Неточные совпадения
На миг умолкли разговоры;
Уста жуют. Со всех сторон
Гремят тарелки и приборы,
Да рюмок раздается звон.
Но вскоре
гости понемногу
Подъемлют общую тревогу.
Никто не слушает,
кричат,
Смеются, спорят и пищат.
Вдруг двери настежь. Ленский входит,
И с ним Онегин. «Ах, творец! —
Кричит хозяйка: — наконец!»
Теснятся
гости, всяк отводит
Приборы, стулья поскорей;
Зовут, сажают двух друзей.
— А коли за мною, так за мною же! — сказал Тарас, надвинул глубже на голову себе шапку, грозно взглянул на всех остававшихся, оправился на коне своем и
крикнул своим: — Не попрекнет же никто нас обидной речью! А ну, гайда, хлопцы, в
гости к католикам!
Даже носатая ее сестра, озабоченно ухаживавшая за
гостями, точно провинившаяся горничная, которой необходимо угодить хозяевам, — даже эта девушка, незаметная, как Таня Куликова, привлекала внимание Клима своим бюстом, туго натянувшим ее ситцевую, пеструю кофточку. Клим слышал, как писатель Катин
кричал на нее...
— О, господи! Какие
гости! — весело
закричала она. — А я самовар вскипятила, — прислуга бастует! Что… что ты, матушка?
— Штольц! Штольц! — в восторге
кричал Обломов, бросаясь к
гостю.
Они оставались там минут десять совсем не слышно и вдруг громко заговорили. Заговорили оба, но князь вдруг
закричал, как бы в сильном раздражении, доходившем до бешенства. Он иногда бывал очень вспыльчив, так что даже я спускал ему. Но в эту самую минуту вошел лакей с докладом; я указал ему на их комнату, и там мигом все затихло. Князь быстро вышел с озабоченным лицом, но с улыбкой; лакей побежал, и через полминуты вошел к князю
гость.
— Вы, кажется, тоже были, — оборотился он с третьей фразы к важному
гостю, приняв того за кого-то из своих, но, тотчас же разглядев,
крикнул...
— Да скажи барыне, —
кричал Бахарев вдогонку уходившему лакею, — скажи, что
гости останутся обедать… Понимаешь?
— Вот не ожидал!.. —
кричал Ляховский навстречу входившему
гостю. — Да для меня это праздник… А я, Василий Назарыч, увы!.. — Ляховский только указал глазами на кресло с колесами, в котором сидел. — Совсем развинтился… Уж извините меня, ради бога! Тогда эта болезнь Зоси так меня разбила, что я совсем приготовился отправляться на тот свет, да вот доктор еще придержал немного здесь…
А Туркины? Иван Петрович не постарел, нисколько не изменился и по-прежнему все острит и рассказывает анекдоты; Вера Иосифовна читает
гостям свои романы по-прежнему охотно, с сердечной простотой. А Котик играет на рояле каждый день, часа по четыре. Она заметно постарела, похварывает и каждую осень уезжает с матерью в Крым. Провожая их на вокзале, Иван Петрович, когда трогается поезд, утирает слезы и
кричит...
Только вдруг я лежу, как вот теперь пред вами, и думаю: будет или не будет благородно, если я Михаила Ивановича вдруг прогоню за то, что неприлично
кричит у меня в доме на моего
гостя?
— Хорошо — с; ну, а вот это вы назовете сплетнями. — Он стал рассказывать историю ужина. Марья Алексевна не дала ему докончить: как только произнес он первое слово о пари, она вскочила и с бешенством
закричала, совершенно забывши важность
гостей...
«Нельзя, нельзя! —
закричала вслед ему служанка, — у Авдотьи Самсоновны
гости».
Это было существо веселое, беззаботное и, наверное, как Лаура в «Каменном
госте» Пушкина, никогда не заботившаяся о том, что там, где-то далеко, в Париже, холодно, слушая, как сторож в Мадриде
кричит «ясно»…
— Отчего же ты вдруг побледнел весь? —
закричал один из
гостей, превышавший всех головою и старавшийся всегда выказывать себя храбрецом.
Приехал он еще в молодости в деревню на побывку к жене, привез гостинцев. Жена жила в хате одна и кормила небольшого поросенка. На несчастье, когда муж постучался, у жены в
гостях был любовник. Испугалась, спрятала она под печку любовника, впустила мужа и не знает, как быть. Тогда она отворила дверь, выгнала поросенка в сени, из сеней на улицу да и
закричала мужу...
— Садись —
гость будешь, вина купишь — хозяин будешь! —
крикнул бородач-банкомет, тасовавший карты.
— Ужо в город приеду к тебе в
гости! —
крикнул ему вслед Михей Зотыч, напрасно порываясь подняться. — Там-то не уйдешь от меня… Найдем и на тебя управу!
Помощь Вахрушки дала сейчас же самые благодетельные результаты. Он
кричал на баб, ставивших столы во дворе, чуть не сшиб с ног два раза попадью, придавил лапу поповскому коту, обругал поповскую стряпуху, — одним словом, старался. Писаря и мельника он встречал с внутренним озлоблением, как непрошенных
гостей.
— Постойте, — неожиданно
крикнул ей вслед Лаврецкий. — У меня есть до вашей матушки и до вас великая просьба: посетите меня на моем новоселье. Вы знаете, я завел фортепьяно; Лемм
гостит у меня; сирень теперь цветет; вы подышите деревенским воздухом и можете вернуться в тот же день, — согласны вы?
— Подворачивай! —
крикнул Мыльников, когда они поравнялись с кожинской избой. — Дорогие
гости приехали.
— С фалетуром зажаривают!.. —
кричал из сарайной Тишка, счастливый, что первый «узорил»
гостей. — Вон как заухивает… Казаки на вершных гонят!
— Садитесь, этово-тово, на прясло-то, так
гости будете, —
кричал Тит, едва успевая принимать подкидываемое сыновьями сено.
— Геть, стара! —
кричал еще издали Коваль. — Принимай
гостей… Слухай, сват...
— Арапка! —
крикнула Давыдовская, входя вслед за корректором в его комнаты. — А у тебя ночью
гости были.
— Папа! у нас новый
гость, —
крикнула неожиданно Гловацкая.
— К тебе, Евсевий Матвеевич, к тебе в
гости! —
кричал он одному мужику, наряднее других одетому.
— Помилуйте, ваше превосходительство! даже осчастливите-с! Авдотья Григорьевна! —
крикнул он, приотворив дверь в соседнюю комнату, — чайку-то! да сами-с! сами подайте! Большого
гостя принимаем! Такого
гостя! такого
гостя, что, кажется, и не чаяли себе никогда такой чести! — продолжал он, уже обращаясь к Петеньке.
— Неужели вам мало ваших приживалок, которыми вы занимаете своих
гостей?! — со злостью
закричал Прозоров, сжимая кулаки. — Зачем вы втягиваете мою девочку в эту помойную яму? О, господи, господи! Вам мало видеть, как ползают и пресмыкаются у ваших ног десятки подлых людей, мало их унижения и добровольного позора, вы хотите развратить еще и Лушу! Но я этого не позволю… Этого не будет!
И обошла она первый ряд и второй —
гости вроде как полукругом сидели — и потом проходит и самый последний ряд, за которым я сзади за стулом на ногах стоял, и было уже назад повернула, не хотела мне подносить, но старый цыган, что сзади ее шел, вдруг как
крикнет...
Когда я в первый раз приехал к нему на дачу, мы завтракали —
гостей не было никого. За кофе он встал, взял кусок хлеба и вышел на крыльцо. Через минуту, слышу, он
кричит...
— Ах, ты всё про лакея моего! — засмеялась вдруг Марья Тимофеевна. — Боишься! Ну, прощайте, добрые
гости; а послушай одну минутку, что я скажу. Давеча пришел это сюда этот Нилыч с Филипповым, с хозяином, рыжая бородища, а мой-то на ту пору на меня налетел. Как хозяин-то схватит его, как дернет по комнате, а мой-то
кричит: «Не виноват, за чужую вину терплю!» Так, веришь ли, все мы как были, так и покатились со смеху…
— Что вам за дело до меня? —
закричал было он; но в это время Антип Ильич, почтительно предшествуя, ввел в нумер к барину высокого старика в белом жабо и с двумя звездами, при одном виде которого Крапчик догадался, что это, должно быть, какой-нибудь сановник, а потому мгновенно же исполнился уважения и некоторого страха; но Егор Егорыч сказал прибывшему
гостю довольно фамильярно...
— За то, что-с, как рассказывал мне квартальный, у них дело происходило так: князь проигрался оченно сильно, они ему и говорят: «Заплати деньги!» — «Денег, говорит, у меня нет!» — «Как, говорит, нет?» — Хозяин уж это, значит, вступился и, сцапав
гостя за шиворот, стал его душить… Почесть что насмерть! Тот однакоче от него выцарапался да и
закричал: «Вы мошенники, вы меня обыграли наверняка!». Тогда вот уж этот-то барин — как его? Лябьев, что ли? — и пустил в него подсвечником.
Долго еще разговаривали за столом, а когда кончился обед, Годунов и тут никого не отпустил домой, но пригласил каждого сперва отдохнуть, а потом провести с ним весь день. Угощения следовали одно за другим, беседа сменяла беседу, и только поздним вечером, когда объезжие головы уже несколько раз проехались по улицам,
крича, чтобы гасили кормы и огни,
гости разошлись, очарованные радушием Бориса Федоровича.
— Князь, подходи! — сказал Морозов Вяземскому. — Нет, нет, по обычаю! —
закричали гости, — пусть хозяин поцелует первый хозяйку! Пусть будет по обычаю, как от предков повелось!
Я после свадьбы на другой же день, хоть и пьяный, да от
гостей убег; вырвался этто я и бегу: «Давай, говорю, сюда бездельника Фильку Морозова, — подавай его сюда, подлеца!»
Кричу по базару-то!
Когда все
гости, собравшиеся на исправницкий пирог, были заняты утолением своего аппетита, хозяин, подойдя случайно к окну, вдруг громко
крикнул жене...
Дома или в
гостях он сидит-сидит и вдруг вскочит и без всякой видимой надобности быстро зашагает по горнице,
крикнет, стукнет.
— А подавай сюда
гостей! —
закричала Ершова, — гостей-то твоих мне и нужно!
— Неправда! — почти
закричала попадья и, понизив голос, ведя
гостя по дорожке вдоль забора, начала говорить, тщательно отчеканивая каждое слово...
— Ни-ни-ни! ни за что на свете! —
закричал он, схватив меня за руки. — Ты мой
гость, и я так хочу!
— Скажите-ка, père Joseph, лучше что-нибудь о себе, как вы провели эти годы? Моя жизнь не удалась, побоку ее. Я точно герой наших народных сказок, которые я, бывало, переводил вам, ходил по всем распутьям и
кричал: «Есть ли в поле жив человек?» Но жив человек не откликался… мое несчастье!.. А один в поле не ратник… Я и ушел с поля и пришел к вам в
гости.
— Наконец-то!.. —
закричал Шабалин, поднимаясь навстречу остановившемуся в дверях
гостю. — Ну, Гордей Евстратыч, признаюсь, выкинул ты отчаянную штуку… Вот от кого не ожидал-то! Господа, рекомендую: будущий наш золотопромышленник, Гордей Евстратыч Брагин.
— Ступай, молодец, ступай! —
закричали многие из
гостей.
— Э, дорогой
гость!.. куда? —
закричал приказчик, показавшись в дверях избы. — Скоренько проснуться изволил.
— Ура! Ура! —
закричали гости, и громче всех выделился голос Свежевского.
И, не ожидая ответа
гостей, он, приставив кулак ко рту,
крикнул...
— Шах и мат! — густо
крикнул гость, а хозяин, щёлкнув языком, громко приказал...
Зинаида Саввишна. Я так рада. Вы, граф, у нас такой редкий
гость! (
Кричит.) Гаврила, чаю! Садитесь, пожалуйста! (Встает, уходит в правую дверь и тотчас же возвращается; вид крайне озабоченный.)