Неточные совпадения
Ястреб, неспешно махая
крыльями, пролетел высоко над
дальним лесом; другой точно так же пролетел в том же направлении и скрылся.
Венсан был влюблен страстнее и определеннее, со всей сознательностью молодого человека, вступившего в полосу половой зрелости. Но он не
скрывал ни от себя, ни от Александрова своих практических
дальних планов.
Кроме того, она держала кур с беспощадно остриженными
крыльями, чтобы они не залетали в садик, держала несколько индеек, петух которых постоянно расхаживал у нее на дворе с налитыми кровью балаболками над носом, и, наконец, в
дальнем хлевушке провизгивал по временам юный поросенок, купленный Миропою Дмитриевною для домашнего откорма в последнее воскресенье недели православия, — вообще, надобно отдать честь Миропе Дмитриевне, она была опытная, расчетливая и умная хозяйка.
Когда на него насмотрелись и стали расходиться, он отковылял, хромая, прискакивая на одной ноге и помахивая здоровым
крылом, в самый
дальний конец острога, где забился в углу, плотно прижавшись к палям.
Матвей смотрел в сторону города: поле курилось розоватым паром, и всюду на нём золотисто блестели красные пятна, точно кто-то щедро разбросал куски кумача. Солнце опустилось за
дальние холмы, город был не виден. Зарево заката широко распростёрло огненные
крылья, и в красном огне плавилась туча, похожая на огромного сома.
Вот. (Оживает.) Вот. (Ожил.) Вот. Напоминают мне они… иную жизнь и берег
дальний… Зачем же, Зойка,
скрыли закат? Я так и не повидал его. Откройте шторы, откройте.
Вместе с этим слабым детским криком как словно какой-то животворный луч солнца глянул неожиданно в темную, закоптелую избу старого рыбака, осветил все лица, все углы, стены и даже проник в самую душу обывателей; казалось, ангел-хранитель новорожденного младенца осенил
крылом своим дом Глеба, площадку, даже самые лодки, полузанесенные снегом, и
дальнюю, подернутую туманом окрестность.
Белый господский дом и церковь, расположенные на горе, вдруг ярко засияли посреди темных, покрытых еще густою тенью дерев и избушек; в свою очередь сверкнуло за ними
дальнее озеро; с каждою минутой выскакивали из мрака новые предметы: то ветряная мельница с быстро вращающимися
крыльями, то клочок озими, который как бы мгновенно загорался; правда, слева все еще клубились сизые хребты туч и местами косая полоса ливня сливала сумрачное небо с отдаленным горизонтом; но вот и там мало-помалу начало светлеть…
Я не могу сказать, отчего они пели: перержавевшие ли петли были тому виною или сам механик, делавший их,
скрыл в них какой-нибудь секрет, — но замечательно то, что каждая дверь имела свой особенный голос: дверь, ведущая в спальню, пела самым тоненьким дискантом; дверь в столовую хрипела басом; но та, которая была в сенях, издавала какой-то странный дребезжащий и вместе стонущий звук, так что, вслушиваясь в него, очень ясно наконец слышалось: «батюшки, я зябну!» Я знаю, что многим очень не нравится этот звук; но я его очень люблю, и если мне случится иногда здесь услышать скрып дверей, тогда мне вдруг так и запахнет деревнею, низенькой комнаткой, озаренной свечкой в старинном подсвечнике, ужином, уже стоящим на столе, майскою темною ночью, глядящею из сада, сквозь растворенное окно, на стол, уставленный приборами, соловьем, обдающим сад, дом и
дальнюю реку своими раскатами, страхом и шорохом ветвей… и Боже, какая длинная навевается мне тогда вереница воспоминаний!
Когда я играла его любимые вещи, он садился на
дальний диван, где мне почти не видно было его, и из стыдливости чувства старался
скрывать впечатление, которое производила на него музыка; но часто, когда он не ожидал этого, я вставала от фортепьян, подходила к нему и старалась застать на его лице следы волнения, неестественный блеск и влажность в глазах, которые он напрасно старался
скрыть от меня.
Настасья Панкратьевна. Прощайте, Ненила Сидоровна. Вы такая, право, умная и обходительная женщина, что мне завсегда очень приятно вас видеть. Я, признаться вам сказать, сама-то не из
дальних, ведь уж не
скроешь; так мне лестно позаняться от умных-то. Как-нибудь на днях беспременно заеду. (Провожает ее до дверей).
Первые живые существа, которые я увидел, были каменушки. Они копошились в воде около берега, постоянно ныряли и доставали что-то со дна реки. На стрежне плескалась рыба. С
дальней сухой лиственицы снялся белохвостый орлан. Широко распластав свои могучие
крылья, он медленно полетел над рекой в поисках Добычи. Откуда-то взялась черная трясогузка. Она прыгала с камня на камень и все время покачивала своим длинным хвостиком.
Согласилась пойти на компромисс с собственной совестью и,
скрыв от институтского начальства истинную причину отъезда Милицы на каникулы, рискнула взять ее к себе и от себя уже отправить девушку в
дальний путь, на её родину, в Белград.
От Сашеньки пока
скрываю, не могу найти слов, чтобы сказать прилично. И дома ничего не знают: каждое утро в обычный час я выхожу, шатаюсь по
дальним улицам, чтобы кого-нибудь не встретить, или сижу в Таврическом саду, а в пять возвращаюсь якобы со службы. Надо что-нибудь придумать, предпринять.