Неточные совпадения
Мазурка клонилась к концу: несколько пожилых мужчин и дам подходили прощаться с бабушкой и уезжали; лакеи, избегая танцующих, осторожно проносили приборы
в задние
комнаты; бабушка заметно устала, говорила как бы нехотя и очень протяжно;
музыканты в тридцатый раз лениво начинали тот же мотив.
Повинуясь странному любопытству и точно не веря доктору, Самгин вышел
в сад, заглянул
в окно флигеля, — маленький пианист лежал на постели у окна, почти упираясь подбородком
в грудь; казалось, что он, прищурив глаза, утонувшие
в темных ямах, непонятливо смотрит на ладони свои, сложенные ковшичками. Мебель из
комнаты вынесли, и пустота ее очень убедительно показывала совершенное одиночество
музыканта. Мухи ползали по лицу его.
«Где другие? — говорит светлая царица, — они везде; многие
в театре, одни актерами, другие
музыкантами, третьи зрителями, как нравится кому; иные рассеялись по аудиториям, музеям, сидят
в библиотеке; иные
в аллеях сада, иные
в своих
комнатах или чтобы отдохнуть наедине, или с своими детьми, но больше, больше всего — это моя тайна.
Слепой смолкал на минуту, и опять
в гостиной стояла тишина, нарушаемая только шепотом листьев
в саду. Обаяние, овладевавшее слушателями и уносившее их далеко за эти скромные стены, разрушалось, и маленькая
комната сдвигалась вокруг них, и ночь глядела к ним
в темные окна, пока, собравшись с силами,
музыкант не ударял вновь по клавишам.
В приемных
комнатах господского дома
в выжидательном молчании сидели старшие служащие.
В громадной зале был сервирован стол для обеда, а на хорах гудела разноязычная толпа приезжих
музыкантов, приготовившихся встретить гостей торжественным тушем.
Музыканты генеральши
в это время подали
в зале сигнал к танцам, и все общество возвратилось
в комнаты. Князь, Четвериков и предводитель составили
в гостиной довольно серьезную партию
в преферанс, а судья, исправник и винный пристав
в дешевенькую.
Мы встали и пошли бродить по
комнатам.
В конце анфилады их широкая дверь вела
в зал, назначенный для танцев. Желтые шелковые занавески на окнах и расписанный потолок, ряды венских стульев по стенам,
в углу залы большая белая ниша
в форме раковины, где сидел оркестр из пятнадцати человек. Женщины, по большей части обнявшись, парами ходили по зале; мужчины сидели по стенам и наблюдали их.
Музыканты настраивали инструменты. Лицо первой скрипки показалось мне немного знакомым.
Скажу только, что, наконец, гости, которые после такого обеда, естественно, должны были чувствовать себя друг другу родными и братьями, встали из-за стола; как потом старички и люди солидные, после недолгого времени, употребленного на дружеский разговор и даже на кое-какие, разумеется, весьма приличные и любезные откровенности, чинно прошли
в другую
комнату и, не теряя золотого времени, разделившись на партии, с чувством собственного достоинства сели за столы, обтянутые зеленым сукном; как дамы, усевшись
в гостиной, стали вдруг все необыкновенно любезны и начали разговаривать о разных материях; как, наконец, сам высокоуважаемый хозяин дома, лишившийся употребления ног на службе верою и правдою и награжденный за это всем, чем выше упомянуто было, стал расхаживать на костылях между гостями своими, поддерживаемый Владимиром Семеновичем и Кларой Олсуфьевной, и как, вдруг сделавшись тоже необыкновенно любезным, решился импровизировать маленький скромный бал, несмотря на издержки; как для сей цели командирован был один расторопный юноша (тот самый, который за обедом более похож был на статского советника, чем на юношу) за
музыкантами; как потом прибыли
музыканты в числе целых одиннадцати штук и как, наконец, ровно
в половине девятого раздались призывные звуки французской кадрили и прочих различных танцев…
Игра на скрипке и обратила на него внимание графа, который тоже был
музыкант, и притом очень неплохой
музыкант. Граф играл на скрипке
в темной
комнате, примыкавшей к его кабинету, который был тоже полутемен, потому что окна его были заслонены деревьями и кроме того заставлены рамками, на которых была натянута темно-зеленая марли.
А
в этой вот
комнате десять лет жил нищий-музыкант. Когда он умер,
в его перине нашли двадцать тысяч.
На другое утро Захар донес барину, что
музыкант не спал целую ночь: все ходил по
комнатам и приходил
в буфет, пытаясь отворить шкаф и дверь, но что все, по его старанию, было заперто. Захар рассказывал, что, притворившись спящим, он слышал, как Альберт
в темноте сам с собой бормотал что-то и размахивал руками.
Муха. Ведь только спрыснуть!.. Ну же вперед; ты у нас нынче князь, как на свадебном пиру. Жаль,
музыкантов нет, а то бы туш! (Резинкин останавливается посреди
комнаты; ступит шага два и опять стоит
в нерешимости.)
С этим вместе
музыканты вышли из
комнаты и побрели
в сад; баронесса проводила их глазами, разгоревшимися от досады, что слепой колдун (так известен он был
в краю) осмелился причислить ее к сонму нечестивых.
Из передней, не очень большой
комнаты, о трех дверях, входили
в огромную большую залу с куполом и светом сверху. Под куполом устроены были хоры, на которых стояли невидимые снизу часы с курантами, игравшие попеременно пьесы лучших тогдашних композиторов; тут же помещены были триста человек
музыкантов и певцов.