Неточные совпадения
— Довольно! — закричали несколько человек сразу, и особенно резко выделились голоса женщин, и снова выскочил рыжеватый, худощавый человечек, в каком-то странного покроя и
глиняного цвета сюртучке с хлястиком на спине. Вертясь на ногах, как флюгер на шесте, обнаруживая акробатическую гибкость тела, размахивая
руками, он возмущенно заговорил...
— Что ж кричать? — печально качая голым черепом и вздыхая тяжко, спросил адвокат Вишняков, театрал и шахматист. — Поздно кричать, — ответил он сам себе и широко развел
руки. — Всё разрушается, всё! Клим Иванович замечательно правильно указал, что Русь —
глиняный горшок, в котором кипят, но не могут свариться разнообразные, несоединимые…
Вместо книг в ее
руках была какая-то
глиняная чашка.
Он нес в одной
руке глиняный кувшин с водою — на всякий случай; сумка с хирургическими инструментами и бинтами болталась на его левом плече.
Звякали медные гроши, слышалось хлопанье по
рукам, пробное щелканье
глиняной посуды, ржание лошадей.
Он нес на
руках пятилетнего сынишку и свистал ему на
глиняной уточке.
А деревня не нравится мне, мужики — непонятны. Бабы особенно часто жалуются на болезни, у них что-то «подкатывает к сердцу», «спирает в грудях» и постоянно «резь в животе», — об этом они больше и охотнее всего говорят, сидя по праздникам у своих изб или на берегу Волги. Все они страшно легко раздражаются, неистово ругая друг друга. Из-за разбитой
глиняной корчаги, ценою в двенадцать копеек, три семьи дрались кольями, переломили
руку старухе и разбили череп парню. Такие драки почти каждую неделю.
Семья у наших хозяев была такая: сам бан Холуян, которого я уж вам слегка изобразил: худой, жиляный, а ножки
глиняные, еще не старый, а все палочкой подпирается и ни на минуту ее из
рук не выпускает.
Петряйка вскочил, обулся и, подойдя к
глиняному рукомойнику, сплеснул лицо. Нельзя сказать, чтоб он умылся, он размазал только копоть, обильно насевшую на лицах, шеях и
руках обитателей зимницы… Лесники люди непривередливые: из грязи да из копоти зиму-зименскую не выходят…
— Керим! Керим! — бормочет Маро в страхе, роняя из
рук глиняный кувшин. — Святая Нина, просветительница Грузии, святая, мудрая царица Тамара! Зачем произносишь ты это имя, княжна-джан? На нем кровь и смерть. Избави Господь каждого христианина от встречи с Керимом-душманом!
В соседней деревушке, в убогой
глиняной лачуге, лежала больная старуха-китаянка; при ней остался ее сын. Увезти ее он не мог: казаки угнали мулов. Окна были выломаны на костры, двери сняты, мебель пожжена, все запасы отобраны. Голодные, они мерзли в разрушенной фанзе. И вдруг до нас дошла страшная весть: сын своими
руками зарезал больную мать и ушел из деревни.
Молча взял Николай Ильич из
рук своей свояченицы стакан чая, налил себе на блюдечко и, держа его пятью пальцами «по-купечески», аппетитно стал прихлебывать, изредка отправляя к рот мелко наколотые кусочки сахара, стоявшего перед ним в
глиняной вазочке.