Неточные совпадения
Жажда семейной ласки, материнской, сестриной, нянькиной ласки, так грубо и внезапно оборванной, обратилась
в уродливые
формы ухаживания (точь-в-точь как
в женских институтах «обожание») за хорошенькими мальчиками, за «мазочками»; любили шептаться по углам и, ходя под
ручку или обнявшись
в темных коридорах, говорить друг другу на ухо несбыточные истории о приключениях с женщинами.
— «…Просто вращая вот эту
ручку, любой из вас производит до трех сонат
в час. А с каким трудом давалось это вашим предкам. Они могли творить, только доведя себя до припадков „вдохновения“ — неизвестная
форма эпилепсии. И вот вам забавнейшая иллюстрация того, что у них получалось, — музыка Скрябина — двадцатый век. Этот черный ящик (на эстраде раздвинули занавес и там — их древнейший инструмент) — этот ящик они называли „рояльным“ или „королевским“, что лишний раз доказывает, насколько вся их музыка…»
Зала была оклеена какими-то удивительно приятного цвета обоями;
в углу стоял мраморный камин с бронзовыми украшениями и с своими обычными принадлежностями, у которых
ручки были позолочены. Через тяжелую драпировку виднелось, что
в гостиной была поставлена целая роща кактусов, бананов, олеандров, и все они затейливо осеняли стоявшую промеж них разнообразнейших
форм мебель. У директора была квартира казенная и на казенный счет меблируемая.
Она была
в синем бархатном платье, отделанном серебром; большие буфы-рукава оставляли обнаженными пухленькие маленькие
ручки до локтей, шея и часть спины были открыты большим вырезом лифа, на груди которого играла всеми цветами радуги бриллиантовая брошь,
в форме луны. Кроме этой драгоценности,
в маленьких розовеньких ушках Фанни Викторовны блестели великолепные солитеры,
в волосах дорогая бриллиантовая звездочка, на обеих
ручках звенели браслеты, а пальчики были унизаны кольцами с драгоценными камнями.