Неточные совпадения
Предположения, сметы и соображения, блуждавшие по
лицу его, видно, были очень приятны, ибо ежеминутно оставляли после себя следы
довольной усмешки.
При этом глаза его делались чрезвычайно сладкими и
лицо принимало самое
довольное выражение; впрочем, все эти прожекты так и оканчивались только одними словами.
Лицо самозванца изобразило
довольное самолюбие. «Да! — сказал он с веселым видом. — Я воюю хоть куда. Знают ли у вас в Оренбурге о сражении под Юзеевой? Сорок енаралов убито, четыре армии взято в полон. Как ты думаешь: прусский король мог ли бы со мною потягаться?»
От одной прогулки все измучились, изнурились; никто не был похож на себя: в поту, в пыли, с раскрасневшимися и загорелыми
лицами; но все как нельзя более
довольные: всякий видел что-нибудь замечательное.
Надежда Васильевна, не слушая болтовни Луки, торопливо шла уже в переднюю, где и встретилась
лицом к
лицу с самим Данилой Семенычем, который, очевидно, уже успел пропустить с приезда и теперь улыбался широчайшей,
довольной улыбкой, причем его калмыцкие глаза совсем исчезали, превращаясь в узкие щели.
Гости усмехнулись.
Довольная улыбка показалась на
лице речистого храбреца.
Монета зазвенела у самых ног старого Кандыбы. Стук колес смолк, видимо, проезжающие остановились, чтобы посмотреть, найдут ли слепые монету. Кандыба сразу нашел ее, и на
лице появилось
довольное выражение.
Загорелые, обожженные в огненной работе
лица заводских рабочих выглядели сегодня празднично, с тем
довольным выражением, с каким смотрит отдыхающий человек.
— А Прозоровых помните? — спросил Егор. Он сидел, широко расставив ноги, и громко дул на стакан чаю.
Лицо у него было красное, потное,
довольное.
Он поставил чемодан около нее на лавку, быстро вынул папиросу, закурил ее и, приподняв шапку, молча ушел к другой двери. Мать погладила рукой холодную кожу чемодана, облокотилась на него и,
довольная, начала рассматривать публику. Через минуту она встала и пошла на другую скамью, ближе к выходу на перрон. Чемодан она легко держала в руке, он был невелик, и шла, подняв голову, рассматривая
лица, мелькавшие перед нею.
Сизов легонько тронул ее за локоть, она обернулась к нему —
лицо у него было
довольное и немного озабоченное. Он шептал...
После опроса рота опять выстроилась развернутым строем. Но генерал медлил ее отпускать. Тихонько проезжая вдоль фронта, он пытливо, с особенным интересом, вглядывался в солдатские
лица, и тонкая,
довольная улыбка светилась сквозь очки в его умных глазах под тяжелыми, опухшими веками. Вдруг он остановил коня и обернулся назад, к начальнику своего штаба...
Приятель мой начал ходить большими шагами по комнате, и
лицо его действительно приняло какое-то болезненно-довольное выражение.
Даже половые встрепенулись и летали по залам трактиров с сияющими
лицами,
довольные и счастливые, что наконец узы разорваны и наступило время настоящей «вольной» работы.
Между тем бестактная ошибка его заметно смутила Федора Иваныча и Сергея Степаныча, которые оба знали это обстоятельство, и потому они одновременно взглянули на князя, выражение
лица которого тоже было не совсем
довольное, так что Сергей Степаныч нашел нужным заметить Крапчику...
— К вашим услугам! — отвечал поручик, приподняв свои с желтой суконной рогожкой эполеты и с гордо-довольным выражением в
лице: он хоть был не из умных, с какой-то совершенно круглой головой и с таковыми же круглыми ушами, но не из трусливых.
Девушка сидела задумчивая и побледневшая. Она не могла хорошо разобраться в своих ощущениях, но ее неудержимо тянуло к разговору. Силуян, как это тоже часто бывает у поэтов, почувствовал каким-то инстинктом, что он имеет успех:
лицо у него стало уверенное и
довольное. Он замедлил ход тройки и повернулся опять.
Воронцов слушал генерала с приятной улыбкой, очевидно
довольный тем, что генерал разговорился. Но вдруг
лицо Воронцова приняло рассеянное и унылое выражение.
— Его. Лежит мёртвый человек, а
лицо эдакое
довольное, будто говорит мне: я, брат, помер и очень это приятно! Ей-богу, как будто бы умнейшее дело сделал!
Удивительно, как это у нас повсюду развился этот талант подуськивать, — проговорил он, оборачивая ко мне
довольное, благодушным матом розового либерализма подернутое
лицо.
Сегодня Гордей Евстратыч был особенно в духе, потому что Михалко привез ему из Полдневской один старый долг, который он уже считал пропащим. Несколько раз он начинал подшучивать над младшей невесткой Дуней, которая всего еще полгода была замужем; красивая, свежая, с русым волосом и ленивыми карими глазами, она только рдела и стыдливо опускала
лицо. Красавец Архип, муж Дуни, любовался этим смущением своей молодайки и, встряхивая своими черными, подстриженными в скобу волосами, смеялся
довольной улыбкой.
И вот теперь приходится опять об нем вспоминать, потому что провозглашатели"средостений"и"оздоровлений"почти силком ставят его на очередь. И вновь перед глазами моими, одна за другой, встают картины моей молодости, картины, в которых контингент действующих
лиц в значительной мере наполнялся куроцапами. То было время крепостного права, когда мы с вами, молодые, здоровые и
довольные, ходили рука в руку по аллеям парка и трепетно прислушивались к щелканью соловья…
И сам он и его семья одеты прилично, чисто,
лица у всех здоровые,
довольные.
Он вскинул голову и с тихой,
довольной улыбкой на измученном
лице продолжал...
Илья чувствовал волнение товарища, слышал, как вздрагивает его голос, а когда они вошли в комнатку сапожника и зажгли в ней огонь, он увидал, что
лицо у Якова бледное, а глаза мутные и
довольные, как у пьяного.
Холодный ветер дул в
лицо Фомы.
Довольный, хвастливый шум носился вокруг него; ласково переругиваясь, веселые, с улыбками на потных
лицах, мужики подходили к нему и тесно окружали его. Он растерянно улыбался: возбуждение еще не остыло в нем и не позволяло ему понять, что случилось и отчего все вокруг так радостны и довольны.
Ошеломленный буйным натиском, Фома растерялся, не зная, что сказать старику в ответ на его шумную похвальбу. Он видел, что Тарас, спокойно покуривая свою сигару, смотрит на отца и углы его губ вздрагивают от улыбки.
Лицо у него снисходительно-довольное, и вся фигура барски гордая. Он как бы забавлялся радостью старика…
Он вдруг повеселел, глаза у него блеснули и на
лице отразилось что-то мягкое,
довольное.
Он пришёл первым, подарил Маше голубые бусы, Анфисе роговую гребёнку; они,
довольные подарками, наперебой угощали его чаем и наливкой. Маша, красиво выгибая полную белую шею, заглядывала в
лицо ему с доброй улыбкой, и глаза её мягко ласкали его сердце. Анфиса, разливая чай, спрашивала...
Общее впечатление от сплавщиков самое благоприятное, точно они явились откуда-то с того света, чтобы своими смышлеными
лицами, приличным костюмом мужицкого покроя и общим
довольным видом еще более оттенить ту рваную бедность, которая, как выкинутый водой сор, набралась теперь на берегу.
И опять с моими глазами сделалось что-то, как утром, когда я смотрел на Тита. Фигура Бел_и_чки то приближалась, то удалялась, странно расплываясь и меняя очертания…
Довольное, упитанное
лицо, с «жировыми отложениями и пигментацией…» Одно только это
лицо, плавающее в сочных звуках собственного голоса… Еще минута, и передо мной плавал вместо
лица благополучный пузырь, ведущий «идеальное» существование… И вдруг это созерцание прервалось железным скрежетом, холодящим душу и вызывающим содрогание.
— Однако как вы дурно спорите, Африкан Семеныч! — заметила Дарья Михайловна, внутренне весьма
довольная спокойствием и изящной учтивостью нового своего знакомца. — «C’est un homme comme il faut, [Это светский человек (фр.).] — подумала она, с доброжелательным вниманием взглянув в
лицо Рудину. — Надо его приласкать». Эти последние слова она мысленно произнесла по-русски.
Эстамп стал уверять, что ее платье ей к
лицу и что так хорошо. Не очень
довольная, она хмуро прошла мимо нас, что-то ища, но когда ей поднесли зеркало, развеселилась и примирилась. В это время Арколь спокойно свертывала и укладывала все, что было разбросано. Молли, задумчиво посмотрев на нее, сама подобрала вещи и обняла молча сестру.
При этих словах обыкновенно наступало «забытье» (зри выше), и дальнейшие слова мужика стушевывались; но когда мысленная деятельность вновь вступала в свои права, то я видел перед собой такое
довольное и добродушное
лицо, что невольно говорил себе: «Да, этому парню не бунтовать, а именно только славословить впору!» Недоимки все с него сложены, подушная подать предана забвению… чего еще нужно!
А значительное
лицо,
довольный тем, что эффект превзошел даже ожидание, и совершенно упоенный мыслью, что слово его может лишить даже чувств человека, искоса взглянул на приятеля, чтобы узнать, как он на это смотрит, и не без удовольствия увидел, что приятель его находился в самом неопределенном состоянии и начинал даже с своей стороны сам чувствовать страх.
Но значительное
лицо, совершенно, впрочем,
довольный домашними семейными нежностями, нашел приличным иметь для дружеских отношений приятельницу в другой части города.
Челкаш слушал его внимательно, с серьезным
лицом и с глазами, сощуренными какой-то думой. По временам он улыбался
довольной улыбкой.
Приветливо приподнимая превосходно вычищенную шляпу при встрече с многочисленными знакомыми, Владимир Сергеич продолжал выступать свободною поступью
довольного судьбою человека, как вдруг, около самого Пассажа, на него чуть не наткнулся какой-то господин, в испанском плаще и фуражке, с
лицом, уже порядком изношенным, крашеными усами и большими, слегка заплывшими глазами.
Движения, походка,
лицо товарища Антона мгновенно изменились: теперь все уже показывало в нем человека
довольного, даже торжествующего; серенькие плутовские глазки его насмешливо суживались и поочередно устремлялись то на мужика, то на пегашку; он стал разговорчивее; но в речах его уже не было той заботливости, той вкрадчивости, с какими прежде подъезжал он к Антону.
Не стараясь объяснить себе странное явление,
довольный одним тем, что ему удалось так близко и так ясно видеть не только черную одежду, но даже
лицо и глаза монаха, приятно взволнованный, он вернулся домой.
— Ну, солдат, — сказал хозяин, появляясь в пекарне с
лицом сияющим и
довольным и с глазками, сверкавшими ехидной улыбкой, — ну, солдат, оттопыривай губы и играй походный марш!
Лодка ровно шла против течения, тихо двигались берега, вокруг было упоительно хорошо: светло, тихо, душисто. Полканов смотрел в
лицо Вареньки, обращённое к широкогрудому гребцу, а он, мерно разбивая вёслами гладь реки, говорил о своих литературных вкусах,
довольный тем, что его охотно слушает учёный барин. В глазах Маши, следивших за ним из-под опущенных ресниц, светились любовь и гордость.
Лицо Еретикова производило впечатление необыкновенной мягкости и жизнерадостности: голубые глаза глядели с добродушным лукавством, и порой, когда ему удавалось построить удачный силлогизм, они загорались веселым,
довольным огоньком.
(Все молчат, как будто ждут чего-то. Александр вошёл, понял, что случилось, и
лицо у него стало
довольное. Иван тревожно оглядывается, переминаясь с ноги на ногу, покашливает тихонько, на минуту закрыл глаза и начинает говорить сначала мягко, почти искренно, потом снова впадает в фальшивый, напыщенный тон.)
Женщина протерла глаза, увидела Бесприютного, и
довольное, доброе выражение появилось на ее сонном
лице.
Он исчез так же быстро, как явился, оставив воспоминанием о своих смеющихся глазах
довольные улыбки на
лицах Орловых, — они были смущены набегом сознательной энергии в их тёмную жизнь.
Старичок-кавалерист тоже был несколько взволнован приездом графа. Он вышел в свою комнату и заперся в ней. Через четверть часа он явился оттуда в венгерке и голубых панталонах и с смущенно-довольным выражением
лица, с которым девушка в первый раз надевает бальное платье, пошел в назначенную для гостей комнату.
Проводив Сашу в гимназию, она возвращается домой, тихо, такая
довольная, покойная, любвеобильная; ее
лицо, помолодевшее за последние полгода, улыбается, сияет; встречные, глядя на нее, испытывают удовольствие и говорят ей...
Во время второго блюда вошел Урбенин. Я не узнал его. Его широкое, красное
лицо сияло удовольствием.
Довольная улыбка, казалось, играла даже на оттопыренных ушах и толстых пальцах, которыми он то и дело поправлял свой новый, франтоватый галстух.
Навстречу Пшецыньскому вышел неслышною, дробною походочкою, потупив в землю глаза, плотно-кругленький мужчина лет сорока, в длинной черной сутане. Широкое
лицо его светилось безмятежно
довольной улыбкой. Видно было, что человек этот живет покойно, ест вкусно, пьет умеренно, но хорошо, спит сладко и все житейские отправления свои совершает в надлежащем порядке. «Всегда доволен сам собой, своим обедом и… женой», — сказали бы мы, если б католические ксендзы не были обречены на безбрачие.