Города и села лежали в пепле, жители ни на один час не могли быть уверенными в прочности и безопасности всего, чем они владели: каждый день мог прийти
дикий татарин и отнять у них все, разорить все, лишить их и свободы и жизни.
Неточные совпадения
Гласит
Та грамота: «
ТатаринуОболту Оболдуеву
Дано суконце доброе,
Ценою в два рубля:
Волками и лисицами
Он тешил государыню,
В день царских именин
Спускал медведя
дикогоС своим, и Оболдуева
Медведь тот ободрал…»
Ну, поняли, любезные?»
— Как не понять!
Дико́й (топнув ногой). Какое еще там елестричество! Ну как же ты не разбойник! Гроза-то нам в наказание посылается, чтобы мы чувствовали, а ты хочешь шестами да рожнами какими-то, прости Господи, обороняться. Что ты,
татарин, что ли?
Татарин ты? А? говори!
Татарин?
Извозчики звали его «
диким барином».
Татары в его кавказском имении прозвали его «Аслан Дели» — сумасшедший Лев.
Первые двое неутомимые ходоки, лошадь перегонят, а
татарин незаменимый разведчик с глазами лучше бинокля и слухом
дикого зверя, все трое великолепные стрелки.
— Они варвары? — возразил один офицер в огромной медвежьей шапке. — Вы слишком милостивы, генерал! Они не варвары, а
дикие звери!.. Мы думали здесь отдохнуть, повеселиться… и что ж? Эти проклятые калмыки… О! их должно непременно загнать в Азию, надобно очистить Европу от этих
татар!.. Посмотрите! вон стоят их двое… С каким скотским равнодушием смотрят они на этот ужасный пожар!.. И этих двуногих животных называют людьми!..
И все представляемые были встречаемы графом Северином все с одним и тем же выражением снисходительного достоинства, сквозь которое просвечивала холодность и сдержанность человека, поставленного обстоятельствами в чуждую и презираемую среду, имеющую над ним в данный момент перевес грубой физической силы: граф чувствовал себя членом угнетенной национальности, членом европейски-цивилизованной семьи, беспомощно оторванным силой на чужбину, в плен к
диким, но довольно благодушным и наивным
татарам.
Крики извозчиков, звон разнозвучных болхарéй, гормотух, гремков и бубенчиков, навязанных на лошадиную сбрую, стук колес о булыжную мостовую, стук заколачиваемых ящиков, стукотня
татар, выбивающих палками пыль из овчин и мехов, шум, гам, пьяный хохот, крупная ругань, писк шарманок,
дикие клики трактирных цыган и арфисток, свистки пароходов, несмолкающий нестройный звон в колокольном ряду и множество иных разнообразных звуков слышатся всюду и далеко разносятся по водному раздолью рек, по горам и по гладким, зеленым окрестностям ярманки.