Неточные совпадения
Лилась кровь
в языческом мире, умилостивлялось
божество жертвой
в самых разнообразных
формах, но искупление не совершалось, надежда на спасение, на вечную жизнь не являлась.
На востоке идея является
в своей чистой бесконечности, как безусловная субстанция
в себе, an sich, безо всякой
формы, безо всякого определения, поглощающая и подавляющая все конечное, человеческое; поэтому единственная
форма общества здесь есть теократия,
в которой человек безусловно подчинен
божеству…
Основная
форма заговора, говорит Л. Н. Веселовский, [Блок имеет
в виду статью А. Н. Веселовского «Психологический параллелизм и его
формы в отражениях поэтического стиля» («Журнал министерства народного просвещения», 1898, март, стр. 51–54).] была двучленная, стихотворная или смешанная с прозаическими партиями;
в первом члене параллели — призывалось
божество, демоническая сила на помощь человеку; когда-то это
божество или демон совершили чудесное исцеление, спасли или оградили; какое-нибудь действие их напоминалось типически; во втором члене — являлся человек, жаждущий такого же чуда, спасения, повторения сверхъестественного акта.
«Сефиры (энергии
Божества, лучи его) никогда не могут понять бесконечного Эн-соф, которое является самым источником всех
форм и которое
в этом качестве само не имеет никаких: иначе сказать, тогда как каждая из сефир имеет хорошо известное имя, оно одно его не имеет и не может иметь. Бог остается всегда существом несказанным, непонятным, бесконечным, находящимся выше всех миров, раскрывающих Его присутствие, даже выше мира эманации».
Три ипостаси, по Савеллию, — это три различные
формы внешнего проявления
в мире единого
Божества.], необходимо признать, что этим учением он вносит процесс
в само
Божество и тем самым впадает
в противоречие с «собственным утверждением трансцендентности, а потому и абсолютности Бога.
Напротив, Аристотель, восходя по лестнице
форм в их естественной иерархии, приходил к
форме всех
форм, имеющей содержанием только себя, мышление мышления (νόησις της νοήσεως), первое движущее (πρώτον κινούν), составляющее и источник всякого движения, и его предмет, как всеобщее стремление и любовь (ой κινούμενον κινεί… κινεί δε ως έρώμενον); эта
Форма вообще и есть
Божество.