Неточные совпадения
Чтобы вырваться из этой
системы паразитизма, воспитываемой
в течение полутораста лет, нужны нечеловеческие усилия, тем более что придется до основания разломать уже существующие
формы заводской жизни.
Дело
в том, что во всех предприятиях рассчитываются прежде всего экономические двигатели и та
система форм,
в какую отлилась жизнь.
Такой
системой была прежде всего теократия, и
в необычайно крайней
форме теократия византийская.
Они должны были
в том году кончить курс и объявили, что будут держать (или, как говорится
в Академии: сдавать) экзамен прямо на степень доктора медицины; теперь они оба работали для докторских диссертаций и уничтожали громадное количество лягушек; оба они выбрали своею специальностью нервную
систему и, собственно говоря, работали вместе; но для диссертационной
формы работа была разделена: один вписывал
в материалы для своей диссертации факты, замечаемые обоими по одному вопросу, другой по другому.
Характерно, что
в книге, которая представляет целую богословскую
систему, хотя и не
в систематической
форме, почти совсем нет Христа.
Петр Елисеич был другого мнения, которое старался высказать по возможности
в самой мягкой
форме.
В Западной Европе даровой крепостной труд давно уже не существует, а между тем заводское дело процветает благодаря машинам и улучшениям
в производстве. Конечно, сразу нельзя обставить заводы, но постепенно все устроится. Даже будет выгоднее и для заводов эта новая
система хозяйства.
Я даже думаю, что самая
система вознаграждения рабочих,
в форме участия
в чистой прибыли, есть штука очень хитрая, потому что она заставляет рабочего тщательнее относиться к своей работе и тем косвенно содействует возвышению ценности земли.
Мы достаточно уже имеем чистых
форм истины
в религиях и мифологиях,
в гностических и мистических
системах философии, как древних, так и новейших.
По анатомическому исследованию
форм государственного скелета — все, кажется,
в порядке, общая
система составлена стройно и строго; но
в живой народной жизни оказываются такие раны, такие болезни, такой хаос, который ясно показывает, что и
в самой сущности организма есть где-то повреждение, препятствующее правильности физиологических отправлений, что и
в самой
системе недостает каких-то оснований.
Господствующая ныне
система эстетики совершенно справедливо различает три
формы существования прекрасного, под которым понимаются
в ней, как его видоизменения, также возвышенное и комическое.
В сущности эти два определения совершенно различны, как существенно различными найдены были нами и два определения прекрасного, представляемые господствующею
системою;
в самом деле, перевес идеи над
формою производит не собственно понятие возвышенного, а понятие «туманного, неопределенного» и понятие «безобразного» (das Hässliche) [как это прекрасно развивается у одного из новейших эстетиков, Фишера,
в трактате о возвышенном и во введении к трактату о комическом]; между тем как формула «возвышенное есть то, что пробуждает
в нас (или, [выражаясь терминами гегелевской школы], — что проявляет
в себе) идею бесконечного» остается определением собственно возвышенного.
Истинная метода одна: это собственно процесс ее органической пластики;
форма,
система — предопределены
в самой сущности ее понятия и развиваются по мере стечения условий и возможностей осуществления их.
Он сам создавал себе
систему; она выживалась
в нем годами, и
в душе его уже мало-помалу восставал еще темный, неясный, но как-то дивно-отрадный образ идеи, воплощенной
в новую, просветленную
форму, и эта
форма просилась из души его, терзая эту душу; он еще робко чувствовал оригинальность, истину и самобытность ее: творчество уже сказывалось силам его; оно формировалось и крепло.
Система Беме, как и Гегеля, есть особая
форма мистического рационализма,
в котором преодолеваются все антиномии и царит закон «непрерывности мышления».
Напротив, чуждый мистики и мифотворчества Аристотель
в самом центральном пункте своей
системы, — именно
в учении о
форме и материи
в их взаимной связи, оставляет весьма существенную пустоту, которой «боится» философская
система, как перерыва
в непрерывности.
Платон не систематичен, но тематичен и диалектичен, отсюда проистекает и фрагментарность его философствования, ибо каждый его диалог, при всем своем художественном совершенстве и музыкальной
форме, для
системы философии есть только фрагмент, этюд, статья, не более, без потребности
в закруглении,
в сведении концов с концами
в единой целостной
системе, к которой у Платона не намечается даже попытки и вкуса.
Основное противоречие философии Гегеля заключается
в том, что
в ней динамика и диалектика мысли принимают
форму законченной
системы, т. е. как бы прекращается диалектическое развитие.
Одна безобразная инсценировка советских процессов,
в которых обыкновенно всегда
в одной и той же
форме каются, может внушить отвращение ко всей
системе.