Неточные совпадения
Она тоже весь этот день была в волнении, а в ночь даже опять захворала. Но она была до того счастлива, что почти испугалась своего счастия. Семь лет, толькосемь лет! В начале своего счастия, в иные мгновения, они оба готовы были
смотреть на эти семь лет, как на семь дней. Он даже и не знал того, что новая жизнь не
даром же ему достается, что ее надо еще дорого купить, заплатить за нее великим, будущим подвигом…
2-й. Уж ты помяни мое слово, что эта гроза
даром не пройдет. Верно тебе говорю: потому знаю. Либо уж убьет кого-нибудь, либо дом сгорит; вот увидишь: потому,
смотри! какой цвет необнакновенный!
— Нет, Василиса Егоровна, — продолжал комендант, замечая, что слова его подействовали, может быть, в первый раз в его жизни. — Маше здесь оставаться не гоже. Отправим ее в Оренбург к ее крестной матери: там и войска и пушек довольно, и стена каменная. Да и тебе советовал бы с нею туда же отправиться;
даром что ты старуха, а
посмотри, что с тобою будет, коли возьмут фортецию приступом.
Он перечитал, потом вздохнул и, положив локти на стол, подпер руками щеки и
смотрел на себя в зеркало. Он с грустью видел, что сильно похудел, что прежних живых красок, подвижности в чертах не было. Следы молодости и свежести стерлись до конца. Не
даром ему обошлись эти полгода. Вон и седые волосы сильно серебрятся. Он приподнял рукой густые пряди черных волос и тоже не без грусти видел, что они редеют, что их темный колорит мешается с белым.
— Говоря о себе, не ставьте себя наряду со мной, кузина: я урод, я… я… не знаю, что я такое, и никто этого не знает. Я больной, ненормальный человек, и притом я отжил, испортил, исказил… или нет, не понял своей жизни. Но вы цельны, определенны, ваша судьба так ясна, и между тем я мучаюсь за вас. Меня терзает, что
даром уходит жизнь, как река, текущая в пустыне… А то ли суждено вам природой?
Посмотрите на себя…
Господа, — воскликнул я вдруг от всего сердца, —
посмотрите кругом на
дары Божии: небо ясное, воздух чистый, травка нежная, птички, природа прекрасная и безгрешная, а мы, только мы одни безбожные и глупые и не понимаем, что жизнь есть рай, ибо стоит только нам захотеть понять, и тотчас же он настанет во всей красоте своей, обнимемся мы и заплачем…
— Как! — опять закричал он. — За воду тоже надо деньги плати?
Посмотри на реку, — он указал на Амур, — воды много есть. Землю, воду, воздух бог
даром давал. Как можно?
Кишкин подсел на свалку и с час наблюдал, как работали старатели. Жаль было
смотреть, как
даром время убивали… Какое это золото, когда и пятнадцать долей со ста пудов песку не падает. Так, бьется народ, потому что деваться некуда, а пить-есть надо. Выждав минутку, Кишкин поманил старого Турку и сделал ему таинственный знак. Старик отвернулся, для видимости покопался и пошабашил.
…Я с отрадой
смотрю на Аннушку нашу — миловидную наивную болтунью, — в разговоре она милее, нежели на письме… Велел принести папку — отдал Аннушке две иллюминованные литографии (виды Везувия — Неаполь и Сорренто), которые я купил в Москве. Она рисует изрядно. Буду видеть и с карандашом в руках. При этом осмотре моих рисунков директриса получила в
дар портреты П. Борисова, Волконского и Одоевского…
Благодаря выпитому пуншу он едва держался на ногах и сам даже выносить ничего не мог из вещей, а позвал для этого дворника и едва сминающимся языком говорил ему: «Ну, ну, выноси; тебе заплатят; не
даром!» Макар Григорьев только
посматривал на него и покачивал головой, и когда Ванька подошел было проститься к нему и хотел с ним расцеловаться, Макар Григорьев подставил ему щеку, а не губы.
— Но я не для работы взял тебя, Елена. Ты как будто боишься, что я буду попрекать тебя, как Бубнова, что ты у меня
даром живешь? И откуда ты взяла этот гадкий веник? У меня не было веника, — прибавил я,
смотря на нее с удивлением.
— Да, так-таки и говорит и торопит. Я ведь строга,
даром что
смотрю такой доброй. Я уж бранила ее: «То ждешь, мол, его до пяти часов, не обедаешь, то вовсе не хочешь подождать — бестолковая! нехорошо! Александр Федорыч старый наш знакомый, любит нас, и дяденька его Петр Иваныч много нам расположения своего показал… нехорошо так небрежничать! он, пожалуй, рассердится да не станет ходить…»
— После, как откушают чай, — продолжал Евсей, оробев, — в должность пойдут, а я за сапоги: целое утро чищу, всё перечищу, иные раза по три; вечером снимут — опять вычищу. Как, сударыня, не
смотрел: да я ни у одного из господ таких сапог не видывал. У Петра Иваныча хуже вычищены,
даром что трое лакеев.
— Побереги себя, Максим, — сказал он, — не мечись в сечу
даром;
смотри, ты и так уж в крови!
— Боярин! — вскричал Перстень, и голос его изменился от гнева, — издеваешься ты, что ли, надо мною? Для тебя я зажег Слободу, для тебя погубил своего лучшего человека, для тебя, может быть, мы все наши головы положим, а ты хочешь остаться?
Даром мы сюда, что ли, пришли? Скоморохи мы тебе, что ли, дались? Да я бы
посмотрел, кто бы стал глумиться надо мной! Говори в последний раз, идешь али нет?
Можно было даже удивляться,
смотря на этих импровизированных актеров, и невольно подумать: сколько сил и таланту погибает у нас на Руси иногда почти
даром, в неволе и в тяжкой доле!
— Мне говорил отец Алексей, что ты
даром проповеди и хорошим умом обладаешь. Он сам в этом ничего не смыслит, а верно от людей слышал, а я уж давно умных людей не видала и вот захотела со скуки на тебя
посмотреть. Ты за это на старуху не сердись.
Передонов
смотрел на него злобно и думал: «Заступается, — с княгинею, видно, заодно. Княгиня его, видно, околдовала,
даром что далеко живет». А недотыкомка юлила вокруг, беззвучно смеялась и все сотрясалась от смеха. Она напоминала Передонову о разных страшных обстоятельствах. Он боязливо озирался и шептал...
— Матушка, Марта Станиславовна, верьте слову, я от всей души, — берите, пожалуйста! А коли
даром не хотите, так это за то, чтобы вы за моим Ванюшкой
посмотрели. То, что мы сговорились с Натальей Афанасьевной, то так и будет, а это, значит, вам, — за посмотренье, значит.
Экое это удовольствие на хорошего человека
смотреть. Хороший человек даже скоту понятен и мил, а у нас — в Сибирь его, в тюрьму. Как понять? Похоже, что кто-то швыряется людями, как пьяный нищий золотом, случайно данным ему в милостыню; швыряется — не понимает ценности
дара, дотоле не виданного им».
— В том-то и дело, что не глупости, Феня… Ты теперь только то посуди, что в брагинском доме в этот год делалось, а потом-то что будет? Дальше-то и подумать страшно… Легко тебе будет
смотреть, как брагинская семья будет делиться: старики врозь, сыновья врозь, снохи врозь. Нюшу столкают с рук за первого прощелыгу. Не они первые, не они последние. Думаешь,
даром Гордей-то Евстратыч за тобой на коленях ползал да слезами обливался? Я ведь все видела тогда… Не бери на свою душу греха!..
— Хорошо, пошли за ним: пусть
посмотрит Настеньку. Да скажи ему: если он ей пособит, то просил бы у меня чего хочет; но если ей сделается хуже, то,
даром что он колдун, не отворожится… запорю батогами!.. Ну, ступай, — продолжал боярин, вставая. — Через час, а может быть, и прежде, я приду к вам и взгляну сам на больную.
— Вижу, боярин: вон и конь привязан к дереву… Ну, так и есть: это стог сена. Верно, какой-нибудь проезжий захотел покормить
даром свою лошадь… Никак, он нас увидел… садится на коня… Кой прах! Что ж он стоит на одном месте? ни взад, ни вперед!.. Он как будто нас дожидается… Полно, добрый ли человек?..
Смотри! он скачет к нам… Берегись, боярин!.. Что это? с нами крестная сила! Не дьявольское ли наваждение?.. Ведь он остался в отчине боярина Шалонского?.. Ах, батюшки светы!. Точно, это Кирша!
И не уймешь никак: за пять верст тебя видит —
даром, не в ту сторону
смотрит…
— А должно быть, шустер твой мальчишка-то, сват Аким, не тебе чета! — начал Глеб, снова принимаясь за работу. — Вишь, как отделал моего парня-то… Да и лукав же, видно,
даром от земли не видок: «Поди, говорит, тятька зовет!»
Смотри, не напроказил бы там чего.
В последнее время мы виделись очень редко. С ним сделалось что-то странное: не сказывается дома и сам никуда не выходит,
смотрит угрюмо, молчит, не то что боится, а словно места себе не находит. Нынче, впрочем, это явление довольно обыкновенное. На каждом шагу мы встречаем людей, которых всегда знали разговаривающими и которые вдруг получили"молчальный
дар". Ходят вялые, унылые, словно необыкновенные сны наяву видят. И никому этих сновидений не поверяют, а молчат, молчат, молчат.
Идут в молчании акт за актом. Думали сперва, что или Офелию, или королеву будет играть Райчева, но и в королеве появилась Микульская. Где же Райчева? Стали заглядывать во время антрактов в кассу: как бы кассир не сбежал, но нет, он продает билеты на будущие спектакли. Большинство уже уверено, что
смотрят спектакль
даром: деньги обратно собираются требовать.
Напротив того, Филоверитов прост и скромен до крайности; он
смотрит на человеческую жизнь как на драгоценнейший
дар творца и потому говорит: живи, но пребудь навсегда дураком!
Совсем под конец запутался бродяга,
смотрит на Погодина и думает наскоро: «Ах, да и хорош же у нас атаман,
даром что молод! — картина!»
Она сгорела не
даром: пал великий завоеватель, освобождена явно благословлявшая нас, а втайне уже замышлявшая козни Европа, имя русского народа стояло на высшей степени славы, и не грустно, а весело было
смотреть на шумно строящуюся, неприбранную, заваленную строительными припасами Москву.
Недавно приезжал сюда следователь, может, помнишь, на курсе у нас хохол был, Цыбуля по фамилии: свинья-свиньей, тошно
смотреть, и еще, подлец, жалуется, что среда заела, а сам получает
даром две тысячи в год да все время пьет горькую чашу…
Брошенные на этот холст рукою художника в самые блестящие минуты их мифологической или феодальной жизни, казалось, строго
смотрели на действующих лиц этой комнаты, озаренных сотнею свеч, не помышляющих о будущем, еще менее о прошедшем, съехавшихся на пышный обед, не столько для того, чтобы насладиться
дарами роскоши, но одни, чтоб удовлетворить тщеславию ума, тщеславию богатства, другие из любопытства, из приличий, или для каких-либо других сокровенных целей.
Она сообразила, что если Крылин бывал у дяди и отца и уважал их, то не
даром: очевидно, делал добрые дела на их счет, служа в каком-нибудь благотворительном учреждении. Она, прощаясь, сунула ему в руку триста рублей; он как бы изумился и минуту молча
смотрел на нее оловянными глазами, но потом как бы понял и сказал...
К окну поспешно он садится,
Надев персидский архалук;
В устах его едва дымится
Узорный бисерный чубук.
На кудри мягкие надета
Ермолка вишневого цвета
С каймой и кистью золотой,
Дар молдаванки молодой.
Сидит и
смотрит он прилежно…
Вот, промелькнувши как во мгле,
Обрисовался на стекле
Головки милой профиль нежный;
Вот будто стукнуло окно…
Вот отворяется оно.
Сделав
даром три добрые круга,
Я у сторожа вздумал спросить.
Имя, званье, все признаки друга
Он заставил пять раз повторить
И сказал: «Нет, такого не знаю;
А, пожалуй, примету скажу,
Как искать: Ты ищи его с краю,
Перешедши вот эту межу,
И
смотри: где кресты — там мещане,
Офицеры, простые дворяне;
Над чиновником больше плита,
Под плитой же бывает учитель,
А где нет ни плиты, ни креста,
Там, должно быть, и есть сочинитель».
— Что это еще за прохаживание! В проходку ходить — это господское, а не христианское дело, а степенный человек за делом ходит и дела
смотрит — дела пытает, а не от дела лытает. Неужели же ты в таких твоих годах
даром время провождаешь?
— А так-с, — говорит, — здесь этой мерзости очень много. Здесь народ прехитрый:
даром, что он свиньей
смотрит, а такой докуменщик, и то выдумает, чего нам и во сне не снилось.
Работник. Хлеба много, девать некуда, а вкус-то уж он в нем разобрал. Теперь опять накурили и в бочку слили и от людей спрятали.
Даром поить людей не будем. А кого нам нужно, того попоим. Нынче вот я научил его стариков-мироедов позвать, попоить их, чтобы они его от деда отделили, ничего бы деду не дали. Нынче и срок мой вышел, три года прошло, и дело мое готово. Пускай сам старшой приходит
смотреть. Не стыдно и ему показать.
— Вот запрыгают-то!.. — трунил он, обращаясь к Василию Борисычу. — Ровно мыши в подполье забегают, когда ежа к ним пустишь! Поедем, Василий Борисыч,
смотреть на эту комедь. У Макарья за деньги, братец мой, такой не покажут, а мы с тобой
даром насмотримся.
— Молодец, — говорит. — Вот тебе еще тысячу рублей на ложки и плошки, но
смотри, Лепутан, — заповеди мои соблюди, и тогда сам соблюден будеши, а ежели что… да, спаси тебя господи, станешь в своем прежнем имени утверждаться, и я узнаю… то во первое предисловие я всего тебя изобью, а во-вторых, по закону «
дар дарителю возвращается». А если в моем желании пребудешь, то объясни, что тебе еще надо, и все от меня получишь.
С грустью, с досадой
смотрел работящий, домовитый отец на непутное чадо, сам про себя раздумывал и хозяйке говаривал: «Не быть пути в Гараньке, станет он у Бога
даром небо коптить, у царя
даром землю топтать.
Мария! Что ты дашь Мне за револьвер? Я заплатил за него десять долларов вместе с футляром, а с тебя — не возьму и царства! Но только не
смотри на Меня, Владычица, иначе… иначе Я все отдам тебе
даром: и револьвер, и футляр, и самого Сатану!
Ну что же, значит такова судьба. Жаль только, что
даром пропадет их молодая жизнь и не успеют, не смогут они до конца довести так блестяще начатую разведку. Она
посмотрела на Игоря. Он лежал, как мертвый, без единого движения, почти слившись с землей.
Мне не спится по ночам. Вытягивающая повязка на ноге мешает шевельнуться, воспоминание опять и опять рисует недавнюю картину. За стеною, в общей палате, слышен чей-то глухой кашель, из рукомойника звонко и мерно капает вода в таз. Я лежу на спине,
смотрю, как по потолку ходят тени от мерцающего ночника, — и хочется горько плакать. Были силы, была любовь. А жизнь прошла
даром, и смерть приближается, — такая же бессмысленная и бесплодная… Да, но какое я право имел ждать лучшей и более славной смерти?
— Нет, голубчик, не дурачусь. Должно быть, это… как нынче в умных книжках пишут… атавизм… папенька держался горечи,
даром что был тонкий барин и в Париже умер. Выпьем… а?.. Это даже нехорошо:
смотреть, как я осушаю бутылку, а самому только констатировать факт.
Даром что бывшая жена акцизного, а
смотрит настоящей французской кокоткой.
— А я думал… так… за надобностью куда… Значит, у Птицына были, заведение его
посмотреть… Намедни я одного барина возил, тоже полюбопытствовал… Сколько здесь теперь заведеньев… противу птицынского нет ни одного,
даром что он не коренной кладенецкий.
Расставшись с семейством скотника, Луиза оставила в его хижине благодетельные следы своего посещения. Не видав Густава, она сделала бы то же из великодушия, из сожаления к несчастным; теперь благотворила, может быть, по влечению другого чувства; может быть, присоединилась к этому и мысль, что
дары ее смешаются вместе с
дарами Густава, как сливались в эти минуты их сердца. Спутник ее,
смотря на радость добрых людей и слушая рассказы о благородных поступках Густава, был восхищен до седьмого неба.
— Милый друг! — говорила однажды баронесса, держа на коленах прекрасного малютку и вся пылая от любви к нему. — Недаром астрологи напророчили нашему сыну столько
даров. Полюбуйся им;
посмотри, какой ум, сколько огня в его глазах; он глядит на нас, будто нас понимает. Кажется, так и горит на нем звезда величия и славы! Кто знает, какая высокая доля ждет его! Ведь и король богемский, Подибрад, был простой дворянин…
— Однако, у Салтыкова губа не дура, подцепил кралю; только ее,
даром что тихоней прикидывается, надо, ох, как держать, а то она сядет и поедет… Глеб Алексеевич, кажется, не по себе дерево рубит, с виду-то парень в плечах косая сажень, а духом слаб, так в глаза ей и
смотрит, и, видно, хоть он и этого не показывает, что и теперь она его держит в струне.