.
Председатель отвечал, что это вздор, и потом вдруг побледнел сам, задав себе вопрос, а что, если
души, купленные Чичиковым, в самом деле мертвые? а он допустил совершить на них крепость да еще сам сыграл роль поверенного Плюшкина, и
дойдет это
до сведения генерал-губернатора, что тогда?
Во взаимных услугах они
дошли наконец
до площади, где находились присутственные места: большой трехэтажный каменный дом, весь белый, как мел, вероятно для изображения чистоты
душ помещавшихся в нем должностей; прочие здания на площади не отвечали огромностию каменному дому.
Пошли приветы, поздравленья:
Татьяна всех благодарит.
Когда же дело
до Евгенья
Дошло, то девы томный вид,
Ее смущение, усталость
В его
душе родили жалость:
Он молча поклонился ей;
Но как-то взор его очей
Был чудно нежен. Оттого ли,
Что он и вправду тронут был,
Иль он, кокетствуя, шалил,
Невольно ль, иль из доброй воли,
Но взор сей нежность изъявил:
Он сердце Тани оживил.
Николай Петрович объяснил ему в коротких словах свое душевное состояние и удалился. Павел Петрович
дошел до конца сада, и тоже задумался, и тоже поднял глаза к небу. Но в его прекрасных темных глазах не отразилось ничего, кроме света звезд. Он не был рожден романтиком, и не умела мечтать его щегольски-сухая и страстная, на французский лад мизантропическая [Мизантропический — нелюдимый, человеконенавистнический.]
душа…
— Я — читала, — не сразу отозвалась девушка. — Но, видите ли: слишком обнаженные слова не
доходят до моей
души. Помните у Тютчева: «Мысль изреченная есть ложь». Для меня Метерлинк более философ, чем этот грубый и злой немец. Пропетое слово глубже, значительней сказанного. Согласитесь, что только величайшее искусство — музыка — способна коснуться глубин
души.
По комнатам разносились их звонкие голоса,
доходили до сада, или тихо передавали они, как будто рисуя друг перед другом узор своей мечты, неуловимое для языка первое движение, рост возникающей мысли, чуть слышный шепот
души…
Мечте, загадочному, таинственному не было места в его
душе. То, что не подвергалось анализу опыта, практической истины, было в глазах его оптический обман, то или другое отражение лучей и красок на сетке органа зрения или же, наконец, факт,
до которого еще не
дошла очередь опыта.
— Нет, я здоров и счастлив, — поспешил он сказать, чтоб только дело не
доходило до добыванья тайн у него из
души. — Я вот только тревожусь, как ты одна…
Райский все шел тихо, глядя
душой в этот сон: статуя и все кругом постепенно оживало, делалось ярче… И когда он
дошел до дома, созданная им женщина мало-помалу опять обращалась в Софью.
Да у него вся
душа пела в ту минуту, когда он «
дошел до начальства».
— Опытом деятельной любви. Постарайтесь любить ваших ближних деятельно и неустанно. По мере того как будете преуспевать в любви, будете убеждаться и в бытии Бога, и в бессмертии
души вашей. Если же
дойдете до полного самоотвержения в любви к ближнему, тогда уж несомненно уверуете, и никакое сомнение даже и не возможет зайти в вашу
душу. Это испытано, это точно.
— Вы никогда не
дойдете, — говорила она, — ни
до личного бога, ни
до бессмертия
души никакой философией, а храбрости быть атеистом и отвергнуть жизнь за гробом у вас у всех нет. Вы слишком люди, чтобы не ужаснуться этих последствий, внутреннее отвращение отталкивает их, — вот вы и выдумываете ваши логические чудеса, чтоб отвести глаза, чтоб
дойти до того, что просто и детски дано религией.
Запачканный диван стоял у стены, время было за полдень, я чувствовал страшную усталость, бросился на диван и уснул мертвым сном. Когда я проснулся, на
душе все улеглось и успокоилось. Я был измучен в последнее время неизвестностью об Огареве, теперь черед
дошел и
до меня, опасность не виднелась издали, а обложилась вокруг, туча была над головой. Это первое гонение должно было нам служить рукоположением.
— Что, Галактион Михеич, худо?.. То-то вот и есть. И сказал себе человек: наполню житницы, накоплю сокровища. Пей,
душа, веселись!.. Так я говорю? Эх, Галактион Михеич! Ведь вот умные люди,
до всего, кажется,
дошли, а этого не понимают.
Много бы хотелось с тобой болтать, но еще есть другие ответы к почте. Прощай, любезный друг. Ставь номера на письмах, пока не будем в одном номере. Право, тоска, когда не все получаешь, чего хочется. Крепко обнимаю тебя. Найди смысл, если есть пропуски в моей рукописи. Не перечитываю — за меня кто-нибудь ее прочтет, пока
до тебя
дойдет. Будь здоров и
душой и телом…
Пора благодарить тебя, любезный друг Николай, за твое письмо от 28 июня. Оно
дошло до меня 18 августа. От
души спасибо тебе, что мне откликнулся. В награду посылаю тебе листок от моей старой знакомки, бывшей Михайловой. Она погостила несколько дней у своей старой приятельницы, жены здешнего исправника. Я с ней раза два виделся и много говорил о тебе. Она всех вас вспоминает с особенным чувством. Если вздумаешь ей отвечать, пиши прямо в Петропавловск, где отец ее управляющий таможней.
И за облатки давно благодарил. Видно, не все мои благодарения
доходят до своего назначения, но тем не менее эти благодарения глубоко в
душе.
Прощайте
до Тобольска — мы спешим. В знак, что вы получили эту тетрадку, прошу по получении оной в первом письме ко мне сделать крестик — х.Это будет ответом на это бестолковое, но от
души набросанное маранье; я надеюсь, что бог поможет ему
дойти до вас. Я вам в заключение скажу все, что слышал о нашей будущности — adieu.
Все эти насмешки и глумления
доходили, разумеется, и
до Вихрова, и он в
душе страдал от них, но, по наружности, сохранял совершенно спокойный вид и, нечего греха таить, бесконечно утешался мыслью, что он, наконец, будет играть в настоящем театре, выйдет из настоящим образом устроенных декораций, и суфлер будет сидеть в будке перед ним, а не сбоку станет суфлировать из-за декораций.
Я очень хорошо понимаю, что разум есть одна из важнейших способностей
души и что, действительно, для него есть предел,
до которого он может
дойти; но вот тут-то, где он останавливается, и начинает, как я думаю, работать другая способность нашей
души — это фантазия, которая произвела и искусства все и все религии и которая, я убежден, играла большую роль в признании вероятности существования Америки и подсказала многое к открытию солнечной системы.
— Да благословит же тебя бог, как я благословляю тебя, дитя мое милое, бесценное дитя! — сказал отец. — Да пошлет и тебе навсегда мир
души и оградит тебя от всякого горя. Помолись богу, друг мой, чтоб грешная молитва моя
дошла до него.
— В чем дело? Как:
душа?
Душа, вы говорите? Черт знает что! Этак мы скоро и
до холеры
дойдем. Я вам говорил (тончайшего на рога) — я вам говорил: надо у всех — у всех фантазию… Экстирпировать фантазию. Тут только хирургия, только одна хирургия…
Знаете, я все добиваюсь, нельзя ли как-нибудь
до такого состояния
дойти, чтоб внутри меня все вконец успокоилось, чтоб и кровь не волновалась, и
душа чтоб переваривала только те милые образы, те кроткие ощущения, которые она самодеятельно выработала… вы понимаете? — чтоб этого внешнего мира с его прискорбием не существовало вовсе, чтоб я сам был автором всех своих радостей, всей своей внутренней жизни…
Я имел случай отчасти узнать его
душу: цинизм его
доходил до возмутительной дерзости,
до самой холодной насмешки и возбуждал непреодолимое отвращение.
Даже нельзя себе представить,
до каких необузданных фантазий
доходила иногда его пресыщенная, праздная
душа в изобретении самых утонченных, нравственно-лукулловских капризов.
— Знаете ли, знаете ли, что он сегодня сделал? — кричит, бывало, Фома, для большего эффекта выбрав время, когда все в сборе. — Знаете ли, полковник,
до чего
доходит ваше систематическое баловство? Сегодня он сожрал кусок пирога, который вы ему дали за столом, и, знаете ли, что он сказал после этого? Поди, сюда, поди сюда, нелепая
душа, поди сюда, идиот, румяная ты рожа!..
Только впоследствии эти любезности
дошли до Софьи Николавны и возмутили ее
душу.
Проповеди о посте или о молитве говорить они уже не могут, а всё выйдут к аналою, да экспромту о лягушке: «как, говорят, ныне некие глаголемые анатомы в светских книгах о
душе лжесвидетельствуют по рассечению лягушки», или «сколь дерзновенно, говорят, ныне некие лжеанатомы по усеченному и электрическою искрою припаленному кошачьему хвосту полагают о жизни»… а прихожане этим смущались, что в церкви, говорят, сказывает он негожие речи про припаленный кошкин хвост и лягушку; и
дошло это вскоре
до благочинного; и отцу Ивану экспромту теперь говорить запрещено иначе как по тетрадке, с пропуском благочинного; а они что ни начнут сочинять, — всё опять мимоволыю или от лягушки, или — что уже совсем не идуще — от кошкина хвоста пишут и, главное, всё понапрасну, потому что говорить им этого ничего никогда не позволят.
По этому самому комаревские улицы были совершенно почти пусты. Во все время, как Гришка пробирался к фабрике, где работал Захар, он не встретил
души. Изредка
до слуха его
доходили торопливое шлепанье по лужам, затаенный возглас или шушуканье. Раз, впрочем, наткнулся он и сшиб с ног мальчишку, перелетавшего стрелою улицу и посланного с пустым штофом к Герасиму.
Когда вышли к заставе, на небе чуть брезжило. Продолжая молчать, Ярцев и Кочевой шли по мостовой мимо дешевых дач, трактиров, лесных складов; под мостом соединительной ветви их прохватила сырость, приятная, с запахом липы, и потом открылась широкая длинная улица, и на ней ни
души, ни огня… Когда
дошли до Красного пруда, уже светало.
— Не
доходила до него моя речь… темечко у него толстовато было, у покойного…
Душу он держал нараспашку, а ум у него глубоко сидел… Н-да, сделал он промашку… Денег этих весьма и очень жаль…
Не помню, как мы там с ним о чем начали разговаривать, только знаю, что я тогда и спросил его. что как он, занимаясь
до старости науками историческими, естественными и богословскими,
до чего
дошел,
до какой степени уяснил себе из этих наук вопрос о божестве, о
душе, о творении?
— Мне в глаза, каналья, говорит, что он три тысячи
душ промотал, тогда как у него трех сот душонок никогда не бывало; на моих глазах всю молодость был на содержании у старых барынь; за лакейство и за целование ручек и ножек у начальства терпели его на какой-то службе, а теперь он оскорбляется, что ему еще пенсии не дали.
До какой степени в людях нахальство и лживость могут
доходить!.. За это убить его можно!
— Чего зря-то: неминучее дело. Не за себя хлопочу, а за сестер. Вон слухи пали, Гарусов бежал с своих заводов… Казачишки с ордой хрестьян зорят.
Дойдут и
до нас… Большой ответ дашь, игумен, за
души неповинные. Богу один ответ, а начальству другой… Вот и матушка-воеводша с нами страдать остается, и сестра Фоина в затворе.
Первая картина, как первая любовь, овладевает
душою вполне. Я носил в себе этот слагавшийся образ, я обдумывал мельчайшие подробности и
дошел, наконец,
до того, что, закрыв глаза, мог ясно представить себе свою Шарлотту.
В настоящем же своем положении он не мог нигде найти себе дела по
душе, потому что вообще не понимал смысла жизни и не мог
дойти до разумного воззрения на свои отношения к другим.
Да, все эти обломовцы никогда не перерабатывали в плоть и кровь свою тех начал, которые им внушили, никогда не проводили их
до последних выводов, не
доходили до той грани, где слово становится делом, где принцип сливается с внутренней потребностью
души, исчезает в ней и делается единственною силою, двигающею человеком.
До всего своим умом
дошел, по-сибирски это называют самородком, а
душа… да вот сам увидишь.
Силою любви своей человек создаёт подобного себе, и потому думал я, что девушка понимает
душу мою, видит мысли мои и нужна мне, как я сам себе. Мать её стала ещё больше унылой, смотрит на меня со слезами, молчит и вздыхает, а Титов прячет скверные руки свои и тоже молча ходит вокруг меня; вьётся, как ворон над собакой издыхающей, чтоб в минуту смерти вырвать ей глаза. С месяц времени прошло, а я всё на том же месте стою, будто
дошёл до крутого оврага и не знаю, где перейти. Тяжело было.
Поставив себя на условную точку зрения, о которой мы говорили выше, они, уже не стесняясь, выговаривали все, что было у них на
душе, по поводу ежедневных мелких злоупотреблений, и часто
до того
доходили, что пугали своих собратьев и, наконец, даже самих себя.
Еще в январе 1842 года
дошли до нас слухи, что первый том «Мертвых
душ» в рукописи ходит по рукам в Петербурге.
К<няжна> Софья (в сторону). Бесстыдный! он так же спокоен, как будто читает театральную афишу! Ни одной искры раскаянья в ледяных глазах! Ужели искусство? Нет! Я женщина, но никогда не могла бы
дойти до такой степени лицемерия. Ах! для чего одно пятно очернило мою чистую
душу?
Владимир. Да, я сам себе враг, потому что продаю свою
душу за один ласковый взгляд, за одно не слишком холодное слово… Мое безумство
доходит до крайней степени, и со мною случится скоро горе, не от ума, но от глупости!..
До прочих едва
доходили темные, неопределенные слухи о продолжении «Мертвых
душ».
Дошел до того, голова, ни хлеба в доме, ни одежи ни на себе, ни на хозяйке; на работу силы никакой не стало; голодный еще кое-как маешься, а как поел — смерть да и только; у сердца схватит; с
души тянет; бывало, иной раз на работе али в поле, повалишься на луг да и катаешься час — два, как лошадь в чемере.
Яков (обессилев). Я не могу говорить…
до твоей
души ничего не
доходит.