Неточные совпадения
Из благословенья образом ничего не вышло. Степан Аркадьич стал
в комически-торжественную позу рядом с женою; взял образ и, велев Левину кланяться
в землю, благословил его с доброю и насмешливою улыбкой и
поцеловал его троекратно; то же сделала и Дарья Александровна и тотчас же заспешила ехать и опять запуталась
в предначертаниях
движения экипажей.
Но Каренина не дождалась брата, а, увидав его, решительным легким шагом вышла из вагона. И, как только брат подошел к ней, она
движением, поразившим Вронского своею решительностью и грацией, обхватила брата левою рукой за шею, быстро притянула к себе и крепко
поцеловала. Вронский, не спуская глаз, смотрел на нее и, сам не зная чему, улыбался. Но вспомнив, что мать ждала его, он опять вошел
в вагон.
Упав на колени пред постелью, он держал пред губами руку жены и
целовал ее, и рука эта слабым
движением пальцев отвечала на его
поцелуи. А между тем там,
в ногах постели,
в ловких руках Лизаветы Петровны, как огонек над светильником, колебалась жизнь человеческого существа, которого никогда прежде не было и которое так же, с тем же правом, с тою же значительностью для себя, будет жить и плодить себе подобных.
Карл Иваныч, не обращая на это ровно никакого внимания, по своему обыкновению, с немецким приветствием, подошел прямо к ручке матушки. Она опомнилась, тряхнула головкой, как будто желая этим
движением отогнать грустные мысли, подала руку Карлу Иванычу и
поцеловала его
в морщинистый висок,
в то время как он
целовал ее руку.
Заметно было, что он особенно дорожил этим последним преимуществом: считал его действие неотразимым
в отношении особ женского пола и, должно быть, с этой
целью старался выставлять свои ноги на самое видное место и, стоя или сидя на месте, всегда приводил
в движение свои икры.
Возвратясь с Сенной, он бросился на диван и
целый час просидел без
движения. Между тем стемнело; свечи у него не было, да и
в голову не приходило ему зажигать. Он никогда не мог припомнить: думал ли он о чем-нибудь
в то время? Наконец он почувствовал давешнюю лихорадку, озноб, и с наслаждением догадался, что на диване можно и лечь… Скоро крепкий, свинцовый сон налег на него, как будто придавил.
— Куда? Да хоть с своими мужиками на Волгу: и там больше
движения, есть интересы какие-нибудь,
цель, труд. Я бы уехал
в Сибирь,
в Ситху.
— Обнаружен весь механизм нашего общественного
движения, и все
в поэтических красках. Все пружины тронуты; все ступени общественной лестницы перебраны. Сюда, как на суд, созваны автором и слабый, но порочный вельможа, и
целый рой обманывающих его взяточников; и все разряды падших женщин разобраны… француженки, немки, чухонки, и всё, всё… с поразительной, животрепещущей верностью… Я слышал отрывки — автор велик!
в нем слышится то Дант, то Шекспир…
Перед ней стоял прежний, уверенный
в себе, немного насмешливый и безгранично добрый, балующий ее друг.
В лице у него ни тени страдания, ни сомнения. Он взял ее за обе руки,
поцеловал ту и другую, потом глубоко задумался. Она притихла,
в свою очередь, и, не смигнув, наблюдала
движение его мысли на лице.
Она все колола его легкими сарказмами за праздно убитые годы, изрекала суровый приговор, казнила его апатию глубже, действительнее, нежели Штольц; потом, по мере сближения с ним, от сарказмов над вялым и дряблым существованием Обломова она перешла к деспотическому проявлению воли, отважно напомнила ему
цель жизни и обязанностей и строго требовала
движения, беспрестанно вызывала наружу его ум, то запутывая его
в тонкий, жизненный, знакомый ей вопрос, то сама шла к нему с вопросом о чем-нибудь неясном, не доступном ей.
Страстей, широких
движений, какой-нибудь дальней и трудной
цели — не могло дать: не по натуре ей! А дало бы хаос, повело бы к недоумениям — и много-много, если б разрешилось претензией съездить
в Москву, побывать на бале
в Дворянском собрании, привезти платье с Кузнецкого моста и потом хвастаться этим до глубокой старости перед мелкими губернскими чиновницами.
Не все, конечно, знает Вера
в игре или борьбе сердечных
движений, но, однако же, она, как по всему видно, понимает, что там таится
целая область радостей, горя, что ум, самолюбие, стыдливость, нега участвуют
в этом вихре и волнуют человека. Инстинкт у ней шел далеко впереди опыта.
Я нарочно заметил об «акциях», но, уж разумеется, не для того, чтоб рассказать ему вчерашний секрет князя. Мне только захотелось сделать намек и посмотреть по лицу, по глазам, знает ли он что-нибудь про акции? Я достиг
цели: по неуловимому и мгновенному
движению в лице его я догадался, что ему, может быть, и тут кое-что известно. Я не ответил на его вопрос: «какие акции», а промолчал; а он, любопытно это, так и не продолжал об этом.
Нельзя было Китаю жить долее, как он жил до сих пор. Он не шел, не двигался, а только конвульсивно дышал, пав под бременем своего истощения. Нет единства и целости, нет условий органической государственной жизни, необходимой для
движения такого огромного
целого. Политическое начало не скрепляет народа
в одно нераздельное тело, присутствие религии не согревает тела внутри.
— У вас, mon ange, каждое мимолетное
движение —
целая история, — объясняла Хина Зосе ее совершенства. — Даже
в самых недостатках сказывается кровь, порода.
Романтическое
движение на Западе возникло тогда, когда буржуазия была еще
в самом начале своего жизненного пути, когда ей предстояло еще
целое столетие блестящих успехов и могущества
в земной жизни.
Цель их пребывания на балконе двоякая. Во-первых, их распустили сегодня раньше обыкновенного, потому что завтра, 6 августа, главный престольный праздник
в нашей церкви и накануне будут служить
в доме особенно торжественную всенощную.
В шесть часов из церкви, при колокольном звоне, понесут
в дом местные образа, и хотя до этой минуты еще далеко, но детские сердца нетерпеливы, и детям уже кажется, что около церкви происходит какое-то приготовительное
движение.
С первым ударом большого колокола
в селе начиналось
движение и по площади проходили
целые вереницы разряженных прихожан по направлению к церкви.
Рабочий день кончился. Дети
целуют у родителей ручки и проворно взбегают на мезонин
в детскую. Но
в девичьей еще слышно
движение. Девушки, словно заколдованные, сидят
в темноте и не ложатся спать, покуда голос Анны Павловны не снимет с них чары.
В этом своеобразном духовном центре я встретил впервые добролюбовцев, последователей Александра Добролюбова, декадентского поэта, который стал странником, искателем праведной жизни и основал
целое духовное
движение.
В России
целое столетие подготовлялась революция, происходили разного рода революционные
движения.
Движение было большое, особенно было оно
в начале зимы, по снегу, когда помещики приезжали проводить зиму
в Москве. За дормезами и возками цугом тащились
целые обозы богатых помещиков, а небогатые тоже тянулись за ними.
— Ведь вы только представьте себе, господа, — кричал Штофф, — мы поднимаем
целый край. Мертвые капиталы получают
движение, возрождается несуществовавшая
в крае промышленность, торговля оживляется, земледелие процветает. Одним словом, это… это… это — воскресение из мертвых!
Живость
движений понемногу терялась; он стал забиваться
в укромные уголки и сидел там по
целым часам смирно, с застывшими чертами лица, как будто к чему-то прислушиваясь.
Наслаждался внутреннею тишиною, внешних врагов не имея, доведя общество до высшего блаженства гражданского сожития, — неужели толико чужды будем ощущению человечества, чужды
движениям жалости, чужды нежности благородных сердец, любви чужды братния и оставим
в глазах наших на всегдашнюю нам укоризну, на поношение дальнейшего потомства треть
целую общников наших, сограждан нам равных, братий возлюбленных
в естестве,
в тяжких узах рабства и неволи?
Так промаялись мы еще
целые сутки, и только к вечеру третьего дня ветер начал понемногу стихать. Тяжелые тучи еще продолжали свое настойчивое
движение, но порой сквозь них пробивались багровые лучи заката.
В темных облаках,
в ослепительной белизне свежевыпавшего снега и
в багрово-золотистом сиянии вечерней зари чувствовалось приближение хорошей погоды.
Или
в самом деле было что-то такое
в Рогожине, то есть
в целом сегодняшнем образе этого человека, во всей совокупности его слов,
движений, поступков, взглядов, что могло оправдывать ужасные предчувствия князя и возмущающие нашептывания его демона?
Розанов верно понял этот звук и
поцеловал Полиньку
в розовые губки, или, лучше сказать, Полинька, не делая никакого
движения, сама
поцеловала его своими розовыми губками.
Когда Помада вынул из своего ранца последний сверток,
в котором были эти воротнички, и затем, не поднимаясь от ног Лизы, скатал трубочкою свой чемоданчик, Лиза смотрела на него до такой степени тепло, что, казалось, одного
движения со стороны Помады было бы достаточно, чтобы она его расцеловала не совсем только лишь дружеским
поцелуем.
Райнер весь обращался
в слух и внимание, а Ярошиньский все более и более распространялся о значении женщин
в истории, цитировал
целые латинские места из Тацита, изобличая познания, нисколько не отвечающие званию простого офицера бывших войск польских, и, наконец, свел как-то все на необходимость женского участия во всяком прогрессивном
движении страны.
— Что же это они священный союз [Священный Союз — союз, заключенный
в Париже
в 1815 году Россией, Австрией и Пруссией с
целью подавления революционных и национально-освободительных
движений.], что ли, хотят вспомнить? — заметил Еспер Иваныч.
Теперь моя черновая работа кончена, и план будущих действий составлен. Этот план ясен и может быть выражен
в двух словах: строгость и снисхождение! Прежде всего — душа преступника! Произвести
в ней спасительное
движение и посредством него прийти к раскрытию истины — вот
цель! Затем —
в поход! но не против злоумышленников, милая маменька, а против бедных, неопытных заблуждающихся! Мне кажется, что это именно тот настоящий тон, на котором можно разыграть какую угодно пьесу…
Взбегая на коврик, он на ходу приложил руки к губам, а потом широким театральным
движением размахнул их
в стороны, как бы посылая публике два стремительных
поцелуя.
Растроганная и умиленная неожиданным успехом, Раиса Павловна на мгновение даже сделалась красивой женщиной, всего на одно мгновение лицо покрылось румянцем, глаза блестели,
в движениях сказалось кокетство женщины, привыкшей быть красивой. Но эта красота была похожа на тот солнечный луч, который
в серый осенний день на мгновение прокрадывается из-за бесконечных туч, чтобы
в последний раз
поцеловать холоднеющую землю.
Несчастные слонялись возле места привычного труда и голодными глазами заглядывали внутрь; останавливались на площадях — и по
целым часам проделывали те
движения, какие
в определенное время дня были уже потребностью их организма: пилили и стругали воздух, невидимыми молотами побрякивали, бухали
в невидимые болванки.
Да и мудрено требовать разговора от людей, у которых нет никаких слов
в запасе, а имеются только непроизвольные
движения, направляемые с
целью ниспровержения женских туалетов.
С лица капитана капал крупными каплями пот; руки делали какие-то судорожные
движения и, наконец, голова затекла, так что он принужден был приподняться на несколько минут, и когда потом взглянул
в скважину, Калинович, обняв Настеньку,
целовал ей лицо и шею…
Не помню, как и что следовало одно за другим, но помню, что
в этот вечер я ужасно любил дерптского студента и Фроста, учил наизусть немецкую песню и обоих их
целовал в сладкие губы; помню тоже, что
в этот вечер я ненавидел дерптского студента и хотел пустить
в него стулом, но удержался; помню, что, кроме того чувства неповиновения всех членов, которое я испытал и
в день обеда у Яра, у меня
в этот вечер так болела и кружилась голова, что я ужасно боялся умереть сию же минуту; помню тоже, что мы зачем-то все сели на пол, махали руками, подражая
движению веслами, пели «Вниз по матушке по Волге» и что я
в это время думал о том, что этого вовсе не нужно было делать; помню еще, что я, лежа на полу, цепляясь нога за ногу, боролся по-цыгански, кому-то свихнул шею и подумал, что этого не случилось бы, ежели бы он не был пьян; помню еще, что ужинали и пили что-то другое, что я выходил на двор освежиться, и моей голове было холодно, и что, уезжая, я заметил, что было ужасно темно, что подножка пролетки сделалась покатая и скользкая и за Кузьму нельзя было держаться, потому что он сделался слаб и качался, как тряпка; но помню главное: что
в продолжение всего этого вечера я беспрестанно чувствовал, что я очень глупо делаю, притворяясь, будто бы мне очень весело, будто бы я люблю очень много пить и будто бы я и не думал быть пьяным, и беспрестанно чувствовал, что и другие очень глупо делают, притворяясь
в том же.
Цель всего
движения народного, во всяком народе и во всякий период его бытия, есть единственно лишь искание бога, бога своего, непременно собственного, и вера
в него как
в единого истинного.
Всем известная приветливость и любезное обращение г. Балалайкина (кто из клиентов уходил от него без папиросы?)
в значительной степени скрашивали его телесные недостатки; что же касается до невесты, то красотою своею она напоминала знойную дочь юга, испанку. Дайте ей
в руки кастаньеты — и вот вам качуча! И зной и холод, и страстность и гордое равнодушие, и
движение и покой — все здесь соединилось
в одном гармоническом
целом, и образовало нечто загадочное, отвратительно-пленительное…
За две недели на море и за несколько дней у Борка он уже говорил
целые фразы, мог спросить дорогу, мог поторговаться
в лавке и при помощи рук и разных
движений разговаривал с Падди так, что тот его понимал и передавал другим его слова…
Если покорялись когда люди
целыми народами новому религиозному исповеданию и
целыми народами крестились или переходили
в магометанство, то совершались эти перевороты не потому, что их принуждали к этому люди, обладающие властью (насилие, напротив, чаще
в обратную сторону поощряло эти
движения), а потому, что принуждало их к этому общественное мнение. Народы же, которые силою принуждались к принятию вер победителей, никогда не принимали их.
— Я недавно встретил эту девушку на вокзале и со стороны полюбовался ею. Какая она вся чистенькая, именно чистенькая, — это сказывается
в каждом
движении,
в каждом взгляде. Она чистенькой ложится спать, чистенькой встает и чистенькой проводит
целый день.
Обыкновенно моя улица
целый день оставалась пустынной —
в этом заключалось ее главное достоинство. Но
в описываемое утро я был удивлен поднявшимся на ней
движением. Под моим окном раздавался торопливый топот невидимых ног, громкий говор — вообще происходила какая-то суматоха. Дело разъяснилось, когда
в дверях моей комнаты показалась голова чухонской девицы Лизы, отвечавшей за горничную и кухарку, и проговорила...
Иногда льдины замыкали реку, спирались, громоздились друг на дружку, треск, грохот наполняли окрестность; и вдруг все снова приходило
в движение, река вдруг очищалась на
целую версту;
в этих светлых промежутках показывались шалаш или расшива, подхваченные с боков икрами; страшно перекосившись на сторону, они грозили спихнуть
в воду увлеченную вместе с ними собаку, которая то металась как угорелая, то садилась на окраину льдины и, поджав хвост, опрокинув назад голову, заливалась отчаянно-протяжным воем.
Нет никакой возможности верно передать внутренние
движения человека
в минуты сильной тревоги:
в эти минуты человек, говоря относительно, перестрадает и передумает более чем
в целые годы тихого, невозмутимого существования.
Первое
движение Дуняши при виде гостей было откинуться поспешно назад; но, рассудив
в ту же секунду, что, сколько ни прятаться, с гостями все-таки приведется провести большую часть дня, она снова показалась на дороге. Щеки ее горели ярким румянцем; мудреного нет: она готовила обед и
целое утро провела против пылающей печки; могло статься — весьма даже могло статься, что краска бросилась
в лицо Дуне при виде Ванюши.
Отыскивая какого-то мертвого совершенства, выставляя нам отжившие, индифферентные для нас идеалы, швыряя
в нас обломками, оторванными от прекрасного
целого, адепты подобной критики постоянно остаются
в стороне от живого
движения, закрывают глаза от новой, живущей красоты, не хотят понять новой истины, результата нового хода жизни.
Илья, как во сне, ловил её острые
поцелуи и пошатывался от судорожных
движений гибкого тела. А она, вцепившись
в грудь ему, как кошка, всё
целовала его. Он схватил её крепкими руками, понёс к себе
в комнату и шёл с нею легко, как по воздуху…
Слезы, плывшие
в голосе Жервезы и затруднявшие ее пение, разом хлынули
целым потоком, со стонами и рыданиями тоски и боязни за свою любовь и счастье. И чего только, каких только слов могучих, каких душевных
движений не было
в этих разрывающих грудь звуках!