Неточные совпадения
«Разве она и теперь не самая свободная страна в
мире, разве ее язык — не лучший язык, ее литература — не лучшая литература, разве ее силлабический стих не звучнее
греческого гексаметра?» К тому же ее всемирный гений усвоивает себе и мысль, и творение всех времен и стран: «Шекспир и Кант, Гете и Гегель — разве не сделались своими во Франции?» И еще больше: Прудон забыл, что она их исправила и одела, как помещики одевают мужиков, когда их берут во двор.
Греческая философия, несмотря на лозунг «познай самого себя», стремилась к познанию единого универсального и неизменного и отвращалась от множественного и подвижного
мира.
Человечество должно было пройти все стадии первоначального, естественного откровения, пережить языческий политеизм, индийское мироотрицание и иудейское единобожие, должно было достигнуть высших ступеней философского самосознания в Греции и совершить полные предчувствий
греческие мистерии, должно было устроиться римское всемирное царство, объединяющее человечество в мировой культуре, чтобы
мир созрел для явления Христа, чтобы тоскующее, жаждущее человечество увидело Логос во плоти.
Греческая религия привела античную культуру к безысходной тоске, к унынию и мраку, который охватил весь
мир в эпоху явления Христа.
Греческий реализм земли, реализм души
мира перешел во вселенское церковное сознание.
Для
греческого религиозного сознания
мир был бессмысленным круговоротом играющих сил природы и не было никакого разрешения этой игры, никакого исхода, никакой надежды для человеческого лица.
Не один Христос, но все мудрецы
мира, и брамины, и буддисты, и таосисты, и мудрецы
греческие, учили тому, что разумным людям надо не злом, а добром платить за зло. Но те люди, которые сами живут насилием, говорят, что этого нельзя, что от этого жизнь будет не лучше, а хуже. И они правы для себя, но не для насилуемых. В мирском отношении для них действительно будет хуже, но для всех будет лучше.
Является свидетельством эллинской мудрости и благочестия тот факт, что в
греческом умозрении вопросу о первоматерии
мира было посвящено столь исключительное внимание, причем в учениях Платона, Аристотеля и Плотина он получил завершенное, исчерпывающее рассмотрение, к которому новая философия ничего не умела прибавить.
Характерно, что в
греческом переводе LXX сон Адама обозначается как экстаз — εκστασις.] сначала (в гл. I) дается лишь общее указание на сотворение мужа и жены, а затем (в гл. II) рассказывается, как произошло творение, после того как Адам зрелищем всеобщей двуполости животного
мира был наведен на мысль о своем одиночестве.
Оба они оказываются здесь ниже
греческой народной религии, которая свято чтила Деметру, и в культе элевзинских мистерий установляла причащение плоти
мира, космическую евхаристию.
Поэтому пустого, бескачественного «места», каким является материя для
греческого идеализма, в
мире нельзя уже найти.
Греческому умозрению, которое в этом отношении идет параллельно с откровениями
греческого искусства, как самая бесспорная истина о
мире, открылось, что в основе явлений лежит
мир запредельных идей — сущностей.
И позднейшие греки, создавшие величайшую в
мире культуру, были не то чтобы «добродетельны без бога», а гораздо больше: они были добродетельнее своих богов, — это отмечают все исследователи
греческой культуры.
Греческая точка зрения на
мир основана была на эстетическом созерцании целого.
Но
греческий гений не мог бесконечно выносить того разрыва между человеческим и божественным
миром, который обрекал людей на смертность, богам же предоставлял бессмертие.
Греческая философия хотела открыть в человеке высшее, устойчивое, возвышающееся над изменчивым
миром разумное начало.
Шелер установил четыре типа антропологических учений: 1) еврейско-христианский, творение человека Богом и грехопадение; 2) антично-греческий, человек, как носитель разума; 3) естественнонаучный, человек, как продукт эволюции животного
мира; 4) теория декаданса, возникновение сознания, разума, духа как биологический упадок, ослабление жизни.
Мир языческий,
мир язычества
греческого совсем не был райским состоянием, каким хотят его некоторые представить.
Христианство учит о воскресении, о победе над смертью для всякой жизни, для всего тварного
мира, и этим оно бесконечно выше и могущественнее
греческого учения о бессмертии, обрекающего значительную часть
мира на тление и смерть.
Человек и человеческое, человеческая идея и человеческий образ имеют два истока в древнем
мире, вечных истока — исток библейский и исток
греческий.
Греческие влияния воспринимались народным религиозным сознанием как порча, проникающая в единственное в
мире православное царство.
Содействовало этому уклонению еще и то, что в это самое время были узнаны и восстановлены неизвестные еще до тех пор в христианском
мире греческие мыслители, поэты и драматурги.
Люди этого кружка, как и все люди высших сословий христианского
мира того времени, находились под обаянием и влиянием
греческих памятников и, будучи совершенно равнодушны к вопросам религиозным, думали, что если
греческая драма, изображая бедствия и страдания, и борьбу своих героев, представляет высший образец драмы, то и для драмы в христианском
мире такое изображение страданий и борьбы героев будет достаточным содержанием, если только откинуть узкие требования псевдоклассицизма.
В
мире, раскрывшемся в
греческой трагедии, не к кому апеллировать, как было к кому апеллировать Иову, ибо он верил в Бога, возвышающегося над
миром.
Все результаты
греческой мысли привходят в гениальную систему Плотина, который принадлежит уже не классической Греции, а Греции на грани двух
миров, в эпоху напряженных исканий духовности.
Поздний
греческий пессимизм, объятый тоской и исканием забвения, окончательно признал злом весь материальный
мир.
— Я был, но давно уже, — отвечал Захарий, — когда еще в Москве замирала жизнь и души во всех дремали. Помнишь ли, когда истекала седьмая тысяча лет от сотворения
мира, что по
греческим писаниям означало приближение конца света?
Греческая трагедия, как и вершины
греческой философии, указывали на неизбежность прорыва за пределы замкнутого античного
мира, они вели к новому христианскому
миру.
Религиозные и философские учения всех народов, за исключением философских учений псевдо-христианского
мира, все, которые мы знаем: иудаизм, конфуцианство, буддизм, браманизм,
греческая мудрость, — все учения имеют целью устройство жизни людской и уяснение людям того, как каждый должен стремиться к тому, чтобы быть и жить лучше.