Неточные совпадения
Господство рационализированной техники делает ситуацию
человека в мире абсурдной.
Человек окончательно был водворен на замкнутую социальную территорию, на ней захотел он быть господином, забыл обо всем остальном мире и об иных мирах, на которые не простирается его власть и
господство.
Но в отношении к жизни русской интеллигенции, да и вообще русских
людей есть как бы преобладание женственного,
господства чувства женственного сострадания, женственных «частных» оценок, женственного отвращения к истории, к жестокости и суровости всего исторического, к холоду и огню восходящего ввысь духа.
— Что для меня полезнее! Вы знаете, я очень не богата. С одной стороны, нерасположение к
человеку; с другой —
господство над ним, завидное положение в обществе, деньги, толпа поклонников.
Я совершенно неспособен испытывать чувства ревности, мне не свойствен аффект зависти, и нет ничего более чуждого мне, чем мстительность, у меня атрофировано совершенно всякое чувство иерархического положения
людей в обществе, воля к могуществу и
господству не только мне несвойственна, но и вызывает во мне брезгливое отвращение.
Теории Маркса, Ницше, Фрейда, Гейдеггера, современный роман, ужасы войны и революции, вспышки древней жестокости и
господство новой лживости — все сокрушает возвышенные учения о
человеке.
То будет последний образ государства,
господства, власти
человека над
человеком, которая всегда обнаруживает власть зверя.
Я не знаю ничего мучительнее этих изменений
людей вследствие приспособления к
господству и силе, этих измен.
Социальные категории власти и
господства я считаю непереносимыми на Бога и Его отношение к
человеку и миру.
Мне часто приходило в голову, что если бы
люди церкви, когда христианское человечество верило в ужас адских мук, грозили отлучением, лишением причастия, гибелью и вечными муками тем, которые одержимы волей к могуществу и
господству, к богатству и эксплуатации ближних, то история сложилась бы совершенно иначе.
Германская идея есть идея
господства, преобладания, могущества; русская же идея есть идея коммюнотарности и братства
людей и народов.
Кто испытал раз эту власть, это безграничное
господство над телом, кровью и духом такого же, как сам,
человека, так же созданного, брата по закону Христову; кто испытал власть и полную возможность унизить самым высочайшим унижением другое существо, носящее на себе образ божий, тот уже поневоле как-то делается не властен в своих ощущениях.
А генерала жалко. Из всех
людей, которых я встретил в это время, он положительно самый симпатичнейший
человек. В нем как-то все приятно: и его голос, и его манеры, и его тон, в котором не отличишь иронии и шутки от серьезного дела, и его гнев при угрозе
господством «безнатурного дурака», и его тихое: «вот и царского слугу изогнули, как в дугу», и даже его не совсем мне понятное намерение идти в дворянский клуб спать до света.
Подхалюзины и Чичиковы — вот сильные практические характеры «темного царства»: других не развивается между
людьми чисто практического закала, под влиянием
господства Диких.
Не очень благоприятно
господство Диких и для развития
людей, сильных так называемым практическим смыслом.
Мне недостает, вероятно, того, без чего так же нельзя двигать сердцами
людей, как и овладеть женским сердцем; а
господство над одними умами и непрочно и бесполезно.
При
господстве такого образа мыслей легко могло произойти то, что утверждает мизантроп: что если два
человека с талантами в обширном городе встречаются, то так друг другу обрадуются, как двое русских, которые бы в первый раз встретились в Китае.
Трудно отказаться от отравы хашиша тому, кто раз допустил себя ею увлечься; еще труднее отказаться от [нравственного яда] произвола [и
господства], приносящего нам, хотя тоже призрачные, но [для
человека, стоящего еще на низших ступенях развития,] весьма привлекательные удобства.
Господству внешней природы над
человеком приходит конец…
Нечего и говорить, что и анамиты платили той же монетой и с начала войны питали ненависть к пришельцам, и когда мир был заключен, мандаринам и влиятельным
людям, у которых, благодаря
господству французов, все-таки значительно терялось влияние и главное — доходы, легко было поднять к восстанию против пришельцев, завладевших страной, невежественный, но полный патриотизма народ.
Часто употребляемое выражение, что смертная казнь практикуется теперь только в исключительных случаях, не совсем точно; все высшие карательные меры, которые заменили смертную казнь, все-таки продолжают носить самый важный и существенный признак ее, а именно — пожизненность, вечность, и у всех у них есть цель, унаследованная ими прямо от смертной казни, — удаление преступника из нормальной человеческой среды навсегда, и
человек, совершивший тяжкое преступление, умирает для общества, в котором он родился и вырос, так же как и во времена
господства смертной казни.
Чем более падает
господство религий и всякого рода наркотических искусств, тем основательнее
люди обращают внимание на действительное устранение бедствий; правда, это наносит ущерб сочинителям трагедий, ибо материал для трагедии все сокращается, так как область неумолимого и неотвратимого рока становится все уже, — и еще вреднее это для священнослужителей»…
Настоящая аристократическая порода есть порода
людей, которые не могут занять положения в тех отношениях
господства и рабства, на которых держится обыденный объективированный мир.
Первоначальное зло есть власть
человека над
человеком, унижение достоинства
человека, насилие и
господство.
И это всегда свидетельствовало о метафизической слабости этих «сильных»
людей, о патологической воле к могуществу и
господству, сопровождаемой манией преследования.
На человеческих идеях о Боге отразились социальные отношения
людей, отношения рабства и
господства, которыми полна человеческая история.
Единственный верный религиозный миф заключается не в том, что Бог — господин и стремится к
господству, а в том, что Бог тоскует по своему другому, по ответной любви и ожидает творческого ответа
человека.
Господин и раб будут делать нечеловеческие усилия помешать концу объективации, «концу мира», наступлению царства Божьего — царства свободы и свободных, они будут создавать все новые формы
господства и рабства, будут совершать новые переодевания, все новые формы объективации, в которых творческие акты
человека будут претерпевать великие неудачи, будут продолжаться преступления истории.
Но в Боге и в Его отношении к
человеку и миру нет ничего похожего на социальные отношения
людей, к Богу неприменима низменная человеческая категория
господства.
Общество свободных
людей, не рабов должно быть создано не по образу космоса, а по образу духа, т. е. не по образу иерархизма, а по образу персонализма, не по образу детерминации, а по образу свободы, не по образу
господства силы и сильного, а по образу солидарности и милосердия.
Но
человек становится господином другого потому, что по структуре своего сознания он стал рабом воли к
господству.
К мышлению об обществе, свободном от категорий
господства и рабства, неприменимы обычные социологические понятия, оно предполагает отрешенность, негативность в отношении ко всему, на чем покоится общество в царстве кесаря, т. е. в мире объективированном, где
человек становится тоже объектом.
Но очень быстро стал угнетать
человек человека для этой цели, и возникли отношения
господства и рабства.
Персонализм, во всяком случае, не может допустить
господства личного интереса и конкуренции в хозяйственной жизни, то есть волчьего отношения
человека к
человеку.
Еще большая психологическая правда есть в учении Адлера об инстинкте власти,
господства и преобладания и невозможности
человеку примириться с унижающим и подавляющим его положением.
Русский
человек чувствовал себя пронизанным мистическими веяниями наступающего конца, предвидел неотвратимое
господство антихриста, он находился в состоянии ожидания, будущее вызывало в нем ужас.
Буржуазность социального происхождения, она всегда означает
господство общества над
человеком, над неповторимой, оригинальной, единственной человеческой личностью, тиранию общественного мнения и общественных нравов.
Но свобода не есть
господство разума над душевной стихией, свобода — сама иррациональна и безумна, она влечет к переходу за грани, поставленные
человеку.
Эти
люди нравственно могли переживать гонения, но не могут нравственно переживать
господство.
Русская эмиграция недостаточно понимает, что русский вопрос совсем не в кучке большевиков, стоящих у власти, которую можно было бы свергнуть, а в огромном слое новых
людей, пришедших к
господству в жизни, которых свергнуть не так легко.
Страшно
человеку попасть в зависимость исключительно от человеческой воли, от человеческого произвола, от
господства масс человеческих, не подчиненных никакой Истине, никакой Правде.
Это есть прежде всего
господство темной и разлагающейся солдатчины,
господство штыков в руках темных
людей, первобытные инстинкты которых разнуздывались в течение восьми месяцев.