Неточные совпадения
Весь день этот, за исключением поездки к Вильсон, которая заняла у нее два
часа, Анна провела
в сомнениях о том, всё ли кончено или есть надежда примирения и надо ли ей сейчас уехать или еще раз увидать его. Она ждала его целый день и вечером, уходя
в свою комнату, приказав передать ему, что у нее голова болит, загадала себе: «если он придет, несмотря на слова горничной, то, значит, он еще любит. Если же нет, то, значит, всё конечно, и тогда я решу, что мне делать!..»
— Вы уж уходите! — ласково проговорил Порфирий, чрезвычайно любезно протягивая руку. — Очень, очень рад знакомству. А насчет вашей просьбы не имейте и
сомнения. Так-таки и напишите, как я вам говорил. Да лучше всего зайдите ко мне туда сами… как-нибудь на днях… да хоть завтра. Я буду там
часов этак
в одиннадцать, наверно. Все и устроим… поговорим… Вы же, как один из последних, там бывших, может, что-нибудь и сказать бы нам могли… — прибавил он с добродушнейшим видом.
Час, который Привалову пришлось провести с глазу на глаз с Агриппиной Филипьевной, показался ему бесконечно длинным, и он хотел уже прощаться, когда
в передней послышался торопливый звонок. Привалов вздрогнул и слегка смутился: у него точно что оборвалось внутри… Без
сомнения, это была она, это были ее шаги. Антонида Ивановна сделала удивленное лицо, застав Привалова
в будуаре maman, лениво протянула ему свою руку и усталым движением опустилась
в угол дивана.
После Сенатора отец мой отправлялся
в свою спальную, всякий раз осведомлялся о том, заперты ли ворота, получал утвердительный ответ, изъявлял некоторое
сомнение и ничего не делал, чтобы удостовериться. Тут начиналась длинная история умываний, примочек, лекарств; камердинер приготовлял на столике возле постели целый арсенал разных вещей: склянок, ночников, коробочек. Старик обыкновенно читал с
час времени Бурьенна, «Memorial de S-te Helene» и вообще разные «Записки», засим наступала ночь.
Подозрительность этого человека, казалось, все более и более увеличивалась; слишком уж князь не подходил под разряд вседневных посетителей, и хотя генералу довольно часто, чуть не ежедневно,
в известный
час приходилось принимать, особенно по делам, иногда даже очень разнообразных гостей, но, несмотря на привычку и инструкцию довольно широкую, камердинер был
в большом
сомнении; посредничество секретаря для доклада было необходимо.
Часов около шести компания вновь соединялась
в следующем по порядку ресторане и спрашивала обед. Если и пили мы всласть, хотя присутствие Старосмысловых несколько стесняло нас. Дня с четыре они шли наравне с нами, но на пятый Федор Сергеич объявил, что у него болит живот, и спросил вместо обеда полбифштекса на двоих. Очевидно,
в его душу начинало закрадываться
сомнение насчет прогонов, и надо сказать правду, никого так не огорчало это вынужденное воздержание, как Блохина.
Через
час завидел он обетованный уголок, встал
в лодке и устремил взоры вдаль. Сначала глаза его отуманились страхом и беспокойством, которое перешло
в сомнение. Потом вдруг лицо озарилось светом радости, как солнечным блеском. Он отличил у решетки сада знакомое платье; вот там его узнали, махнули платком. Его ждут, может быть, давно. У него подошвы как будто загорелись от нетерпения.
Сомнения не было, что и приехал он теперь (
в извозчичьей карете) непременно тоже по постороннему наущению и с чьею-нибудь помощью; один он не успел бы догадаться, а равно одеться, собраться и решиться
в какие-нибудь три четверти
часа, предполагая даже, что сцена на соборной паперти стала ему тотчас известною.
Другое дело Кармазинов, тот вышел зеленым ослом и протащил свою статью целый
час, — вот уж этот, без
сомнения, со мной
в заговоре!
Тулузов на это только поклонился и
в десять
часов был уже
в большом доме: не оставалось почти никакого
сомнения, что он понимал несколько по-французски. Ужин был накрыт
в боскетной и вовсе не являл собою souper froid, а, напротив, состоял из трех горячих блюд и даже
в сопровождении бутылки с шампанским.
Понятно, что, поджидая с
часа на
час вторжения
в мою жизнь шутовской трагедии, я не мог не волноваться
сомнениями самого неопрятного свойства. А что, если она пристигнет меня врасплох? что, если она прижмет меня к стене и скажет: выкладывай все, что у тебя есть! не виляй хвостом, не путайся
в словах, не ссылайся, не оговаривайся, а отвечай прямо, точно, определенно!
— Я вовсе не
в дурном настроении, — говорила она по-французски. — Но я теперь стала соображать, и мне все понятно. Я могу назвать вам день и даже
час, когда она украла у меня
часы. А кошелек? Тут не может быть никаких
сомнений. О! — засмеялась она, принимая от меня кофе. — Теперь я понимаю, отчего я так часто теряю свои платки и перчатки. Как хочешь, завтра я отпущу эту сороку на волю и пошлю Степана за своею Софьей. Та не воровка, и у нее не такой… отталкивающий вид.
Погоня схватилась позже, когда беглецы были уже далеко. Сначала подумали, что оборвался канат и бадья упала
в шахту вместе с людьми. На
сомнение навело отсутствие сторожа. Прошло больше
часу, прежде чем ударили тревогу. Приказчик рвал на себе волосы и разослал погоню по всем тропам, дорогам и переходам.
Вообще — со мною обращались довольно строго: когда я прочитал «Азбуку социальных наук», мне показалось, что роль пастушеских племен
в организации культурной жизни преувеличена автором, а предприимчивые бродяги, охотники — обижены им. Я сообщил мои
сомнения одному филологу, — а он, стараясь придать бабьему лицу своему выражение внушительное, целый
час говорил мне о «праве критики».
Все эти тревожные
сомнения мигом, однако ж, рассеялись, когда тетя, исчезнувшая снова на четверть
часа, возвратилась на детскую половину; с сияющим лицом объявила она, что граф и графиня велели одевать детей и везти их
в цирк.
Впрочем, я не вполне поверил его словам, потому что на его переезд достаточно было одного
часа, и у меня осталось
сомнение, что Гоголь колебался взять у меня деньги и, может быть, даже пробовал достать их у кого-нибудь другого, На другой день мы назначили ехать с ним
в Патриотический институт.
Притом довольно приятный прохладный вечер заставил его несколько пройтись по Невскому проспекту; к девяти
часам он успокоился и нашел, что
в воскресенье нехорошо беспокоить генерала, притом он, без
сомнения, куда-нибудь отозван, и потому он отправился на вечер к одному правителю контрольной коллегии, где было очень приятное собрание чиновников и офицеров.
Что значит этот пакет? Без
сомнения, им объяснилась бы вся эта тайна. Может быть,
в нем досказано было то, чего не надеялся высказать Н-ой за короткостью торопливого свидания. Он даже не сходил с лошади… Торопился ли он, или, может быть, боялся изменить себе
в час прощания, — бог знает…
К двенадцати
часам Толпенников сложил бумаги
в портфель, зная дело так, как не знал его никогда патрон, не понимая своих
сомнений и колебаний. Невинность г-жи фои-Брезе была очевидна, и приговор мирового судьи был ошибкой, легко понятной, так как и сам Толпенников вначале ошибался. Довольный собой, довольный делом и патроном, он еще раз осмотрел фрак, сверху и с подкладки, и нервно потянулся при мысли, что завтра наденет его и будет защищать. Достав из стола почтовой бумаги, Толпенников начал писать отцу...
На корвете переживали
в этот
час томительное ожидание. Когда баркас скрылся из глаз, бинокли устремились за ним, то скрывавшимся за волнами, то появлявшимся на их гребнях… Наконец, и его потеряли из вида… Капитан напрасно искал его и, несколько побледневший и напряженно серьезный, выдавал свое тайное беспокойство за благополучие баркаса и людей на нем тем, что одной рукой нервно пощипывал бакенбарду, и, словно бы желая рассеять свои
сомнения, проговорил, обращаясь к старшему офицеру...
При каждом не только дне, но и
часе этого промедления
сомнение в чувстве графа, даже просто
в его страсти к ней, стало расти
в душе молодой девушки. По истечении нескольких дней она уже окончательно потеряла почву под ногами. Ей стало страшно.
Дубянская порой переживала мучительные
часы сомнения. Имеет ли она право жить
в доме, нося
в уме своем чудовищное подозрение, относительно дочери сердечно относящихся к ней родителей, не имея возможности подтвердить это подозрение фактами, а следовательно, и высказать его прямо и открыто.
Николай Павлович побледнел: назначенное через два
часа свидание,
в связи с приездом отца Натальи Федоровны и его сватовством, хотя и стороной, снова подняло
в душе идеалиста Зарудина целую бурю вчерашних
сомнений. Как человек крайностей, он не сомневался долее, что отец и дочь, быть может, по предварительному уговору — и непременно так, старался уверить он сам себя — решились расставить ему ловушку, гнусную ловушку, — пронеслось
в его голове.
Ей захотелось позлить Лору, забыв свои невеселые думы, занявшись другим. Она взглянула на
часы. Через два
часа должен быть обед. Без
сомнения, князь останется обедать. Анжелика подошла к шкафу и выбрала хорошенькое платье золотистого цвета,
в котором она была неотразима.
Он услышал, как щелкнул замок от повернутого ключа; фигура скрылась за отворившейся калиткой и заперла ее изнутри.
Сомнения не было. Княжна Людмила не одному ему, графу Свянторжецкому, назначала ночные свидания. Князь Луговой, быть может, был даже счастливее его
в часы этих свиданий.
Любовь к ней снова властно вернулась
в его сердце, а
часы сомнения, казалось, еще более усилили ее.
Та явилась с плачем и рыданием и повинилась во всем, рассказала о свиданиях барышни с Владимиром Игнатьевичем, продолжавшихся по несколько
часов, свиданиях, не оставлявших
в уме присутствующих
сомнения, что Аркадий Семенович был прав, говоря, что возвращать домой дочь поздно.
В этих
сомнениях прошло довольно времени, и уныние усиливалось, а за
час до полудня люди, глядевшие
в город со стены, замахали руками и закричали...