Неточные совпадения
Она полагала, что в ее положении — экономки, пользующейся доверенностью своих господ и имеющей на руках столько сундуков со всяким добром,
дружба с кем-нибудь непременно повела бы ее к лицеприятию и преступной снисходительности; поэтому, или, может быть, потому, что не имела ничего общего с другими слугами, она удалялась всех и говорила, что у нее в доме нет ни кумовьев, ни сватов и что
за барское добро она никому потачки не
дает.
Тут просто действует провидение, и я только должен благодарить бога и добрую женщину. Теперь подготовляю, что нужно для дороги, и с полной уверенностью провожу Аннушку. Может быть, бог
даст, и сам когда-нибудь ее увижу
за Уралом… Жаль, что я не могу тебе послать теперь письма Дороховой, — впрочем, если Мария Николаевна поедет с Аннушкой, то я тебе с нею их перешлю, но только с тем непременным условием, чтобы ты мне их возвратил. Это мое богатство. Не знаю,
за что эта добрая женщина с такою
дружбою ко мне…
Трудно и почти невозможно (по крайней мере я не берусь)
дать вам отчет на сем листке во всем том, что происходило со мной со времени нашей разлуки — о 14-м числе надобно бы много говорить, но теперь не место, не время, и потому я хочу только, чтобы дошел до вас листок, который, верно, вы увидите с удовольствием; он скажет вам, как я признателен вам
за участие, которое вы оказывали бедным сестрам моим после моего несчастия, — всякая весть о посещениях ваших к ним была мне в заключение истинным утешением и новым доказательством
дружбы вашей, в которой я, впрочем, столько уже уверен, сколько в собственной нескончаемой привязанности моей к вам.
Из рекомендации князя Калинович узнал, что господин был m-r ле Гран, гувернер маленького князька, а
дама — бывшая воспитательница княжны, мистрисс Нетльбет, оставшаяся жить у князя навсегда — кто понимал, по
дружбе, а другие толковали, что князь взял небольшой ее капиталец себе
за проценты и тем привязал ее к своему дому.
— Доказательство, что, когда он, — продолжал Максинька с заметной таинственностью, — наскочил на одну
даму, соседнюю ему по Колосовскому переулку, и, не разбирая ничего, передушил у нее кур десять, а у
дамы этой живет, может быть, девиц двадцать, и ей куры нужны для себя, а с полицией она, понимаете, в
дружбе, и когда мы раз сели
за обед, я, он и его, как мы называл «, желемка, вдруг нагрянули к нам квартальный и человек десять бутарей.
— Елочка, ты испугала меня, я не знаю, что тебе сказать, я положительно не знаю. Ведь если ты полюбила бы другого, ведь ты сказала бы мне, ведь ты не стала бы меня обманывать, ты пришла бы ко мне и сказала: «Сергеи! Мы оба свободные и честные люди, я перестала любить тебя, я люблю другого, прости меня — и расстанемся». И я поцеловал бы твою руку на прощанье и сказал бы: «Благодарю тебя
за все, что ты мне
дала, благословляю твое имя, позволь мне только сохранить твою
дружбу».
Во все время этого объяснения Захар не
давал отдыха языку своему. Он опровергал с неописанною наглостью все обвинения, требовал очной ставки с Герасимом, называл его мошенником, призывал в доказательство своей невинности расписку, в которой не был даже поименован, складывал всю вину на Гришку, говорил, что приемыш всему делу голова-заглавие, поминутно обращался к
дружбе Федота Кузьмича и проч. Но Федот Кузьмич только подтрунивал, а гуртовщик, державший Захара
за ворот рубахи, не переставал его потряхивать.
— Мне нельзя, понимаешь, руку мою знают; догадаются, тогда черт знает что со мной сделают!.. Перепиши, сделай
дружбу, я тебе пятьдесят целковых
за это
дам.
С Аббасом рад я в
дружбе пребывать,
Но должен ты в моей Боярской думе
Дать за него нам клятвенный обет...
Не признающей брака Казимире вдруг стала угрожать родительская власть, и потому, когда Казимира сказала: «Князь, сделайте
дружбу, женитесь на мне и
дайте мне свободу», — князь не задумался ни на одну минуту, а Казимира Швернотская сделалась княгиней Казимирой Антоновной Вахтерминской, что уже само по себе нечто значило, но если к этому прибавить красоту, ум, расчетливость, бесстыдство, ловкость и наглость, с которою Казимира на первых же порах сумела истребовать с князя обязательство на значительное годовое содержание и вексель во сто тысяч, «
за то, чтобы жить, не марая его имени», то, конечно, надо сказать, что княгиня устроилась недурно.
При восшествии на престол императрицы Екатерины она оказала ей много важных услуг,
за что и получила звание статс-дамы ордена святой Екатерины и пользовалась некоторое время нежной
дружбой государыни.
— Радуюсь, что ты еще веришь моей
дружбе и не считаешь меня
за клеветника по поводу той истории с медальоном… Но это дело еще не окончено, а пока позволь мне
дать тебе совет.