Неточные совпадения
В окна, обращенные на лес, ударяла почти полная луна.
Длинная белая фигура юродивого с одной стороны была освещена бледными, серебристыми лучами месяца, с другой — черной тенью; вместе с тенями от рам падала на пол, стены и доставала до потолка. На
дворе караульщик стучал в чугунную доску.
А рядом с Климом стоял кудрявый парень, держа в руках железный лом, и — чихал; чихнет, улыбнется Самгину и, мигая, пристукивая ломом о булыжник, ждет следующего чиха. Во
двор, в голубоватую кисею дыма, вбегали пожарные, влача за собою
длинную змею с медным жалом. Стучали топоры, трещали доски, падали на землю, дымясь и сея золотые искры; полицейский пристав Эгге уговаривал зрителей...
В глубине
двора возвышалось
длинное, ушедшее в землю кирпичное здание, оно было или хотело быть двухэтажным, но две трети второго этажа сломаны или не достроены. Двери, широкие, точно ворота, придавали нижнему этажу сходство с конюшней; в остатке верхнего тускло светились два окна, а под ними, в нижнем, квадратное окно пылало так ярко, как будто за стеклом его горел костер.
— Единодушность надобна, а картошка единодушность тогда показывает, когда ее, картошку, в землю закопают. У нас деревня 63
двора, а богато живет только Евсей Петров Кожин, бездонно брюхо, мужик
длинной руки, охватистого ума. Имеются еще трое, ну, они вроде подручных ему, как ундера — полковнику. Он, Евсей, весной знает, что осенью будет, как жизнь пойдет и какая чему цена. Попросишь его: дай на семена! Он — дает…
Приехав в город, войдя во
двор дома, Клим увидал на крыльце флигеля Спивак в
длинном переднике серого коленкора; приветственно махая рукой, обнаженной до локтя, она закричала...
Комната наполнилась шумом отодвигаемых стульев, в углу вспыхнул огонек спички, осветив кисть руки с
длинными пальцами, испуганной курицей заклохтала какая-то барышня, — Самгину было приятно смятение, вызванное его словами. Когда он не спеша, готовясь рассказать страшное, обошел сад и
двор, — из флигеля шумно выбегали ученики Спивак; она, стоя у стола, звенела абажуром, зажигая лампу, за столом сидел старик Радеев, барабаня пальцами, покачивая головой.
На
дворе соседа, лесопромышленника Табакова, щелкали шары крокета, а старший сын его, вихрастый, большеносый юноша с
длинными руками и весь в белом, точно официант из московского трактира, виновато стоял пред Спивак и слушал ее торопливую речь.
Диомидов, в ярко начищенных сапогах с голенищами гармоникой, в черных шароварах, в
длинной, белой рубахе, помещался на стуле, на высоте трех ступенек от земли; длинноволосый, желтолицый, с Христовой бородкой, он был похож на икону в киоте. Пред ним, на засоренной, затоптанной земле
двора, стояли и сидели темно-серые люди; наклонясь к ним, размешивая воздух правой рукой, а левой шлепая по колену, он говорил...
Утро великолепное; в воздухе прохладно; солнце еще не высоко. От дома, от деревьев, и от голубятни, и от галереи — от всего побежали далеко
длинные тени. В саду и на
дворе образовались прохладные уголки, манящие к задумчивости и сну. Только вдали поле с рожью точно горит огнем, да речка так блестит и сверкает на солнце, что глазам больно.
Потом повели в конюшню, оседлали лошадей, ездили в манеже и по
двору, и Райский ездил. Две дочери, одна черненькая, другая беленькая, еще с красненькими,
длинными, не по росту, кистями рук, как бывает у подрастающих девиц, но уже затянутые в корсет и бойко говорящие французские фразы, обворожили юношу.
Крицкая порывалась было идти с ними, но Вера уклонилась, сказав: «Мы идем пешком и надолго с братом, а у вас, милая Полина Карповна,
длинный шлейф, и вообще нарядный туалет — на
дворе сыро…»
За одной стеной слева я увидел огромный склад дров,
длинный склад, точно на дровяном
дворе, и с лишком на сажень превышавший стену.
На
дворе росло огромное дерево, к которому на
длинной веревке привязана была большая обезьяна, павиан.
По мере того как мы шли через ворота,
двором и по лестнице, из дома все сильнее и чаще раздавался стук как будто множества молотков. Мы прошли несколько сеней, заваленных кипами табаку, пустыми ящиками, обрезками табачных листьев и т. п. Потом поднялись вверх и вошли в
длинную залу с таким же жиденьким потолком, как везде, поддерживаемым рядом деревянных столбов.
Нехлюдов, еще не выходя из вагона, заметил на
дворе станции несколько богатых экипажей, запряженных четвернями и тройками сытых, побрякивающих бубенцами лошадей; выйдя же на потемневшую от дождя мокрую платформу, он увидал перед первым классом кучку народа, среди которой выделялась высокая толстая дама в шляпе с дорогими перьями, в ватерпруфе, и
длинный молодой человек с тонкими ногами, в велосипедном костюме, с огромной сытой собакой в дорогом ошейнике.
Посреди
двора на
длинной веревке описывал правильные круги великолепный текинский иноходец светло-желтой масти. Илья занимал центр
двора. Его монументальные руки, какие можно встретить только на памятниках разных исторических героев, были теперь открыты выше локтей, чтобы удобнее держать в руках корду; лошадь иногда забирала веревку и старалась сдвинуть Илью с места, но он только приседал, и тогда сорвать его с места было так же трудно, как тумбу.
На
дворе виднелось
длинное бревенчатое здание с стеклянной крышей, — не то оранжерея, не то фотография или театр; тенистый садик из лип, черемух, акаций и сиреней выходил прямо к Узловке, где мелькали и «китайские беседки в русском вкусе», и цветочные клумбы, и зеркальный шар, и даже небольшой фонтан с русалкой из белого мрамора.
Они вошли в столовую в то время, когда из других дверей ввалилась компания со
двора. Ляховская с улыбкой протянула свою маленькую руку Привалову и указала ему место за
длинным столом около себя.
Хозяйка начала свою отпустительную речь очень
длинным пояснением гнусности мыслей и поступков Марьи Алексевны и сначала требовала, чтобы Павел Константиныч прогнал жену от себя; но он умолял, да и она сама сказала это больше для блезиру, чем для дела; наконец, резолюция вышла такая. что Павел Константиныч остается управляющим, квартира на улицу отнимается, и переводится он на задний
двор с тем, чтобы жена его не смела и показываться в тех местах первого
двора, на которые может упасть взгляд хозяйки, и обязана выходить на улицу не иначе, как воротами дальними от хозяйкиных окон.
Раз,
длинным зимним вечером в конце 1838, сидели мы, как всегда, одни, читали и не читали, говорили и молчали и молча продолжали говорить. На
дворе сильно морозило, и в комнате было совсем не тепло. Наташа чувствовала себя нездоровой и лежала на диване, покрывшись мантильей, я сидел возле на полу; чтение не налаживалось, она была рассеянна, думала о другом, ее что-то занимало, она менялась в лице.
Жандарм светил нам, мы сошли с лестницы, прошли несколько шагов
двором, взошли небольшой дверью в
длинный коридор, освещенный одним фонарем; по обеим сторонам были небольшие двери, одну из них отворил дежурный офицер; дверь вела в крошечную кордегардию, за которой была небольшая комнатка, сырая, холодная и с запахом подвала.
Но чем жила она, сверх своей грусти, в продолжение этих темных,
длинных девяти годов, окруженная глупыми ханжами, надменными родственниками, скучными иеромонахами, толстыми попадьями, лицемерно покровительствуемая компаньонкой и не выпускаемая из дома далее печального
двора, поросшего травою, и маленького палисадника за домом?
Бьет четыре часа. Дети собрались на балконе, выходящем на красный
двор, и вглядываются в даль по направлению к церкви и к длинному-длинному мостовнику, ведущему от церкви вплоть до пригорка, на котором стоит деревенька Ильинка.
В обеденную пору Иван Федорович въехал в село Хортыще и немного оробел, когда стал приближаться к господскому дому. Дом этот был
длинный и не под очеретяною, как у многих окружных помещиков, но под деревянною крышею. Два амбара в
дворе тоже под деревянною крышею; ворота дубовые. Иван Федорович похож был на того франта, который, заехав на бал, видит всех, куда ни оглянется, одетых щеголеватее его. Из почтения он остановил свой возок возле амбара и подошел пешком к крыльцу.
Как теперь помню — покойная старуха, мать моя, была еще жива, — как в долгий зимний вечер, когда на
дворе трещал мороз и замуровывал наглухо узенькое стекло нашей хаты, сидела она перед гребнем, выводя рукою
длинную нитку, колыша ногою люльку и напевая песню, которая как будто теперь слышится мне.
Еще с начала вечера во
двор особняка въехало несколько ассенизационных бочек, запряженных парами кляч, для своей работы, которая разрешалась только по ночам. Эти «ночные брокары», прозванные так в честь известной парфюмерной фирмы, открывали выгребные ямы и переливали содержимое черпаками на
длинных рукоятках и увозили за заставу. Работа шла. Студенты протискивались сквозь вереницы бочек, окруживших вход в общежитие.
В этот промежуток дня наш
двор замирал. Конюхи от нечего делать ложились спать, а мы с братом слонялись по
двору и саду, смотрели с заборов в переулок или на
длинную перспективу шоссе, узнавали и делились новостями… А солнце, подымаясь все выше, раскаляло камни мощеного
двора и заливало всю нашу усадьбу совершенно обломовским томлением и скукой…
Но особенно крепко захватил и потянул меня к себе нахлебник Хорошее Дело. Он снимал в задней половине дома комнату рядом с кухней,
длинную, в два окна — в сад и на
двор.
Мастер, стоя пред широкой низенькой печью, со вмазанными в нее тремя котлами, помешивал в них
длинной черной мешалкой и, вынимая ее, смотрел, как стекают с конца цветные капли. Жарко горел огонь, отражаясь на подоле кожаного передника, пестрого, как риза попа. Шипела в котлах окрашенная вода, едкий пар густым облаком тянулся к двери, по
двору носился сухой поземок.
Кроме этих двух стариков да трех пузатых ребятишек в
длинных рубашонках, Антоновых правнуков, жил еще на барском
дворе однорукий бестягольный мужичонка; он бормотал, как тетерев, и не был способен ни на что; не многим полезнее его была дряхлая собака, приветствовавшая лаем возвращение Лаврецкого: она уже лет десять сидела на тяжелой цепи, купленной по распоряжению Глафиры Петровны, и едва-едва была в состоянии двигаться и влачить свою ношу.
Громадный
двор конторы был занят конюшнями, где стояли «казенные» лошади, швальней, где шорники шили всякую сбрую, кучерской, машинной, где хранились пожарные машины, и
длинным флигелем, где помещались аптека и больница.
Красавица ушла с крылечка в горницу, а вслед за нею через несколько минут туда же ушла и Марина Абрамовна. Тарантас был совсем готов: только сесть да ехать. Солнышко выглянуло своим красным глазом; извозчики
длинною вереницею потянулись со
двора. Никитушка зевнул и как-то невольно крякнул.
Как раз против дома, по ту сторону
двора, тянулась
длинная решетка, отгораживавшая
двор от старого сада, а с четвертой стороны
двора стояла кухня, прачечная, людская, контора, ткацкая и столярная.
По
длинным дощатым мосткам, перекрещивавшим во всех направлениях монастырский
двор и таким образом поддерживавшим при всякой погоде удобное сообщение между кельями и церковью, потянулись сестры.
Анатомический театр представлял из себя
длинное, одноэтажное темно-серое здание, с белыми обрамками вокруг окон и дверей. Было в самой внешности его что-то низкое, придавленное, уходящее в землю, почти жуткое. Девушки одна за другой останавливались у ворот и робко проходили через
двор в часовню, приютившуюся на другом конце
двора, в углу, окрашенную в такой же темно-серый цвет с белыми обводами.
В летние знойные дни протягивали по всему
двору, от кладовых амбаров до погреба и от конюшен до столярной,
длинные веревки, поддерживаемые в разных местах рогульками из лутошек.
Усадьба состояла из двух изб: новой и старой, соединенных сенями; недалеко от них находилась людская изба, еще не покрытая; остальную часть
двора занимала
длинная соломенная поветь вместо сарая для кареты и вместо конюшни для лошадей; вместо крыльца к нашим сеням положены были два камня, один на другой; в новой избе не было ни дверей, ни оконных рам, а прорублены только отверстия для них.
Ванька пошел, но и книгу захватил с собою. Ночью он всегда с большим неудовольствием ходил из комнат во флигель
длинным и темным
двором. В избу к Симонову он вошел, по обыкновению, с сердитым и недовольным лицом.
Офицерское собрание занимало небольшой одноэтажный домик, который был расположен глаголем: в
длинной стороне, шедшей вдоль улицы, помещались танцевальная зала и гостиная, а короткую, простиравшуюся в глубь грязного
двора, занимали — столовая, кухня и «номера» для приезжих офицеров.
Возвращаясь домой и проезжая по красному
двору, князь указал Калиновичу на вновь выстроенные
длинные столы и двое качелей, круговую и маховую.
Поддевки,
длинные сюртуки ниже колен, смазные сапоги и картузы, как у Дикого из «Грозы», наполнили
двор. Вынесли стол с книгой подписки на газету.
Дом этот был каменный и стоял взади
двора, так что надобно было проехать, по крайней мере, сажен пятьдесят, чтобы добраться до подъезда, имевшего форму полуцилиндра, причем налево виднелся
длинный сад, уставленный посреди обнаженных деревьев разными мифологическими статуями, сделанными хоть и из мрамора, но весьма неискусно, и вдобавок еще у большей части из них были отбиты то нос, то рука, то нога.
Кузьмищево между тем все определеннее и определеннее обрисовывалось: уже можно было хорошо различить церковь и
длинное больничное здание, стоявшее в некотором отдалении от усадьбы; затем конский
двор с торчащим на вышке его деревянным конем, а потом и прочие, более мелкие постройки, окружающие каменный двухэтажный господский дом.
По обеим сторонам широкого внутреннего
двора тянутся два
длинных одноэтажных сруба.
Но вот по освещенным полосам на
дворе пробежали
длинные тени, захлопали двери, послышались за дверью на крыльце голоса. Передонов оживился. «Идут!» — радостно подумал он, и приятные мечты о красотках-сестрицах опять лениво зашевелились в его голове, — паскудные детища его скудного воображения.
Матвей выскочил вон из комнаты; по
двору, согнув шею и качаясь на
длинных ногах, шёл солдат, одну руку он протянул вперёд, а другою дотрагивался до головы, осыпанной землёю, и отряхал с пальцев густую, тёмно-красную грязь.
Мимо него игриво бегала Наталья, перенося из сада в угол
двора корзины выполотой травы и взвизгивая, как ласковая собачка. За женщиной по земле влачилась
длинная тёмная тень, возбуждая неясное, нехорошее чувство.
Когда на
дворе стало тихо и сгустившийся в бане сумрак возвестил приближение вечера, он слез с полка, вышел в сад и увидал Пушкаря, на скамье под яблоней: солдат, вытянув
длинные ноги, упираясь руками в колени, громко икал, наклоня голову.
От уменьшения, вероятно, Моховых озер, речка Майна поникла вверху и уже выходит из земли несколько верст ниже селения, а прозрачное,
длинное и глубокое озеро превратилось в грязную вонючую лужу; песчаное дно, на сажень и более, затянуло тиной и всякой дрянью с крестьянских
дворов...
Они осмотрели нового коня, проджигитовали по
двору. Копь действительно был необыкновенно хорош: гнедой, широкий и
длинный мерин с глянцевитою шерстью, пушистым хвостом и нежною, тонкою, породистою гривой и холкой. Он был сыт так, что на спине его только спать ложись, как выразился Лукашка. Копыты, глаз, оскал, — всё это было изящно и резко выражено, как бывает только у лошадей самой чистой крови. Оленин не мог не любоваться конем. Он еще не встречал на Кавказе такого красавца.