Неточные совпадения
Бывали здесь богатые купеческие свадьбы, когда около дома стояли чудные запряжки; бывали и небогатые, когда стояли вдоль бульвара кареты, вроде театральных, на клячах которых в обыкновенное время
возили актеров императорских
театров на спектакли и репетиции. У этих карет иногда проваливалось дно, и ехавшие бежали
по мостовой, вопя о спасении… Впрочем, это было безопасно, потому что заморенные лошади еле двигались… Такой случай в восьмидесятых годах был на Петровке и закончился полицейским протоколом.
По утрам, когда Павел отправлялся в университет, Клеопатра Петровна,
провожая его,
по крайней мере раз десять поцелует; а когда он возвращался домой, она его у Большого
театра, в щегольской, отороченной соболем шубке, непременно встречает.
Театры у нас плохие, митингов нет, в трактирах порция бифштекса стоит рубль серебром, так,
по моему мнению, лучше
по недоразумениювечер в кутузке
провести, нежели в Александринке глазами хлопать.
— Я буду вас и
по ресторанам и
по театрам водить. И все
по таким
театрам, где и без слов понятно. А ежели Старосмыслову прогоны и порционы разрешат, так и они, наверное, жаться не будут.
По большим праздникам юнкеров, оставшихся в училище, часто
возили в цирк, в
театр и на балы.
— Прушу, прушу, пани. Вот его первая дверь налево. Его хотели сегодня
отвезти в анатомический
театр, но у него есть брат, так он упросил, чтобы его похоронить по-христианску. Прушу, прушу.
Вечера молодые супруги
проводили по большей части в
театрах и
по преимуществу в балетах, откуда, возвращаясь прямо домой, они садились за прекрасно приготовленный им старым поваром ужин, за которым, мучимые возбужденною в
театре жаждою, выпивали значительное количество шампанского.
Следующее лето было ужасно. Мало-помалу сестер начали
возить по гостиницам к проезжающим господам, и на них установилась умеренная такса. Скандалы следовали за скандалами, побоища за побоищами, но сестры были живучи, как кошки, и все льнули, все желали жить. Они напоминали тех жалких собачонок, которые, несмотря на ошпаривания, израненные, с перешибленными ногами, все-таки лезут в облюбованное место, визжат и лезут. Держать при
театре подобные личности оказывалось неудобным.
А.И. Погонин, человек общества, хороший знакомый губернатора, хлопотал об Инсарском, и нам командир батальона, сам ли или
по губернаторской просьбе, разрешил не ночевать в казармах, играть в
театре, только к 6 часам утра обязательно являться на ученье и до 6 вечера
проводить день в казармах. Дней через пять Инсарский заболел и его отправили в госпиталь — у него сделалась течь из уха.
Еще больше, — нас попросят
провести дальше наши мнения и дойти до крайних их результатов, то есть, что драматический автор, не имея права ничего отбрасывать и ничего подгонять нарочно для своей цели, оказывается в необходимости просто записывать все ненужные разговоры всех встречных лиц, так что действие, продолжавшееся неделю, потребует и в драме ту же самую неделю для своего представления на
театре, а для иного происшествия потребуется присутствие всех тысяч людей, прогуливающихся
по Невскому проспекту или
по Английской набережной.
Все остальные
театры и в столицах и в провинции в это время молчали. Только предприимчивая Шкаморда ухитрялась
по уездным городам и подмосковным фабрикам делать то же, что и Вильде: ставить сцены из пьес в костюмах. Она нанимала и
возила актеров.
В это время Львов узнал о ее положении и поспешил к ней. Соня обрадовалась ему, как родному, и, узнав, что отец с труппой в Моршанске и что в Тамбове, кроме дворника Кузьмы с собакой Леберкой, в
театре никого нет, решила поехать к отцу
по совету Львова. Он
проводил ее — Соня была слаба и кашляла кровью.
В ее игре, которая не успела сформироваться
по образцам петербургских артистов, хотя помещик два года
водил в
театр и учил своих главных актеров и актрис, было много естественности и неподдельного внутреннего чувства.
Но послушайте вы того же мужика, когда он рассказывает о том, как он был в городе, как заходил в
театр и как по-благородному
провел время в трактире с машиной…
— Нахалкиканец из-за Ташкенту. Генерал Черняев его верхом на битюке послал, чтобы он болгарам от Кокорева пятьсот рублей
отвез, а он,
по театрам да
по балам все деньги в карты проиграл и убежал. Свечным салом смазался, а с светилем ушел.
Анатоль целые утра
проводил перед зеркалом, громко разучивая свою роль
по тетрадке, превосходно переписанной писцом губернаторской канцелярии, и даже совершенно позабыл про свои прокурорские дела и обязанности, а у злосчастного Шписса, кроме роли, оказались теперь еще сугубо особые поручения, которые ежечасно давали ему то monsieur Гржиб, то madame Гржиб, и черненький Шписс, сломя голову, летал
по городу, заказывая для генеральши различные принадлежности к спектаклю, то устраивал оркестр и руководил капельмейстера, то толковал с подрядчиком и плотниками, ставившими в зале дворянского собрания временную сцену (играть на подмостках городского
театра madame Гржиб нашла в высшей степени неприличным), то объяснял что-то декоратору, приказывал о чем-то костюмеру, глядел парики у парикмахера, порхал от одного участвующего к другому, от одной «благородной любительницы» к другой, и всем и каждому старался угодить, сделать что-нибудь приятное, сказать что-нибудь любезное, дабы все потом говорили: «ах, какой милый этот Шписс! какой он прелестный!» Что касается, впрочем, до «мелкоты» вроде подрядчика, декоратора, парикмахера и тому подобной «дряни», то с ними Шписс не церемонился и «приказывал» самым начальственным тоном: он ведь знал себе цену.
Корвет простоял в Бресте восемь дней. Матросы побывали на берегу. Боцман Федотов,
по обыкновению разрядившийся перед отъездом на берег, вернулся оттуда в значительно истерзанном виде и довольно-таки пьяный, оставленный своими товарищами: франтом фельдшером и писарем, которые все просили боцмана
провести время «по-благородному», то есть погулять в саду и после посидеть в трактире и пойти в
театр.
Плакала потихоньку и Татьяна Андревна, хоть и громко ворчали на нее рогожские матери, но Зиновий Алексеич не внял тому, нанял учительницу, обучила б скорей дочерей танцевать, накупил им самых модных нарядов и чуть не каждый день стал
возить их в
театры, в концерты и
по гостям, ежели знал, что танцев там не будет.
Прожили они целый месяц; были пикники, вечера в клубе; три раза ее
возили в
театр; она видела целых три оперетки и
по слуху до сих пор напевает оттуда.
И тотчас же, отложив афишу, он
провел ладонью
по волосам и задумчиво поглядел в полуоткрытую дверь на кирпично-красное тяжелое здание
театра.
Я и писал ему, и за пирожками бегал, перья чинил, тещу его старую
по театрам водил.
Зимнего Петербурга вкусил я еще студентом в вакационное время в начале и в конце моего дерптского студенчества. Я гащивал у знакомых студентов; ездил и в Москву зимой, несколько раз осенью,
проводил по неделям и в Петербурге, возвращаясь в свои"Ливонские Афины". С каждым заездом в обе столицы я все сильнее втягивался в жизнь тогдашней интеллигенции, сначала как натуралист и медик,
по поводу своих научно-литературных трудов, а потом уже как писатель, решившийся попробовать удачи на
театре.
Возвращаясь к театральным сезонам, которые я
проводил в Петербурге до моего редакторства, нельзя было не остановиться на авторе"Свадьбы Кречинского"и не напомнить, что он после такого крупного успеха должен был — не
по своей вине — отойти от
театра. Его"Дело"могло быть тогда и напечатано только за границей в полном виде.
Я старался наверстать пробел в моих поездках
по Европе и изучал Берлин довольно старательно, бывал везде, причем Бакст был часто моим чичероне,
проводил вечера и в разных
театрах, которые в общем находил гораздо плоше венских; и королевский"Schauspiel-Haus", где, однако, были такие таланты, как старый Дюринг и ingenue Буска (впоследствии любимица петербургской публики), но в репертуаре и в тоне игры царила рутина.
Из
театра меня
провожают домой Вася Рудольф и Ольга.
По дороге рассказываю Васе о предложении Дашковской и Наташи и о данном мною согласии.
И тут же вдруг вспомнил он фамилию того молодого купца, в светлом пальто, что прокатил вниз
по Тверской. Он — богатейший мануфактурист; но у него страсть к любительству. С ним они познакомились в одном кружке. Он — комик; и спит, и видит, как бы ему
завести собственный
театр.
Во время Масленницы он,
по усиленным просьбам сына,
водил его несколько раз на площадь Большого
театра, где в описываемое время происходили народные гулянья, построены были балаганы, кружились карусели, пели песенники на самокатах и из огороженной высокой парусины палатки морил со смеху невзыскательных зрителей классический «петрушка».
Мужа она называла"Нитятко", как водится между некоторыми петербургскими дамами. С ним было ей вообще скучно… Он с утра до вечера работал и кое-когда
провожал ее на вечер, еще реже в
театр. В жену свою он был упорно влюблен, к чему она оставалась равнодушна, хотя и пошла за него замуж под давлением этой страсти сухого, но доброго петербуржца, засидевшегося в холостяках. Его положение, репутация"отлично-умного", честнейшего человека по-своему щекотали ее тщеславие.
«Так как я в доме у вас бывать более не намерен
по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку — приезжай в английскую гостиницу». Ростов в 10-м часу, из
театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостиницу. Его тотчас же
провели в лучшее помещение гостиницы, занятое на эту ночь Долоховым.
По приказам — брадатые бояре,
по городам — благочестивые и бородатые же воеводы, и те, и другие, и третьи строго соблюдают посты,
по субботам ходят в баню,
по воскресеньям — за крестными ходами, часто ездят
по святым обителям на богомолья, отнюдь не дозволяют народу бесовских игр и ристалищ «яже от бога
отводят, к бесом же на пагубу приводят», истребляют
театры, запрещают танцы, музыку, маскарады, воздвигают гонения на общечеловеческое, истинное просвещение, как на богохульное, святыми отцами не заповеданное и притом еще заморское, и пр. и пр.