Неточные совпадения
Пройдя
небольшую столовую с темными деревянными стенами, Степан Аркадьич с Левиным по мягкому ковру
вошли в полутемный кабинет, освещенный одною с большим темным абажуром лампой.
Минуту спустя
вошла хозяйка, женщина пожилых лет,
в каком-то спальном чепце, надетом наскоро, с фланелью на шее, одна из тех матушек,
небольших помещиц, которые плачутся на неурожаи, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок
в пестрядевые мешочки, размещенные по ящикам комодов.
Наконец
вошел он
в комнату, сел на стуле и предался размышлению, душевно радуясь, что доставил гостю своему
небольшое удовольствие.
Красивая борзая собака с голубым ошейником вбежала
в гостиную, стуча ногтями по полу, а вслед за нею
вошла девушка лет восемнадцати, черноволосая и смуглая, с несколько круглым, но приятным лицом, с
небольшими темными глазами. Она держала
в руках корзину, наполненную цветами.
В столовой, у стола, сидел другой офицер,
небольшого роста, с темным лицом, остроносый, лысоватый,
в седой щетине на черепе и верхней губе, человек очень пехотного вида; мундир его вздулся на спине горбом, воротник наехал на затылок. Он перелистывал тетрадки и, когда
вошел Клим, спросил, взглянув на него плоскими глазами...
Она шла, наклонив голову, совсем закрытую черной мантильей. Видны были только две бледные руки, державшие мантилью на груди. Она шагала неторопливо, не поворачивая головы по сторонам, осторожно обходя образовавшиеся
небольшие лужи, медленными шагами
вошла на крыльцо и скрылась
в сенях.
Мы
вошли к доктору,
в его маленький домик, имевший всего комнаты три-четыре, но очень уютный и чисто убранный. Хозяин предложил нам капского вина и сигар. У него была
небольшая коллекция предметов натуральной истории.
В Узел Привалов вернулся ночью,
в страшную осеннюю слякоть, когда
в двух шагах хоть глаз выколи. Не успел он умыться после дороги, как
в кабинет
вошел доктор, бледный и взволнованный. Привалова удивил и даже испугал этот полуночный визит, но доктор предупредил его вопрос, подавая
небольшую записку, торопливо набросанную на розовом почтовом листке.
Они
вошли в совсем пустую комнату с старинной мебелью, обитой красным выцветшим бархатом. Одна лампа с матовым шаром едва освещала ее, оставляя
в тени углы и открытую дверь
в дальнем конце. Лоскутов усадил свою даму на
небольшой круглый диванчик и не знал, что ему делать дальше. Зося сидела с опущенными глазами и тяжело дышала.
— Иным грушам, — начал он опять после
небольшого молчания, — нужно некоторое время полежать под землей
в подвале, для того чтобы
войти, как говорится,
в настоящий свой вкус; моя покойница, видно, тоже принадлежала к подобным произведениям природы.
Я снова приподнялся.
Вошел мужик огромного роста, лет тридцати, здоровый, краснощекий, с русыми волосами и
небольшой курчавой бородой. Он помолился на образ, поклонился главному конторщику, взял свою шляпу
в обе руки и выпрямился.
Мы
вошли в дом. Молодой малый,
в длинном кафтане из синего толстого сукна, встретил нас на крыльце. Радилов тотчас приказал ему поднести водки Ермолаю; мой охотник почтительно поклонился спине великодушного дателя. Из передней, заклеенной разными пестрыми картинами, завешенной клетками,
вошли мы
в небольшую комнатку — кабинет Радилова. Я снял свои охотничьи доспехи, поставил ружье
в угол; малый
в длиннополом сюртуке хлопотливо обчистил меня.
В небольшой комнатке, куда я
вошел, было довольно темно, и я не тотчас увидел Асю. Закутанная
в длинную шаль, она сидела на стуле возле окна, отвернув и почти спрятав голову, как испуганная птичка. Она дышала быстро и вся дрожала. Мне стало несказанно жалко ее. Я подошел к ней. Она еще больше отвернула голову…
Мы
вошли в ворота и очутились на
небольшом дворике, до половины заросшем дикими яблонями и крапивой. На уступе сидела, точно, Ася. Она повернулась к нам лицом и засмеялась, но не тронулась с места. Гагин погрозил ей пальцем, а я громко упрекнул ее
в неосторожности.
Года через четыре после струнниковского погрома мне случилось прожить несколько дней
в Швейцарии на берегу Женевского озера. По временам мы целой компанией делали экскурсии по окрестностям и однажды посетили
небольшой городок Эвиан, стоящий на французском берегу.
Войдя в сад гостиницы, мы, по обыкновению, были встречены целой толпой гарсонов, и беспредельно было мое удивление, когда, всмотревшись пристально
в гарсона, шедшего впереди всех, я узнал
в нем… Струнникова.
В Вологде я близко общался лишь с
небольшой группой ссыльных, которая составляла «аристократию»,
в нее
входили и некоторые люди, с которыми я был связан еще по Киеву, особенно с
В.Г.Т. Кроме того, я бывал
в доме председателя губернской Земской управы, где иногда встречал и чиновников, скорее либерального направления.
— Вот где хорошо бы играть
в четыре угла, — вскрикнула вдруг Леночка,
войдя на
небольшую зеленую поляну, окруженную липами, — нас, кстати, пятеро.
В конце этой анфилады проводник оставил Розанова, а через минуту
в другом конце покоя зашевелилась массивная портьера.
Вошел небольшой человек с неизгладимыми признаками еврейского происхождения и с непомерными усилиями держать себя англичанином известного круга.
Неведомов встал, вышел
в коридор и послал человека к Салову. Через несколько времени,
в комнату
вошел —
небольшого роста, но чрезвычайно, должно быть, юрковатый студент
в очках и с несколько птичьей и как бы проникающей вас физиономией, — это был Салов. Неведомов сейчас же познакомил с ним Вихрова.
— За мной, сюда! — сказал тот мужикам и сам первый
вошел, или, лучше сказать, спустился
в шалаш, который сверху представлял только как бы одну крышу, но под нею была выкопана довольно пространная яма или, скорей, комната, стены которой были обложены тесом, а свет
в нее проходил сквозь
небольшие стеклышки, вставленные
в крышу.
От Абреева Вихров прямо проехал
в департамент к Плавину; положение его казалось ему унизительным, горьким и несносным. Довольно несмелою ногою
вошел он на
небольшую лесенку министерства и, как водится, сейчас же был спрошен солдатом...
Доктор
вошел первый
в дом Парфена, осмотрел его весь и велел
в нем очистить
небольшую светелку, как более светлую комнату.
Маслобоев толкнул дверь, и мы очутились
в небольшой комнате,
в два окна, с геранями, плетеными стульями и с сквернейшими фортепианами; все как следовало. Но еще прежде, чем мы
вошли, еще когда мы разговаривали
в передней, Митрошка стушевался. Я после узнал, что он и не
входил, а пережидал за дверью. Ему было кому потом отворить. Растрепанная и нарумяненная женщина, выглядывавшая давеча утром из-за плеча Бубновой, приходилась ему кума.
Снова раздались шаги
в сенях, дверь торопливо отворилась — мать снова встала. Но, к ее удивлению,
в кухню
вошла девушка
небольшого роста, с простым лицом крестьянки и толстой косой светлых волос. Она тихо спросила...
Вошел мужчина лет сорока,
небольшого роста, с лицом весьма благообразным и украшенным
небольшою русою бородкой. Одет он был
в длинный сюртук, вроде тех, какие носят
в великороссийских городах мещане, занимающиеся приказничеством, и
в особенности по питейной части; волоса обстрижены были
в кружок, и вообще ни по чему нельзя было заметить
в нем ничего обличающего священный сан.
Он шел, не поднимая головы, покуда не добрался до конца города. Перед ним расстилалось неоглядное поле, а у дороги, близ самой городской межи, притаилась
небольшая рощица. Деревья уныло качали разбухшими от дождя ветками; земля была усеяна намокшим желтым листом; из середки рощи слышалось слабое гуденье. Гришка
вошел в рощу, лег на мокрую землю и, может быть,
в первый раз
в жизни серьезно задумался.
Калинович не утерпел и
вошел, но невольно попятился назад.
Небольшая комната была завалена книгами, тетрадями и корректурами; воздух был удушлив и пропитан лекарствами. Зыков,
в поношенном халате, лежал на истертом и полинялом диване. Вместо полного сил и здоровья юноши, каким когда-то знал его Калинович
в университете, он увидел перед собою скорее скелет, чем живого человека.
Нерешительными шагами подходил Санин к дому г-жи Розелли. Сердце его сильно билось; он явственно чувствовал и даже слышал, как оно толкалось
в ребра. Что он скажет Джемме, как заговорит с нею? Он
вошел в дом не через кондитерскую, но по заднему крыльцу.
В небольшой передней комнате он встретил фрау Леноре. Она и обрадовалась ему и испугалась.
Позади ложи, взятой для ее светлости г-жи фон Полозов» (бог ведает, как умудрился кельнер ее достать — не подкупил же он штадт-директора
в самом деле!) — позади этой ложи находилась
небольшая комнатка, обставленная диванчиками; прежде чем
войти в нее, Марья Николаевна попросила Санина поднять ширмочки, отделявшие ложу от театра.
Я спрятал тетрадь
в стол, посмотрел
в зеркало, причесал волосы кверху, что, по моему убеждению, давало мне задумчивый вид, и сошел
в диванную, где уже стоял накрытый стол с образом и горевшими восковыми свечами. Папа
в одно время со мною
вошел из другой двери. Духовник, седой монах с строгим старческим лицом, благословил папа. Пала поцеловал его
небольшую широкую сухую руку; я сделал то же.
Вслед за тем повторились подобные возгласы и
в других, более отдаленных группах и закончились почти басистым ревом: «Мы не желаем вас считать!» Бас этот вряд ли не принадлежал секретарю депутатского собрания. Часам к двенадцати, как водится, приехал губернатор и,
войдя на
небольшое возвышение, устроенное
в одном конце зала, произнес краткую речь...
Крапчик с снова возвратившеюся к нему робостью
вошел в эту серую комнату, где лицом ко входу сидел
в покойных вольтеровских креслах
небольшого роста старик, с остатком слегка вьющихся волос на голове, с огромным зонтиком над глазами и
в сером широком фраке.
Войдя в дом по полусгнившим ступеням переднего крыльца, Егор Егорыч и Сверстов пошли далее и застали Пилецкого сидящим
в небольшой гостиной за книгой.
На одной станции у
небольшого города, здания которого виднелись над рекой, под лесом,
в вагон, где сидел Матвей,
вошел новый пассажир.
Теперь они сразу стали точно слепые. Не пришли сюда пешком, как бывало на богомолье, и не приехали, а прилетели по воздуху. И двор мистера Борка не похож был На двор. Это был просто большой дом, довольно темный и неприятный. Борк открыл своим ключом дверь, и они взошли наверх по лестнице. Здесь был
небольшой коридорчик, на который выходило несколько дверей.
Войдя в одну из них, по указанию Борка, наши лозищане остановились у порога, положили узлы на пол, сняли шапки и огляделись.
Войдя в большую комнату с огромным столом и большими окнами с зелеными жалюзи, Хаджи-Мурат приложил свои
небольшие, загорелые руки к тому месту груди, где перекрещивалась белая черкеска, и неторопливо, внятно и почтительно, на кумыцком наречии, на котором он хорошо говорил, опустив глаза, сказал...
Камердинер Николая Артемьевича осторожно
вошел в его комнату и вручил ему
небольшую треугольную записку, запечатанную крупною гербовою печатью.
Между тем они
вошли в улицу, или, лучше сказать, переулок, ведущий прямо к пристани: по обеим его сторонам тянулись длинные заборы, и только изредка кой-где выстроены были
небольшие избы, но и те казались пустыми и, вероятно, служили амбарами для складки хлеба и товаров.
Они поговорили с полчаса между собою; потом человек
небольшого роста,
в котором нетрудно было узнать хозяина дома,
вошел опять на двор, а незнакомец пустился скорыми шагами по улице, ведущей вниз горы.
В самом деле, какой-то проезжий, с которым старуха повстречалась у ворот избы, сказав с ней несколько слов, принялся таскать ее за волосы, приговаривая: «Вот тебе рубль! вот тебе рубль!..» Потом, бросив ей
небольшую медную монету,
вошел на двор.
Кручина, не говоря ни слова, остановился подле нее;
в одну минуту замок был отперт, дверь отворилась, и Алексей вместе с Киршею и двумя казаками
вошел, или, лучше сказать, пролез, с свечкою
в руках сквозь узкое отверстие
в небольшой четырехугольный погреб.
Я подошел с ружьем к
небольшому озерку, кругом обросшему высокою и плотною гривою камыша, и вдруг услышал какой-то странный шум воды; полагая, что он происходит от утиных выводок, я осторожно
вошел в камыш, по колени
в воде пробрался до его края и увидел — настоящую рыбью пляску, производимую средней величины плотвою.
В один из весенних вечеров,
в конце марта, когда уже на земле не было снега и
в больничном саду пели скворцы, доктор вышел проводить до ворот своего приятеля почтмейстера. Как раз
в это время во двор
входил жид Мойсейка, возвращавшийся с добычи. Он был без шапки и
в мелких калошах на босую ногу и
в руках держал
небольшой мешочек с милостыней.
Часов
в двенадцать дня Елена ходила по
небольшому залу на своей даче. Она была
в совершенно распущенной блузе; прекрасные волосы ее все были сбиты, глаза горели каким-то лихорадочным огнем, хорошенькие ноздри ее раздувались, губы были пересохшие. Перед ней сидела Елизавета Петровна с сконфуженным и оторопевшим лицом; дочь вчера из парка приехала как сумасшедшая, не спала целую ночь; потом все утро плакала, рыдала, так что Елизавета Петровна нашла нужным
войти к ней
в комнату.
В вагон
входили и выходили едущие на короткие расстояния, но трое ехало, так же как и я, с самого места отхода поезда: некрасивая и немолодая дама, курящая, с измученным лицом,
в полумужском пальто и шапочке, ее знакомый, разговорчивый человек лет сорока, с аккуратными новыми вещами, и еще державшийся особняком
небольшого роста господин с порывистыми движениями, еще не старый, но с очевидно преждевременно поседевшими курчавыми волосами и с необыкновенно блестящими глазами, быстро перебегавшими с предмета на предмет.
Рославлев и Рено вышли из кафе и пустились по Ганд-Газу, узкой улице, ведущей
в предместье, или, лучше сказать,
в ту часть города, которая находится между укрепленным валом и внутреннею стеною Данцига. Они остановились у высокого дома с
небольшими окнами. Рено застучал тяжелой скобою; через полминуты дверь заскрипела на своих толстых петлях, и они
вошли в темные сени, где тюремный страж,
в полувоинственном наряде, отвесив жандарму низкой поклон, повел их вверх по крутой лестнице.
Через минуту
вошел небольшого роста мужчина с огромными рыжими бакенбардами,
в губернском мундире военного покроя, подпоясанный широкой портупеею, к которой прицеплена была сабля с серебряным темляком. Не кланяясь никому, он подошел прямо к хозяину и сказал...
Больная не заметила, что Полина
вошла к ней
в комнату. Облокотясь одной рукой на подушки, она сидела, задумавшись, на кровати; перед ней на
небольшом столике стояла зажженная свеча, лежал до половины исписанный почтовый лист бумаги, сургуч и все, что нужно для письма.
Зарецкой
вошел на двор.
Небольшие сени разделяли дом на две половины:
в той, которая была на улицу, раздавались громкие голоса. Он растворил дверь и увидел сидящих за столом человек десять гвардейских солдат: они обедали.
Тюремщик отворил дубовую дверь, окованную железом, и они
вошли в просторную комнату с одним окном.
В ней стояли две кровати,
небольшой стол и несколько стульев. На одном из них сидел человек лет за тридцать,
в синем сюртуке. Лицо его было бледно, усталость и совершенное изнурение сил ясно изображались на впалых щеках его; но взор его был спокоен и все черты лица выражали какое-то ледяное равнодушие и даже бесчувственность.