Неточные совпадения
Старый, запущенный палаццо
с высокими лепными плафонами и фресками на стенах,
с мозаичными полами,
с тяжелыми желтыми штофными гардинами на высоких окнах, вазами на консолях и каминах,
с резными дверями и
с мрачными залами, увешанными картинами, — палаццо этот, после того как они переехали
в него, самою своею внешностью поддерживал во Вронском приятное заблуждение, что он не столько
русский помещик, егермейстер без службы, сколько просвещенный любитель и покровитель искусств, и сам — скромный художник, отрекшийся от света,
связей, честолюбия для любимой женщины.
Связь с этой женщиной и раньше уже тяготила его, а за время войны Елена стала возбуждать
в нем определенно враждебное чувство, —
в ней проснулась трепетная жадность к деньгам, она участвовала
в каких-то крупных спекуляциях, нервничала, говорила дерзости, капризничала и — что особенно возбуждало Самгина — все более резко обнаруживала презрительное отношение ко всему
русскому — к армии, правительству, интеллигенции, к своей прислуге — и все чаще,
в разных формах, выражала свою тревогу о судьбе Франции...
Внук тех героев, которые были изображены
в картине, изображавшей
русское семейство средневысшего культурного круга
в течение трех поколений сряду и
в связи с историей
русской, — этот потомок предков своих уже не мог бы быть изображен
в современном типе своем иначе, как
в несколько мизантропическом, уединенном и несомненно грустном виде.
Может,
в конце прошлого и начале нашего века была
в аристократии закраинка
русских иностранцев, оборвавших все
связи с народной жизнью; но у них не было ни живых интересов, ни кругов, основанных на убеждениях, ни своей литературы.
И
в этом я отличаюсь от других течений
русской религиозной философии, которая чувствует большую
связь с Платоном и Шеллингом.
В этом, быть может, была моя самая глубокая
связь с Россией,
с русской судьбой.
Я представляю крайнюю левую
в русской религиозной философии ренессансной эпохи, но
связи с православной Церковью не теряю и не хочу терять.
Писарев заслуживает отдельного рассмотрения
в связи с вопросом о
русском нигилизме и
русском отношении к культуре.
Прилагаю переписку, которая свидетельствует о всей черноте этого дела. [
В Приложении Пущин поместил полученные Пушкиным анонимные пасквили, приведшие поэта к роковой дуэли, и несколько писем, связанных
с последней (почти все — на французском языке; их
русский перевод —
в «Записках» Пущина о Пушкине, изд. Гослитиздата, 1934 и 1937). Здесь не приводятся, так как не находятся
в прямой
связи с воспоминаниями Пущина о великом поэте и не разъясняют историю дуэли.]
—
Русский? Это — пустое. Правописание по Гроту мы уже одолели. А сочинения ведь известно какие. Одни и те же каждый год. «Рага pacem, para bellum» [«Если хочешь мира, готовься к войне» (лат.).]. «Характеристика Онегина
в связи с его эпохой»…
Люди эти слывут
в земстве дельцами, сочиняют формочки
с бесчисленным множеством граф, называют себя консерваторами, хвастаются
связью с землею, утверждают, что «
русский мужичок не выдаст», и приходят
в умиление от «Московских ведомостей».
Говорили об уничтожении цензуры и буквы ъ, о заменении
русских букв латинскими, о вчерашней ссылке такого-то, о каком-то скандале
в Пассаже, о полезности раздробления России по народностям
с вольною федеративною
связью, об уничтожении армии и флота, о восстановлении Польши по Днепр, о крестьянской реформе и прокламациях, об уничтожении наследства, семейства, детей и священников, о правах женщины, о доме Краевского, которого никто и никогда не мог простить господину Краевскому, и пр., и пр.
Не встанет
русская земля?.. [Иль мало нас?.. — строки из стихотворения Пушкина «Клеветникам России», написанного
в связи с польским восстанием 1830—1831 гг.]
Бывают семьи, над которыми тяготеет как бы обязательное предопределение. Особливо это замечается
в среде той мелкой дворянской сошки, которая, без дела, без
связи с общей жизнью и без правящего значения, сначала ютилась под защитой крепостного права, рассеянная по лицу земли
русской, а ныне уже без всякой защиты доживает свой век
в разрушающихся усадьбах.
В жизни этих жалких семей и удача, и неудача — все как-то слепо, не гадано, не думано.
— Что я не
русский, что мне не суждено жить
в России, что тебе придется разорвать все твои
связи с отечеством,
с родными?
Надобно тебе пристроиться, пока есть еще время; найти опору
в новых
связях, вступить
в союз
с русским боярством».
Далее г. Афанасьев говорит, что «сатира, состоя
в тесной
связи с теми преобразованиями, какие задумывала и совершала великая Екатерина, бросала на восприимчивую почву
русской народности живительное семя» (стр. 2).
В «Записках» же Державина есть любопытный рассказ о расхищении 600 000 руб. из государственного заемного банка,
в чем главными виновниками оказались — главный директор банка Завадовский
с кассиром Кельбергом и вторым директором Зайцевым; они «вошли между собою
в толь короткую
связь, что брали казенные деньги на покупку брильянтов, дабы, продав их императрице
с барышом, взнести
в казну забранные ими суммы и сверх того иметь себе какой-либо прибыток» («
Русская беседа», IV, стр. 337).
Но кроме этих, так сказать, аристократических знакомств
с пустыноначальниками, у меня были демократические
связи с пустынными плебеями: я очень любил послушников — этот странный класс,
в котором обыкновенно преобладают две страсти: леность и самолюбие, но иногда встречается запас веселой беспечности и чисто
русского равнодушия к самому себе.
[Арх. Палладий: 1) Исторический очерк Уссурийского края
в связи с историей Маньчжурии. «Записки
Русского Географического общества», 1878 г., том VIII; 2) Путешествие
в Амурский и Уссурийский края.
В прямой
связи с тем, что исходило от
русских и шло из России, находились и мои поездки на вакации, сначала на все летние, а раза два-три и на зимние.
Русское общество
в тогдашнем Дерпте, все знакомства, какие имел я
в течение пяти лет, и их влияние на мое развитие. Наши светские знакомства, театральное любительство, характер светскости, отношение к нам, студентам,
русских семейств и все развивавшаяся
связь с тем, что происходило внутри страны,
в наших столицах.
Другой покойник
в гораздо большей степени мог бы считаться если не изгнанником, то"
русским иностранцем", так как он
с молодых лет покинул отечество (куда наезжал не больше двух-трех раз), поселился
в Париже, пустил там глубокие корни, там издавал философский журнал, там вел свои научные и писательские работы; там завязал обширные
связи во всех сферах парижского общества, сделался видным деятелем
в масонстве и умер
в звании профессора College de France, где занимал кафедру истории наук.
Если
в наших тогдашних разговорах он очень мало касался известных
русских писателей, то и об эмиграции он не распространялся. Он уже имел случай
в печати охарактеризовать ее отрицательные качества;
с тех пор он, по крайней мере
в Париже, не поддерживал деятельных революционных
связей, но следил за всем, что происходило освободительного среди молодежи.
На тогдашней выставке
в Елисейских полях Дюма пригласил меня на завтрак
в летний ресторан"Le Doyen", долго ходил со мною по залам и мастерски характеризовал мне и главные течения, и отдельные новые таланты.
С нами ходил и его приятель — кажется, из литераторов, близко стоявших к театру. И тут опять Дюма выказал себя на мою тогдашнюю оценку
русского слишком откровенным и самодовольным насчет своих прежних любовных
связей.
И все-таки за границей Тургенев и при семье Виардо, и
с приятельскими
связями с немецкими писателями и художниками — жил одиноко. И около него не было и одной десятой той
русской атмосферы, какая образовалась около него же
в Париже к половине 70-х годов. Это достаточно теперь известно по переписке и воспоминаниям того периода, вплоть-до его смерти
в августе 1883 года.
Вопрос о том, насколько была тесна
связь жизни
с писательским делом, — для меня первенствующий. Была ли эта жизнь захвачена своевременно нашей беллетристикой и театром?
В чем сказывались, на мой взгляд, те «опоздания», какие выходили между жизнью и писательским делом? И
в чем можно видеть истинные заслуги
русской интеллигенции, вместе
с ее часто трагической судьбой и слабостями, недочетами, малодушием, изменами своему призванию?
В интеллигенции были типические
русские черты, и совершенно ошибочно то мнение, которое видело
в интеллигенции денационализацию и потерю всякой
связи с русской почвой.
Тихон Захарович, славившийся еще
в Иркутске своим широким, чисто
русским гостеприимством, начал жить открыто и на берегах Невы, что, впрочем, было ему необходимо для его дел и поддержки
связей и знакомств
с нужными ему представителями высшей администрации, которые, как известно, принадлежат к людям, любящим покушать.
Вышло, однако, не так, его втянула
в себя солдатская среда.
В русской солдатской среде много привлекательного. Здравый смысл
в связи с беззаботным юмором; мужество и храбрость спокойные, естественные, без поз и театральных эффектов, но
с подбором самого искреннего добродушия; умение безропотно довольствоваться малым, выносить невзгоды и беды так же просто, как обыденные, мелочные неудобства.
Несмотря на его офицерские эполеты, он не достиг ещё гражданского совершеннолетия — ему нет двадцати одного года, но вместе
с тем всестороннее образование его прямо поразительно — он не только свободно говорит и читает на трёх языках: французском, немецком и английском, но успел прочесть на них очень много, знаком
с русской и иностранной литературой, со всеобщей историей, философскими учениями и естественными науками, увлекается химией, физикой и оккультными знаниями, ища между ними
связи,
в существовании которой он убеждён.
— Не советую тебе, Маша, приступать к такому опыту. Я даже тебе больше скажу: для нашего брата нет
в русском обществе не только жен, но даже любовниц, да!
Связь с замужней женщиной для нас немыслима…
В этом итальянском городе живет много
русских, а ко времени прибытия туда Савина, там находилось несколько его петербургских знакомых, которых он хотя и давно не видал, но
связи с которыми не были нарушены.
Высший культурный слой, не имевший крепких культурных традиций
в русской истории, не чувствовавший органической
связи с дифференцированным обществом,
с сильными классами, гордыми своим славным историческим прошлым, был поставлен между двумя таинственными стихиями
русской истории — стихией царской власти и стихией народной жизни.
Но
в ветхих хороминах, за церковью Благовещения, жил первый господин всея Руси.
В них замыслил и заложил он будущее могущество ее; сюда, встревоженные признаками этого могущества, государи присылали своих послов ему поклоняться и искать
с ним
связей. Подходя к этим хороминам, царедворцы
русские усерднее слагали молитвы архистратигу небесного воинства, да помилует их от гнева грозного земного владыки.
Надо будет ехать
в имение, если он поладит
с одним из арендаторов. Все это скучно, несносно и его поддерживает только то, что, так или иначе, он покончит, и тогда всякая
связь с Россией будет порвана, никакого повода возвращаться домой… Надоело ему выше всякой меры дрожать за падение курса
русских бумажек. Один год получишь пятьдесят тысяч франков, а другой и сорока не выйдет… Свободные деньги он давно перевел за границу, купил иностранных бумаг и полегоньку играет ими на парижской бирже.
У них нет преданий, связанных
с историческими преданиями
русского народа [Предания хлыстов об их старых христах, богородицах и пророках, заключающиеся
в песнях, употребляемых ими во время радений, не имеют никакой
связи вообще
с преданиями
русского народа.].
В лице его отдавалась честь боевому, простому, без
связей и интриг,
русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского дохода
с именем Суворова.
Если благочестивая мысль весьма видных представителей богословской науки пришла к сознанию необходимости — знакомить людей
с жизнью самого нашего господа Иисуса Христа со стороны его человечности, которая так высока, поучительна и прекрасна, рассматриваемая
в связи с его божеством, и если этому пути следуют нынче уже и
русские ученые (как, например, покойный киевский профессор К. И.
Русская революционная интеллигенция, которая пожинает плоды своей деятельности
в направлении и характере
русской революции, которая и сама оказалась выброшенной за борт темными народными массами, слишком долго жила ложной верой, верой
в идолов, а не
в Бога живого, и душа была искажена этой ложью и этим идолопоклонством, была развращена и потеряла
связь с духовными истинами жизни.