Неточные совпадения
Руководимые не столько
разумом, сколько
движениями благодарного сердца, они утверждали, что при новом градоначальнике процветет торговля и что под наблюдением квартальных надзирателей возникнут науки и искусства.
Понятия о вещах были в них равные, правила жизни знали они равно, но остроту
разума и
движения сердца природа в них насадила различно.
— Не понимаю вас, не понимаю, — затараторил Егор Егорыч, — кроме последнего вашего слова: распря. Откуда же эта распря происходит?.. Откуда это недовольство, это как бы
движение вперед?.. Неужели вы тут не чувствуете, что человек ищет свой утраченный свет, свой затемненный
разум?..
Не будем говорить о механическом исполнении всякого рода
движений, входящих в привычку у человека, одаренного словом и
разумом. В какой области, кроме кавалерии, находим мы в животных такую привычку понимания команды по одному звуку, хотя бы команда относилась не прямо к тому, кто ее понял. Старую лошадь в манеже нужно удерживать от исполнения команды по одному ее предварительному возглашению, не дождавшись исполнительного: марш!
И потому как всякому человеку, так и всему человечеству необходимо, по мере
движения их в жизни, усилиями своего
разума и всей мудростью прежде живших людей проверять принятые на веру положения о том, что истинно.
Ребенок не чувствует укоров совести за свое себялюбие, но по мере уяснения
разума себялюбие становится тяжестью для самого себя; с
движением жизни себялюбие всё больше и больше ослабевает и при приближении смерти совершенно уничтожается.
2) сефира «Хокма» (теоретический)
разум: a) Iah (Ис. 26, 4); б) Ophanim («колеса», Иез. 1:16); в) «первое
движение»; г) легкое; д) 2‑я заповедь.
Хотя Он нигде, но все чрез Него, а в Нем, как не существующем, ничто (ως μη δντι μηδέν) из всего, и напротив, все в Нем, как везде сущем; с другой стороны, чрез Него все, потому что Он сам нигде и наполняет все как всюду сущий» (S. Maximi Scholia in 1. de d. п., col. 204–205).], αΰτΟ δε ουδέν (и именно ουδέν, а не μηδέν), как изъятое из всего сущего (ως πάντων ύπερουσίως έξηρημένων), ибо оно выше всякого качества,
движения, жизни, воображения, представления, имени, слов,
разума, размышления, сущности, состояния, положения, единения, границы, безграничности и всего существующего» (ib.) [Св. Максим комментирует эту мысль так: «Он сам есть виновник и ничто (μηδέν), ибо все, как последствие, вытекает из Него, согласно причинам как бытия, так и небытия; ведь само ничто есть лишение (στέρησις), ибо оно имеет бытие чрез то, что оно есть ничто из существующего; а не сущий (μη ων) существует чрез бытие и сверхбытие (ΰπερεΐναι), будучи всем, как Творец, и ничто, как превышающий все (ΰπερβεβηκώς), а еще более будучи трансцендентным и сверхбытийным» (ιϊπεραναβεβηκώς και ύπερουσίως ων) (S.
Вне власти человека, желающего жить, уничтожить, остановить пространственное и временное
движение своего существования; но истинная жизнь его есть достижение блага подчинением
разуму, независимо от этих видимых пространственных и временных
движений.
При первом взгляде, страдания не имеют никакого объяснения и не вызывают никакой другой деятельности, кроме постоянно растущего и ничем неразрешимого отчаяния и озлобления; при втором, страдания вызывают ту самую деятельность, которая и составляет
движение истинной жизни, — сознание греха, освобождение от заблуждений и подчинение закону
разума.
Есть это
движение в высоту, это большее и большее подчинение
разуму, — и между двумя силами и одной устанавливается отношение и совершается большее или меньшее
движение по равнодействующей, поднимающей существование человека в область жизни.
И это продолжается до тех пор, пока он не признает наконец, что для того, чтобы спастись от ужаса перед увлекающим его
движением погибельной жизни, ему надо понять, что его
движение в плоскости — его пространственное и временное существование — не есть его жизнь, а что жизнь его только в
движении в высоту, что только в подчинении его личности закону
разума и заключается возможность блага и жизни.
Как бы ни были сильны и быстры
движения человека в бреду, в сумасшествии или в агонии, в пьянстве, в порыве страсти даже, мы не признаем человека живым, не относимся к нему, как к живому человеку, и признаем в нем только возможность жизни. Но как бы слаб и неподвижен ни был человек, — если мы видим, что животная личность его подчинена
разуму, то мы признаем его живым, и так и относимся к нему.
Человек не может не видеть в истории, что
движение общей жизни не в усилении и увеличении борьбы существ между собою, а напротив в уменьшении несогласия и в ослаблении борьбы; что
движение жизни только в том, что мир, из вражды и несогласия, через подчинение
разуму приходит всё более к согласию и единству.
Надо думать, говорят неверующие, о том, по каким законам совершает
движения бесконечно малая частица материи в бесконечном пространстве в бесконечное время; но о том, чего для его блага требует
разум человека, об этом думать не надо, потому что улучшение состояния человека произойдет не от него, а от общих законов, которые мы откроем.
Разум говорит: 1) Пространство со всеми формами, которые дает ему видимость его — материя — бесконечно и не может быть мыслимо иначе. 2) Время есть бесконечное
движение без одного момента покоя, и оно не может быть мыслимо иначе. 3) Связь причин и последствий не имеет начала и не может иметь конца.