Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Не судьба, батюшка, судьба — индейка: заслуги привели к тому. (
В сторону.)Этакой свинье лезет всегда
в рот
счастье!
Главное препятствие для его бессрочности представлял, конечно, недостаток продовольствия, как прямое следствие господствовавшего
в то время аскетизма; но, с другой
стороны, история Глупова примерами совершенно положительными удостоверяет нас, что продовольствие совсем не столь необходимо для
счастия народов, как это кажется с первого взгляда.
Событие рождения сына (он был уверен, что будет сын), которое ему обещали, но
в которое он всё-таки не мог верить, — так оно казалось необыкновенно, — представлялось ему с одной
стороны столь огромным и потому невозможным
счастьем, с другой
стороны — столь таинственным событием, что это воображаемое знание того, что будет, и вследствие того приготовление как к чему-то обыкновенному, людьми же производимому, казалось ему возмутительно и унизительно.
Вронский еще не видал Анны, он нарочно не смотрел
в ее
сторону. Но он знал по направлению взглядов, где она. Он незаметно оглядывался, но не искал ее; ожидая худшего, он искал глазами Алексея Александровича. На его
счастие, Алексея Александровича нынешний раз не было
в театре.
К
счастью,
в стороне блеснул тусклый свет и помог мне найти другое отверстие наподобие двери.
Этот заячий тулуп мог, наконец, не на шутку рассердить Пугачева. К
счастию, самозванец или не расслыхал, или пренебрег неуместным намеком. Лошади поскакали; народ на улице останавливался и кланялся
в пояс. Пугачев кивал головою на обе
стороны. Через минуту мы выехали из слободы и помчались по гладкой дороге.
— Напрасно ж ты уважал меня
в этом случае, — возразил с унылою улыбкою Павел Петрович. — Я начинаю думать, что Базаров был прав, когда упрекал меня
в аристократизме. Нет, милый брат, полно нам ломаться и думать о свете: мы люди уже старые и смирные; пора нам отложить
в сторону всякую суету. Именно, как ты говоришь, станем исполнять наш долг; и посмотри, мы еще и
счастье получим
в придачу.
Ему весело, легко.
В природе так ясно. Люди всё добрые, все наслаждаются; у всех
счастье на лице. Только Захар мрачен, все
стороной смотрит на барина; зато Анисья усмехается так добродушно. «Собаку заведу, — решил Обломов, — или кота… лучше кота: коты ласковы, мурлычат».
Обломов боялся, чтоб и ему не пришлось идти по мосткам на ту
сторону, спрятался от Никиты, написав
в ответ, что у него сделалась маленькая опухоль
в горле, что он не решается еще выходить со двора и что «жестокая судьба лишает его
счастья еще несколько дней видеть ненаглядную Ольгу».
Даже Хиония Алексеевна — и та почувствовала некоторый священный трепет при мысли, что имела
счастье обедать с миллионером; она, правда, делала несколько попыток самостоятельно вступить
в разговор с Приваловым, но, не встречая поддержки со
стороны Марьи Степановны, красноречиво умолкала.
Тогда я решил еще раз попытать
счастья в правой
стороне.
Когда он кончил, то Марья Алексевна видела, что с таким разбойником нечего говорить, и потому прямо стала говорить о чувствах, что она была огорчена, собственно, тем, что Верочка вышла замуж, не испросивши согласия родительского, потому что это для материнского сердца очень больно; ну, а когда дело пошло о материнских чувствах и огорчениях, то, натурально, разговор стал представлять для обеих
сторон более только тот интерес, что, дескать, нельзя же не говорить и об этом, так приличие требует; удовлетворили приличию, поговорили, — Марья Алексевна, что она, как любящая мать, была огорчена, — Лопухов, что она, как любящая мать, может и не огорчаться; когда же исполнили меру приличия надлежащею длиною рассуждений о чувствах, перешли к другому пункту, требуемому приличием, что мы всегда желали своей дочери
счастья, — с одной
стороны, а с другой
стороны отвечалось, что это, конечно, вещь несомненная; когда разговор был доведен до приличной длины и по этому пункту, стали прощаться, тоже с объяснениями такой длины, какая требуется благородным приличием, и результатом всего оказалось, что Лопухов, понимая расстройство материнского сердца, не просит Марью Алексевну теперь же дать дочери позволения видеться с нею, потому что теперь это, быть может, было бы еще тяжело для материнского сердца, а что вот Марья Алексевна будет слышать, что Верочка живет счастливо,
в чем, конечно, всегда и состояло единственное желание Марьи Алексевны, и тогда материнское сердце ее совершенно успокоится, стало быть, тогда она будет
в состоянии видеться с дочерью, не огорчаясь.
«…Поймут ли, оценят ли грядущие люди весь ужас, всю трагическую
сторону нашего существования? А между тем наши страдания — почки, из которых разовьется их
счастие. Поймут ли они, отчего мы лентяи, ищем всяких наслаждений, пьем вино и прочее? Отчего руки не подымаются на большой труд, отчего
в минуту восторга не забываем тоски?.. Пусть же они остановятся с мыслью и с грустью перед камнями, под которыми мы уснем: мы заслужили их грусть!»
Но
в этом одиночестве грудь наша не была замкнута
счастием, а, напротив, была больше, чем когда-либо, раскрыта всем интересам; мы много жили тогда и во все
стороны, думали и читали, отдавались всему и снова сосредоточивались на нашей любви; мы сверяли наши думы и мечты и с удивлением видели, как бесконечно шло наше сочувствие, как во всех тончайших, пропадающих изгибах и разветвлениях чувств и мыслей, вкусов и антипатий все было родное, созвучное.
Собрав остатки последних сил, мы все тихонько пошли вперед. И вдруг действительно
в самую критическую минуту с левой
стороны показались кустарники. С величайшим трудом я уговорил своих спутников пройти еще немного. Кустарники стали попадаться чаще вперемежку с одиночными деревьями.
В 21/2 часа ночи мы остановились. Рожков и Ноздрин скоро развели огонь. Мы погрелись у него, немного отдохнули и затем принялись таскать дрова. К
счастью, поблизости оказалось много сухостоя, и потому
в дровах не было недостатка.
О, как он боялся взглянуть
в ту
сторону,
в тот угол, откуда пристально смотрели на него два знакомые черные глаза, и
в то же самое время как замирал он от
счастия, что сидит здесь опять между ними, услышит знакомый голос — после того, что она ему написала.
Нужно было ехать через Балчуговский завод; Кишкин повернул лошадь объездом, чтобы оставить
в стороне господский дом. У старика кружилась голова от неожиданного
счастья, точно эти пятьсот рублей свалились к нему с неба. Он так верил теперь
в свое дело, точно оно уже было совершившимся фактом. А главное, как приметы-то все сошлись: оба несчастные, оба не знают, куда голову приклонить. Да тут золото само полезет. И как это раньше ему Кожин не пришел на ум?.. Ну, да все к лучшему. Оставалось уломать Ястребова.
— Удавить его мало! — заявил со своей
стороны Тарас. — Да ежели бы мне Бог
счастья послал, да я бы сейчас Ястребову
в город упер самородок-то, а потом ищи… Дурак мужик!..
В Ялуторовском женском училище
в средней комнате упал с одной
стороны потолок —
счастие, что не было беды. Никого не ушибло. Пишет мне Балакшин. Я ему послал 25 целковых, да, кроме этого, из артели 50. Пишу, что если недостаточно на починку потолка и других поправок, то чтоб уведомил. Надобно поддержать ланкастерию нашу сибирскую…
Тарантас поехал, стуча по мостовинам; господа пошли сбоку его по левую
сторону, а Юстин Помада с неопределенным чувством одиночества, неумолчно вопиющим
в человеке при виде людского
счастия, безотчетно перешел на другую
сторону моста и, крутя у себя перед носом сорванный стебелек подорожника, брел одиноко, смотря на мерную выступку усталой пристяжной.
С одной
стороны дороги — необозримое озимое поле, кое-где перерезанное неглубокими овражками, блестит мокрой землею и зеленью и расстилается тенистым ковром до самого горизонта; с другой
стороны — осиновая роща, поросшая ореховым и черемушным подседом, как бы
в избытке
счастия стоит, не шелохнется и медленно роняет с своих обмытых ветвей светлые капли дождя на сухие прошлогодние листья.
— Так что же вы говорите, я после этого уж и не понимаю! А знаете ли вы то, что
в Демидовском студенты имеют единственное развлечение для себя — ходить
в Семеновский трактир и пить там? Большая разница Москва-с, где — превосходный театр, разнообразное общество, множество библиотек, так что, помимо ученья, самая жизнь будет развивать меня, а потому стеснять вам
в этом случае волю мою и лишать меня, может быть,
счастья всей моей будущей жизни — безбожно и жестоко с вашей
стороны!
На проспекте, уже перейдя на другую
сторону, оглянулся:
в светлой, насквозь просолнеченной стеклянной глыбе дома — тут, там были серо-голубые, непрозрачные клетки спущенных штор — клетки ритмичного тэйлоризованного
счастья.
В седьмом этаже я нашел глазами клетку R-13: он уже опустил шторы.
Но подумайте только, какое
счастье — стоять целую ночь на другой
стороне улицы,
в тени, и глядеть
в окно обожаемой женщины.
Что было дальше — я не помню. Кажется, я хотел еще что-то спросить, но, к
счастию, не спросил, а оглянулся кругом. Вижу: с одной
стороны высится Мальберг, с другой — Бедерлей, а я… стою
в дыре и рассуждаю с бесшабашными советниками об «увенчании здания», о том, что людей нет, мыслей нет, а есть только устав о кантонистах, да и тот еще надо
в архиве отыскивать… И так мне вдруг сделалось совестно, так совестно, что я круто оборвал разговор, воскликнув...
Он стоял
в гостиной, опершись рукой о фортепьяно, и нетерпеливо и вместе с тем торжественно смотрел
в мою
сторону. На лице его уже не было того выражения молодости и
счастия, которое я замечал на нем все это время. Он был печален. Володя с трубкой
в руке ходил по комнате. Я подошел к отцу и поздоровался с ним.
— Правило прекрасное! — заметила Катрин и надулась; Крапчик же заметно сделался любезнее с своим гостем и стал даже подливать ему вина. Ченцов, с своей
стороны, хоть и чувствовал, что Катрин сильно им недовольна, но что ж делать? Поступить иначе он не мог: ощутив
в кармане своем подаренные дядею деньги, он не
в силах был удержаться, чтобы не попробовать на них
счастия слепой фортуны, особенно с таким золотым мешком, каков был губернский предводитель.
К
счастию, кто-то упомянул об"Анне Ивановне", и общественное внимание каюты разом шарахнулось
в эту
сторону.
С своей
стороны, и я предложил вопрос: где обитает истинное
счастье,
в палатах или
в хижинах? — но тоже поспешил взять его назад, потому что и здесь представлялся повод для превратных толкований.
Говоря это, Иудушка старался смотреть батюшке
в глаза, батюшка тоже, с своей
стороны, старался смотреть
в глаза Иудушке. Но, к
счастью, между ними стояла свечка, так что они могли вволю смотреть друг на друга и видеть только пламя свечи.
Ищи его теперь, этого
счастья,
в этом пекле, где люди летят куда-то, как бешеные, по земле и под землей и даже, — прости им, господи, — по воздуху… где все кажется не таким, как наше, где не различишь человека, какого он может быть звания, где не схватишь ни слова
в человеческой речи, где за крещеным человеком бегают мальчишки так, как
в нашей
стороне бегали бы разве за турком…
Он и не противился; он вырывался от не пускавших его; он требовал своего посоха, молил, чтоб отдали ему его свободу, чтоб отпустили его на все четыре
стороны; что он
в «этом доме» был обесчещен, избит; что он воротился для того, чтоб составить всеобщее
счастье; что может ли он, наконец, оставаться
в «доме неблагодарности и есть щи, хотя сытные, но приправленные побоями»?
Когда человека начинает со всех
сторон одолевать
счастье, когда у него на лопатках словно крылья какие-то вырастают, которые так и взмывают, так и взмывают его на воздух, то
в сердце у него все-таки нечто сосет и зудит, точно вот так и говорит: «Да сооруди же, братец, ты такое дело разлюбезное, чтобы такой-то сударь Иваныч не усидел, не устоял!» И до тех пор не успокоится бедное сердце, покуда действительно не исполнит человек всего своего предела.
— Полноте, Семен Иванович, — возразил Круциферский, — что вы это говорите! Целая
сторона жизни, лучшая, полная
счастия и блаженства, вам осталась неизвестна. И что вам
в этой свободе, состоящей
в отсутствии всяких ощущений,
в эгоизме.
—
В том-то и дело, что ничего не знает… ха-ха!.. Хочу умереть за братьев и хоть этим искупить свои прегрешения. Да… Серьезно тебе говорю… У меня это клином засело
в башку. Ты только представь себе картину: порабощенная страна, с одной
стороны, а с другой — наш исторический враг… Сколько там пролито русской крови, сколько положено голов, а идея все-таки не достигнута. Умереть со знаменем
в руках, умереть за святое дело — да разве может быть
счастье выше?
В их же доме проживала старая родственница с мужней
стороны, девица Марфа Петровна; эта особа давно потеряла всякую надежду на личное
счастье, поэтому занималась исключительно чужими делами и
в этом достигла замечательного искусства, так что попасть на ее острый язычок считалось
в Белоглинском заводе большим несчастием вроде того, если бы кого продернули
в газетах.
Рогожин, к
счастию своему, никогда не знал, что
в этом споре все преимущества были на его
стороне, ему и
в ум не приходило, что Gigot называл ему не исторические лица, а спрашивал о вымышленных героях третьестепенных французских романов, иначе, конечно, он еще тверже обошелся бы с бедным французом.
Жевакин. Жевакин-с, лейтенант
в отставке. Позвольте с своей
стороны тоже спросить: с кем-с имею
счастье изъясняться?
За это время Бегушев очень многому научился и дообразовал себя, и вряд ли оно было не самое лучшее
в его жизни; но
счастья прочного нет: над Бегушевым разразился удар с той
стороны, с которой он никак не ожидал.
— Герои спят, — сказал он хрипло; был утомлен, с бледным, бессонным лицом, и тотчас тревожно уставился на меня. — Вторые лица все на ногах. Сейчас придет Эстамп. Держу пари, что он отправится с вами. Ну, Санди, ты отколол штуку, и твое
счастье, что тебя не заметили
в тех местах. Ганувер мог тебя просто убить. Боже сохрани тебя болтать обо всем этом! Будь на нашей
стороне, но молчи, раз уж попал
в эту историю. Так что же было с тобой вчера?
Первым делом, конечно, была истоплена монастырская баня, — Арефа едва дождался этого
счастья. Узникам всего тяжелее доставалось именно это лишение. Изъеденные кандалами ноги ему перевязала Охоня, — она умела ходить за больными, чему научилась у матери.
В пограничных деревнях, на которые делались постоянные нападения со
стороны степи, женщины умели унимать кровь, делать перевязки и вообще «отхаживать сколотых».
— Дай бог тебе
счастье, если ты веришь им обоим! — отвечала она, и рука ее играла густыми кудрями беспечного юноши; а их лодка скользила неприметно вдоль по реке, оставляя белый змеистый след за собою между темными волнами; весла, будто крылья черной птицы, махали по обеим
сторонам их лодки; они оба сидели рядом, и по веслу было
в руке каждого; студеная влага с легким шумом всплескивала, порою озаряясь фосфорическим блеском; и потом уступала, оставляя быстрые круги, которые постепенно исчезали
в темноте; — на западе была еще красная черта, граница дня и ночи; зарница, как алмаз, отделялась на синем своде, и свежая роса уж падала на опустелый берег <Суры>; — мирные плаватели, посреди усыпленной природы, не думая о будущем, шутили меж собою; иногда Юрий каким-нибудь движением заставлял колебаться лодку, чтоб рассердить, испугать свою подругу; но она умела отомстить за это невинное коварство; неприметно гребла
в противную
сторону, так что все его усилия делались тщетны, и челнок останавливался, вертелся… смех, ласки, детские опасения, всё так отзывалось чистотой души, что если б демон захотел искушать их, то не выбрал бы эту минуту...
Борьбы
в жизни этих людей было много; но, говоря вообще, надобно сознаться, что удача и
счастие были на их
стороне.
Осекшись
в одном месте, герой наш попробовал было попытать
счастье где-нибудь с другой
стороны и обратился прямо к одному важному советнику, с значительным крестом на шее.
На луговой
стороне Волги, там, где впадает
в нее прозрачная река Свияга и где, как известно по истории Натальи, боярской дочери, жил и умер изгнанником невинным боярин Любославский, — там,
в маленькой деревеньке родился прадед, дед, отец Леонов; там родился и сам Леон,
в то время, когда природа, подобно любезной кокетке, сидящей за туалетом, убиралась, наряжалась
в лучшее свое весеннее платье; белилась, румянилась… весенними цветами; смотрелась с улыбкою
в зеркало… вод прозрачных и завивала себе кудри… на вершинах древесных — то есть
в мае месяце, и
в самую ту минуту, как первый луч земного света коснулся до его глазной перепонки,
в ореховых кусточках запели вдруг соловей и малиновка, а
в березовой роще закричали вдруг филин и кукушка: хорошее и худое предзнаменование! по которому осьми-десятилетняя повивальная бабка, принявшая Леона на руки, с веселою усмешкою и с печальным вздохом предсказала ему
счастье и несчастье
в жизни, вёдро и ненастье, богатство и нищету, друзей и неприятелей, успех
в любви и рога при случае.
Трус неописанный. Но зато и без его помощи нечего стало бояться. Одно горе прошло — стала надвигаться другая туча. Моему семейному
счастию угрожало неожиданное бедствие с другой
стороны: всегда пользовавшаяся превосходным здоровьем Лина начала хворать. Изменяется
в лице, цвет делается сероватый, зловещий.
Вихорев (один). Ну, борода, поговорим теперь с тобой! С которой бы
стороны к нему подъехать?.. Мудрен ведь этот народ! Решительно не знаю… ну, да уж пущусь на
счастье, куда кривая не вынесет. Нет ничего хуже, как с мужиками разговаривать. Еще обругает, того гляди. Ну, да уж нечего делать, амбицию-то пока
в сторону отложим. Вот крайность-то до чего доводит нашего брата!..
Дело было
в том, что Вася не исполнил обязанностей, что Вася чувствует себя виноватым сам пред собою, чувствует себя неблагодарным к судьбе, что Вася подавлен, потрясен
счастием и считает себя его недостойным, что, наконец, он отыскал себе только предлог повихнуть на эту
сторону, а что со вчерашнего дня еще не опомнился от своей неожиданности.
Но скажите на милость, что делать с каким-нибудь толстым господином или чахоточным юношей, который тормошит вас, дергает и вертит во все
стороны, стараясь обратить внимание ваше на закат солнца или блеск месяца
в воде? Куда деваться от тех господ, которые
в клубе,
в театре, и на гуляньях, кидаются вам на шею, осыпают вас звонкими поцелуями и с какою-то напыщенною торжественностию благодарят судьбу, доставившую им
счастие встретиться с вами?
На
счастье, подъехал он к берегу как раз
в то время, как вернувшиеся с нагорной
стороны перевозчики стали принимать на паром «свежих людей»…